— Я пью, мам? Может быть, я по мужикам бегаю? Или дети и ты дома сидите, голодные да холодные? — Спрашивает у своей матери коллега, когда та начинает картинно жаловаться на жизнь и на то, что дочка какая-то не совсем удачная.
Мол, в девяностые вынуждена была ее одну оставить, зарабатывать, вот и выросла та «будячком».
Дама говорит, надо было не бросать работу в школе, выжили бы как-нибудь. Все выживали, и они бы выжили. Ну да, денег бы не было, зато воспитанием ребенка бы занималась…
Коллега на это реагирует очень бурно. Ибо с воспитанием и образованием у нее нормально. Два высших (специальности не очень нужные оказались, юридический «для мамы» и журфак для себя). Детей четверо — но дети это разве недостаток? То, что разведена — так и матушка разведена, какие претензии? То, что официально не работает больше в редакции, отсиживая там перед компом с девяти до бесконечности, ну так это миль пардон, она дома зарабатывает. Не миллионы, но на содержание мамы и детей хватает.
Внимание, вопрос: чем мама недовольна?
Каждый раз, когда в ответ на матушкины стенания она этот вопрос задаёт, мать очень обижается. Говорит, что если бы она не вынуждена была ребенка в тринадцать лет одного жить оставить, то тогда бы эта выросшая ребенка с матерью теперь с уважением разговаривала…. А не так вот как сейчас.
Правда, в другие дни матушка там, забыв, что ребенка не воспитывала, начинает во всех бедах винить гены — отец пил, курил и шлялся, вот и дочка…
— Да что дочка?????? — Взрывается на эти обвинения коллега. — У твоих приятельниц сыночки, которые всю жизнь при мамах росли, и с хорошим воспитанием, трезвеют только по приговору суда, а доченьки только и думают, как пенсию из матери вытянуть, но почему-то гены плохие у меня!
Матушка, разумеется, обижается. И указывает, что плохие гены как раз и заставляют дочку матери хамить. Были бы хорошие — она бы слова поперёк не сказала. Так все ее знакомые говорят. Недавно Наталья Петровна в гости приходила, так и сказала:
— Упустила ты дочь, Галина!
Это со стороны наблюдать и знать смешно.
Особенно если помнить сами девяностые и не одну из семью, а сразу несколько сравнивать. Коллегу я тогда не знал, но вот в окружении у нас было несколько ребят, которые периодически жили в одиночестве.
И тему эту решил поднять потому, что под вчерашней статьей были каменты, в стиле «а вот если бы мать не „челночила“, а с сыном сидела и воспитывала, то он бы нормальным вырос». Мол, испортился мальчик потому, что родители заработок выше нахождения с ним и воспитания поставили.
Вспоминая приятелей, могу с уверенностью сказать — взрослые практически поголовно ждали, когда они сопьются и по кривой дорожке пойдут. С плохо скрываемым злорадством, кстати, ждали. С этакой злой надеждой. Ибо «барыги деньги лопатой гребут, потом расплатятся, наплачутся».
Один из них эти ожидания оправдал, правда, не спился, а на запрещенные вещества подсел. Вот радости у соседей да у дальней родни было…
Двое других — выросли и выучились, семьи есть, работают. Один — очень успешный товарищ, второй — середнячок.
Большинство знакомых в девяностые оставались «при родителях». Есть среди них и вполне успешные люди, и середняки, и те, кого можно отнести к маргинальной прослойке общества.
Правда, маргинальной прослойкой я (считайте меня снобом) назову не законченных алкоголиков и лиц без определенного места жительства.
Я к этой прослойке отношу людей, работать не любящих, не желающих, числящихся где-то на этой самой нелюбимой работе, посещающих ее с отвращением, зарабатывающих соответственно и все время ноющих, что денег нет, правительство и олигархи их ограбили, ни-че-го то им никто не даёт, а социальные лифты не работают, мол, без волосатой руки помощи в люди не выбиться…
Я, встречая порой приятелей детства, которые уже на третьей минуте случайной встречи начинают ныть что «ого, гляжу, тебе-то хорошо живётся, а мне все палки в колёса ставят», вспоминаю те времена и их родителей.
Знаете, кто самый неуспешный? Уж простите, скажу правду — те, родители которых сидели на афедронах ровно. И да, детей они не оставляли, воспитывали, наверное, постоянным своим присутствием.
Да только толку?
Чую, сейчас полетят в меня тапки — мол, да ты что, Олег Батькович, советуешь всем детей побросать и на заработки двинуть?
Так что разъясню — нет, не советую. Я знаю, каково это в тринадцать лет самому за себя отвечать. Видел. Наблюдал. Далеко не каждый подросток такое вынесет.
И далеко не каждый подросток вынесет постоянный стресс ожидания и страха за родителей и себя, когда он не знает где они сейчас, как они, живы ли вообще?
Коллега рассказывала, были случаи, когда мать задерживалась на неделю, а то и две в поездке. А она знала лишь примерное направление — из родного города в Варшаву или Белосток, а оттуда — в Салехард, например. И вот в назначенный день мать не возвращалась. И через день. И через два…
К концу первой недели ее трясло, к концу второй — она уже не спала по нескольку суток. Зная о нападениях на дорогах, о рэкете на границе с Беларусью, о куче бандитских группировок, которые таких вот «челноков» считали законной добычей, в тринадцать — четырнадцать лет, как вы думаете, до гулянок-пьянок было, до мальчиков и прочих излишеств?
Я пишу это к тому, что дети и подростки, попавшие в такую ситуацию, жившие такой жизнью, не всегда портятся. Равно как и дети и подростки, никогда не оставляемые родителями без присмотра, не всегда «не портятся».
Причины, по которым дети вырастают в хороших или не очень, работящих или ленивых, наглых или заботливых, другие. Они и в мотивах поступках взрослых, с которыми ребенок живёт, и в том, как эти поступки воспринимают другие близкие люди, и в том, как сами взрослые себя с ребенком или подростком ведут.
А вот это вот «оставили ребенка без присмотра, упустили» — это от лукавого, знаете ли. А ещё, очень часто — от зависти. Взять хотя бы Наталью Петровну, которая считает, что коллегу «упустили». Один сын сидит, второй — от алиментов прячется. Самым форменным образом прячется. Один раз даже в шкафу на балконе. Без присмотра не оставались!
