Если поедете в Назрань из Владикавказа или Грозного, то учтите, что верить интернету нельзя. Автобусных рейсов в действительности больше, чем в расписании на сайтах. Ну и, конечно, поменьше слушайте на вокзале кавказских таксистов, которые всегда готовы увезти вас за цену, в десять раз превышающую стоимость билета на ближайший рейс.
Столицей Ингушетии является Магас, но это очень молодой и маленький город. Старая Назрань привлекает сильнее. Поэтому я навестил ее. И получил немало впечатлений. По сравнению с купающейся в деньгах Чечней Ингушетия это бедная родственница. Насколько знаю, у меня нет подписчиков из Ингушетии, а то я бы им сказал, чтоб не расстраивались. Потому что большинство других регионов России по финансовым вливаниям ближе к ней, чем к вотчине Кадырова. Расстраиваться, так всем народом.
Запечатлел на фотоаппарат я эту улицу, живописно уходящую в горы. И тут же услышал напряженный окрик. Ко мне двинулся молодой бородач. Впрочем, поздоровался.
- Вы зачем фотографируете?
- А в чем проблема?
- Ну это наша улица. Нужно обоснование.
Такого я не ожидал.
- Я путешественник, - все, что я мог ответить на это. Как ни странно, это объяснение ингуша устроило.
Шел я к Мемориалу памяти и славы. Хороший комплекс, посвященный наиболее ярким страницам истории ингушского народа. “Вход с оружием запрещен”, - гласит табличка. Да елки-палки! Хоть разворачивайся.
В 1770 году ингуши принесли клятву о вхождении в русское подданство. От обещания предков потомки никогда не отступали. Это не помешало Сталину депортировать целый народ (этой внесудебной расправе подверглись 11 этносов СССР). Впрочем, еще до Джугашвили большевики освоили эту форму надругательства над населением - еще в Гражданскую войну потренировались на русских - из терского казачества.
Память об изгнании с родной земли жива. И мемориал служит хорошим напоминанием.
Также тут отметили подвиг 90 уроженцев республики, защищавших Брестскую крепость.
Не забыта и грозная “Дикая дивизия”, отличившаяся еще на полях Первой мировой.
Иду дальше, фотографирую ворота. Они здесь служат формой самовыражения. Кузнецы должны хорошо зарабатывать.
Приглянулся арт-объект с орлом и башней. “Вот здорово, основные символы Ингушетии”, - порадовался я. Знал бы, обошел стороной. Вскоре ко мне подрулил автомобиль без номеров. Из него вышел бородатый сотрудник полиции, представившийся Хасаном. Кто-то позвонил в органы и пожаловался, что какой-то русский ходит по Назрани и снимает на камеру все. Обоснования нужны!
- Я путешественник, - в прошлый раз сработало. Может, и сейчас повезет?
- К нам путешественники не ездят, только наркокурьеры! - отрезал Хасан.
Не сработало.
И вот я в полиции. Меня подозревают в том, что я делаю закладки с наркотиками. Ждем старшего опера, все улыбаются. Дело Ивана Голунова я еще прекрасно помню, поэтому тоже улыбаюсь, а рюкзак из рук не выпускаю. Я-то знаю, что “наркоты” в нем нет, но лучше не отворачиваться - вдруг появится. Меня уверяют, что из десяти задержанных 5-6 непременно оказываются закладчиками. Поэтому мне лучше самому признаться. И улыбаются. Я тоже охотно улыбаюсь. Мило проводим время в непринужденной беседе.
- Из Владимира, из Смоленска приезжают. Очень много в Ингушетии наркотиков, люди гибнут! “Голубые” недавно попались. Ты члены не сосешь? - с заботой поинтересовался полицейский.
“Нет, а ты?” - подумал я, но вслух ответил чуть короче: “Нет”.
На самом деле все было вполне корректно, без агрессии. Мужики получили сигнал от городского сумасшедшего - обязаны реагировать. Но это был не самый легкий день в моей жизни. Приехал офицер, которого ждали. Олег, русский. Я показал ему содержимое рюкзака, он прочитал переписку в мессенджерах и убедился, что никаких отчетов кураторам о закладках я не передаю. Извинились, отпустили. Хасан пообещал отвезти туда же, откуда забрал, и пошел к машине. Меня же пока сфотографировали вот у этой стены. Фас, профиль. Отпечатки пальцев. Кстати, руки больше не надо макать в краску. Пальцы просто сканируют. Познавательная выдалась поездка в Назрань.
Когда я вышел, Хасана уже не было. Что-то ингушским гостеприимством я сыт по горло, поэтому родилось невыносимое желание уехать в Баден-Баден. Вот я и сел в маршрутку до Владикавказа.
Хотите больше эксклюзивов о Северном Кавказе? Тогда читайте: