Если на вопрос о проблеме деструктивных отношений с матерью, я напишу работающую, но предельно универсальную рекомендацию о том, что стоит отделяться от мамы не только на территориальном, финансовом, но и на психологическом уровне, разве это запустит в вас механизм необходимых личностных изменений?
Нет.
Как и любая другая рекомендация, какой бы действенной она не была.
Так как для реальных изменений нужно получить не рекомендацию, а новый опыт.
И это еще не все ─ не менее важно не только его получить, но и удержаться в этом опыте столько времени, сколько именно вам его потребуется для улучшения своего состояния.
Если вы хотите изменений, нужно работать с собой и над собой («работать над собой», - звучит банальнее некуда, верно? =) но, пожалуй, вся правда весьма банальна, друзья), чтобы вырваться из привычной плоскости мышления, чтобы разблокировать себя, высвободить свою индивидуальность из слияния с мамой.
Чтобы выйти из этого вязкого болотца вечно тянущей душевной боли, непонятного внутреннего дискомфорта, фоновой психосоматической аритмии/тахикардии (др. проявлений собственного тела, возникших в ответ на долгое подавление переживаний вглубь себя, возникших в качестве щита от регулярных родительских атак и посягательств на ваше Я) при каждом нежелательном контакте с родительницей; чтобы выйти из обжигающего холодом чувства вины, страха, безысходности и вечно недостаточной «хорошести» для родной матери, всего мира и вас.
Дистанция решает проблему?
Иногда в сердцах сын или дочь кричит матери: «Когда тебя не станет, я хоть вздохну с облегчением!».
Нет, даже уход близкого из жизни, если с ним были сложные отношения, тоже не приносит облегчения, ведь человек находится в психологическом/ментальном слиянии с мамой, и ее кончина просто сформирует мертвый интропсихический объект, а не изолирует от боли: в личности по-прежнему будет функционировать область с тем же самым набором негативных родительских установок, что и раньше.
И трудности с мамой могут также проявлять себя в других значимых отношениях, неосознанно ─ с партнершей/партнером, например. Так устроена психика ─ ничто в ней не может раствориться без следа. Психологические травмы ─ шрамы души.
Человек уже в новой сложной ситуации будет снова фиксировать (само-) ограничения ─ будет видеть, что его прежние сложности в жизни не иссякли ─ и он не понимает их природу, их корень: «Как же так, ведь теперь я один, предоставлен сам себе?».
Действительно, почему имаго (совокупность характеристик, интроектов, картина мира и т.д.) негативной матери даже после ее смерти все еще властно над человеком?
В чем дело?
Дело в выученной беспомощности, сформированной с детства ─ это она тянет назад, утаскивая Я человека в теплое, липкое болотце ментального слияния с мамой. И так происходит не потому, что человек видит это болотце полезным и приятным, а просто потому, что оно ему привычно: он сформировался в конкретной среде и другого опыта не видел.
У него нет опыта здоровых детско-родительских отношений.
И можно сколько угодно продолжать винить в этом свою мать, только какой в этом толк?
Работает здесь иная стратегия.
Что поможет?
Важно получить другой, новый, уже здоровый опыт с условной родительской фигурой (в процессе терапии специалист принимает ваш перенос с материнской фигуры на себя ─ это привилегия, доступная лишь в контакте с психологом).
В таком терапевтическом альянсе и происходит исцеление ─ восстановление целостности личности, нарушенной в деструктивном детско-родительском контакте.
Не буду лукавить, что сей процесс ─ легкий и приятный. Нет, движение к себе ─ дело небыстрое. Очень трудное.
А разве можно на раз и два преодолеть сопротивление, за которым стоит глобальный, базовый и архаичный страх ─ быть отвергнутым самым близким на свете человеком ─ матерью?
Ведь ненависть к маме, обиды, боль ─ инверсия неполученной здоровой любви от родительницы.
В терапии не раздают волшебные таблетки, зато там преодолевается сопротивление идти вперед с опорой на себя.
Родителей никто из нас не выбирал.
Но у нас всегда есть возможность свободно выбирать себя.