- Бабушка, бабушка приехала! Бабушка! Дедушка! – неслись по улице Вика и Танюша, поднимая пыль, крича от радости на всю улицу.
Мальчишки помогали нести сумки от станции. Коля со Славиком ездили в город, встретили с поезда родных, они большие мама их отпускала, денег на дорогу не надо было давать – форма. Коля уверено шагал, грудь вперёд, с двумя клетчатыми сумками в руках. Ручки мешковатых сумок резали ладони, но ни один мускул не дрогнул у него на лице, он взрослый, он – главный в семье! Назар Артемьевич тоже загружен под завязку, Софья Андреевна пыталась идти, не спотыкаясь, но Дима так прижимался к ней, обнимал за руку, улыбался. Он, Алексей и Маша знали бабушку с дедушкой только со слов братьев и сестры, они свято верили – они именно такие: добрые, заботливые, ласковые, тихие, с ними интересно, они самые замечательные.
- Лучше бы мы и не уезжали, - рассказывал Коля младшим братьям и сёстрам.
- Тебя же там на учёт поставили, - толкала его Наташа. Вика, звонко хохоча, поддакивала, - а ты чего тут? - щёлкнула её легонечко по носу старшая сестра, - ты маленькая была, с тобой бабушка Аня носилась. Да… - вздыхала взрослая Наташа, - там было хорошо.
- Я так и говорил, - обижался Коля на сестру, за то, что припомнила старое, и продолжал рассказывать чем они там занимались в деревне. Малыши считали его самым счастливым, ведь он скоро уедет к ним. Один Стас слушал, зевая: чё там, может, быть интересного? Вот если бы они в городе жили - это другое дело, а так, что толку?! Он собирался в Москву после школы, хоть пешком, хоть автостопом, поскорее бы!
- Здравствуйте, ребята, здравствуйте мои дорогие! – обнимала всех по очереди бабушка, ступив на знакомый двор, как тут всё изменилось. Дети мельтешили перед ними, показывая, что они сделали во дворе, Маша сидела букой на ступеньках у дверей в дом. Коля тоже по-мужски сдержан, скромен.
- А это Колька! Это Колька сделал, - показывал пальцем Дима на калитку, вскрытую лаком, с выжженными вензельками. Перила на крылечке из дерева, ещё не струганные, видно недавно сделанные, - и это Колька делает! – кричал Дима, - он такие красивые дощечки сделал для вас, - хвастался ребёнок. Старший брат его герой.
Дедушка Назар подошёл к калитке, потрогал, присмотрелся как следует, присев на корточки.
- Морилка? – спросил он у внука.
- Да, папа обещал привезти лак, тогда вскрою, - стыдливо отвернулся Коля, стесняясь своей кустарной работы.
- Замечательно, просто отлично, ты - мастер! На кого поступать собрался? Напомни.
- На сварщика, я же писал, - удивился Николай, - а это так, хобби, ерунда, - водил он ногой по щебёнке на земле.
- А где мама с Наташей? – спросила бабушка, перецеловав наконец всех внуков во дворе.
- В магазин пошли, сейчас вернуться.
Не успели занести все сумки в дом, как на пороге показались Оля со старшей дочерью. Олю не узнать, кожа дряблая, сухая, морщины резко проявились около губ, вокруг глаз. Губы бледные, волосы обесцвечены до отвратительной желтизны, болезненно худа. Но ногти на руках накрашены, глаза подведены чёрным карандашом, подчёркивая почти полное отсутствие ресниц, брови выгорели их не видно на лице и дочка рядом с ней, красавица, длинноногая лань, фигура как с картинки, волосы собраны зажимом на затылке. Никакой помады, туши, подводки, она и так ослепляла и радовала глаз.
- Привет ба, - кинулась она обнимать бабушку.
- Привет моя хорошая, привет, родная! – гладила её по спине Софья Андреевна, - какая же ты стала… - отступила бабушка на шаг, не отпуская внучку, - глаз не оторвать.
- Да ну ба… - покраснела Наташа, подхватила брошенные в пороге сумки с продуктами и понесла на кухню, мама даже не притронулась к тяжёлым котомкам – ей нельзя поднимать тяжёлое.
- Как доехали мам? – спросила Оля, сухо обняв родных.
- Спокойно, в поезде не так много народу было – это хорошо. Мы соскучились!
- И мы, и мы, - запрыгали кузнечиками возле них малыши.
- Так! Идите в детскую, - сгребла их Наташа, уводя в комнату, - бабушка с дедушкой устали.
- Оставь Наташ, - попросила Софья Андреевна.
- Да, пусть покажут бабушке с дедушкой, похвастаются, - скомандовала мать, - а мы пока стол накроем.
- А мы гостинцы достанем, - посмотрела Софья на мужа, он сегодня особенно молчалив.
Оба прошли за ребятами в комнату. Мебельный гарнитур так и стоял вдоль стены в зале и телевизор, тот же на том же месте, а так везде двухъярусные кровати, похоже, самодельные, но сделано на совесть. Один диван – малютка – разложен, кресла, тоже раскладные. Всё заставлено невпопад мебелью, но места достаточно, игрушки в коробке в углу за дверью. Большой квадратный стол, похожий на обеденный, на нём аккуратно сложены тетрадки, листочки, учебники – везде порядок. На стенах грамоты и благодарности, даже у самых маленьких. Каждый ребёнок с гордостью рассказывал, как заслужил этот важный документ. У оного Станислава над кроватью, обёртки от жвачек, плакат современной группы, довольно агрессивный, рисунки простым карандашом или ручкой на тетрадных листочках, тоже своеобразные.
- Это ты рисуешь? – наклонилась бабушка к зарисовкам на стене, потом посмотрела на самого конопатого внука.
Стас, не вынимая рук из карманов брюк надменно кивнул и отвернулся, думал, его опять ругать будут.
- Очень похожи на шаржи, не понимаю, что изображено на них, но выглядит образно, фактурно, объёмно, - сказала бабушка и пошла к другому спальному месту.
- Чё? - нахмурил брови Стас, почесал затылок. Это его так поругали сейчас или как? Не понял он бабушки.
- Красиво говорю. Я так понимаю, ты – рисуешь, Коля - выжигает?
- Ну, бывает иногда, но он говорит, мои рисунки го&но, - не стесняясь выразился внук, за что выхватил подзатыльник от Славика, он стоял позади.
- Слава, ну зачем так? Слова некрасивые, но Коля тоже не прав, рисунки интересные, жаль заниматься тебе негде, развивать талант.
- Есть, - через нос усмехнулся Славка и прикрыл рот ладошкой, - он все стены разрисовал на старой бане, такое там понаписал, мама чуть со стыда не сгорела, - продолжал улыбаться он.
- Это не я, - повернулся к нему брат.
- А, то кто?! Никто в посёлке так не умеет. Круто! Как в городе! – внезапно похвалил его брат, - вот если бы без матов, вообще бомба!
Бабушка с дедушкой переглянулись и продолжили знакомиться с талантами внуков. У одной Вики 4 грамоты из детского сада за участие в конкурсах поделок.
- Что сама делала? – удивилась бабушка, прочитав каждую.
- Не-е-ет, - застеснялась Викулька, - все вместе. Мы всё делаем вместе.
У бабушки блеснули глаза от слёз. Назар Артемьевич ушёл несколько минут назад вместе с Колей, тот водил его по их хозяйственному дворику, показывал крольчатники, рассказал сколько у них пушного зверька, показал специальные клетки – родилки.
- Это я сделал, в обычных, мало места. Приводят хорошо, только болеть начали летом и шкурки сейчас никому не нужны, мы, как приехали я выделывал, сдавал. Этому ещё там научился, у вас, - пояснил Коля. Слушать страшно, стоит пацан пацаном, на вид не больше двенадцати, а рассуждает, как бывалый мужик.
- А папа? Помогает?
- Он работает всё время, в выходные берёт сверхурочные. А так да, - кивнул Николай, - доски достаёт, отопление переделал, но это давно было. Инструмент его, ну и находит, какой мне нужен, если нет.
Дедушка вздохнул. А внук продолжал рассказывать про поголовье коз, про молоко, как ухаживать за ними легко, а пользы больше чем от любой другой скотины.
- Мясо и молоко у нас всегда есть! – закончил он.
- Это я знаю, мама писала.
- Чернозём, завоз завозят, деньги у нас есть, покупаем. Продаём козлят, кроликов, так что и огород у нас, - показал он за сетку на жухлую картошку, тонкий лук и другие овощи. Всего много – ряды в десятки метров.
- И как мама всё успевает? – удивился дедушка.
Коля прикусил губу, повернулся к дому и пошёл. Уже там стало понятно, Оля не знает, где что растёт, послала детей за луком в одну сторону, Коля напомнил Тане – лук растёт за сараем. В кухне тоже хозяйничала больше Наташа, мама уточняла у неё: где большой салатник, масло подсолнечное. Дочка подсказывала. Бабушка с дедушкой переглядывались за столом, дети аккуратно рассаживались, каждый на своё место, самые младшие без лишних слов, вскарабкивались на свои табуреточки, без шума, суеты, неуклюжих движений – каждый знал своё место и обязанности.
- Оль, дети - такие молодцы! Воспитанные. И рисуют, и поют, видела диплом Тани.
- Да, она умеет, на Восьмое марта пела в школе.
- На Девятое мая, у памятника, - косо посмотрела на неё Наташа, ставя на стол мясо с картофелем в большой сковороде, овощи, хлеб, кетчуп в пластиковой бутылке. На плите ещё кастрюля алюминиевая с супом, литров десять не меньше.
- Ой, - недовольно нахмурилась на неё мама, - она на каждом празднике поёт. Плохо, что клуб у нас не работает, бегала бы ещё туда. У нас ничего не работает, кроме магазинов и те сейчас на дому, на каждой улице пооткрывали, откуда у людей деньги? - ворчала Оля.
За столом тихо слышен стук вилок и ложек о тарелки, иногда кто-то из детей что-нибудь скажет и опять строгая тишина. Поели, встали из-за стола, отнесли посуду в раковину – каждый за собой помыл, вытерли руки и вышли. Кухня не место для болтовни! Здесь и так не развернуться, - так всё время мама говорила, если все собирались за столом, отсюда и скорость потребления пищи, аккуратность, тишина.
Дедушка поднялся после обеда, поблагодарил внучку, поцеловал в щёку - давно он не ел такого нежного мяса, дети тоже. Мясо обычно на продажу шло, папа возил на работу, там мужики разбирали, хорошее подспорье для семьи. Дедушка пошёл, наконец, разбирать сумки, достал гостинцы всем. Вот теперь в доме поднялся шум, дети прыгали, кричали, прибегали маме показывали, что им привезли, мама старалась улыбаться. Наташа убирала со стола. Софья Андреевна смотрела на Олю, дожидаясь момента, чтобы спросить.
- Вы как мам? – первая спросила Оля, улыбаясь, передние зубы сгнили.
- Хорошо, я писала. В школе легче стало, но бегут многие из села, оно и понятно, работы почти нет, хозяйством только и живут люди.
- Сейчас везде так мам.
- Наташ, - внезапно обратилась бабушка к старшей внучке, она уже вытирала со стола последние крошки, - а ты почему так и не поступила?
Она только рот успела раскрыть.
- Она у нас замуж собралась, - злорадствовала Оля, не стесняясь своей ужасной улыбки, - вся в мать! Расскажи хоть ты ей мам, как оно там. Она прям по моим следочкам пошла, той же кривой тропкой – ничего хорошего тебя там не ждёт, - пригрозила мать Наташе и постучала пальцем по столу.
- Ты же мне денег не дала… сказала сама…
- Какие деньги?! Ты сразу на своего Петьку повисла. Представляешь мам, - наклонилась Оля к Софье Андреевне, - ему тридцать! Вспомни Тихона, - кивнула она на старшую дочь, - хотя о нём забудешь, - скривилась Оля, задержав взгляд на ней. – Расскажи ей, что её ждёт! Меня дубасил первый муж, как собаку беспризорную, тоже старше был намного.
- Пете двадцать пять, - обижалась Наташа, опять мать её унижает, с грязью мешает и её, и Петра.
- Да какая разница! Если он до такого возраста ещё с мамкой живёт, значит, у него с головой беда. Скажи мам, - наклонилась Оля к матери.
Софья Андреевна молчала, первая любовь не повод откладывать учёбу, многие девочки уезжают вместе с парнями, если уж такая любовь. Между слов было ещё что-то, пока непонятно, умудрённая Софья Андреевна пыталась уловить.
- А что Митя говорит?
- Ничего, - почти рассмеялась Оля, - ему давно наплевать!
- Неправда, - защищала отца Наташа, - он работает, ты ему слова не даёшь вставить, кидаешься на него.
- А это не твоё дело! Не доросла, учить родителей, как жить. Что же твой Петенька не приходит? – не унимала Оля, - боится ответственности? Наобещал тебе дурочке с три короба, получил своё и в кусты?
- Он работает! – закрыла лицо мокрыми руками Наташа и выскочила из кухни от стыда.
Не было у них ничего, не было, мамка всё выдумала и позорит её перед всеми и папе так сказала, а это неправда! Неправда! Петя не такой, он много работает у фермера. Наташа готова придушить маму в такие моменты, но как докажешь, когда все парни в посёлке ей подмигивают и с сигаретой она её ловили не раз тёть Валя и мама. Подруги у неё развязные.
- Что ты творишь?! – возмутилась Софья Андреевна, её трясло от увиденного и услышанного, - она же твоя дочь! Зачем ты так с ней? Она девочка, девушка, очень ранимая, а ты так…
- Мам, вот только не надо! Ты приехала и ничего не знаешь, как у нас тут. Она та ещё штучка, сбегает к своему, - указала Оля на дверь, - в компаниях дурных шляется с такими же! Её же невозможно дома удержать! А как она со мной разговаривает?! – Оля расставила руки, подбирая слова, - дерзит, может оскорбить. Не веришь? Спроси вон хоть у Маши или у Димы, дети врать не станут – они ещё маленькие. Это старшие её покрывают.
Бабушка немного засомневалась.
- Всё равно нельзя так! Почему ты её учиться не отправила, она в прошлом году школу окончила, время теряет, что её здесь ждёт? Мы же отправляли деньги, - внимательно смотрела мама на дочь.
- Она сама не едет, думаешь, я её на цепи держу? Ага, конечно, удержишь её…
В детской стало тише, но детские разговоры и смех доносились отчётливо, топот – Таня показывала танец, который они разучивали на последний звонок. Мама с дочерью беседовали на кухне, несколько раз Оля услышала от мамы упрёки, о неправильном воспитании детей, без любви. Зачем тогда рожали столько, если
не нужны? О здоровье Вики и Маши дотошно расспросила.
- У Вики уже всё хорошо, просто ездим на обследование в положенное время. Таблетки пьёт, выбиваю! Да! Хожу по кабинетам и требую своё, так что не надо мне тут про плохую мать у меня их девять, пойди каждому угоди. А вот Маша, у неё столько проблем… - поменялась в лице Оля, поднялась и пошла в комнату, принесла кипу бумаг: справки, выписки, рецепты, направления, рентгены. – Вот самая малость. Видела, какая она худенькая?
Почти час Оля говорила только о младшей дочери, позабыв обо всех. Митя вообще существо невидимое, постороннее в этом доме, по крайней мере, для неё. Только в день зарплаты Оля ждала его с работы, во сколько бы он ни приехал, она ждала, а потом он превращался в тень, которая бесила её своим присутствием, не меньше его детей.
- Тая Григорьевна умерла… - внезапно сказала Софья Андреевна, - Наташа знает кто её отец?
- Жаль, но с таким сыночком странно, что она так долго протянула… Мы ей не говорили, - равнодушно потянулась Оля.
- Деньги мне оставила. Сумма немаленькая.
- А что Тихону надо было оставить? Пропил бы и всё… - поправила свои пересушенные волосы Оля, еле сдержалась, чтобы не зевнуть словно прогноз погоды услышала на завтра, но тут же опомнилась. - Тебе? – приподнялась она на стуле и уставилась на маму глазами паучихи.
Продолжение ______________
Присоединяйтесь к моему каналу, рада видеть Вас в Телеграм
Моя книга У меня так никогда не будет на всех ресурсах:
Литрес Amazon WB Оzon . Печатная версия по предзаказу на Ридеро