"Гангрена и Лимоновна". Глава 6
Бинокль наводил на размышления и подсказывал кое-какие выводы о причинах появления в доме незнакомца. Софья в задумчивости уселась на ступеньку лестницы. Как ни крути, для внятных умозаключений материала пока маловато. Значит, что? Значит, надо заняться добыванием информации.
– Алло! Томка? У меня землетрясение в Нурланде и пожар в джунглях. В комплекте.
– Даже так? – хмыкнули в трубке. – Ну, приходи, тушить будем. По Ганеманну и Чуковскому.
Если бы Софья Соломоновна и не позаботилась о конфиденциальности диалога, тщательно закрыв дверь в квартиру и выходящие во двор окна, понять его непосвящённому всё равно оказалось бы нелегко. Между тем давние подруги всего лишь условились о встрече для срочного разговора. При этом «тушение пожара по Чуковскому» намекало на сопровождение беседы потрясающей выпечкой домашнего изготовления, поскольку в одном из детских стихотворений этого автора крокодил тушил загоревшееся море «пирогами, и блинами, и сушёными грибами». А упоминание основателя гомеопатии Ганеманна с его призывом «лечить подобное подобным» предполагало «пожаротушение горючими средствами»: Тамара знала толк в хороших винах.
Уже был основательно прорежен запас свежих пирожков и булочек. Уже прошла с потрясающим успехом дегустация раздобытого хозяйкой какого-то неведомого вина. А разговор, начавшийся в первые минуты застолья, всё ещё не принёс желанной ясности: кандидатов в объекты слежки набиралось несколько.
– Искать за пределами нашего дома бессмысленно! – энергичным басом доказывала Тамара Константиновна, размахивая «беломориной». – Мы от вас прямо напротив, через улицу. Соседний дом брандмауэром в вашу сторону повёрнут, с другого бока вообще сквер... Ты ведь не думаешь, что он за студенческими свиданками в бинокль наблюдал столько времени?
– На всякий случай я и такую возможность исключать не стала бы. Может, у него там, к примеру, дочка с кем-нибудь амуры крутит, а он за ней присматривает. Но ты права, версия слабовата. Не в традициях нынешней молодёжи неделю с утра до ночи в сквере на лавочке миловаться, уже нашли бы и место, и занятие поинтереснее.
– В том-то и дело! Слушай, а может, он из органов? И какую-нибудь наркомафию выслеживал? Тогда и правда сквер со счетов сбрасывать нельзя. Закладки там, то-сё...
– Встречи главарей мафии у песочницы, передача чемоданов с неправедно нажитыми миллионами, устранение конкурентов, трупы в кустах, отрезанные конечности в урнах... – мечтательно продолжила Софья Соломоновна, неторопливо смакуя содержимое бокала. – Романтика! Только не очень жизненная, кажется. Надо искать что-то более реалистичное.
– Более реалистичный у нас Лисовецкий, я же говорила. Квартира небедная, ваш неизвестный мог планировать изъятие кое-чего ценного, вот и приглядывался.
– Мог. Лисовецкого учтём как вариант. Ещё кто?
– Анфиса. Полный список её ухажёров займёт несколько томов мелким шрифтом, кто-то мог внезапно и заподозрить наличие конкурентов.
– Ага. Решил убедиться, за неделю слежки освоил пару десятков страниц этого многотомника, что беднягу и подкосило.
– Кстати! – Тамара тряхнула коротко подстриженными сединами. – А что его подкосило на самом деле, неизвестно?
– Пока нет. Врачи заикнулись о сильной аллергической реакции, но, во-первых, непонятно, чем она вызвана, а во-вторых, ею не ограничилось, посторонние симптомы примешивались. Завтра постараемся выяснить.
В ходе дальнейшего обсуждения к списку присоединили ещё некоего Тимофея, к которому изредка заглядывает какая-то женщина, стараясь при этом остаться незамеченной. Вдруг с биноклем её выслеживал ревнивый муж, к примеру? Брат и сестра Вавиловы были включены в перечень на всякий случай – у людей, которые ни с кем не поддерживают отношений, сами на контакт не идут и чужие попытки пресекают, не исключено наличие по тёмным углам нескольких припрятанных скелетов.
Поздно вечером, после тщательного обсуждения отобранных кандидатур, подруги пришли к выводу, что ситуация подозрительно напоминает тупик. Существенных аргументов для окончательного выбора не нашлось.
– Может, он вообще за тобой следил? – обречённо предположила Софья. – За вашей шайкой преферансистов, чтобы правила игры подучить. Хотя вы ведь раз в неделю собираетесь, а остальное время он что высматривал? Экзотические этикетки на твоих бутылках?
– Тогда уж вернее за Зинаидой Матвеевной. Правнуки наняли выяснить, куда она вставную челюсть прячет так, что потом неделями ищет. Как раз на днях опять по этому поводу шум был на всю лестницу. Счастье Зинаиды, что в свои девяносто два она и половины воплей эмоциональных потомков не слышит. Ох и громкое же там молодое поколение!
В следующие полчаса загадочному незнакомцу были примерены роли орнитолога, наблюдающего за голубями, сотрудника санэпидемстанции, пересчитывающего бездомных котов, представителя органов опеки, строящего козни многодетной семье Никушиных, одержимого ультрапатриота, отслеживающего передвижения дворника Абумансура... Фантазия завела бы самодеятельных сыщиц ещё дальше, но за поздним временем было решено последовать завету русских народных сказок: «Утро вечера мудренее». В дымчатом свете белой ночи Софья Соломоновна добралась домой, за длительное отсутствие получила демарш от кота, вздохнула и решила отложить на завтра наведение порядка и в квартире, и в голове, и в окружающей действительности.