Продолжение фрагмента книги Алекса...
Бабушка...
Дверь в квартиру была настежь распахнута. В прихожей, в комнатах и на кухне горел свет, а с кухни слышались голоса.
– Наконец-то приехал! – воскликнула мать – Почему так долго? Мы не могли тебе дозвониться.
Она присмотрелась ко мне повнимательней, принюхалась и спросила:
– Ты пьян?
Ничего не изменилось. Просто не стало бабушки.
В доме, где горе разуваться не принято. Там ходят в уличной обуви. Вот и не стал снимать башмаки.
Помимо матери и отчима в квартире был похоронный агент. Долговязый мужчина с вытянутым лицом и одетый в чёрный костюм. На смерть тестя к нам приходила его продолговатая разновидность. Они с отчимом о чём-то перешёптывались на кухне. Там же пузатый участковый разложив на столе папку с бланками протоколов допрашивал соседку. Выпытывал у неё во сколько она пришла сюда, что увидела и записывал показания. Соседка тётя Галя сидела на стуле боком к столу и уставившись в пол апатично ему отвечала. Позади неё возвышался Григорий. Сын соседки. Положив руки на плечи матери Григорий ругался на участкового. Дескать сколько можно? Достал старуху вопросами. Не видишь и так сидит полумёртвая. Того и гляди в обморок свалится. Близкую подругу потеряла. 30 лет дружили.
– Отстань от неё. Будь человеком! – кипятился Гриша. По интонациям в его голосе я заключил, что он тоже под мухой.
С краю стола рядом с пепельницей и телефоном лежал раскрытый сборник кроссвордов. В ложбинке между его страницами покоился карандаш. Для бабушки кроссворды были чем-то вроде хобби. Она боялась болезни Альцгеймера и ежедневно тренировала мозг. Одно время у неё даже имелся друг (режиссёр из дома престарелых), с которым они разгадывала кроссворды по телефону. Друг этот несколько лет назад умер.
– Где бабушка? – спросил я.
– В большой комнате. – откликнулась мать – Лёш, ты не заходи туда лучше. Не смотри.
Почти следом за мной в квартиру вошли двое мужчин в синих комбинезонах как у работников скорой помощи. Это были санитары. Они приехали за моей бабушкой. Чтобы не видеть, как её накрытую простынёй понесут к выходу, я скорее скрылся в маленькой комнате и услышал, как мать сказала им что-то про крест:
– Крест. Крест снимите.
Видимо имела ввиду нательный бабушкин крестик.
– Лёше отдайте.
Ей ответил Григорий:
– А где Лёша?
– В маленькой комнате.
Гриша заглянул в комнату и протянул мне серебряный крест на цепочке. В этот момент санитары за его спиной пронесли бабушку на носилках. Носилки были тряпичными, без жёсткой основы и как гамак провисали под её тяжестью.
– Всё это какой-то дурной сон! Дурной сон! – бормотал я, закрывая лицо руками.
– Выпьешь? – спросил меня Гриша.
Я согласно кивнул. Мы вышли из квартиры. Наши двери располагались прямо напротив друг друга в разных концах коридора. Квартира Гриши и его матушки зеркально копировала бабушкину планировку. На отзеркаленной кухне Гриша достал из шкафа два не особо чистых бокала и наполнил их до краёв пивом из спрятанной под столом пластиковой баклажки.
– Ей стало внезапно плохо. – отхлебнув начал объяснять Гриша – Она приняла таблетку, дверь открыла для скорой помощи, но вызвать её не успела. Сегодня матушка выходила в магазин и обратила внимание что дверь открыта. Подошла, постучала: “Тань. Тань.” А никто не отзывается. Тишина… Зашла внутрь и в комнате увидела тётю Таню. Она на диване сидела. Холодная… В одной руке пузырёк с лекарством, а в другой телефон. Матушка ко мне. Тормошит: “Гриш, Гриш, вставай. Тётя Таня умерла”. А я спросонья не пойму. “Как – спрашиваю – умерла?”. Пошли вместе смотреть. И вправду мёртвая. Мы всех обзванивать. Ментам позвонили, родителям твоим… – Гриша помолчал – Во вторник они с матушкой виделись. Тётя Таня пригласила её посмотреть какой-то концерт по телевизору. Говорит, весёлая была. Не жаловалась ни на что… Это всё бассейн этот! Эх… Татьяна Николаевна, Татьяна Николаевна! Сколько сигарет мы выкурили с тобой на кухне!
Выпили ещё по бокалу. Гриша имел репутацию знатного выпивохи. Похлеще моего. Я так понял, что он тоже дрых, когда ему сообщили. Выпив мы закурили. Гриша продолжал что-то говорить, но я больше его не слушал. Стоял на месте и механическим движением подносил ко рту сигарету, пока та не обожгла пальцы.
Потом мы вновь очутились в бабушкиной квартире. Обратного перехода я не запомнил. Стоял в ступоре и слышал, как мать наезжала на Гришу за то, что тот меня напоил. Гриша утверждал, что налил мне всего ничего. Участковый с агентом испарились и пришла тётя Галя с ведром и шваброй. Она вызвалась вымыть полы в квартире, а Гриша, наоборот, предпочёл слинять. Наверное, пошёл допивать своё пиво. Мать забеспокоилась как в таком состоянии я доберусь до дома и посоветовалась с отчимом. Экстренный семейный совет постановил подвезти меня до Коломенской.
Меня высадили возле того самого ларька, где утром я покупал чешское. Теперь мне требовался напиток покрепче, и я взял себе… Нет, не водки. Терпеть не могу вод..яру! А какой-то сладкий ликер наподобие Амаретто. Сам не знаю почему из всего ларёчного ассортимента я выбрал именно его. Оттого, наверное, что Вермут, Мартини и Амаретто любила когда-то бабушка. Вот в память о ней я его и купил.
К приходу жены я уговорил всю бутылку. Лежал и рыдал в постели. За весь день о Насте я ни разу не вспомнил.
Похороны назначили на вторник, а в понедельник я пришёл на работу вырядившись во всё черное. Этим своим нарядом я намекал на траур. Хотел, чтобы окружающие и в первую очередь Настя прониклись моим личным горем и проявили ко мне сочувствие.
Своего я добился. Настя меня увидела (я специально выискал повод, прийти к ней в отдел) и искренне оценила мой скорбный вид. Произнесла шёпотом:
– Какой бедный!..
О смерти бабушки я написал ей утром. Не все же ей “радовать” меня в “аське”. Пусть и от меня что-то получит.
На вторник я отпросился. Жена поехала вместе со мной. Проститься с бабушкой пришло всего пять человек. Мы с женой, мать с отчимом и младшая бабушкина сестра, а соседка с сыном Григорием подготавливали поминки в бабушкиной квартире.
Была холодная, ветреная погода. Голые деревья на территории кладбища сами по себе наводили уныние и тоску. Продираясь между стволами и тесными могильными ограждениями, грузчики кряхтя несли гроб с телом бабушки к вырытой загодя яме. Наша маленькая компания стояла немного поодаль и ждала, когда нас позовут проститься.
Бабушку хоронили в закрытом гробу. Мать высказала опасение, что под видом бабушки кладбищенские аферисты хоронят постороннего человека, а бабушку просто выкинули или сожгли, но откинуть ткань с её лица побоялась. Нам сказали, что лицо бабушки поползло. Её и гримировать не стали.
Помню поминки. Длинный стол в большой комнате, где она умерла. Пьяный Григорий и его попытка обла..пать мою жену. Моя ответная попытка дать ему за это по ро..же. Другой сосед живший этажом ниже, поднялся к нам и увидев нас на площадке спросил что-то про музыку. У кого-то в квартире громко играет музыка и мешает ему.
– Мы музыку не включали. У нас нет повода веселиться. – ответил я.
Я опять был весь в чёрном. Сосед сразу всё понял и спросил кто у нас умер. Я ответил, что моя бабушка и назвал номер квартиры. Сосед высказал слова соболезнования. Он знал мою бабушку.
На этих поминках моя мать с моей женой примирились...
Автор Алексей Груненков.
Продолжение следует...
Подборку Алекс. НАЧАЛО можно почитать здесь.
Все публикации серии собраны здесь.
Благодарю всех, кто дочитал до конца!! Если есть чем поделиться, добро пожаловать в комментарии. Лайк будет приятен. Подписка сделает автора счастливым!!
#сайтзнакомств #мужчинаиженищина #историиизжизнилюдей #хорошеенастроение #общениевинтернете #треш #общениесмужчиной #перлысайтазнакомств #перлы