В китайской прессе наткнулся на занятную статью, в которой автор, со всей журналистской горячностью, исследует слияние чая и кофе через молоко и сахар. Мысль его воодушевленно развивается следующим образом. Каждый из напитков — и чай, и кофе — по мере своего распространения по белому свету постепенно обрастал молоком и сахаром и становился вкуснее. Затем стали появляться первые комбинированные напитки (в Эфиопии, Японии и Гонконге, например), для приготовления которых использовались и чай, и кофе — но все равно через молочную и сахарную прокладку. Сначала они были локальными специалитетами и не привлекали особого внимания — но потом наступило время фьюжн-напитков типа жасминового латте-чая и капучино с чайным ароматом. И все, в инновационных сладких и молочных напитках, содержащих кучу компонентов, принципиальная разница между чаем и кофе потерялась. Интеграция, все дела.
Наблюдение очевидное — вот только интерпретировать его можно в совершенно разной тональности. Автор китайской статьи настроен позитивно и вписывает чайно-кофейно-молочно-сахарную интеграцию в общую картину развития чайной и кофейной культур. А мне гораздо ближе безысходные рассуждения в стиле «массовый рынок, оперирующий сладкими молочными напитками, полностью стирает разницу между чаем и кофе — молоку и сахару все равно». Ну или как там было на «Зерцале грешного» у отца Федора? «Сим молитву деет, Хам пшеницу сеет, Яфет власть имеет. Смерть всем владеет». В нашем случае, не Смерть, конечно, а молоко и сахар.