Глеб всмотрелся в ставшее чужим лицо Карины и сник. Теперь она одна из них. Не даст удрать. Словно в подтверждение его мыслей девушка растянула губы в бесстрастной улыбке и крепче сжала запястье Глеба ледяной рукой. Антон Сергеевич грубо схватил Глеба за шкирку, как котёнка, легко приподнял над землёй и тряхнул так, что парень громко лязгнул зубами. Он попробовал вырваться из железной хватки, но лишь беспомощно загрёб ногами воздух. Главный инженер расхохотался. Эхо его жуткого, нечеловеческого смеха прокатилось по лесу и растаяло в студёном воздухе, мятежно ворвавшемся в тёплый августовский день. Наступившая зловещая тишина пропиталась угрозой, придавила тяжёлым предзнаменованием беды. На душе Глеба стало так тошно, хоть волком вой.
-Далеко собрался?
Обозлённый обрушившимися на него приключениями, Глеб огрызнулся:
-Тебя забыл спросить.
Тотчас зелёный ковёр превратился в блёклое, увядшее полотно. Заледеневшие ветви деревьев зазвенели от обрушившегося ледяного ветра. Железная рука схватила за горло. Задыхаясь, Глеб попытался разжать пальцы, борясь каждый глоток воздуха. Сердце отчаянно заколотилось в груди. Рука, за которую схватилась Карина, вспыхнула яростной болью. В глазах потемнело. Как сквозь толстый слой ваты он услышал ненавистный высокий голос:
-Отпустите его оба. Сейчас же. Это приказ.
В лёгкие хлынул благодатный воздух. Глеб стоял, упираясь ладонями в колени и задыхаясь.
-Что... вам... от меня... нужно?
Незнакомец окинул Глеба холодным взглядом и одобрительно усмехнулся:
-Молодец. Начинаешь соображать. Узнаешь в своё время, а сейчас садись в машину. Думаю, тебе уже можно не говорить, чтобы не пытался сбежать от нас. Подавленный собственной беспомощностью, Глеб молча кивнул и под конвоем коллег сел в машину.
Зажатый с обеих сторон Николаем и Антоном Сергеевичем, Глеб поёжился. От них исходил пронизывающий холод, словно он прислонился к сугробу. Температура воздуха в салоне стремительно понижалась. Изо рта вылетали клубы пара. Губы Глеба посинели от холода. Он то тёр ладони, то обнимал себя в жалкой попытке согреться. Тело сотрясала дрожь в такт ревущего пока. Глеб невпопад вспомнил: Николай всегда любил рок. Даже работал в наушниках, из которых доносились однообразные ритмы. Внезапно он с тоской почувствовал себя стариком, вспоминающим настолько давние события, что даже их следы затерялись в реке времени. Между вчера и сегодня легла пропасть. Чем быстрее они ехали, тем шире и глубже она разверзалась под его ногами. Даже дудочка молчала, словно затаившись от смертельной опасности.
Чтобы удержаться на краю этой пропасти, Глеб представил, что его положение - просто логическая задачка, которую нужно решить. Он размышлял, украдкой рассматривая своих похитителей и сопоставляя факты: «Так. Какие условия задачи мы имеем? Неизвестные существа. Назвать людьми язык не поворачивается. Обладают нечеловеческой силой. Замораживают всё вокруг, когда злятся. Болезненно реагируют на прикосновение к артефакту. Что ещё?». Глеб глянул в окно и с ужасом увидел, что они едут в сторону офиса их компании. Хрупкий логический мостик, который он с таким трудом прокладывал между пропастью, рухнул. Под ногами снова распахнулась бездна отчаяния. Он с силой вцепился обеими руками в мягкую обивку сиденья: «Думай, Глеб, думай, если спастись и вернуь Каринке человеческий облик».
Тщетно Глеб напрягал мозги. Сбитый с толку паникой, он всё больше напоминал себе мальчика из сказки «Снежная королева», который никак не мог сложить из букв слово «вечность». Наконец, машина остановилась. Антон Сергеевич вышел, распахнул дверь и с подозрением покосился на Глеба.
-Выходи. Только без фокусов.
Глеб покорно пошёл за главным инженером. Что он мог сейчас сделать? Бежать? Поймают. Драться? Одному против четырёх нелюдей не выстоять. Да и Карину бросать не хочется. Наверняка не по своей воле превратилась в ледяного монстра. Николай пристроились справа и слева от него. Карина бесшумно шла сзади. Глеб мрачно усмехнулся: «Иду обратно на работу, как под конвоем. Только наручников не хватает». Они снова шли по пустынному коридору. Глеб отчаянно надеялся встретить хотя бы одного человека. И даже не для того, чтобы попросить помощи. Он не стал бы рисковать ничьей жизнью. Просто до тошноты надоело смотреть в прозрачные глаза на бледном бесстрастном лице. Душу разъедало страстное желание ощутить человеческое тепло.
Николай с издевательским гостеприимством распахнул дверь перед Глебом:
-Проходи, не стесняйся.
Не удержавшись, Глеб толкнул его плечом и ввалился в свой кабинет. Наплевав на чувство гордости, он сел, прижавшись спиной к батарее. Блаженное тепло разлилось в теле.
-Так что вам всё-таки от меня нужно? – Голос Глеба звучал со спокойным равнодушием. Он так намёрзся и устал, что на эмоции просто не осталось сил.
Незнакомый парень сел перед ним на корточки и буднично, как будто предлагал чашечку кофе, произнёс:
-Нам нужна твоя дудочка.
Глеба прогиб холодный пот. В суматохе он совсем забыл про свой артефакт. Он мысленно выругал себя: «Вот болван. Лучше бы где-нибудь незаметно выронил её. Вот что теперь делать? Зубы заговорить что ли?». Глеб произнёс, изо всех сил стараясь, чтобы его голос не дрожал:
-Зачем вам она? Вы всё равно с ней не справитесь. Одна вампирша уже пыталась ей воспользоваться. Теперь лежит в могиле упокоенная.
На лице незнакомца, как лёгкая рябь на воде, отразились сомнения. Он подозрительно смотрел на Глеба, словно взвешивая каждое сказанное им слово на весах правды и лжи. Громко затрещал телефон. Глеб с надеждой встрепенулся, но Николай с яростью вырвал шнур и рявкнул:
-Казимир, да врёт он всё! Шкуру свою спасает. Нужно отобрать у него артефакт, и дело с концом.
Лицо Казимира стало непроницаемо жёстким. Он согласно кивнул и махнул рукой. Николай и Антон Сергеевич подскочили и снова дёрнули Глеба за шкирку. Ощущая себя болванчиком в чужих руках, Глеб поморщился:
-У вас языка что ли нет? Или вы, как дрессированные собаки, выполняете одни и те же команды?
Разъярённый Николай тотчас обрушил на него удары каменных кулаков. Согнувшись пополам от боли, Глеб прохрипел:
-Вот уж точно: сила есть ума не надо.
Он понимал, что нарывается, но внутренние тормоза отказали и его несло на полной скорости навстречу своей гибели.
Николай зарычал и тут же отступил назад, как побитая собачонка, услышав спокойный и насмешливый голос:
-Даже человек понимает, как ты глуп. Тебе вредно думать. Просто делай то, что я скажу.
Казимир выпрямился и протянул:
-Отнимите у него дудочку и дайте мне. Сейчас же. Она у него в заднем кармане брюк.
У Глеба волосы на голове встали дыбом от властного голоса, пропитанного жестокостью. Он даже не сопротивлялся, когда руки Николая протянулись к заветной дудочке.
Внезапно уши заложило от дикого рёва. Николай отскочил от Глеба, скуля и баюкая покрасневшую руку. Казимир задумался, с интересом глядя на Глеба:
-Занятно. Похоже парень не лгал, говоря про смерть вампирши. Что же нам делать? Ну конечно. Он должен стать одним из нас.
Казимир повернулся к Карине и ласково проговорил:
-Давай, детка. Ты знаешь, что делать.
Глеб похолодел и вжался в стену. По вискам потекли капли холодного пота.
-Карина, остановись. Не делай этого.
Он взглянул в бездушные глаза девушки и смолк, понимая бесполезность уговоров. В отчаянии Глеб рванул в окно, но девушка сильной рукой сбросила его на пол, оседлала и прижалась к губам в ледяном поцелуе.
-Это конец, – успел подумать Глеб прежде чем рухнуть во мрак.