Санса
Санса ехала на турнир Десницы с Септой Мордейн и Джейн Пул в носилках с занавесками из желтого шелка, такими тонкими, что она могла видеть сквозь них. Они превратили весь мир в золото. За городскими стенами на берегу реки были возведены сотни шатров, и простой народ тысячами выходил посмотреть на игры. От всего этого великолепия у Сансы перехватило дыхание: сверкающие доспехи, огромные кони, украшенные серебром и золотом, крики толпы, хлопающие на ветру знамена... и сами рыцари, больше всего рыцари.
Это лучше, чем песни, прошептала она, когда они нашли места, которые обещал ей отец, среди высоких лордов и леди. В тот день Санса была прекрасно одета, в зеленое платье, подчеркивающее каштановый оттенок ее волос, и она знала, что они смотрят на нее и улыбаются.
Они наблюдали, как герои сотен песен выезжают вперед. Семь рыцарей королевской гвардии вышли на поле боя, все, кроме Джейме Ланнистера, в чешуйчатых доспехах молочного цвета, их плащи были белыми, как свежевыпавший снег. Сир Джейме тоже был одет в белый плащ, но под ним он сиял золотом с головы до ног, на нем был шлем с львиной головой и золотой меч. Сир Грегор Клиган, Скачущая Гора, прогремел мимо них подобно лавине. Санса вспомнила лорда Джона Ройса, который гостил в Винтерфелле два года назад.
- Его доспехи из бронзы, им тысячи и тысячи лет, на них выгравированы магические руны, которые защищают его от зла, - прошептала она Джейн. Септа Мордейн указала на лорда Джейсона Маллистера в костюме цвета индиго с серебряной отделкой и орлиными крыльями на шлеме. Он зарубил трех знаменосцев Рейгара на Трезубце. Девочки хихикали над воином-жрецом Торосом из Мира, с его развевающимися красными одеждами и бритой головой, пока септа не рассказала им, что однажды он взбирался на стены Пайка с пылающим мечом в руке.
Других всадников Санса не знала: межевые рыцари из Пальцев, Хайгардена и гор Дорна, невоспетые вольники и новоиспеченные оруженосцы, младшие сыновья высоких лордов и наследники меньших домов. Молодые люди, большинство из которых еще не совершили великих деяний, но Санса и Джейн согласились, что однажды Семь Королевств зазвучат в ответ на их имена. Сир Бейлон Сванн. Лорд Брайс Кэрон из Пограничья. Наследник бронзового Джона, сир Андар Ройс, и его младший брат сир Робар, на их посеребренных пластинах из бронзы филигранно выгравированы те же древние руны, которые защищали их отца. Близнецы сир Хорас и сир Хоббер, на чьих щитах был изображен символ Редвинов - виноградная гроздь, бордовая на синем. Патрек Маллистер, сын лорда Джейсона. Шестеро Фреев с Переправы: сир Джаред, сир Хостин, сир Данвелл, сир Эммон, сир Тео, сир Первин, сыновья и внуки старого лорда Уолдера Фрея, а также его бастард Мартин Риверс.
Джейн Пул призналась, что ее напугал внешний вид Джалабхара Хо, принца-изгнанника с Летних островов, который носил накидку из зеленых и алых перьев поверх темной, как ночь, кожи, но когда она увидела молодого лорда Берика Дондарриона, с волосами цвета красного золота и черным щитом, прорезанным молнией, она произнесла сама готова выйти за него замуж немедленно.
Пес тоже вышел на ристалище, как и брат короля, красавец лорд Ренли из Штормового Предела. Джори, Алин и Харвин отправились в Винтерфелл и на север.
- Джори выглядит нищим среди остальных, - фыркнула Септа Мордейн, когда он появился. Санса могла только согласиться. Доспехи Джори представляли собой сине-серые пластины без каких-либо устройств или украшений, а тонкий серый плащ свисал с его плеч, как грязная тряпка. Тем не менее, он хорошо проявил себя, выбив Хораса Редвина из седла в своем первом поединке и одного из Фреев во втором. В своем третьем матче он сделал три паса вольнику по имени Лотор Брюн, чья броня была такой же серой, как и его собственная. Ни один из них не потерял своего места, но копье Брюна было тверже, а его удары лучше наносились, и король отдал ему победу. У Алина и Харвина дела обстояли менее успешно; Харвин был выбит из седла в первом же бою сиром Меррином из королевской гвардии, в то время как Алин пал от руки сира Бейлона Сванна.
Рыцарские поединки продолжались весь день и до сумерек, копыта огромных боевых коней стучали по ристалищу, пока поле не превратилось в неровную пустошь изрытой земли. Дюжину раз Джейн и Санса вскрикивали в унисон, когда всадники сталкивались друг с другом, копья разлетались в щепки, в то время как простые люди кричали о своих фаворитах. Джейн закрывала глаза всякий раз, когда мужчина падал, но Санса была сделана из более прочного материала. Знатная дама знала, как вести себя на турнирах. Даже Септа Мордейн отметила ее самообладание и одобрительно кивнула.
Цареубийца был великолепен. Он одолел сира Андара Ройса и лорда-маршала Брайса Кейрона с такой легкостью, словно выступал на рингах, а затем в упорном поединке победил седовласого Барристана Селми, который выиграл свои первые два тильта у мужчин на тридцать и сорок лет моложе его.
Сандор Клиган и его огромный брат, сир Грегор Гора, также казались неудержимыми, в свирепом стиле уничтожая одного врага за другим. Самый страшный момент дня наступил во время второго поединка сира Грегора, когда его копье поднялось и ударило молодого рыцаря из Долины под горжет с такой силой, что пронзило ему горло, мгновенно убив его. Юноша упал менее чем в десяти футах от того места, где сидела Санса. Острие копья сира Грегора вонзилось ему в шею, и кровь вытекала из него медленными толчками, каждый из которых был слабее предыдущего. Его доспехи сияли новизной; яркая полоса огня пробежала по его вытянутой руке, когда сталь блеснула на свету. Потом солнце скрылось за облаком, и оно исчезло. Его плащ был голубым, цвета неба в ясный летний день, с каймой из полумесяцев, но по мере того, как на него просачивалась его кровь, ткань темнела, а луны одна за другой становились красными.
Джейн Пул рыдала так истерично, что Септа Мордейн в конце концов увела ее, чтобы вернуть ей самообладание, но Санса сидела, сложив руки на коленях, и наблюдала со странным восхищением. Она никогда раньше не видела, как умирает человек. Мне тоже следовало бы заплакать, подумала она, но слезы не шли. Возможно, она израсходовала все свои слезы по Леди и Брану.
Все было бы по-другому, если бы это был Джори, или сир Родрик, или отец, сказала она себе. Молодой рыцарь в синем плаще был для нее никем, каким-то незнакомцем из долины Аррен, чье имя она забыла, как только услышала его. А теперь и мир забудет его имя, поняла Санса; в его честь не будут петь песен. Это было печально.
После того, как унесли тело, мальчик с лопатой выбежал на поле и засыпал землей то место, где он упал, чтобы скрыть кровь. Затем поединки возобновились.
Сир Бейлон Сванн пал от руки Грегора, а лорд Ренли - от Пса. Ренли был выбит из седла с такой силой, что, казалось, отлетел назад со своего скакуна, задрав ноги в воздух. Его голова ударилась о землю с громким треском, заставившим толпу ахнуть, но это был всего лишь золотой рог на его шлеме. Один из зубцов обломился под ним. Когда лорд Ренли поднялся на ноги, зрители бурно зааплодировали, потому что красивый младший брат короля Роберта был большим любимцем. Он с изящным поклоном вручил сломанный рог своему победителю. Пес фыркнул и швырнул сломанный рог в толпу, где простые люди начали колотить кулаками и царапаться из-за маленького кусочка золота, пока лорд Ренли не вышел к ним и не восстановил мир. К тому времени Септа Мордейн вернулась одна. Джейн почувствовала себя плохо, объяснила она; она помогла ей вернуться в замок. Санса почти забыла о Джейн.
Позже межевой рыцарь в клетчатом плаще опозорил себя, убив лошадь Берика Дондарриона, и был объявлен проигравшим. Лорд Берик пересел в седло на нового скакуна, но тут же был сбит с него Торосом из Мира. Сир Арон Сантагар и Лотор Брюн трижды безрезультатно склонялись; впоследствии сир Арон уступил лорду Джейсону Маллистеру, а Брюн - младшему сыну Джона Ройса, Робару.
В конце концов осталось четверо: Пес и его чудовищный брат Грегор, Джейме Ланнистер, Цареубийца, и сир Лорас Тирелл, юноша, которого называли Рыцарем Цветов.
Сир Лорас был младшим сыном Мейса Тирелла, лорда Хайгардена и хранителя Юга. В шестнадцать лет он был самым молодым наездником на поле боя, тем не менее в то утро он выбил из седла трех рыцарей королевской гвардии в своих первых трех поединках. Санса никогда не видела никого более красивого. Его тарелка была замысловато вылеплена и покрыта эмалью в виде букета из тысячи разных цветов, а его белоснежный жеребец был задрапирован в покрывало из красных и белых роз. После каждой победы сир Лорас снимал шлем и медленно объезжал вокруг ограды, а в конце срывал с покрывала единственную белую розу и бросал ее какой-нибудь прекрасной девушке в толпе.
Его последний поединок в этот день был против Ройса-младшего. Родовые руны сира Робара оказались слабой защитой, когда сир Лорас расколол его щит и выбил его из седла, отчего тот с ужасным лязгом рухнул в грязь. Робар лежал и стонал, пока победитель обходил поле. Наконец они приказали принести носилки и отнесли его в палатку, ошеломленного и неподвижного. Санса никогда этого не видела. Ее глаза были устремлены только на сира Лораса. Когда белый конь остановился перед ней, она подумала, что ее сердце разорвется.
Другим девушкам он дарил белые розы, но та, которую он сорвал для нее, была красной.
- Милая леди, - сказал он, - ни одна победа и вполовину не так прекрасна, как вы.
Санса робко взяла цветок, онемев от его галантности. Его волосы представляли собой копну ленивых каштановых кудрей, а глаза были цвета жидкого золота. Она вдохнула сладкий аромат розы и сидела, сжимая ее в руках, еще долго после того, как сир Лорас уехал.
Когда Санса наконец подняла глаза, над ней стоял мужчина и пристально смотрел на нее. Он был невысокого роста, с остроконечной бородкой и серебристой прядью в волосах, почти такого же возраста, как ее отец.
- Вы, должно быть, одна из ее дочерей, - сказал он ей. У него были серо-зеленые глаза, которые не улыбались, в то время как его рот улыбался. - У вас внешность Талли.
- Я Санса Старк, - сказала она, чувствуя себя неловко. На мужчине был тяжелый плащ с меховым воротником, застегнутый серебряным пересмешником, и у него были непринужденные манеры высокого лорда, но она его не знала. - Я не имела такой чести, милорд.
Септа Мордейн быстро взяла его за руку.
- Милое дитя, это лорд Петир Бейлиш, член малого королевского совета.
- Когда-то твоя мать была моей королевой красоты, - тихо сказал мужчина. От него пахло мятой. - У тебя ее волосы.
Его пальцы коснулись ее щеки, когда он погладил один каштановый локон. Довольно резко он повернулся и пошел прочь.
К тому времени луна уже взошла высоко, и толпа устала, поэтому король постановил, что последние три поединка состоятся на следующее утро, перед рукопашной схваткой. В то время как люди отправились домой, обсуждая дневные поединки и предстоящие завтра, двор переместился на берег реки, чтобы начать пир. Шесть чудовищно огромных зубров жарились в течение нескольких часов, медленно поворачиваясь на деревянных вертелах, в то время как кухонные мальчики поливали их маслом и зеленью, пока мясо не затрещало и не стало плеваться. Снаружи шатров были установлены столы и скамьи, заваленные сладкой травой, клубникой и свежеиспеченным хлебом.
Сансе и Септе Мордейн были отведены самые почетные места слева от возвышения, где сам король сидел рядом со своей королевой. Когда принц Джоффри сел справа от нее, она почувствовала, как у нее перехватило горло. Он не сказал ей ни слова с тех пор, как случилось это ужасное происшествие, а она не осмеливалась заговорить с ним. Сначала она думала, что ненавидит его за то, что они сделали с Леди, но после того, как Санса выплакала все слезы досуха, она сказала себе, что это не было делом рук Джоффри, на самом деле нет. Королева сделала это; она была единственной, кого следовало ненавидеть, ее и Арью. Ничего плохого не случилось бы, если бы не Арья.
Сегодня вечером она не могла ненавидеть Джоффри. Он был слишком красив, чтобы его ненавидеть. На нем был темно-синий камзол, украшенный двойным рядом золотых львиных голов, а вокруг лба - тонкая корона из золота и сапфиров. Его волосы были такими же светлыми, как металл. Санса посмотрела на него и задрожала, боясь, что он может проигнорировать ее или, что еще хуже, снова возненавидеть и выгнать ее, рыдающую, из-за стола.
Вместо этого Джоффри улыбнулся и поцеловал ей руку, красивый и галантный, как любой принц из песен, и сказал:
- У сира Лораса острый глаз на красоту, милая леди.
- Он был слишком добр, - возразила она, стараясь оставаться скромной и спокойной, хотя сердце ее пело. - Сир Лорас - настоящий рыцарь. Как вы думаете, милорд, он победит завтра?
- Нет, - сказал Джоффри. - Ему подойдет мой пес или, возможно, мой дядя Джейме. И через несколько лет, когда я стану достаточно взрослым, чтобы попасть в списки, я сделаю это за них всех.
Он поднял руку, подзывая слугу с кувшином летнего вина со льдом, и налил ей чашу. Она с тревогой смотрела на Септу Мордейн, пока Джоффри не наклонился и не наполнил чашу септы, поэтому она кивнула, любезно поблагодарила его и больше не произнесла ни слова.
Слуги наполняли кубки всю ночь, но впоследствии Санса не могла припомнить, чтобы когда-нибудь пробовала это вино. Она не нуждалась в вине. Она была опьянена волшебством ночи, у нее кружилась голова от очарования, она была очарована красавицами, о которых мечтала всю свою жизнь и никогда не смела надеяться познакомиться. Певцы сидели перед королевским шатром, наполняя сумерки музыкой. Жонглер запускал в воздух каскад горящих булав. Личный шут короля, круглолицый простак по имени Лунный мальчик, танцевал на ходулях, весь в пестром, насмехаясь над всеми с такой искусной жестокостью, что Санса задалась вопросом, был ли он, в конце концов, простаком. Даже Септа Мордейн была беспомощна перед ним; когда он спел свою песенку о Верховном септоне, она так расхохоталась, что пролила на себя вино.
А Джоффри был воплощением вежливости. Он проговорил с Сансой всю ночь, осыпая ее комплиментами, заставляя смеяться, делясь маленькими кусочками придворных сплетен, объясняя шутки Лунного мальчика. Санса была настолько очарована, что совершенно забыла обо всех своих любезностях и проигнорировала Септу Мордейн, сидевшую слева от нее.
Все это время блюда приходили и уходили. Густой суп из перловки и оленины. Салаты из сладкой травы, шпината и слив, посыпанные толчеными орехами. Улитки в меду и чесноке. Санса никогда раньше не ела улиток; Джоффри показал ей, как доставать улитку из раковины, и сам скормил ей первый сладкий кусочек. Затем подали свежую речную форель, запеченную в глине; принц помог ей вскрыть твердую оболочку, чтобы обнажить белую мякоть внутри. И когда принесли мясное блюдо, он сам обслужил ее, отрезав от мяса королевскую порцию и улыбаясь, положил ей на тарелку. По тому, как он двигался, она видела, что его все еще беспокоит правая рука, но он не произнес ни слова жалобы.
Позже появились сладкое печенье, пирог с голубями, печеные яблоки, благоухающие корицей, и лимонные пирожные, посыпанные сахарной глазурью, но к тому времени Санса так наелась, что смогла съесть не больше двух маленьких лимонных пирожных, как бы сильно она их ни любила. Она раздумывала, не попробовать ли ей в третий раз, когда король начал кричать.
Король Роберт с каждым блюдом становился все громче. Время от времени Санса слышала, как он смеется или выкрикивает команды сквозь музыку и звон тарелок и столовых приборов, но они были слишком далеко, чтобы она могла разобрать его слова.
Теперь его услышали все.
- Нет, - прогремел он голосом, который заглушил все остальные слова. Санса была потрясена, увидев короля на ногах, с красным лицом, пошатывающегося. В одной руке у него был кубок с вином, и он был пьян так, как только может быть пьян мужчина.
- Ты не указываешь мне, что делать, женщина, - закричал он королеве Серсее. - Я король, ты понимаешь? Я правлю здесь, и если я скажу, что буду сражаться завтра, я буду сражаться!
Все уставились на него. Санса увидела сира Барристана, и брата короля Ренли, и невысокого мужчину, который так странно разговаривал с ней и прикасался к ее волосам, но никто не пошевелился, чтобы вмешаться. Лицо королевы было похоже на маску, настолько бескровное, что словно было вылеплено из снега. Она встала из-за стола, подобрала юбки и молча удалилась, слуги последовали за ней.
Джейме Ланнистер положил руку на плечо короля, но король с силой оттолкнул его. Ланнистер споткнулся и упал. Король расхохотался.
- Великий рыцарь. Я все еще могу втоптать тебя в грязь. Запомни это, цареубийца. - Он хлопнул себя по груди украшенным драгоценными камнями кубком, расплескав вино по своей атласной тунике. - Дай мне мой молот, и ни один мужчина в королевстве не устоит передо мной!
Джейме Ланнистер поднялся и отряхнулся.
- Как скажете, ваша светлость.
Его голос был жестким.
Лорд Ренли, улыбаясь, вышел вперед.
- Ты пролил свое вино, Роберт. Позволь мне принести тебе новый кубок.
Санса вздрогнула, когда Джоффри положил руку ей на плечо.
- Уже поздно, - сказал принц. У него было странное выражение лица, как будто он вообще ее не видел. - Тебе нужен эскорт обратно в замок?
- Нет, - начала Санса. Она поискала Септу Мордейн и была поражена, обнаружив ее лежащей головой на столе и храпящей мягким, подобающим леди храпом. - Я хотела сказать... Да, спасибо, это было бы очень любезно с вашей стороны. Я устала, а дорога такая темная. Я была бы рада хоть какой-то защите.
Джоффри крикнул:
- Пес!
Сандор Клиган, казалось, возник из ночи, так быстро он появился. Он сменил свои доспехи на красную шерстяную тунику с нашитой спереди кожаной собачьей головой. В свете факелов его обожженное лицо отливало тускло-красным.
- Да, ваша светлость?
- Отведи мою невесту обратно в замок и проследи, чтобы с ней ничего не случилось, - резко приказал ему принц. И, не сказав ни слова на прощание, Джоффри зашагал прочь, оставив ее там.
Санса чувствовала, что Пес наблюдает за ней.
- Ты думала, Джофф собирался отвезти тебя сам? - Он рассмеялся. Его смех напоминал рычание собак в яме. - На это мало шансов.
Он поднял ее, не сопротивляющуюся, на ноги.
- Пойдем, не тебе одной нужно поспать. Я слишком много выпил, и, возможно, завтра мне придется убить своего брата.
Он снова рассмеялся.
Внезапно испугавшись, Санса толкнула Септу Мордейн в плечо, надеясь разбудить ее, но та только захрапела еще громче. Король Роберт споткнулся, и половина скамей внезапно опустела. Пир закончился, а вместе с ним закончился и прекрасный сон.
Пес схватил факел, чтобы осветить им путь. Санса шла рядом с ним. Земля была каменистой и неровной; в мерцающем свете казалось, что она смещается под ней. Она опустила глаза, следя за тем, куда ставит ноги. Они шли между щатрами, каждый со своим знаменем и доспехами, вывешенными снаружи, и тишина с каждым шагом становилась все тяжелее. Санса не могла вынести его вида, он так пугал ее, хотя ее воспитывали во всех правилах вежливости. Истинная леди не обратила бы внимания на его лицо, сказала она себе.
- Вы сегодня храбро скакали верхом, сир Сандор, - заставила она себя сказать.
Сандор Клиган зарычал на нее.
- Избавь меня от своих пустых комплиментов, девочка... и от комплиментов твоего сэра. Я не рыцарь. Я плюю на них и их клятвы. Мой брат - рыцарь. Ты видела, как он сегодня ездил верхом?
- Да, - прошептала Санса, дрожа. - Он был...
- Галантен? - закончил Пес.
Она поняла, что он насмехается над ней.
- Никто не мог противостоять ему, - наконец выдавила она, гордясь собой. Это не было ложью.
Сандор Клиган внезапно остановился посреди темного и пустого поля. У нее не было другого выбора, кроме как остановиться рядом с ним.
- Какая-то септа хорошо тебя обучила. Ты похожа на одну из тех птичек с Летних островов, не так ли? Прелестная маленькая говорящая птичка, повторяющая все прелестные словечки, которым тебя научили декламировать.
- Это жестоко. - Санса почувствовала, как ее сердце затрепетало в груди. - Ты меня пугаешь. Я хочу уйти прямо сейчас.
- Никто не мог противостоять ему, - проскрежетал Пес. - Это правда. Никто никогда не мог противостоять Грегору. Этот парень сегодня, его второй поединок, о, это было неплохое дельце. Ты это видела, не так ли? Глупый мальчишка, ему нечего было делать в этой компании. Ни денег, ни оруженосца, никого, кто помог бы ему с этими доспехами. Этот воротник был застегнут неправильно. Ты думаешь, Грегор этого не заметил? Ты думаешь, копье сира Грегора поднялось случайно, не так ли? Хорошенькая маленькая говорящая девочка, ты веришь в это, ты пустоголовая, как птичка, на самом деле. Копье Грегора летит туда, куда хочет Грегор. Посмотри на меня. Посмотри на меня!
Сандор Клиган взял ее огромной рукой за подбородок и заставил поднять лицо. Он присел перед ней на корточки и поднес фонарик поближе.
- Для тебя есть кое-что симпатичное. Хорошенько, долго вглядывайся. Ты знаешь, что хочешь этого. Я видел, как ты отворачивалась всю дорогу по королевскому тракту. В пекло это. Взгляни сама.
Его пальцы сжимали ее челюсть с такой силой, словно это был железный капкан. Его глаза следили за ней. Пьяные глаза, угрюмые от гнева. Она должна была посмотреть.
Правая сторона его лица была изможденной, с острыми скулами и серым глазом под густыми бровями. Нос у него был большой и крючковатый, волосы редкие, темные. Он носил длинные волосы и зачесывал их набок, потому что на другой стороне этого лица не росло ни волоска.
Левая сторона его лица превратилась в руины. Его ухо было сожжено дотла; от него не осталось ничего, кроме дырки. Его глаз все еще был в порядке, но вокруг него виднелась искривленная масса шрамов, гладкая черная плоть, твердая, как кожа, испещренная кратерами и глубокими трещинами, которые блестели красным и влажным, когда он двигался. Внизу, у его челюсти, виднелся намек на кость там, где плоть была опалена.
Санса заплакала. Тогда он отпустил ее и погасил факел в грязи.
- Для этого нет красивых слов, девочка? Никакому маленькому комплименту септа тебя не научила? - Когда ответа не последовало, он продолжил. - Большинство из них думают, что это была какая-то битва. Осада, горящая башня, враг с факелом. Один дурак спросил, было ли это дыхание дракона.
На этот раз его смех был мягче, но таким же горьким.
- Я скажу тебе, что это было, девочка, - сказал он голосом из ночи, тенью, склонившейся теперь так близко, что она почувствовала кислый запах вина в его дыхании. - Я был моложе тебя, лет на шесть, может быть, на семь. Резчик по дереву открыл лавку в деревне, находящейся под владением моего отца, и, чтобы купить благосклонность, он присылал нам подарки. Старик мастерил чудесные игрушки. Я не помню, что я получил, но я хотела получить подарок Грегора. Деревянный рыцарь, весь раскрашенный, с отдельными колышками и закрепленными веревочками, чтобы можно было заставить его сражаться. Грегор на пять лет старше меня, игрушка для него ничего не значила, он уже был оруженосцем, ростом около шести футов и мускулистый, как бык. Итак, я взял его игрушку, но, скажу вам, радости в этом не было никакой. Я все это время была напуган, и, действительно, он нашел меня. В комнате стояла жаровня. Грегор не сказал ни слова, просто подхватил меня под мышку, сунул лицом в горящие угли и держал там, пока я кричал и вопил. Ты видела, какой он сильный. Даже тогда потребовалось трое взрослых мужчин, чтобы оттащить его от меня. Септоны проповедуют о семи преисподних. Что они знают? Только человек, который был сожжен, знает, на что по-настоящему похож ад. Мой отец сказал всем, что у меня загорелось постельное белье, и наш мейстер дал мне мази. Мази! Грегор тоже достал свои мази. Четыре года спустя они помазали его семью маслами, и он произнес свои рыцарские клятвы, а Рейгар Таргариен похлопал его по плечу и сказал: Встаньте, сир Грегор.
Скрипучий голос затих. Он молча присел перед ней на корточки - неуклюжая черная фигура, окутанная ночью, скрытая от ее глаз. Санса слышала его прерывистое дыхание. Она поняла, что ей было грустно за него. Каким-то образом страх исчез.
Молчание длилось и длилось так долго, что ей снова стало страшно, но теперь она боялась за него, а не за себя. Она нащупала рукой его массивное плечо.
- Он не был настоящим рыцарем, - прошептала она ему.
Пес запрокинул голову и зарычал. Санса отшатнулась от него, но он поймал ее за руку.
- Нет, - прорычал он ей, - нет, птичка, он не был настоящим рыцарем.
Оставшуюся часть пути в город Сандор Клиган не проронил ни слова. Он повел ее туда, где ждали повозки, велел вознице отвезти их обратно в Красный замок и забрался внутрь следом за ней. Они молча проехали через Королевские ворота и двинулись по освещенным факелами городским улицам. Он открыл заднюю дверь и повел ее в замок, его обожженное лицо подергивалось, а глаза были задумчивы, и он шел на шаг позади нее, когда они поднимались по лестнице башни. Он довел ее в целости и сохранности до коридора за дверью ее спальни.
- Благодарю вас, милорд, - кротко произнесла Санса.
Пес схватил ее за руку и наклонился поближе.
- То, что я рассказал тебе сегодня вечером, - сказал он, и его голос прозвучал еще грубее, чем обычно. - Если ты когда-нибудь расскажешь Джоффри... своей сестре, своему отцу... любому из них...
- Я не буду, - прошептала Санса. "Я обещаю.
Этого было недостаточно.
- Если ты когда-нибудь кому-нибудь расскажешь, - закончил он, - я убью тебя.