Закон кармы работает. Иногда возмездие приходит мгновенно, но в большинстве случаев карма созревает неторопливо. Только очень внимательные люди могут увидеть в наказании всю цепочку предшествующих деяний. По сути, мы и не верим в карму только потому, что ее долгосрочность выходит за пределы нашего узкого и забывчивого взора. Но она есть.
Недавняя история с чествованием украинского эсэсовца Гуньки заставила «КА» вспомнить интересный рассказ про предателя. Предатели – вообще благодатная тема, в которой самым наглядным образом раскрываются вопросы кармического возмездия. Итак.
«Иван, давай вожжи!»
Было дело в 1960-е годы, на Дону, в городе Каменск-Шахтинский. Началось с того, что в редакцию газеты «Труд» поступил на работу новый сотрудник -- фотограф Анатолий Иванов. Журналистский коллектив в ту пору был в основном мужской и состоял из бывалых фронтовиков, прошедших военные крым и рым. И Анатолию приглянулся один из них – Леонид Федорович Игумнов, спокойный, вежливый, ответственный работник. У молодого фотографа было какое-то особое ощущение, что с Игумновым они знакомы давно, но вот где и при каких обстоятельствах это произошло, он не мог понять. Он долго приглядывался к ветерану, ломал голову, где мог его видеть. И вот однажды он вспомнил.
В 1942 году Анатолию было семь лет. Он жил с матерью и младшим братом в деревне в Псковской области. В суровую дождливую осень дороги в деревню развезло, жители, отрезанные от мира, радовались, что никто из фашистов, вовсю хозяйничавших в округе, не осмелится сунуть нос в их глухомань. Однако вскоре по деревне пошла новость: приехал не то полицай, не то кто-то из волостной управы.
Гость с кучером пожаловал в дом, где жила семья Анатолия. Испуганная хозяйка приняла их, чем бог послал. А когда уходили, захмелевший полицай решил, по всей видимости, припугнуть деда, жившего в доме, и крикнул кучеру: «Иван! Давай вожжи! Вешать будем!»
Этот-то нестираемый временем голос и вспомнил через годы молодой фотограф. Будучи в фотолаборатории, Игумнов однажды сказал фотокору: «Анатолий! Давай снимки, будем репортаж ставить!». Все в голосе Игумнова показалось до боли знакомым. И Анатолия осенило: да вот же он, этот полицай!
Товарищ гитлеровский секретарь
Фотограф рассказал о своих подозрениях главному редактору газеты Аману Давлятшину. Тот всерьез задумался. История показалась ему не столько неправдоподобной, сколько идущей далеко в своих последствиях, причем для него же самого. Когда-то именно Давлятшин привел Игумнова в редакцию, и если то, о чем рассказал Анатолий, правда, то редактора ждали бы большие проблемы, вплоть до увольнения.
Тем не менее, вскоре Давлятшин обратился к своему знакомому, начальнику каменского отдела КГБ Андрющенко. Тот дал делу ход. И выяснилось следующее.
В самом начале войны, летом 1941 года, красноармеец Игумнов дезертировал с фронта и по территории, занятой немцами, пришел в родное село Полны Псковской области. До весны он отсиживался в доме отца, а затем пришел в местную управу, где изъявил желание служить новым хозяевам.
По данным органов КГБ, Игумнов, будучи с марта 1942 года секретарем волостной управы, вместе со своим отцом, ставшим старшиной управы, руководил окрестными сельскими старостами и активно содействовал гитлеровцам в установлении фашистского режима. По указаниям немцев, Игумновы давали распоряжения старостам о сборе налогов, о предоставлении статистики, о выделении людей на принудительные работы.
Игумновы составили для фашистов перечень местных коммунистов и советских военнослужащих, на основании которого вскоре последовали аресты и расстрелы. В ведении Игумновых была выдача удостоверений личности жителям волости. Игумнов-младший тщательно заносил в реестр данные всех людей. Служба гитлеровскому режиму была выполнена на пять.
Когда советские войска подошли к Пскову, Игумнов, быстро сообразив, чем ему светит встреча с красноармейцами, ушел в лес к партизанам. Его побуждения были весьма туманны. То ли он раскаялся, то ли просчитал наперед, что фашист на войне обречен. Но до конца Великой Отечественной он был в рядах Красной армии, где судьба, казалось, простила, ему все прежние прегрешения.
За незримой чертой
После войны дабы не стать объектом излишнего внимания, он поселился подальше от дома. Много скитался по городам и весям, пока, наконец, в далекой Карелии, где он работал в местной газете, его не настигла карающая рука правосудия. Военный трибунал, изучив дело пособника фашистов, присудил ему 25 лет - за измену Родине. Но отсидел предатель только пять, в середине 1950-х в стране была объявлена амнистия.
На этот раз предатель уехал подальше от мест, напоминавших ему о «военных подвигах». Он поселился в Ростовской области, в Белой Калитве. Там работал в газете, где, как и в годы войны, отличался аккуратностью и исполнительностью. И эти качества и разглядел в нем редактор Давлятшин, который, получив назначение в Каменск, позже забрал ответственного работника с собой…
До того момента, как Игумнова прибрал КГБ, его персональное дело, коротко было рассмотрено на партийном собрании редакции. Игумнов сидел отдельно, у самой двери большой редакционной комнаты, а поодаль, как будто за незримой чертой, - остальные члены редакции. Прозвучал один вопрос: «При вступлении в партию в автобиографии и анкете вы написали, что с июля 1941 года по декабрь 1945-го года вы постоянно находились в частях Советской армии. Почему вы скрыли от партии свое сотрудничество с немецко-фашистскими оккупантами?».
Игумнов не ответил. Это все, что запомнили про своего коллегу сотрудники газеты...
Когда к делу подключились кэгэбэшники, вся последующая жизнь товарища Игумнова растворилась в истории города и страны так же, как капля воды исчезает в большом водоеме. Или точнее, чернильная капля. Каменск про Игумнова забыл. Да и не знал особо...
Его судьба стала хорошим примером того, как не надо делать на войне. Ну а если сделал, то нужно никогда не забывать, что есть закон кармы и что он неминуемо найдет каждого, как бы хорошо зайчик не спрятался, хоть в Каменске, хоть в Канаде, хоть в бункере, хоть на Луне.
Если нравится то, что мы делаем, присоединяйтесь к каналу, давайте обратную связь и следите за дальнейшими публикациями.