Романтический герой - не такой, как все. Он странный, его не понимают, порой осмеивают. Таковы и Ансельм из "Золотого горшка", и Башмачкин из "Шинели". Герой тотально одинок, однако и ему этот мир не нужен, потому что чужд. Ведь люди кругом заняты лишь зарабатыванием денег и покупкой за них плотских удовольствий. Вот "народ", к которому обращается Поэт из стихотворения А.С. Пушкина:
I Тебе бы пользы все — на вес
I Кумир ты ценишь Бельведерский.
I Ты пользы, пользы в нем не зришь.
I Но мрамор сей ведь бог!.. так что же?
I Печной горшок тебе дороже:
I Ты пищу в нем себе варишь.
Примитивные, пошлые люди. Мещане, филистеры, не поднимающие глаз к небу. Но герою открыт мир истинный, высший. В нем он - свой, там его "дом".
А если не такой, как все, ребенок? Маленький Лужин одинок даже в семье. Отец не может соединить с ним свое идеальное представление о сыне, которому мальчик не соответствует. Эту нелюбовь малыш остро чувствует. Он не понят даже матерью! Поэтому, разговаривая с ней, набивает себе рот конфетами, чтобы их сладостью убить горечь своей ненужности.
А потом родители бросают его в пасть враждебного, злого мира: определяют в школу - в Балашовское училище. Ложь и фальшь, мучительные для ребенка дома, здесь умножаются многократно. Ненависть и глумление получает он от других детей. Одиночество и боль - удел десятилетнего малыша.
Отец обескуражен неталантливостью отпрыска, а между тем ребенок уже стремится познать тайну мира. Она в том сияющем выводе, который делает, изучив пепел всех видов сигар, Шерлок Холмс. Странное наслаждение подарило искусство фокусника. Тайна, к которой он стремился, была... гармоническая простота, поражающая пуще самой сложной магии. Как пестрые куски пазла, образующие в последний миг отчетливую картину. Именно этим и занят романтический герой: он стремится понять загадку мироздания, прозреть истину за пеленой бытовых подробностей обыденности. И если титаны эпохи Просвещения считали Бога гениальным инженером, чей мир подобен безупречному механизму, который способен постичь человеческий разум, то романтики апеллировали к невыразимому и неизреченному, что открывается посвященному, ищущему истину с открытым сердцем, самоотверженно и неустанно.
Поэтому не удивительно, что Лужин-младший находит дорогу в иной, идеальный мир - царство шахмат.
Страсть сына поразила отца, показалась такой неожиданной и вместе с тем роковой, неизбежной, - так странно и страшно было сидеть... среди черной летней ночи, против этого мальчика, у которого словно увеличился, разбух напряженный лоб, как только он склонился над фигурами. Ребенок, которого он так хорошо знал, вдруг преобразился даже физически, словно стал иным существом, вместившим в себя, в свой лоб неведомое обычным людям и непонятное. Не случайна эта черная летняя ночь: именно она для романтиков - время прозрения и прорыва в невозможное.
Лужин-младший чувствовал в себе воинственную, напирающую, яркую силу, так отличавшую его от других - и детей, и взрослых. Этот новый мир, раскинувшийся перед ним во всей своей необъятности и неисчерпаемости, не отвергает его. Наоборот: стоит чуть потрудиться - и награжден красотой и гармонией, то есть высшим счастьем творца! Здесь ему дано напряжение и блаженство, связанные с... игрой, которую... вел в неземном измерении, жизнь, целиком заменяющая бытие других людей - тех, кому вход сюда заказан.
Материальный мир, неизбежный для каждого, тяготил Лужина, проявляясь деревянной своей вещественностью: фигуры казались ему грубой, земной оболочкой прелестных, незримых шахматных сил. "Переселившись" в иную вселенную, герой должен был оставить жизнь обычных людей, словно "отключив" свое человеческое существование, став частью бытия, им самим созданного. И теперь, сидя в саду, он думал о том, что этой липой, стоящей на озаренном скате, можно, ходом коня, взять вон тот телеграфный столб. А потом в гостиной увидел, что далеко от того места, где он сидит, происходит на полу новая комбинация. Причем неприятности на полу так обнаглели, что Лужин невольно протянул руку, чтобы увести теневого короля из-под угрозы световой пешки. И вообще, с этого дня он он стал избегать сидеть в гостиной, где было слишком много всяких деревянных вещиц, принимавших, если долго смотреть на них, очень определенные очертания.
Однако его игра, в юности так поражавшая знатоков невиданной дерзостью и пренебрежением основными как будто законами шахмат, казалась теперь чуть-чуть старомодной. И почему-то чем смелее играло его воображение, чем ярче был вымысел во время тайной работы между турнирами, тем ужасней он чувствовал свое бессилие, когда начиналось состязание, тем боязливей и осмотрительнее он играл. Ярко заявив о себе в ранней юности, победив в нескольких важнейших матчах, войдя в число лучших игроков мира, Лужин так и не стал первым! Но почему?!
Накануне отъезда на свой главный турнир, стоя на балкончике комнаты и глядя на луну, Лужин думал и о своей приготовленной против сильного, талантливого соперника Турати защите (но выдержит ли он, выдержит ли сердце), и о том, что к нему приедет любимая, с которой познакомился несколько недель назад и которая не исчезнет, как некоторые сны... Тут и луна вышла из-за угловатых черных веток - круглая, полновесная луна - яркое подтверждение победы.
Солнце знания сияло человеку эпохи Просвещения, луна освещала загадочный путь романтика. Новалис:
I Нисходит Свет, становится явленным
I Всё великолепие вселенских царств.
I Прочь отвращаю взор - к твоей святыне,
I Неизреченных тайн царица, Ночь!
Лужину предстояло вкусить два триумфа: осуществление любви к женщине и победу в главном шахматном поединке его жизни. Но ЭТА луна героя обманула. Впрочем, можно ли было ожидать иного?