Повесть
Глава третья
ЖЛОБИН И РАБОТНИКИ
На следующее утро директор приехал на предприятие, как обычно, около 10 часов. Сперва вызвал к себе в кабинет подсобного рабочего Витьку Алканадзе и хорошо всыпал ему. Витька, коротко стриженный пятидесятилетний полноватый мужик, стоял перед шефом по струнке, как мальчишка, и изнывал от похмельного синдрома. Выслушав то, что считал нужным внушить ему шеф, он неслышно спустился вниз, немного поработал, а на обеде сбегал за «пол-литрой». Ещё часа через полтора из его угла вновь, как и накануне, раздались крики «Стерва!», «Твари!», но уже потише, чем в предыдущий день, дабы не услышал Гавыч, или ещё кто-нибудь из «ближестоящих». Ещё через час Витька закончил работу и отправился домой, предварительно, разумеется, переговорив со Шнеллер, которая его уходу не препятствовала.
А через пятнадцать минут после ухода Витьки в цех спустился Жлобин, собственной персоной.
- Последняя, да? – вместо приветствия отрывисто обратился он к работнику за крайним станком, Тимуру Бельмешеву. Тот помотал головой, ведь было довольно шумно.
- Сколько осталось? – продолжил общение шеф. Бельмешев медленно, не глядя на него, показал три пальца. Начальник ничего не ответил, и прошёл дальше. На пути его, прямо посреди прохода, стояли недавно привезённые из областного центра станки. Директор с видимым удовольствием обошёл их. Как раз в это время мимо проходил пожилой слесарь Чипов.
- Слышь, само-то, тут чего-нибудь подкрутить, подделать надо бы, и надо, чтобы через месяц, само-то, или два, уже работали! – довольно громко и убедительно обратился шеф к опытному работнику.
- Сложно! – так же громко и так же убедительно ответствовал Чипов.
- Как сложно? – изумился начальник.
- Сложно, - чётко повторил Чипов, - деталей нет!
- Каких деталей? – вновь вопросил Жлобин.
- А многих. Я Аггею Фомичу список отдал.
- А где Аггей Фомич?
- Говорят, в Москве сегодня.
- Как в Москве? Не слышал, - Жлобин растерянно повернулся и пошёл к выходу из цеха, - где Гавыч? Гавыч, - увидел он в курилке плотную лысую фигуру зама, - где Аггей Фомич?
- В Москве, я же вам вчера утром говорил, он собирался за материалами , - отозвался через клубы дыма наперсник.
- Завтра его ко мне, чтобы, само-то, всё быстро было сделано! – отдал распоряжение начальник.
- Хорошо, - не удивился верный зам.
Жлобин ненадолго поднялся к себе. Позвонил жене, а потом закрыл дверь на ключ и зашёл в соседний кабинет, в бухгалтерию, чтобы отдать некоторые распоряжения, связанные с утилизацией тары. Тара – картон и пластик -должна была спрессовываться отдельно и аккуратно складываться в подсобном помещении.
Очень скоро в бухгалтерию буквально ворвалась Эльза Куртовна Шнеллер. Скуластое лицо её выражало величайшее нервное напряжение, широко расставленные голубые глаза выкатились. Увидев шефа, она кинулась к нему и зачастила надтреснутым фальцетом:
- Демвеллич, вы-то как раз мне и нужны!
- А что случилось? – состроил озабоченное лицо шеф.
- У Бельмешева станок сломался.
- А что, слесарей нет? – задал начальник риторический вопрос и вышел вслед за мастером.
Спустившись вниз, он увидел, что слесаря были уже там – и полный, краснощёкий Чипов, и угрюмый сухопарый Дейлов в бейсболке. «Старики» хранили молчание и внимательно рассматривали какую-то часть станка. Здесь же стоял и станочник.
- Да как же сломалось-то? – обратился к нему директор.
- Стал крутить – не закручивается, - почти жалобным голосом констатировал тщедушный раскосый Бельмешев, - сломалась вставочка…
- Да как же она сломается, она же железная? – задал ещё один риторический вопрос начальник и философски поглядел в пустоту дальней части цеха.
- Я ему тоже говорила, Демвеллич, «не крути так сильно, не крути так сильно!» И вот – результат! – поспешила вставить своим надтреснутым фальцетом Эльза Куртовна, - Докрутились!
- Да, дня на два ремонта, - почесал затылок Чипов.
- Если повезёт, – добавил хрипловатым голосом Дейлов.
Жлобин для порядка постоял с ними ещё минут десять, а потом ушёл наверх.
Глава четвёртая
АГГЕЙ ФОМИЧ И МОСКОВСКИЙ ЗАКАЗ
То утро для Чеснокова было омрачено поисками рубанка. Дело в том, что в тот день, когда привезли «новые» станки, при их транспортировке внутрь цеха нечаянно задели дверь, и она теперь плохо закрывалась. Дни настали холодные, но отопления ещё не было, и в цехе было весьма прохладно. Поэтому Чесноков и решил «утеплиться», то есть попросту подтесать дверь. Но, к его вящему удивлению, получасовые поиски по всему предприятию рубанка, или хотя бы топора, окончились ничем. Пришлось стёсывать дверь ножом, что было неудобно, и вышло неаккуратно, причём он ещё и порезался.
- Я смотрю, этим слесарям вообще ничего не надо! – имея в виду отсутствие рубанка, в сердцах воскликнул Алексей, когда закончил работу.
- А ты что думал? Рыба гниёт с головы… - прогудел проходивший мимо в курилку Кислицын.
- Ну, хоть согрелся, - нашёл что-то положительное и в этом молодой работник, вытирая лоб.
Примерно через полчаса в цехе появился Аггей Фомич Болотов, инженер, и заботы о двери сразу отошли на второй план. Работники вдвоём перенесли в помещение склада кое-какие привезённые им накануне вечером материалы, а также краем уха услышали , что Аггей Фомич привёз какой-то новый заказ.
Пройдя по цеху и переговорив со слесарями, Аггей Фомич, представительный добродушный мужчина с бородой, поднялся наверх, прямо в кабинет директора. Разговор за закрытой дверью продолжался минут сорок… Часть его была слышна и в коридоре.
- Так я тебе говорю в десятый раз, Аггей Фомич, - надрывался мощный баритон директора, - это всё осуществимо! Вполне допускают возможности предприятия.
- Нет, вы послушайте, Демвеллич, у нас же всего две недели! Две! И ни дня больше! Как это возможно? - слегка выходил из себя обычно невозмутимый Болотов. Голос у него был потише.
- Ну это, ты уж, само-то, поразмышляй, подумай, Аггей Фомич, - делал резкий поворот директор, - мы же вместе, туда-сюда, уже давно, само-то…
Следующую, значительную часть разговора уже было не расслышать. Наконец дверь директорского кабинета распахнулась и оттуда вышел спокойный, как всегда, Аггей Фомич. Он не стал спускаться вниз, а повернул направо, к своему кабинету, и закрылся там.
Ещё минут через десять из своего кабинета вышел Жлобин. Не закрывая двери, он пошёл вниз.
В цехе шумели станки, станочники трудились над деталями. Жлобин остановился около одного, последил за ним.
- Стружку собирай! – распорядился он.
- А? – не расслышав, переспросил пожилой рабочий.
- Стружку собирай! Пол, да? – повысил голос шеф.
- А, хорошо! – наконец понял его станочник.
Шеф прошёл дальше. Скоро он встретил мастера Шнеллер.
- Эльза Куртовна, у нас будет большой заказ.
- Поняла, Демвеллич!
- Нужно будет задействовать всех людей.
- Ясно, Демвеллич!
- И все станки.
- Понятно, Демвеллич!
- Насчёт новых станков я скажу слесарям.
Шеф прошествовал дальше. Через минуту его раскатистый баритон уже царствовал в соседнем помещении, где работали женщины-упаковщицы.
Ближе к вечеру, почти окончив работу, Кислицын вышел покурить. Там он застал Дейлова.
- Слушай, Борис! Шеф сказал нам подготовить новые станки. Заказ взяли на миллион.
- Ну? - Брови Кислицына поднялись к его седым волосам.
- Ну вот и ну! А станки разукомплектованы, хоть ты что думай.
- Ну и ну! – брови Кислицына снова вернулись к носу.
- Вот такая петрушка! А шеф дал на всё три дня!
- Дела! – немногословный Кислицын закурил вторую.
Продолжение
Подписка и оценки приветствуются.