Новогодние праздники подходили к концу. В принципе, Лене Миша не доставлял никаких хлопот. У Сергея были выходные, и он занимался мальчиком сам. Ребенок немного оживился и уже не был куклой с застывшим взглядом. Он кушал, смотрел телевизор, но по прежнему молчал.
Лена предположила, что мальчик немой с рождения. Сергей не согласился с этим.
— Мне так не кажется. Если бы мальчик был немой, он бы пытался общаться жестами. А он этого не делает. К тому же, Миша вполне социализирован. Даже не верится, что он из неблагополучной семьи.
— Да, не похож, — косилась на Мишу Лена.
Сейчас, когда Сергей купил ему новую одежду, Миша выглядел вполне обычным ребенком. Очень симпатичным, с большими карими глазами, с густыми, необычно прямыми бровями и подчеркнутыми скулами. Миша смотрел на Лену очень серьезно, не улыбаясь от этого она иногда вздрагивала. Улыбки на лица мальчика она не видела ни разу, а темнота этих выразительных глаз словно скрывала какую-то ужасную трагедию. Но, гораздо больше женщину пугало то, что её муж не отходит ни на шаг от этого мальчугана. Лена кое-чего боялась, и её опасения подтвердились.
— Лен, давай усыновим Мишу, — эта фраза мужчины прозвучала для Лены, как гром среди ясного неба, хотя внутренне она уже предчувствовала такое развитие событий.
— Нет и еще раз нет! Через шесть месяцев у нас с тобой появится свой ребенок. Зачем нам этот чужой мальчик? К тому же, это ты сейчас все время рядом, а кончатся выходные, и ты вновь целыми днями будешь пропадать на своей проклятой работе.
— Лен, пожалуйста, я не смогу его отдать, просто не смогу. Иногда у меня возникает такое чувство, что всё это было не случайно. Не случайно моя машина сломалась в тот вечер и я пошёл пешком через этот парк. Не случайно в больнице почти никого не было и я не смог его там оставить. Миша словно бы был послан нам судьбой. И он должен жить с нами.
— А вот я никому ничего не должна, — обрубила Лена. — У меня скоро появится куча забот с новорожденным. А этот тоже маленький. Ему требуется много внимания. К тому же, он немой.
— Миша не немой, — упрямился Сергей. — Вот увидишь, он заговорит. Лен, хочешь шубу? Помнишь ту самую, на которую ты заглядывалась, когда мы покупали тебе сапоги?
— Ты же сказал, что нам это не по карману. И что надо копить на новую машину, — подозрительно сощурилась Лена.
— Шут с ней, с машиной. В автосервисе сказали, что и наша ещё сгодится. Поездим ещё пару лет на ней. Лен, давай купим тебе шубу.
Лена, уже представившая себя в обновке, засмеялась.
— Серёж, ты хоть понимаешь, какая это глупость и какой неравноценный обмен? Шуба — это только на зиму. А ребёнок — он на всю жизнь. Он требует вложений, внимания, времени...
— И любви, — тихо закончил за жену Сергей. — Мише нужна любовь. И мы с тобой можем ему её дать. Представь, как тяжело ему придётся в детдоме. Там он точно никогда не заговорит.
— Да он и так не заговорит. Он, вообще, какой-то неживой. Сидит целыми днями, уставившись с телевизор. Позовёшь есть, пойдёт. Гулять плетётся за нами. А эмоций ноль.
— Ничего, выходные уже заканчиваются. Я полностью обследую Мишу. Может быть, мы узнаем причину его неразговорчивости.
После похода в больницу Сергей снова привёл Мишу к себе домой. Лена злилась.
— Ты почему не оставил его там? Кто тебе вообще разрешил забирать его? Это ведь незаконно, то, что он до сих пор живет у нас.
— Будет законно, Лен. Я уже договорился и процедура усыновления пройдет очень быстро. Вспомни, где я работаю. У меня есть нужные связи.
— А ты меня спросил, согласна ли я? Я ведь тебе своего согласия не давала. Что там врачи про него говорят?
— Как я и ожидал, мальчик полностью здоров. Психиатр сказал, что его молчание, скорее всего, последствия какой-то травмы и, со временем, в спокойной обстановке речь к нему вернется. А ты представляешь, какая обстановка в детдоме? Лена, ну пожалуйста. Ты же видишь, Миша совсем не доставляет хлопот. Согласишься, и мы прямо сегодня поедем покупать тебе ту шубку.
Лена задумалась. Шубу ей хотелось. А мальчик, и правда, не доставлял никаких хлопот. И с одной стороны, этот ребёнок может стать отличным рычагом давления на мужа. Она вынудит его чаще бывать дома, ссылаясь на то, что ей тяжело беременной управляться с ребёнком. Женщина согласилась. Миша остался в семье Шараповых.
Месяц спустя это был уже довольно активный мальчик, бегающий по квартире. Вот только, он по-прежнему не разговаривал. Сергей старался не пропадать на работе, а Лена постоянно куда-нибудь вытаскивала мужа из дома. Ей очень нравилось ходить под руку с красивым мужем в своей новой шубке. Нравилось даже то, что Сергей при этом вел за руку Мишу. Мальчик был довольно красив. Вместе они смотрелись шикарно. Классная и счастливая семья. Лена ловила на себе завистливые взгляды одиноких женщин и наслаждалась ими.
В воскресенье она вытащила Сергея в торговый центр, желая присмотреть кроватку для будущего малыша. Она ходила вдоль рядов самых дорогих кроваток и охала от умиления. Сергей, тем временем, постоянно ловил взгляд Миши, направленный на отдел с игрушками.
«Конечно же, он ребёнок! Ему же игрушки нужны. Вот я осёл!» — сообразил Шарапов.
Лена так и не определилась с выбором, а Сергей, клятвенно пообещав ей приехать сюда ещё раз на днях, повёл свою семью туда, куда так манило Мишу. Глазки мальчика так и горели, когда Сергей попросил продавщицу упаковать самого большого и красивого робота на пульте управления. Но, этого было мало. Они пошли дальше между стеллажами с красочными и такими разнообразными игрушками, что и у мальчика, и у мужчины разбегались глаза. Лена, недовольно поджав губы, ждала их возле кассы.
— Смотри, Миш, совсем как настоящий! Хочешь себе такой? — Шарапов взял с витрины черный, блестящий пистолет и шутливо направил его на ребенка.
И тут Миша закричал! Звонко, пронзительно, так, что привлек к себе внимание всех покупателей и персонала магазина.
Сергей выронил пистолет, опустился перед мальчиком на корточки. Немой ужас застыл в глазах Михаила, и он продолжал кричать. Кричать так, что резало, закладывало уши. Шарапов притянул к себе ребенка, погладил по вздрагивающей спинке.
— Все, Миш, все, мы не будем покупать эту плохую игрушку.
— Папа, — обвил ручонками шею мужчины Миша, заставив Сергея дернуться всем телом.
— Папа, папа, — плача повторял Миша, сам не понимая, почему рыдает.
Шарапов поднялся, держа Мишу на руках. Промчался по магазину на ходу попросив жену расплатиться за робота. Он бежал к выходу из торгового центра, к своей машине на парковке. Когда усадил Мишу в салон, мальчик уже немного успокоился. Сергей достал телефон и набрал того самого психиатра, который осматривал ребенка.
— Вы должны срочно посмотреть Мишу. Он заговорил. Но есть кое-что...
— Я не могу. Сегодня же воскресенье, я дома.
— Говорите свой адрес, это срочно, — настаивал Шарапов.
В огромной квартире психиатра была его жена и взрослая дочь. Они с огромным неудовольствием смотрели на навязчивого мужчину
появившегося на их пороге с ребенком на руках. Сам психиатр тоже был недоволен, однако увел Мишу в глубину квартиры, оставив Шарапова стоять в прихожей. Их не было довольно-таки долго. Потом врач вышел один.
— Не беспокойтесь, с вашим мальчиком сейчас моя дочь, а нам с вами надо поговорить наедине, так, чтобы он не слышал. В принципе, я всё понял. У ребёнка случилась какая-то травма, и он начисто забыл своё прошлое. Мальчик ничего не помнит до того момента, пока не оказался в вашей квартире. Мозг блокирует какие-то воспоминания. Я долго с ним разговаривал. Он будто заново родился в тот момент, когда на улице были салюты. Я так понимаю, это Новый год. С этого момента Миша помнит всё. Он считает вас своим отцом, а вашу жену матерью. А что касается речи, то до момента травмы ребенок вполне бойко разговаривал. Вот речь к нему и вернулась. Видимо, какое-то событие спровоцировало. Что случилось в этом магазине?
— Ничего особенного, — пожал плечами Сергей. — Миша испугался игрушечного пистолета. Он начал кричать, визжать так, что уши закладывало. А потом неожиданно назвал меня папой.
— Ой, не знаю, не знаю, — покачал головой психиатр. — Всё это наталкивает на не очень хорошие мысли. Может быть, ребёнок стал свидетелем чего-то очень плохого, раз так испугался пистолета. Но в конце концов, вы же, а не я, в полиции работаете. Вот и разбирайтесь.
— Я всё понял. Спасибо, — Шарапов пошарил рукой во внутреннем кармане своей кожаной куртки и выудив оттуда бумажник, достал из него тысячную купюру. Подумал, достал еще одну. Сунул в руки психиатра. Тот, как бы нехотя, принял деньги и пошел за ребенком.
С этого дня Миша казался вполне себе обычным мальчиком, живущим с папой и мамой. Только Лена слегка морщилась по первому времени, когда ребенок обращался к ней.
— Мама! Он называет меня мама! — высказывала она мужу. — Я его месяц назад увидела. Я не могу к такому привыкнуть.
— А что ты хотела? Мы же с тобой его усыновили. Относись к нему, как к нашему сыну.
—Не совсем усыновили. Документы, как я знаю, еще не полностью готовы. Сереж, а ты не хочешь поводить Мишу к этому психиатру, чтобы он с ним поработал, вернул мальчику память?
— А зачем? — хмурился Шарапов? — Психиатр сказал, что память пропала вследствие травмы. Случились какие-то события. Страшные события, которые мозг ребенка заблокировал. К тому же, его бросила родная мать. Зачем ему это вспоминать? Сейчас Миша вполне себе весел. У нас все хорошо. Я, конечно, покопаюсь, не случались ли какие перестрелки накануне появления Миши в парке. Может быть, сам что разузнаю.
Шарапов порасспрашивал оперов, но ничего такого, что можно было бы связать с ребенком в тот отрезок времени не случилось.
Прошло несколько месяцев, приближалось время родов. Лена начинала суетиться.
— Сереж, мы должны определить Мишу в садик. Ты днем на работе, а мне некогда будет с ним возиться.
— А не рано ли? — с сомнением, спросил мужчина. — Со скольки лет детей в садик принимают?
— Есть специальные, ясельные, группы. Туда, вообще, с полтора года берут. Так что, Мише точно не рано.
— Ну хорошо, — сдался Сергей. — Только надо бы куда-нибудь поближе. Тут в соседнем дворе садик есть.
— Это частный, — возразила Лена. — За него платить нужно.
— Значит, будем платить. Это даже хорошо. Может быть, в частном за детьми лучше смотрят. Будет время, я туда схожу. Разузнаю все.
Лене не понравилось предложение мужа. Зачем они должны платить за частный сад, когда есть государственный? На следующее утро, проводив мужа на работу, женщина покормила Мишу завтраком и позвала его прогуляться.
На самом деле, она хотела дойти до вполне обычного садика, расположенного намного дальше, но зато бесплатного. Лене вообще не нравилось, что Сергей так много денег тратит на приемного мальчика. Миша, вроде бы, неплохой ребёнок, но всё-таки он чужой.
Задумавшись обо всём об этом, женщина брела по улице, таща за собой Мишу. Мальчик всё время отвлекался. Ему хотелось на детскую площадку. Что это за прогулка такая, когда они просто идут по улице? Лена одёрнула ребёнка.
— Идём быстрее, нам надо с тобой сходить в одно место, по делам, — строго глядя на мальчика, она ступила на проезжую часть, между двумя кварталами жилых домов.
Машин здесь было не так много, а пешеходный переход далеко. Идти до него не хотелось. Лена взглянула на дорогу мельком и не заметила темной машины, едущей по направлению к ним на весьма приличной скорости. Водитель пытался затормозить, надеясь, что женщина успеет отскочить, но беременная даже не смотрела на тормозящий автомобиль. Она выговаривала что-то мальчику, которого вела за руку.
Раздался удар. Может быть и не такой сильный, потому что машина тормозила, но достаточный для того, чтобы и женщину, и ребенка отбросило в сторону.