Тайна (2 ЧАСТЬ)
Но что-то в этом деле никак не давало мне покоя. И я понял, что должен навестить семью девочки лично.
Они жили в старой «хрущевке» на окраине Питера. Достаточно далеко от метро и еще дальше от школы. Магазинов поблизости тоже было не видно. Из покосившихся от старости окон сквозь рваные местами ажурные занавески хорошо были видны очертания предметов интерьера еще советских времен.
Внутри здание еще больше напоминало пережиток эпохи: кашпо и цветочные горшки на лестничной клетке и почтовых ящиках, вынесенные в общий коридор предметы мебели, включая старые потертые кресла, выставленные за двери квартир велосипеды, коляски и даже обувницы.
Найдя нужную мне квартиру, я замешкал. Нужно было найти удостоверение и собраться с мыслями. И с чего я взял, что в этот час кто-то будет дома? Может они вообще переехали…
Но, к счастью, буквально следом за мной к квартире подошла невысокая девушка, замотанная шарфом, и тоненьким голосом спросила, не к ним ли я.
- Я ищу Марию Куриленко. Мать Ани Куриленко, - пояснил я.
Девушка кивнула.
- Это я. Разрешите? - она достала из кармана куртки ключ от квартиры и
протиснулась мимо меня к замочной скважине. Когда дверь со скрипом отворилась, девушка пригласила меня внутрь.
- Вы из полиции? - уточнила она, разматывая длинный объемный шарф.
- Из следственного.
Опять кивок.
- Я ждала. После того, как об Анечке снова заговорили в новостях… кто-то должен был прийти, - она не смогла сдержать слезы и они россыпью бусин покатились по ее щекам. - Вы первый.
На улице стремительно темнело, но девушка не спешила включать свет. По еле слышным всхлипам, доносящимся с ее стороны, я догадался почему. Ей было не по себе. Горе, тоска, грусть, сожаления, скорбь - я уже не в первый раз наблюдал, как эти эмоции перемешиваются между собой в палитре и ложатся темными кругами под глазами родителей, потерявших своих детей. И если их можно было замаскировать косметическими средствами, то припухлость лица и дрожащий сорванный голос скрыть невозможно.
Женщина забросила шарф на один из уцелевших крючков, что висели на стене, и застыла на месте. Ее руки были подняты вверх, а голова склонилась к полу. Короткие слегка волнистые волосы повисли над лицом. Я тоже замер, боясь проронить хоть слово.
Мы простояли так в узком коридоре около получаса, пока в квартире не стало совсем темно. В какой-то момент колдовство спало и женская фигура вновь стала подавать признаки жизни.
- О чем вы хотели спросить? - наконец спросила девушка, жестом приглашая меня пройти дальше по коридору.
- Меня интересует Аня. Ее отношения с учителем и то, как она пропала. Слышал, что незадолго до этого к вам приходили с проверкой…
- Верно, - снова кивнула девушка, заходя в комнатенку, чем-то отдаленно напоминающую кухню. В одном ее углу стояла газовая плита, в другом - раковина, а между ними узкая обшарпанная тумба, судя по всему, заменяющая столешницу. У противоположной стены находился длинный узкий стол со стулом и еще одним табуретом.
Когда мы присели, женщина предложила мне чай или кофе. После моего отказа она продолжила:
- Ее учительница…Марта Васильевна…
- Геннадьевна, - поправил я.
- Точно. Она была у них совсем недолго. Кажется, прошлая ее учительница уволилась или забеременела. Я не помню точно. Да это и не важно. Она была странной. Все время придиралась к нашей семье. Требовала, чтобы мы лично забирали Аню из школы, ведь она еще маленькая. Но у меня не было возможности этого делать. Я отводила ее на уроки, а потом бежала на работу. Я тогда работала в универмаге в магазине косметики. Весь день проводила там, а домой возвращалась уже поздно. К тому моменту Анечка, как правило, уже поужинала и сделала все уроки. Она была самостоятельной девочкой.
- А ваш…сожитель?
- Муж. Мы так и не поженились, но он мой муж. - отчеканила она. - Он очень любил Аню. Относился к ней как к родной дочери. Даже лучше. Покупал ей одежду и игрушки. Водил в парк и на каток. Он у меня дальнобойщик, поэтому часто бывает в разъездах. А когда возвращался, всегда вел ее куда-нибудь погулять.
- А в тот день, когда она пропала? Он был дома?
- Нет. Но он как раз должен был вернуться. Я весь день провела на работе. Анечка была одна. Я вернулась вечером. Нас тогда отпустили пораньше. Но в квартире было пусто. Подумала, что она гуляет. Но прошло три часа, я уже приготовила ужин, а никто так и не пришел.
- Вы ей звонили?
Женщина отрицательно покачала головой.
- За несколько дней до этого она потеряла телефон, а новый я хотела как раз подарить ей на Новый год. Но я выбежала во двор, надеясь, что она на качелях.
- Знаете, она их очень любила. Каталась на них даже под дождем. Но не в тот день. Качели пустовали. Я обошла дом и встретила соседей, но они тоже не видели Аню. Потом я замерзла и пошла домой. В окнах я заметила свет и решила, что это она…
Мария сглотнула и снова замерла. Слезы вновь россыпью бусин покатились по ее щекам.
- Скажите, какие шансы, что она жива? Та женщина же… она же с ней ничего не сделала? Вы вернете мне мою девочку? - она внезапно перешла на крик и ее голос снова сорвался.
- Найдите ее. Молю вас. Она подняла руки, чтобы закрыть ладонями лицо и я заметил что из-под рукава ее белой блузки выглядывает темно-фиолетовый отпечаток чьего-то пальца.
По желтому пятну на манжете можно было догадаться, что женщина не хотела, чтобы кто-то видел этот синяк, поэтому старательно замазывала его тональным кремом. Но к концу вечера в полумраке тусклой лампы маленькая тайна стала явной. Я решил больше ее не мучить и не стал ничего спрашивать. Ведь по опыту знал, что ничего путного из этого все равно не выйдет.
Ведь нельзя спасти человека, который не хочет спасаться. Особенно, если речь идет о семейном насилии.
Выйдя из квартиры, я столкнулся с высоким крупным мужчиной. От него разило потом и спиртом. Я обернулся и заметил, что он направляется в ту самую квартиру, где проживала мать пропавшей девочки. По всей видимости, он и был тем самым сожителем, который “души не чаял в чужом ребенке”.
На улице я решил осмотреть ту самую детскую площадку, на которой, по словам Марии, часто гуляла ее дочь. Но назвать ее так язык не поворачивался. Старые качели больше напоминали древнее орудие пыток, залитое в бетон, нежели детский аттракцион: ржавые металлические палки с острыми обломанными концами стремились в небо, а на местах, где должны были быть крепления, виднелись следы плавления.
Во дворе также была одна лавочка, три облезлых турника разных размеров и наполовину закопанные в землю покрышки, стоящие гусеничкой, чтобы дети по ним могли бегать и прыгать. Последний вид проведения детского досуга, наверное, был самым безопасным.
Внезапно передо мной появился ребенок. От неожиданности я даже вздрогнул!
Ведь только что кроме меня здесь не было абсолютно никого. И шагов я тоже не слышал. На вид ему было лет десять, а может и больше. В темноте сложно было понять мальчик это или девочка. Полосатая шапка с огромным помпоном на макушке и дутая темная бесформенная куртка также скрывали силуэт и делали ребенка похожим скорее на карикатуру, чем на человека.
Как и все прочие объекты, находящиеся на детской площадке, он стоял неподвижно и смотрел на дом, в котором я только что был. Насколько я сумел рассмотреть, его зрачки не меняли своего положения, отчего я понял, что он смотрит куда-то конкретно.
Я обернулся и принялся рассматривать окна на верхних этажах, куда был обращен взгляд ребенка. В одном из них горел свет. На плотно задернутых занавесках появились тени. Одна огромная и неуклюжая, больше напоминающая по силуэту медведя, а другая маленькая, точеная, похожая на фигуру девушки.
В этом спектакле теней громоздкая фигура то и дело набрасывалась на маленькую. Большой человек поднимал руки вверх и что-то хватал, замахивался, делал выпады. Маленький же уворачивался, убегал, закрывал лицо руками. Происходящее за окнами напоминало драку.
Или, скорее, избиение. Но стоило мне начать высчитывать номер квартиры, где происходило действие, как все внезапно прекратилось и исчезло, словно ничего и не было. А через пару мгновений я понял, что ребенок, стоящий до этого за моей спиной, тоже исчез...
Прошло несколько дней после моего визита в школу и дом, где проживала девочка. Но продвинуться в расследовании дальше так и не получилось. Ни социальные сети, ни соседи, ни близкие больше не дали нам ни одной подсказки. Подобно слепым котятам мы продвигались в темноте, ища место, где можно присосаться. Пока операторы не получили странный звонок. В нем нам сообщили время и место, а после бросили трубку.
Перезвонить и узнать подробности так и не получилось, поэтому пришлось ехать по указанному адресу и проверять все лично.
Но по тому адресу не было ничего кроме пустующих складов, от одного лишь вида которых становилось не по себе. Чем дальше мы продвигались, тем больше они напоминали заброшенный наркопритон или место съемок нового фильма ужасов.
Повсюду валялся мусор, жженая бумага, пустые бутылки, шприцы, фантики и пакеты из-под чипсов и дешевой быстрорастворимой лапши.
Помимо граффити на стенах красовались глубокие трещины, дыры, следы гари, надписи с именами влюбленных и даже предупреждения с угрозами. Местами на них виднелись темно-красные брызги и
пятна толи краски, толи крови, а кое-где даже частые неглубокие царапины, сделанные, по всей видимости, ножом или еще чем-то острым.
В нескольких помещениях мы также обнаружили следы ночлежки. В них, как нигде больше, разило мочой. О том, что их использовали в качестве жилых помещений, можно было понять по матрасам, потерявшим от старости свой вид и форму, брошенных в этих же самых “комнатах”.
Ничего толком не найдя мы, несколько человек, отправившиеся на разведку, принялись возвращаться назад к машинам. Уже у выхода из складских помещений в конце длинного коридора мы заметили ярко-желтый чемодан, похожий на тот, в котором нашли тело. Он валялся на полу около самого выхода, словно кто-то бросил его во время побега.
На свой страх и риск мы подошли ближе. Пока решали, вызывать саперов или нет, ведь во время обследования территории складов, этого чемодана здесь не было, один из новичков взял инициативу на себя и бросился открывать молнию сбоку. Через мгновение тот распахнулся настежь, демонстрируя свои секреты.
Чемодан был наполнен скомканными предметами одежды, по всей видимости, их собирали наспех. Женской и детской. В глубине мы также обнаружили авиабилеты трехлетней давности и документы на два незнакомых имени. Среди них были свидетельство о рождении мальчика и паспорт с фотографией той самой покойной учительницы, но с чужим именем.
- Словно кто-то хотел, чтобы мы это нашли, - озвучил мои мысли новичок.
- Видимо так они и скрывались все это время, - предположил другой следователь, которого “за компанию” отправили осмотреть местность.
- Не удивлюсь, если свидетельство тоже поддельное и пацан на самом деле окажется нашей «потеряшкой».
Я почувствовал, как в душе разгорается уголек надежды. Он был еще совсем слаб и мог в любой момент погаснуть, но несмотря на это, становилось теплее. Ведь теперь у нас была хоть и маленькая, но все же надежда на то, что девочка может оказаться жива.
Мы стали тщательно искать и изучать любую информацию, напрямую или косвенно связанную с именами из документов. И, о чудо, ее оказалось в разы больше! Счета, чеки, брони, купленные билеты, штрафы за парковку и превышение скорости, и даже записи на
приемы к врачам и медицинские карты.
Расследование наконец-то сдвинулось с мертвой точки. Помимо квитанций и документов мы также сумели найти новых свидетелей. Это были люди, с которыми “мать с сыном” делили комнаты в хостелах, где ночевали.
Из рассказов очевидцев нам стало известно о том, что Марта действительно бежала с ребенком. Причем многие признали, что мальчик, который с ней был, очень похож на девочку с фотографии, что мы им показывали. Аню. По их словам, они были напуганы и плохо спали по ночам. Словно кто-то бежал за ними, вынуждая все время быть начеку.
Женщина хваталась за любую работу, чтобы заплатить за очередной ночлег и корку хлеба. Она также несколько раз была замечена в попытке украсть чужие детские вещи у других постояльцев хостелов, в которых они останавливались.
Администратор одного из таких хостелов в Мурино вспомнила Марту как “странную женщину с ребенком, путешествующую без денег и документов”. Она поведала следствию о том, что та посреди ночи завалилась в хостел с ребенком и умоляла пустить их переночевать без предоплаты. Мол, утром ей на карту сестра или мать переведут нужную сумму и она расплатится. Ребенок выглядел сильно измотанным, а на улице в этот момент начался сильный дождь.
Администратор сжалилась и дала им ключи с условием, что утром те расплатятся за ночлег, и не будут беспокоить остальных гостей.
Но к назначенному времени нежданных путешественников и след простыл. А комната, в которой они ночевали, стала похожа на место преступления: предметы декора и мебели были опрокинуты и сломаны, окна выбиты, посуда тоже была разбита. При этом, никто из
гостей за всю ночь не пожаловался на шум.
Сопоставив даты, мы поняли, что это произошло накануне предположительной смерти учительницы.
Так, с каждым днем, тайна росла подобно снежному кому. Одна разгадка цепочкой событий влекла за собой сразу несколько вопросов, на которые все сложнее было давать ответы. Пока одна случайно обнаруженная запись с видеорегистратора не стала ключевой в расследовании. Тогда-то все и встало на свои места.
Она была делана на стоянке возле закусочной, в которой в тот момент обедали Марта и Аня. На видео отчетливо видно, как они за ручку заходят в здание и садятся напротив окна. Через какое-то время появляется мужская фигура. Довольно крупная. Мужчина тоже заходит внутрь, а через две минуты выталкивает ребенка из заведения. Следом выбегает Марта. Он толкает Аню. Та падает на асфальт и отползает. В этот момент мужчина набрасывается на Марту и валит ее на асфальт. После чего набрасывается с кулаками.
Происходящее на парковке привлекает внимание людей из закусочной и те выходят на улицу, но толпятся около дверей, ничего не предпринимая. Девочка набирается храбрости и налетает на напавшего. Пытается его оттащить, но тот отмахивается, и она снова отлетает.
В этот момент к закусочной подъезжает грузовик. Бросив транспортное средство на стоянке, водитель вылетает из кабины и бросается на помощь девочке и учительницы.
Ему удается отпугнуть нападающего. Амбал уходит. Очевидцы тут же, как муравьи, слетаются вокруг женщины с ребенком, помогая им подняться на ноги. Суета длится около пяти минут, после чего все сочувствующие зрители внезапно бросаются в бега.
Кто-то спешит спрятаться внутри здания, кто-то прыгает за машины или за угол закусочной. Марта и Аня же замирают в ступоре. А после в кадре вновь появляется тот человек. Только в этот раз перед собой он держит охотничье ружье.
Держа женщину с ребенком на прицеле, он уводит их прочь в сторону лесопосадки.
Основательно взявшись за эту улику, нам удалось установить личность нападающего. Им оказался не кто иной, как сожитель матери Ани Куриленко Андрей Трофимов. Ранее мужчину уже судили за разбой. Но это было в его далекой молодости. На него также поступали заявления об угонах автомобилей, вымогательстве и нападениях, но делопроизводства так и не были запущены из-за недостаточности улик.
Теперь же все обстояло иначе. Мы могли посадить его на очень долгое время, но…
ПРОДОЛЖЕНИЕ:
Об этом прознали представители СМИ. Журналисты каким-то образом тоже добыли то видео и включили его в сюжет вечерних новостей, раскрыв тем самым наши намерения. И, как ни странно, тем же вечером, подозреваемый в убийстве скрылся в неизвестном направлении.
И благодаря тем же журналистом, которые не всегда кстати, жители «хрущевки», в которой жила девочка, внезапно заговорили. Оказалось, что из их квартиры регулярно доносились детские крики и вой. Мужчина, который жил с матерью и ребенком, держал в страхе не только весь подъезд, но и улицу.
Его хорошо знали, как одного из самых неадекватных жильцов. Особенно, когда тот выпивал. Страх перед ним не позволял людям сообщать о том, что происходило в той самой квартире.
Но крики и душераздирающие плачи доносились не только, когда мужчина был дома. В его отсутствие мать девочки брала роль “домашнего тирана” на себя. Она лупила свою дочь в подъезде и на улице, прямо на глазах у соседей. А в ответ на их возражения и угрозы, бросалась, как кобра, в их сторону. А если в руках в этот момент была скалка или что-то еще, то этот предмет тоже пускался в ход.
Однажды соседи нашли девочку посреди ночи около контейнеров для мусора. Она была завернута в плотный мусорный мешок, перевязанный сверху. Мать или ее сожитель, а может и оба, выбросили ее на помойку вместе с отходами. Люди, которые нашли девочку, пустили ее к себе переночевать. Они отмыли ее, накормили и уложили спать. А утром, когда стали расспрашивать о про случившееся, та отнекивалась, настаивая на том, что сама залезла в мешок и случайно закрылась в нем.
Это произошло незадолго до ее исчезновения. Соседи признались, что прекрасно понимали происходящее. Они знали, что с таким отношением девочка едва ли доживет до своего совершеннолетия. Поэтому в тот день, когда сообщение о ее исчезновении разлетелось по новостям, они облегченно выдохнули, надеясь, что Аня сбежала сама.
Они не понимали, что их бездействие только вредило девочке. Что если бы хоть кто-то из них набрался храбрости и сообщил о происходящем в той квартире, о жестоком обращении с ребенком, то возможно, и учительница осталась жива, и Аня обрела хотя бы тень от нормального детства.
ЭПИЛОГ:
Спустя неделю нам все-таки удалось найти мужчину. Мужчина скрывался от полиции в мотелях, точно также как до этого Марта пряталась вместе с Аней от него. Когда мы его нашли, он был напуган и трясся от страха. Я удивился, когда увидел его, сидящим на полу в углу комнаты, с поджатыми под себя коленями. Как одержимый, он что-то постоянно бубнил себе под нос, а его зрачки, не фокусируясь на одной точке, метались из стороны в сторону.
От него не несло перегаром. Анализы на алкоголь и наркотики тоже ничего не показали. Но с ним однозначно было что-то не так. Немного позже провели психиатрическую экспертизу. Врачи признали его вменяемым и заключили, что это не что иное, как реакция организма на сильный стресс. Но что могло стать его причиной, узнать так и не удалось.
Подозреваемый, ставший обвиняемым как минимум в убийстве учительницы, никак не шел на контакт. Он постоянно что-то говорил себе под нос, но так тихо и невнятно, что даже микрофон бы не помог разобрать его речь. Будучи на допросе или в камере он словно находился в другом месте. Никто толком не знал и не понимал, что происходило в этот момент в его голове.
Однажды я стал свидетелем того, как он ни с того, ни с сего подскочил на месте, забрался на стул и, указывая пальцем в пустой угол допросной, принялся кричать «Ты!»,
«Уйди!», «Тебя здесь нет!», «Демон!», «Ты мертва!» и так по кругу.
Он повторил это несколько раз, после чего свалился со стула и принялся закрывать лицо руками. После этого случая врачи назначили ему седативное, а также строго на строго наказали находиться под регулярным наблюдением. Через время его состояние улучшилось, и он снова смог говорить. Вот только непродолжительными периодами.
В один из них он и сознался в совершенных деяниях. Во всех. Даже в тех, о которых следствие и догадаться не могло. Видимо, таким образом, он пытался облегчить свою совесть. Но главный вопрос о том, что же произошло с девочкой, так и остался без ответа.
______
Дорогой читатель, буду благодарен за твои оценки к рассказам. От этого зависит периодичность публикации полноценных историй, ведь они сами собой не пишутся. Их создаю я, ваш автор! И не забывайте подписываться!