Человек счастлив, если видит красоту мироздания. Человек творец, если умеет показать гармонию другим. Поэт, художник, цветовод, музыкант, фотограф.
Времена и география таким людям не помеха. А провинциальность лишь закаляет их. Способы и инструменты для них тоже не имеют значения. Им подвластно всё: кисти, фотоаппараты, гитары, баяны, рифмы.
Чтобы убедиться в этом, нырнем ненадолго в эпоху 60-х годов, в советские будни села Мамонтово Алтайского края, сверкающего озёр зеркалами, шумящего аллеями тополиными, охраняемого исполинами сосновыми бора касмалинского.
Начнут нашу историю отрывные календари, листиками которых радостно отрывался и открывался каждый день. На столах им солидно вторили стальные механические календари, хранящие поныне эпоху в антиквариате. Отсчетом времени занимались и перекидные настольные календари. Надеюсь, вы угадаете такой численник чуть дальше.
Вторым талисманом будет радиоприемник «Муромец». Красивейшее ламповое чудо, которое выпускал Муромский завод с 1956 года. Кнопочки и крутилки деревянного ящичка - любимое увлечение бесконечного советского детства. Все диапазоны частот - наизусть: ДВ, СВ, КВ и УКВ. Высота звука легко и весело познавалась двумя белыми колесиками: «Высокие», «Низкие». А главная, волшебная ручка передвигала зеленую палочку по шкале поиска «живых» частот, под звуки незабываемого эфирного тока «тиу-тиу».
Сначала два интересных снимка художника и фотографа, жителя села Мамонтово, Егорова Егора Егоровича. Они выполнялись с помощью опции АВТОСПУСК широкоформатного фотоаппарата «Москва». Семейство Егоровых фиксировалось на стульях перед фотоаппаратом, закрепленным на штативе. Отец нажимал кнопку АВТОСПУСКА и быстро садился к остальным. Через секунды срабатывала механика и фотоаппарат радостно отщелкивал кадр всей семьи Егоровых в скрытых недрах фотопленки.
Снимок первый. Надеюсь, вы догадались? Да, да! Это перекидной настольный календарь. На заднем плане радиоприемник «Муромец» с кокошником в виде замечательной собачки-лайки. Мольберт художника освещается лампочкой сзади. Эта вещь веселее и познавательней ксерокса. Кто ее не имел, накрывал нужный оригинал бумагой и с помощью оконного стекла обводил контуры карандашом. Копия, как результат смекалки, выходила уникальной и единственной.
Цель нашего видео спрятана на второй фотографии. Истинный образец природной и человеческой гармонии, близкий картине Левитана «Над вечным покоем». Изюминка села Мамонтово, подмеченная и сохраненная Егоровым. Дамба, заводь лесничества, вечные сосны, водный и эфирный простор.
Нам осталось переместиться на эту изюминку и восхититься вторым мамонтовским фотографом, старшеклассником Леней Гараниным.
Мы попали в знаменательный день, в котором Леня Гаранин предвосхитил будущее обычным фотоаппаратом «Смена»: он намеренно, с целью, которую вы сейчас увидите, нащелкал целую СЕРИЮ снимков! Перемещаясь от пейзажа (с картины Егорова) вправо в сторону пляжа, Леонид в одинаковой, схожей манере исполнил высший фото-пилотаж: панорамную съемку. Вдумайтесь! Школьник выполняет трюк, на который замахивались редкие фото-профессионалы той эпохи!
Спросите, зачем? Сжатый ответ Гаранина звучит так: «Для взгляда в юность из моего будущего».
В развернутом виде так:
«Знал, знал фотограф что делает! Я эту панораму снимал для себя - на память, чтобы в старости полюбоваться на самое любимое место, где прошла наша молодость и пацанов, с которыми летом купались, а зимой на лыжах по бору катались.»
Оцените величественность и временную глубину замысла обычного школьника! Он сохранил общую память всем мамонтовцам!
Село, под чакнувший затвор,
Слезой подернет взор.
Соседом, легким на разбор,
Скворцом, свистящим вздор.
Озёра помнят плеск и ор
Мальчишеских забав.
Как бор затих, дождливый блеск
Фотографам отдав.
Где окна школы, да снега,
Да лыжные следы.
Бегут в иные берега
За белый край мечты.
Лёня Гаранин предвосхитил, по сути, появление бытовых видеокамер! Отсутствие нужного инструмента не остановило ученика Мамонтовской школы. Он выполнил то, что задумал. Он достиг поставленной цели, не взирая на препятствия, продемонстрировав главный результат народного образования великой страны.
Сегодня, соединяя новыми технологиями фотографии Леонида Гаранина, можно получить видео-панораму озера Большое Островное в исторических берегах 60-х годов.
Догадка о том, что снимки являются панорамой, пришла мне далеко не сразу. Гуси, сходное качество и освещение, одинаковый горизонт, небо и вода подспудно наводили на один день съемки. А уже соединяя кадры, внезапно открылась ПАНОРАМА! Приятно было угадать старую задумку другого и потом получить от него восхищенное подтверждение.
Начнем панораму с двух снимков. На первом отметим замечательно пойманные облака. На втором плывущую компанию гусей.
Интересно, что через 40 лет художник Егор Егорович, уже почетным жителем села Кадниково, постоянно выводил гулять гусей на своих картинах.
Снимки Леонида Гаранина, сложившиеся в панораму, удивляют схожестью съемки, одинаковым освещением и, главное, одинаковым уровнем горизонта, благодаря чему переходы с кадра на кадр едва заметны.
Черно-белые фотографии слегка тонированы для улучшения географической координации. Зеленым тонированы дамба и аллея тополей, которую хорошо видно даже с противоположного берега озера.
Попутно сделаем познавательную паузу. Три важных точки панорамы.
Дом 105-й на улице Советской. Здесь жили Егоровы и Гаранины. История этого дома и его жильцов поразительно точно выражает дух эпохи СССР. Сегодня легендарный 105-й дом поменял свой номер и внешний облик, но его память упорно хранит ушедшие даты и события, судьбы и добрые поступки его обитателей.
Чуть дальше за домом - детская спортивная школа. В прошлом на этом месте стояла гостиница. Осталась единственная сохранившаяся фотография старой гостиницы.
За гостиницей обитал любимый уголок детства – детсад «Дружная семейка». Леонид Гаранин просто не мог пройти мимо. Вот фото-результат, весом в целую жизнь: режиссер фильма позирует с грузовиком будущему герою фильма.
Возвращаемся к панораме.
Плотики, гуси и лодки.
Три вещи неразрывно ассоциировались с озером. Они были повсеместно.
Плотики для «сухого» захода в озеро, намертво вмерзающие в лёд зимой. Лодки, цепляющиеся цепями за колышки плотиков и лениво пасущиеся на ослепительной водной свободе.
Все остальное пространство берега и воды занимали горластые гуси.
Главное назначение плотиков – роль разбега и трамплина для взлета над водой. Взлетная, но не посадочная полоса. Потому что посадка, водно-одноразовая, была дальше.
Гусей, гогочущих, сметая,
И через плотик босиком,
С восторгом брызгами взрываю,
В озера брошенный простор.
Взрослые использовали другие опции плотиков. Полоскание и стирка белья. Вот, например, мелкий ихтиозавр Вова Егоров помогает маме Тамаре Ефимовне полоскать и носить белье.
В 105-ом доме стиральными машинами были цинковые ванны и стиральные доски. Воду таскали из колодцев или из проруби. Мы жили на втором этаже.
Лодки были самым доступным и массовым транспортным средством. Было два способа попасть на песчаный пляж у бора. Короткий и увлекательный по воде на лодке. И второй, длинный и скучный, пешком через дамбу.
Лодки ладились массово. Из досок, изогнутых стволов деревьев и гудрона. На отдых лодки цеплялись цепями на колышки плотиков, а в плавание дооборудовались веслами, которые гордо доставлялись на плечах.
В начале лета весла натирали больные мозоли, после чего махать ими становилось легче. Уключины под весла поливали водой, чтобы не скрипели. Во время гонок, включался форсаж: гребли веслами вдвоем.
Особый шик – умение попеременно махать веслами, назвалось это тоже престижно: «по-флотски». Потому что одновременная гребля двумя веслами более проста: нагнулся вперед, опустил весла в воду и упираясь ногами со всей силой откидываешься назад, толкая лодку вперед. Гребец всегда плыл спиной вперед, поэтому в лодку обязательно лицом к лицу садился направляющий крикун, который занудно талдычил: «Правым», «Левым».
Помните детскую способность часами лежать у воды? В неге неясных дум, в плеске набегающих волн, в слепящих бликах танцующего света, в жалобно-занудном крике чаек и назойливо-сонном гоготе гусей.
Необъятный простор времени и бытия. Простор небес и воды. Простор мыслей и желаний. Простор соснового бора и тепло мирного песка. И, самое главное, безграничный простор будущего впереди.
Даже когда время, как туман, скрывает этот дорогой сердцу мир, мы ощущаем скрывшуюся за пеленою лет явь. Может ли она отрыться, если туман спадет? И когда это наступит?
Если время - туман, это обязательно произойдет.
Село Мамонтово - это величественный собор природной красоты. Обитель мироздания, которая умываясь летним дождем, отражается в зеркалах озер, крутится метельным зимним уныньем и пронзает голосами птиц лесной шум.
Миро творящим светом держит нас на перекатах судьбы.
Сосновый храм шумящих свечей.
Дождём умытые века.
Осин молитвенные речи
В веснушках жёлтых кандыка.
Пречистый мир во тверди тая,
Мотает марево берёз,
А лес-ведун на водо-рае,
Вещает росчерком стрекоз.
