"Но теперь всё в семье стало каким-то… блёклым. Михаил смотреть на жену не мог, глаза прятал и после работы старался поскорее поесть, принять «для здоровья и сна» пару-тройку лафитников, после читал газету сидя за столом. Спрашивал у дочки, сделаны ли уроки, и нет ли у той плохих оценок, а потом поскорее отправлялся спать..."
* Начало
Глава 2.
Так незаметно летели дни, и вроде бы привычным стало всё для Вали. Она уже и внимания никакого не обращала на окрики и недовольство мужа, просто не слушала, уходила в себя и занималась домашними делами. Верочка росла, пошла в школу, и Валентина стояла в толпе родителей первоклашек рядом с мужем, утирая слёзы. Глянув на Михаила, она и на его лице увидела так давно забытые эмоции – дочку свою он любил, хоть и скрывал это под строгостью. Валя взяла мужа под руку, желая поймать этот момент, когда они – семья, единое целое, ведь это их дочь сегодня идёт первый раз в первый класс…
Но Михаил резко вздрогнул, словно даже отпрянув от жены, чувства на лице тут же сменились обычной маской строгой какой-то будто даже брезгливости. Дескать, что это такое, ещё не хватало – при людях за ручку стоять! Горько стало Валентине, слёзы ручьями полились по щекам, благо, там все родительницы такие были и плакали, провожая своих чадушек в школу.
Полетели деньки, словно птицы… Привыкла Валентина и к неласковому мужу, и к свекрови, которая теперь уже, спустя время, не стеснялась и самой Валентине всякое-разное выговаривать.
- Зря он тебя взял! Надо было за него Захарову Клавдию сватать! – скрипела Тамара Фёдоровна, сидя за столом в гостях у сына и выбирая себе кусок побольше от румяного Валентининого пирога, - Ничего не умеешь делать, да ещё и сына родить не можешь!
Знала, змея старая, куда кусать! Все Валины одногодки уже по двое-трое, а то и больше ребятишек заимели, а Валентина только вот, Верочкой жила. Не получалось больше деток, видать не судьба… да и сама Валя украдкой думала в ночи, когда храпел рядом муж, что не хочет она больше детей. Глядеть, как гоняет их по двору Михаил, как бывало Верочку гонял – «поучает», как он сам говорил… а разве под силу небольшой ещё девчонке таким большим ведром воду-то на пригорок таскать? Вон, сосед насосом качает с ручья – и на огород, и на баню… А Михаил говорил – нечего тут разнеживаться, в деревнях испокон веку так жили! Вот заместо книжки пусть работает, привыкает!
Видимо, Бог слышал безмолвные молитвы Валентины, которая только ночью, украдкой, таковые и допускала… а утром корила себя за это, и другие просьбы обращала к образам в углу. Потому и обидно ей было такое слышать от свекрови, да и не только от неё – муж мать свою поддерживал, да еще и не такое говорил про жену.
Валя не слушала, снова «уходила в себя», молча подавая чай гостье и надеялась, что свекровь сегодня не задержится надолго в их доме.
- Да, вон Клавдия-то, поди пятым на сносях! – терзала свекровь, - И ребятишки все справные, румяные, сама сбитая, крепкая! А это – что? Как тень ходит, глядит рыбьими своими глазами! Эх, Миша, где же глазоньки твои были, когда ты ЭТО за себя брал?!
- Так может там не только Клавдия, но и муж её старается, раз ребята-то справные получаются! – выдала как-то раз Валентина, разозлившись на этот, уже в сотый раз начатый свекровью разговор.
Тамара Фёдоровна застыла, вытаращила глаза и так побагровела, что Валя испугалась – уж не застрял ли у той в горле кусок горячей ватрушки, которую свекровь как раз с большим аппетитом поглощала.
- Чтооо? – проглотив кусок, взвизгнула свекровь противным фальцетом, от которого встрепенулись куры, гуляющие во дворе.
- Чтооо? – заревел тут же Михаил, отбросив от себя стопку, которую только что с удовольствием осушил.
В тот день Валентина была бита мужем в последний раз. Свекровь убралась восвояси не раньше, чем высказала «Вальке-дурочке» всё, что пожелала, и даже ещё от калитки дважды возвращалась, чтоб договорить. Михаил же ухода матери кой-как дождался, так хотелось ему выместить злобу на Вальке, показать ей, кто тут в доме мужик… благо, дочки дома не оказалось – она так к кстати ушла с подружками в клуб на концерт.
Сбегав к калитке, чтобы убедиться, что мать действительно ушла вниз по улице к своему дому, по дороге поливая Валентину всякими нехорошими названиями, Михаил вернулся в дом и тяжело оглядел жену. На его удивление, она не выказала обычного от такого взгляда смятения и смотрела на него будто даже и с улыбкой.
- Так что, это я, значит, мимо бью?! – заорал Михаил, медленно подходя к жене, - Или ты где послаще отведала?!
- Откуда я знаю, может и мимо, - пожала плечами Валентина, - Я не доктор! А мне доктор сказала, когда мы осмотр проходили от работы, что у меня всё в порядке. А ты у доктора был?
Не выдержал Михаил, влепил жене звонкую пощёчину. Залилась щека краской, но Валентина не прикусила, как обычно бывало губы, не сложила у бровей скорбную складку. Она подняла на мужа свои синие, цвета василькового неба глаза, и… засмеялась.
Михаил дрогнул, и вторая пощёчина у него не вышла, скользнула ослабевшая от неожиданного смеха рука, он даже отпрянул назад от жены и уставился на неё непонимающим взглядом.
- Всё? – спросила его Валентина, - А то мне некогда, надо ещё курам дать да ужин готовить, скоро Верочка вернётся.
Растерянный Михаил водил глазами туда-сюда, ругая жену всякими словами, но рука больше не поднялась… словно обессилел он перед нею, за это даже стыдно ему самому теперь стало. Вроде как и не мужик вовсе!
А ну как Валька рассказывает кому по селу… всякое про него… Может, и в самом деле она у врача бывала, а он ведь и не знает, что за врачи такие есть… по этому-то делу. И что же, может так и болтают про него по селу, что это он тому причина, что больше Валька не понесла…
С того дня не только побои у них в семье прекратились. Чудесным образом визиты свекрови стали редкими и на «запретную тему» она больше Валентину не пилила. Валя поняла, что муж поговорил со своей матерью, видимо и тут они договорились.
Но теперь всё в семье стало каким-то… блёклым. Михаил смотреть на жену не мог, глаза прятал и после работы старался поскорее поесть, принять «для здоровья и сна» пару-тройку лафитников, после читал газету сидя за столом. Спрашивал у дочки, сделаны ли уроки, и нет ли у той плохих оценок, а потом поскорее отправлялся спать.
Тогда Валя облегчённо вздыхала, прибиралась во дворе и в доме, и уже в ночи садилась за стол – почитать журнал, который наконец-то себе выписала. Раньше муж ругался, не разрешал тратить деньги впустую, а теперь вдруг промолчал…
- Мама, а что у нас с папой? Он не заболел? – спрашивала Верочка, сидя рядом с матерью за столом с учебником истории.
- Нет, вроде бы здоров, не жалуется, - Валентина пожала плечами, - А что такое?
- Какой-то он странный стал. Бабушка Тома сказала, что это ты его довела до ручки…
- Бабушке Томе из своего дома не видно, что с папой нашим всё хорошо.
В подтверждение этих слов из комнаты раздался могучий храп хозяина дома. Верочка поморщилась – читать мешает.
- А ещё бабушка сказала, что ты… ну, что у тебя мужик есть. Мам, а что это значит? Ещё она сказала, что ты нашу семью опозорила. Мам, а как это?
- Что-то я гляжу, бабушка Тома много слишком говорит, - Валентина отложила журнал в сторону, - Вера, я думаю, что тебе не стоит позволять кому бы то ни было говорить такое о маме своей…
- Но это же бабушка, - удивилась Верочка, - Что же, мне ей так и велеть – замолчать?
- Нет, но можно просто уйти и не слушать такое, - Валентине отчего-то захотелось заплакать.
- Бабушка мне подарила пять рублей, и сказала снова прийти в четверг. Она ещё подарит, - похвастала Вера, - Только велела тебе не говорить и не показывать, чтобы ты у меня эти деньги не забрала.
- А я разве когда-то забирала у тебя подарки? – Валентина побледнела, - Но пять рублей – это не маленькие деньги. Что ты хочешь купить?
- Куклу, - заулыбалась Верочка, - Но мам… может быть ты дашь мне пять рублей сейчас, а я потом тебе верну, когда в четверг мне бабушка подарит? А то в магазине стоит такая… кукла, она ходит, говорит «мама», и у неё такие белые волосы и платье… Светка Шестакова хвастала, что у неё в субботу день рождения, и эту куклу ей купят! А я хочу её опередить, я хочу эту куклу себе!
- Я думаю, что в магазине таких кукол несколько, - ответила Валентина, - И я не думаю, что такие дорогие игрушки быстро разберут. Может быть, до четверга ты и сама передумаешь!
- Нет! Эта кукла одна, я у продавщицы спрашивала! – Верочка капризно надула губу.
- Тогда, может быть, стоит всё же уступить её Свете, ведь у неё день рождения, - покачала головой Валентина, - А тебе мы купим в городе, когда поедем покупать школьную форму.
- Нет! – из глаз Верочки брызнули слёзы, - Я хочу её себе! А ты… ты… ты плохая, бабушка Тома правду говорит! И папа тебя поэтому не любит… потому что ты… дурочка!
Девочка выскочила из-за стола и бросилась в свою комнату, оставив похолодевшую всей, до самого донышка, душой Валентину сидеть за столом.
Продолжение здесь.
От Автора:
Друзья, рассказ будет выходить ежедневно, КРОМЕ ВОСКРЕСЕНЬЯ, по одной главе, в семь часов утра по времени города Екатеринбурга. Ссылки на продолжение, как вы знаете, я делаю вечером, поэтому новую главу вы можете всегда найти утром на Канале.
Все текстовые материалы канала "Счастливый Амулет" являются объектом авторского права. Запрещено копирование, распространение (в том числе путем копирования на другие ресурсы и сайты в сети Интернет), а также любое использование материалов данного канала без предварительного согласования с правообладателем. Коммерческое использование запрещено.