Мы с вами рождены и живем в стране (странах) с невероятно тяжелым прошлым. Нам действительно много не рассказывали в школе о нашей общей истории. Но ведь и в прошлом каждой семьи множество белых пятен «благодаря» этой самой общей истории.
Статью рубрики сегодня посвящаю своей мамочке. 2 года назад, 25 октября она покинула нас, прожив 91 год. Светлейший человек, образец для подражания во всём, эпоха. Несмотря на то, что в последние годы мама очень много нам рассказывала о своей жизни, какие-то моменты всё равно остались за кадром. Именно после ухода оказалось, что вопросов полно, а спросить теперь уже не у кого.
Родилась в 1930-м в г. Могилеве. В семье трое детей, она младшая. Очень любила старшего брата, хвостиком за ним ходила и участвовала во многих мальчишеских играх. Жили бедно: бабушка работала на заводе, дедушка был сапожником.
Во время войны, катаясь на санках с одной из могилевских горок, угодила под немецкую машину. Немцы отвезли девочку в больницу. Отделалась переломом колена. С тех пор одна нога была чуть короче другой. Колено сильно стало болеть в старости, но до последнего, с двумя палочками, мамочка ходила до сарая, кормила своих курочек.
Училась мама в нынешней СШ № 1 г. Могилева, после войны там, как и в 19 веке, была организована женская гимназия.
Математику обожала, поэтому на физико-математическое отделение (тогда так назывался факультет) Могилевского учительского института поступила без проблем. Время было послевоенное. Через 2 года получила диплом с правом преподавать математику и физику в первых семи классах. Дальше очно учиться не могла, надо было работать.
Отец со старшим братом ещё в конце войны почему-то оказались в Польше. Две сестрички остались с мамой в Могилеве. (Это, наверное, самая нераскрытая история нашей семьи, мама рассказывала мало, мне кажется она и сама немного знала). Родные так и не увиделись больше, хотя были письма от деда и стремление приехать, но не получилось.
Двадцатилетняя девочка не осталась в Могилеве, в привычной обстановке, под маминым крылышком. Родина послала учительствовать в недавно присоединенную Западную Беларусь. Направление было в г. Браслав, а там отправили ещё дальше, на границу с Латвией. Есть сейчас такой пункт пропуска – Урбаны называется. Именно в эту деревню молоденькая учительница добиралась на перекладных, ехала через Латвию: до Даугавпилса на поездах, а дальше с транспортом было совсем плохо. Зачастую приходилось идти пешком, иногда подвозили на телеге. Мама вспоминала какую-то корзину с незамысловатым багажом, тащить которую было тяжело.
Мамочка часто рассказывала о работе в Урбанах.
Первая проблема, с которой столкнулась учительница – она не знала белорусского языка. Здесь же говорили на белорусском и предметы изучали на нем. Пришлось спрашивать у учеников как произносится по-белорусски тот или иной термин, на пальцах объясняя о чем речь, и учить язык. Дети в классах были разновозрастные, приходили в школу даже в лаптях. Но мама вспоминала их заинтересованность в знаниях и уважение к учителю. Вот это самое уважение учителя теряли как раз «под руководством партии».
В 50-е годы в этой местности главными людьми всё ещё были ксёндз и учитель. До войны учителю не нужно было ругать провинившегося ученика, вызывать родителей в школу. Нет. Он просто говорил о произошедшем ксендзу, а тот во время мессы родителям виноватого. И дома случались такие наказания, что повторять «подвиги» не хотелось. Людям было стыдно. По инерции так и жили. В церковные праздники учителя приходили в классы, а детей там не было. Мама вспоминала, что их заставляли ходить по домам. Приходишь, встречают родители: «Настаўніца выбачайце, у нас свята, ён не можа пайсці на вучобу». И не шли, а учителя после таких посещений, потихоньку теряли свой авторитет.
Запомнился маме день ареста ксендза. Она была очень удивлена, когда, написав объяснение на доске, обернулась к классу и увидела, что все ребята стоят у окна. Костел от школы находился достаточно далеко. Из окна здание не просматривалось, был виден лишь небольшой кусочек дороги. И да, именно в этот момент по пороге повели священника. Дети прощались с почитаемым человеком. Для мамы так и осталось загадкой: «Как они узнали, что именно в тот момент ксёндз будет там проходить?»
Опять же, арестовывать умных и уважаемых, зачем? Как должны были жители относится к власти после этого?
Борьба с религией. Мама сама оказалась в неприятной ситуации, связанной с этим. После приезда жила она вначале у председателя колхоза: кровать за ширмой, гвоздики над кроватью куда вешала одежду, в том числе и учительский пиджак. Во внутреннем кармане пиджака у мамы лежал крестик на цепочке, который ей дала в дальнюю дорогу моя бабушка. На шее крестик мама никогда не носила. И можно сказать, что атеисткой была в большей степени, чем верующей. В какой-то день к председателю приехал проверяющий из района. Как он увидел тот крестик, мама лишь предполагала, но это случилось. Скандал был на районном уровне. Маму вызывали на какое-то там заседание-собрание, разбирали. Но молодая учительница оказалась тверда: «То, что дала мне мать – священно и оно останется со мной, выбрасывать не собираюсь». Наверное, удивила смелостью. Отстали.
Удивительный человек, с ней делились секретами даже мои подруги, не говоря про соседей. Никогда никому ничего лишнего. Наш образец для подражания.
А в ваших семьях есть моменты, о которых вам не рассказали родные?
Спасибо!