Варвара просыпается рано, до солнца. Набрасывает старенькую, латаную-перелатанную телогрейку и идёт, поскрипывая валенками по первому снегу, доить корову. Корова у Варвары знатная: холёная и круторогая, сама рыжая, а во лбу – белое пятно в виде звезды. Из-за этой-то метки и назвала её хозяйка Звёздочкой.
Рядом, пошатываясь на тонких ногах, перебирает копытами телёнок, шлёпает забавно губами, так и норовит стянуть у Варвары с головы цветастый платок.
- Ах ты ж, проказник! Ишь, баловник! Чертёнок, а не телёнок! – ласково ругается она, мягко отталкивая любопытного коровьего детёныша.
Подоив корову, Варвара щедро накладывает в ясли ароматное сено. Звёздочка жует, сверкая маслянистыми чёрными глазами, покачивает лениво рогатой головой. Полюбовавшись на свою любимицу, оставляет Варвара накрытое марлей ведро в сенях и идёт в курятник.
Там насыпает мешанку в кормушки, разливает в поилки чистую воду. Сонные несушки, потревоженные Варвариной вознёй, беспокоятся, кудахчут, машут пёстрыми крыльями, бросаются к кормушкам, обгоняя друг друга.
- Ну-ну, суматошные! Чего ошалели? Всем хватит, - вразумляет Варвара куриц, еле уворачиваясь от беспокойных птиц.
После курятника идёт она в пахнущий вениками предбанник, где блаженствует в загончике упитанный поросёнок. Кормит Варвара и его, почесывая за розовыми мясистыми ушами.
Между тем неяркое ноябрьское солнце медленно поднимается из-за горизонта, и она возвращается в дом. Затапливает печь, и вскоре ночная прохлада быстро уходит, уступая место сухому, уютному теплу. И вот уже на раскалённой плите в старенькой эмалированной кастрюле бурлят ароматные щи, а в чугунке томится гречневая каша с тыквой и грибами, припасёнными с осени.
Так, до самого обеда, суетится Варвара, не замечая за привычными делами, как летит время: стряпает, моет, стирает, колет лучину… А после полудня садится она в кресла у окна и, надев очки, долго и вдумчиво читает.
Книг у Варвары много, целая библиотека. Досталась это богатство ей от отца, который его всю жизнь собирал. Только вот читать он был не любитель. Просто уж больно нравились ему красивые, с позолотой и серебром, корешки книг, стоящих стройными рядами за стеклянными дверцами шкафа.
К вечеру Варвара обходит своё хозяйство, поит-кормит, вычищает сараи, попутно беседуя с живностью и рассуждая о делах на завтрашний день. Хозяйство у неё небольшое, но крепкое. Весной и летом пропадает Варвара на огороде, а осенью неделю-другую подряд крутит на зиму заготовки. Между делом успевает и по ягоды, и по грибы сбегать.
Живёт Варвара одна: замужем не была, детей нет, а о внуках уж и говорить нечего. Деревенские бабы её жалеют, судачат за спиной о несчастной доле бездетной и незамужней женщины. Доходят эти толки и до самой Варвары, да только ей они безразличны. Ей ли, разменявшей шестой десяток, слухов бояться?
А между тем был у Варвары в ранней юности жених. Она тогда только школу окончила и уехала в райцентр – учиться на фельдшера. Там, на очередных танцах в Доме культуры, приглянулась она одному парню. Парень был моряком, а в городке том гостил в отпуске у старшего брата. Понравился он и юной Варе.
С того самого дня началась их любовь - такая, какая, пожалуй, только в молодости и бывает: страстная, сумасшедшая, накрывающая с головой, как весеннее половодье.
От родителей скрывала Варя своего Аркадия, решила, что когда до свадьбы дело дойдёт, тогда и скажет. А жених Аркадий был завидный: красивый, образованный, из обеспеченной московской семьи.
Три счастливых месяца пролетели тогда, как один день. Настало Аркадию время уезжать обратно на службу. Проводила Варя своего милого на вокзале; обливаясь слезами, долго махала вслед уходящему поезду. Условились они встретиться через полгода и пойти в ЗАГС, подавать заявление.
А еще через месяц узнала Варвара, что беременна. Испугалась, конечно, но твёрдо решила, что будет рожать. Срок уже немаленький, да и иметь ребёнка от любимого – это ли не счастье? Одного боялась – родители осудят, что без мужа рожать надумала.
Так и вышло.
Продолжение: