Виктория вкратце рассказала свою историю знакомства с Алесей и, в завершение, бросилась мужчине на шею: - Ты ж мой спаситель! Пашка, как вовремя я тебя встретила. Дай я тебя расцелую.
- Надо же, имя моё вспомнила!
Вика стыдливо опустила глаза.
- Тьфу! Чего это я? Его ж дикая риэлторша назвала, - догадался Павел.
- Почему дикая?
- Потому что воспитанные люди так себя не ведут. Но в нашем бизнесе другие и не и выживают.
- А ты?
- А мне агенство на блюдечке с голубой каёмочкой преподнесли.
- Родители?
- Да. И я же коренной. У меня была фора. Слушай, Смирнова, я же теперь, как настоящий джентльмен, просто обязан на тебе жениться.
- Зачем?
- А как ты своей подруге объяснишь, куда делся твой любимый муж?
- Скажу: влюбился в знойную испанскую красотку и бросил меня одну, с малолетним ребёнком. Подлец, одним словом.
- Значит, тебе проще на меня клеймо нехорошего человека поставить?
- А тебе проще на мне жениться? Кстати, ты женат?
- Разведён. А ведь я тебя когда-то любил, Смирнова. А ты этого даже не замечала. У тебя же был Глеб. Вы развелись?
- А мы и не были женаты.
- Почему? У вас же такая любовь была.
- Я решила, что карьера важнее любви. Дура была.
- А может и не дура. Если бы ты его любила по-настоящему, то наплевала бы на карьеру.
- Наверное, ты прав. А ты почему развёлся?
- Потому что не любил её. Родители сказали: женись, хорошая девушка. Но этого недостаточно для счастливой семейной жизни. Дочь у нас. Дочку я люблю.
- Сколько ей?
- Восемнадцать исполнилось.
- Уже взрослая. Моему только два.
- А муж?
- Объелся груш.
- Бросил?
- Нет, мы не были женаты. Я родила внебрачного ребёнка. Но отец его признал.
- Что так? Не сошлись характерами?
- Он намного моложе меня, но я благодарна ему за ребёнка. Ну, вот, исповедались друг другу? Что дальше?
- Смирнова, а пойдём кутить!
- А пойдём! Хочешь я тебе признаюсь?
- В чём?
- Ты мне сразу понравился, как только я увидела тебя в первый день занятий. Но ты был такой мажористый красавчик, москвич, что я посчитала себя недостойной тебя. Вокруг тебя всегда кружились длинноногие блондинки и я приказала себе даже не думать в твою сторону. Вот так вот.
- Эх, Смирнова! Кто ж знал? А счастье было так возможно... Или любви все возрасты покорны?
***
В Москву они возвращались вдвоём.
Конец!