I. Я начну с краткого обзора некоторой информации из книги Мартина Э. П. Селигмана (Martin E. P. Seligman) "Helplessness: On Depression, Development, and Death". Мне придётся опираться на свою память, так как у меня нет копии книги Селигмана и нет подробных заметок по ней. Селигман пришёл к следующим выводам, основываясь на экспериментах с животными:
Возьмите животное, многократно подвергните его болезненному воздействию и каждый раз прерывайте его попытки уклониться от стимула. Животное станет раздражённым. Повторите процесс достаточное количество раз, и раздражение перейдёт в депрессию. Животное просто сдаётся. Теперь оно приобрело "выученную беспомощность". Если позже Вы подвергнете животное тому же болезненному воздействию, оно не будет пытаться уклониться, даже если бы легко могло это сделать.
Выученную беспомощность можно побороть. Не помню подробности, но общая идея в том, что животное с ней справляется, предпринимая успешные усилия.
Как внедрение, так и отучение от беспомощности происходят в пределах конкретной сферы поведения животного Например, если оно приобретает выученную беспомощность через многократное раздражение при попытках убежать от электрических ударов, оно не обязательно будет проявлять выученную беспомощность относительно попыток получить пищу. Но выученная беспомощность в некоторой степени передаётся из одной области в другую: если животное приобретает её в отношении электрических ударов, впоследствии оно будет легче терять мотивацию, когда его попытки получить пищу будут неудачными. Те же принципы применимы и к отучению от беспомощности.
Животное может получить частичный "иммунитет" против выученной беспомощности: если ему предоставить предварительный опыт преодоления препятствий с помощью усилий, оно станет к ней (и, следовательно, к депрессии) гораздо устойчивее, чем то, которое не имело такого опыта. Например, если в клетке птицы могут получать пищу, нажимая на рычаг на аппарате, который выдает одно зёрнышко пшеницы или что-то подобное за каждое нажатие, то позднее они будут гораздо менее склонны к выученной беспомощности, чем птицы, которым не приходилось работать для получения пищи.
Мои воспоминания о следующем не слишком ясны, но думаю, что Селигман указывает, что лабораторные и дикие крысы отличаются тем, что дикие намного энергичнее и настойчивее лабораторных при попытках спастись в отчаянной ситуации. Вероятно, дикие крысы имели иммунитет к выученной беспомощности через успешные усилия, предпринятые в ходе их ранней жизни.
В любом случае, кажется, что целенаправленные усилия играют существенную роль в психологии животных.
Я впервые прочитал книгу Селигмана в конце 1980-х годов. Книга изначально вышла в начале 1970-х, и я не имел возможности изучить более поздние работы по выученной беспомощности. Однако теория, вероятно, также применима к человеческим существам, и я считаю, что она до сих пор является предметом исследований.
Я не обязательно принимаю теорию только потому, что некоторые психологи считают её верной. В этой науке много абсурда, и даже психологи-экспериментаторы иногда делают глупые выводы из своих данных. Но теория выученной беспомощности очень хорошо сочетается с моим личным опытом и с моими представлениями о человеческой природе, полученными наблюдением за другими.
Потребность в целенаправленных успешных усилиях подразумевает потребность в компетентности или способности к контролю, так как цели не могут быть достигнуты, если у человека нет компетентности или способности к контролю, необходимых для их достижения. Селигман пишет:
"Многие теоретики говорили о потребности или стремлении к власти над событиями в окружающей среде. В классической экспозиции Р. В. Уайт (R. W. White) (1959) предложил концепцию компетенции. Он утверждал, что основное стремление к контролю было упущено как теоретиками обучения, так и психоаналитиками. Потребность во власти может быть более универсальной, чем секс, голод и жажда в жизни животных и людей... Дж. Л. Каванау (J. L. Kavanau) (1967) предположил, что стремление сопротивляться принуждению для диких животных важнее секса, воды или пищи. Он обнаружил, что пойманные полёвки тратили чрезмерно много времени и энергии, просто сопротивляясь экспериментальному воздействию. Если экспериментаторы повышали яркость света, мышь проводила время, понижая её. Если экспериментаторы понижали яркость света, мышь её повышала".[21]
Это подразумевает потребность не только во власти, но и в автономии. Фактически, такая потребность, по-видимому, объясняется потребностью достигать целей через усилия, потому что если усилия предпринимаются в подчинении другому, то они и будут направлены на цели другого человека, а не на свои собственные.
Тем не менее, неудобный факт в том, что люди различны в степени автономии, которая им необходима. Для некоторых стремление к автономии сильнее, в то время как на другой стороне есть люди, которым кажется, что им вообще не нужна автономия, которые предпочитают, чтобы кто-то другой думал за них. Возможно, что они автоматически и даже невольно принимают за свои собственные цели те, которые устанавливают для них другие, кого они признают авторитетом. Другая точка зрения - что по какой-то причине некоторым людям нужно целенаправленное усилие, которое развивает их способности к мышлению и принятию решений, в то время как другим достаточно упражняться только физически и в строго рутинных умственных способностях. Ещё одна гипотеза - что те, кто предпочитает, чтобы другие устанавливали для них цели, - это люди, которые приобрели выученную беспомощность в области мышления и принятия решений.
Так, вопрос об автономии остаётся в некоторой степени проблемой. В любом случае, ясно, как концепция процесса власти в ISAIF связана с предшествующим обсуждением. Как объясняется в §33 ISAIF, потребность в процессе власти заключается в необходимости иметь цели, предпринимать усилия для их достижения и достигать хотя бы некоторых из них, и большинству людей необходима большая или меньшая степень автономии в их преследовании.
Если у человека было недостаточно опыта процесса власти, то он не получил "иммунитет" к выученной беспомощности, следовательно, более подвержен беспомощности и, таким образом, депрессии. Даже если человек получил иммунитет, длительная неспособность достигать целей вызовет разочарование и в конечном итоге приведет к депрессии. Как скажет любой психолог, разочарование вызывает гнев, а депрессия - чувство вины, ненависти к себе, тревогу, нарушения сна, пищевого поведения и другие симптомы. (См. ISAIF, §44 и Примечание 6.) Так, если теория выученной беспомощности верна, то определение в ISAIF "свободы" в терминах процесса власти не произвольно, а основано на биологических потребностях людей и животных.
Эту картину подкрепляют и другие источники. Зоолог Десмонд Моррис (Desmond Morris) в своей книге "The Human Zoo" описывает некоторое аномальное поведение, которое проявляют дикие животные, находясь в клетках, и объясняет распространённость аномального поведения (например, детского насилия и сексуальных девиаций) среди современных людей, сравнивая их с животными в зоопарке: современное общество - наша "клетка". Моррис не имеет понятия о теории выученной беспомощности, но многие из его слов очень хорошо сочетаются с этой теорией. Он даже упоминает "заменяющие активности", которые эквивалентны "суррогатной деятельности" в ISAIF.
Потребность во власти, автономии и целенаправленной деятельности, возможно, неявно присутствует в некоторых работах Эллюля. Непосредственно после моего суда доктор Майкл Алексюк (Dr. Michael Aleksiuk) прислал мне копию своей книги "Power Therapy", которая содержит идеи, тесно связанные с концепцией процесса власти. Главной темой исследования Кеннета Кенистона (Kenneth Keniston) "Uncommitted" является чувство бессмысленности, терзающее многих людей в современном мире. Я думаю, что он упоминает "материнский инстинкт", подразумевая потребность в целенаправленной работе. В первой части книги Пола Гудмана (Paul Goodman) "Growing Up Absurd" он обсуждает как корень социальных проблем тот факт, что людям больше не нужно выполнять тяжёлую, требующую усилий работу, необходимую для выживания. Рецензируя книгу Джерарда Пиэля, Нейтан Кейфитц (Gerard Piel, Nathan Keyfitz) писал:
"Среди прочих признаков недостаточной адаптации к современному обществу... бессмысленность. Наши предки, чья работа была тяжёлой и часто опасной, но всегда необходимой просто для выживания, казалось, знали, для чего они здесь. Но теперь 'аномия и работа в изоляции становятся центральной темой поп-культуры США. То, что они находят отклик в каждой другой индустриальной стране, говорит о том, что решение проблем вызывает эти аномалии всюду'.[22]
Таким образом, я утверждаю, что процесс власти - не роскошь, а фундаментальная потребность в психологическом развитии человека, и что нарушение процесса власти - чрезвычайно важная проблема в современном обществе.
Из-за отсутствия доступа к хорошим библиотечным ресурсам я не смог основательно исследовать соответствующую психологическую литературу, но для всех, кто интересуется современными социальными проблемами, эти исследования обязательно стоят потраченного времени.
Отвечая на Ваши письма, я не буду строго придерживаться определения свободы, данного в ISAIF, §94, но буду предполагать на протяжении всего письма, что тот вид свободы, который действительно имеет значение, - это свобода делать то, что имеет важные практические последствия, и что свобода делать что-либо только для удовольствия, или для "того, чтобы делать", или в стремлении к суррогатным деятельностям, относительно незначительна. См. ISAIF, §72.
"Человеческое достоинство" - очень размытый и широкий термин. Но я буду предполагать, что один из существенных элементов человеческого достоинства - способность приложить усилия в стремлении к важным, практическим целям, которые человек выбрал либо самостоятельно, либо как член малой автономной группы. Так, и свобода, и достоинство, как я буду использовать эти термины, тесно связаны с процессом власти и связанной с ним биологической потребностью.
ИСТОЧНИКИ
21. Мартин Селигман (Martin E. P. Seligman), Helplessness: On Depression, Development, and Death, W. H. Freeman and Company, Нью-Йорк, 1975, с. 55.
22. Нейтан Кейфитц (Nathan Keyfitz), в обзоре Only One World: Our Own to Make and to Keep Джерарда Пила (Gerard Piel), в Scientific American, февраль, 1993, с. 116.
Перевод cumslut2002