Ребенок курил коноплю, а заголовок провокационный. Таковы правила игры в социальных сетях. Без этого нельзя.
Я прекрасно понимаю, что у учителя в практике возникает масса ситуаций, в которых крайне сложно найти выход. А еще все эти ситуации так же сложно структурировать и дать конкретные советы по их разрешению. Ну, вы знаете - педагогика диалектична.
И, несмотря на то, что я свято следую заветам Макаренко по приведению педагогики к конкретной технологии, движется дело медленно. Да и всю её, - педагогику - к технологии свести, всё-таки, не удастся. Поэтому, в свое время я и писал книгу "Восточный фронт", наполняя её всевозможными сложнейшими ситуациями и путями их разрешения.
Кстати, сам я довольно пристально слежу за страницей "Молодого педагога". Мои взгляды во многих вопросах сильно схожи с его взглядами. И вот, например, весьма проблемная ситуация, которую он описал недавно:
Не скажу, что она сложнейшая. И я довольно четко понимаю, что делал бы в этом случае, но это отдельная тема. Мы же говорим о том, что учителя могут учиться, обсуждая подобное коллективно и перенимая лучший опыт. Там, где никто не накажет и не осудит. Там, где всё кристально честно. На сегодняшний день такие места, к сожалению, есть только в социальных сетях.
Итак, приступаю к описанию проблемы, вынесенной в заголовок.
В прошлой статье о том, как я помогал промывать желудок упившемуся "в стельку" школьнику была проанонсирована статья про наркомана. Это она и есть.
Началось дело с того, что учителя всё той же элитной московской школы центра города сообщили мне по телефону о запахе гари на последнем этаже. Я тут же был там, ходя по коридору и поводя носом. Никакого запаха.
У учителей проблем хватает, а я работал не просто учителем, а "преподавателем-организатором ОБЖ", то есть, на мне была еще и масса дополнительных обязанностей. Конечно я ушел заниматься своими делами, руководствуясь принципом "баба с возу, кобыле легче".
Однако, следуя своему правилу не бросать неразрешенными никакие проблемы, к вечеру того дня нашел нужную учительницу и выяснил у нее детали.
Оказалось, что запах "гари" был конкретно около одного кабинета - кабинета химии - и значительно раньше того момента, когда она мне об этом сообщила. На резонный вопрос, не ее ли химические опыты стали причиной запаха, она ответила, что в том-то и дело, что нет.
Еще раз поднявшись на этаж, я внимательно узучил все технически опасные места и ничего не нашел. На этом и оставил данный вопрос. Но на следующий день она сообщила мне о запахе еще раз. Теперь это было сделано своевременно и я, поднявшись наверх и походив мимо кабинета этот запах почувствовал.
Конечно, эта была никакая не гарь. Это был уже едва уловимый запах от курения "косяка". Едва уловимым он был оттого, что рядом находились двери на лестницу. Спускаясь вниз (по той лестнице можно было только спускаться), дети пускали сквозняк в коридор. Поэтому запах быстро выветривался.
И тут нужно сделать две заметки "на полях". Во-первых, кому-то может показаться очевидным, что курили на лестнице. Сейчас оно и мне кажется очевидным. Но тогда я руководствовался тем, что у данного учителя всё было плохо с дисциплиной, кабинет располагался в закутке, а запах был замечен около него два раза. Кроме того, подспудно, на меня давила мысль о том, что лестница снимается камерой и надо быть конченным придурком, чтобы курить "план" под камерой. Правда, несмотря на всё это, "заноза" "смутных сомнений" в голове засела.
Вторая заметка в том, как я сумел отличить этот запах от других. Не буду ничего из себя корчить, - я прекрасно знаю, что такое "план". Людей, для которых это стало неожиданностью или людей, которые захотят узнать подробнее об этом отсылаю к статье-знакомству. Там есть все ответы, которые на данный момент считаются мной уместными и необходимыми.
Ничего не сказав учительнице, я лишь попросил, чтобы в следующий раз, если он будет, она сразу же звонила мне. Тогда у меня была такая гипотеза: какой-то наглый гаденыш, бравируя безнаказанностью, курил в закутке перед кабинетом. Делал это публично, пользуясь неспособностью "местных" учителей распознать запах и что-либо сделать "просто курящему" ученику.
Спустившись в свой "командный пункт" я, во-первых, просмотрел записи. А во-вторых, сообщил своему товарищу и соратнику - заместителю директора по воспитанию. Записи меня разочаровали - потратить столько времени и ничего не найти, - а товарищ заинтересовался, но ничем помочь не мог.
И тогда мне в голову пришла мысль, что если на записях ничего нет, значит курят не там. И сразу же я вспомнил о лестнице, по которой выше можно было попасть только на чердак. Всё стало ясно.
В охотничьем азарте я поспешил в "рубку", к записям. Каково же было мое разочарование, когда я понял, что курят "в мертвой зоне"! Но я не отчаялся. Всех проходящих-то в эту зону я видел. И конечно же сразу выделил среди них лидеров и заводил.
Посоветовавшись с товарищем, который работал в школе сильно дольше меня, и выбрав приоритетную цель, я быстро выработал план действий...
На следующий день товарищ подменял меня на тех местах, оставить которые своим вниманием я не мог. Я же на переменах сидел перед монитором. Если бы их не было, пришлось бы организовывать нечто вроде слежки, подряжая на это дело тех учителей, в которых выявленные старшеклассники не видели никакой угрозы.
И вот, на очередной перемене, "зверь пошел на флажки". А я тут же включил заранее приготовленную камеру на мобильном телефоне, особым образом вложил его в руку (чтобы камера работала, но экран не был виден "с фронта") и бегом взлетел через несколько этажей.
Но и пацаны оказались "не пальцем деланные". У них "на шухере" стоял свой. Поэтому я был замечен слишком рано, а школьник с встревоженным лицом во весь голос поздоровался:
Драсте Денис Николаич!
Не обращая внимание, я оттолкнул его в сторону. Он пытался о чем-то со мной заговорить, отвлекая на себя внимание.
Поднявшись на тот лестничный пролет, который заканчивался чердачной решеткой, я встретился глазами с главным подозреваемым и тут же уверился в том, что он и есть - главный виновник.
В воздухе висел дым конопли, глаза у всех были перепуганные, но никакого окурка под пацанами не лежало.
Ты - идешь со мной!
Больше я не говорил ничего, зная, что в таком состоянии очень сложно контролировать эмоции страха, которые всё скажут за меня. А когда они встали, постарался незаметно осмотреть место под ними и поводить по нему фокусом объектива телефона. Но окурка не было и там.
Отлично! Неизвестно, кто сунул его в карман, но шансы на то, что в штанах Пацана окажется "улика" повышаются.
И тут надо объяснить мой расчет. Я предполагал, что закупался Пацан не "косяком", а "кораблем" (спичечной коробочкой) - денег там в семье прилично, а курят они уже третий день. Значит, у него есть ещё. В сумке или в карманах, но должно быть.
Подойдя ко мне, Пацан встал, выжидательно уставившись мне в лицо.
Иди вперёд. В кабинет к Ивану Ивановичу.
Я назвал своего товарища. В таких делах нельзя действовать в одиночку. Всегда нужен свидетель-напарник.
Конечно, Пацан, который до этого только догадывался о моих подозрениях, теперь всё понял. Вперед пропускают не просто так. Идя впереди невозможно ничего незаметно скинуть. Но даже если бы Пацан рискнул (а это с его наглостью могло бы быть), я очень тщательно выдерживал фокус камеры телефона на его руках, о чем он точно не догадывался.
И тут надо сказать, что Пацан являлся головной болью для всей школы. Это примерно такой случай, который описал Молодой педагог, только тут старшеклассник и явно более асоциальный тип. Но при этом всём, директриса даже слышать не хотела о том, чтобы каким-то образом его "выдавить". Есть у меня подозрения (и даже больше), что она их, таких, набирала в эту центральную школу не просто так. Но об этом не будем. Суть в том, что избавить школу от данного кадра означало бы сильно облегчить ее существование.
Мы молча дошли до нужного кабинета. Мой товарищ (назовем его Иваном) указал Пацану на стул, встал и закрыл на ключ дверь.
- Ну что, вызываем полицию? – Спросил меня Иван.
- Не знаю, – протянул я, глядя на Пацана. – Вызываем?
- Зачем?
Пацан явно всё понял, но старался держаться не сдаваясь. Он понимал, что нам крайне сложно доказать наличие у него наркоты. Что мы не имеем никакого права его обыскивать.
- А это ты нам скажи, зачем мы сейчас можем вызывать полицию. – Ваня тоже замечательно умел отвечать вопросом на вопрос, не уступая инициативу в беседе.
Видя, что Пацан замолчал, я решил ему помочь.
- Наркотой балуемся?
- С чего вы взяли? - Взгляд наглых серых глаз, дерзкий голос с хрипотцой.
- Денис, да что с ним разговаривать! Давай вызовем и всё. Пусть они с ним разбираются и слушают этот бред. – Ваня еще раз взял в руку телефон.
- Подожди пожалуйста, - «остановил» товарища я и продолжил беседу с Пацаном. – Ты понимаешь, что если сейчас сюда приедут менты, то твои вещи будут осмотрены в нашем присутствии, трава будет найдена, а ты поедешь на освидетельствование?
Может быть, папа тебе поможет. Но стоить ему это будет очень дорого. Это же надо будет тебя отмазать не только в наркодиспансере, но еще и в ментовке. А тут уже от статьи. Ты, во-первых, распространяешь, а во-вторых, приобщаешь к ней несовершеннолетних.
- Аа... – Протянул Пацан, желая что-то сказать, но замолчал.
Судя по тому, что он до сих пор не вспомнил о папе, можно было сделать вывод, что он и сам не хочет огласки. Но все-таки он не просто так был настоящим бичом учителей. Нашелся и возразил:
- А у меня ничего нет. Они ничего не найдут.
- Ну, если не найдут, то тебе и бояться почти нечего. В наркодиспансере тебя папа «купит». Что, вызываю? Ты меня знаешь, я просто так угрожать не буду. Ты сейчас говоришь «да» и я вызываю полицию. – мой товарищ Ваня говорил правду.
А Пацан молчал. Но опять не долго.
- Я скажу, что это не моё. Мы тут сидим закрытыми. Вы не имеете права. Может быть это вы мне подбросили.
- Ага. То есть, все-таки, трава у тебя имеется. – Удовлетворенно констатировал я и, не дожидаясь ответа, продолжил. – А подбросили... Смотри!
Я поднял левую руку с телефоном, который до сих пор старательно фокусировал на фигуре Пацана. Перевернул экраном в его сторону, впрочем, не сильно задерживая. Я боялся, что «случайным пальцем» запись остановилась и Пацан это заметит. Но ничего такого не произошло.
После того, как его взгляд остановился на смартфоне и «поймал осмысленность», – а на это ушло не более двух секунд – я опустил руку. Теперь уже на стол. Совершенно ничего не опасаясь и открыто ведя «видеофиксацию».
- Ты понял? У меня телефон снимал тебя всё время с самого начала на лестнице. Я шел позади и знаю, что ты ничего не скинул. И сейчас все наши слова записаны на видео.
- Ты попал, Пацанчик. – Ваня не скрывал удовольствия. – Я тебе говорил, что когда-нибудь ты попадешь, а за все твои выходки придется ответить. Вот ты и попал.
Пацан молчал.
- У нас к тебе предложение. – Услышав это, он заинтересованно поднял голову. А в глазах я увидел наглую надежду. Наглой она была, как мне казалось, от того, что он кое-что понял.
Пацан был умным. И если бы он попался в мои руки хотя бы в девятом классе, всего этого бы, наверное, не случилось. А сейчас он понял, что нам что-то мешает вызвать полицию и сдать его в руки ментам.
Не обращая внимания на эту вновь блеснувшую наглость, я продолжил:
- Ты знаешь, что мы – и я, и Иван Иванович – держим слово?
Пацан неуверенно кивнул.
- Тогда такое предложение. Ты сейчас на камеру достаешь остатки. И кладешь в этот пакетик. – я вынул из пачки файл. – Мы убираем его вот в этот ящик. – Открыл ящик и показал рукой. – Потом ты берешь лист бумаги и ручку. – Вынул из стопки лист «А-4» и положил на него сверху ручку. – И пишешь заявление на отчисление из этой школы. А потом устраиваешься в другую...
Детали в таких случаях нужны. Очень нужны. На детали рассеивается внимание. Отвлекается от мыслей, которые стараются «собрать в кучу» критику.
- Почему?
Ваня сидел молча, наблюдая за нашей беседой и не вмешиваясь. Но телефон по-прежнему был у него в руках.
- Ты имеешь в виду, почему мы не хотим тебя сдавать ментам?
- Да.
- Потому что это связано с проблемами и лично для нас и для школы. У тебя же с директрисой «вась-вась»? – Увидев неуверенный кивок, продолжил. – Да знаем мы всё прекрасно, можешь не строить из себя девочку. Ну вот, она будет стараться тебя отмазать вместе с твоим папой. Я конечно костьми лягу, чтобы у них не получилось, но за результат не ручаюсь. Хотя проблем вам доставлю кучу – это, как говорится, «инфа-сотка». Стопудово.
Но нас устроит расклад, при котором ты просто исчезнешь из этой школы, а у нас не будет вообще никаких проблем. Это понятно?
- Да. – Пацан уверенно кивнул. Это ему, конечно, было понятно. – Так что, писать заявление? – Он потянулся за бумагой.
- Нет, подожди. Это так, для наглядности. - Я кивнул на бумагу. - Ты сначала придешь домой и, что-нибудь придумав, заставишь родителей пойти к директрисе вместе с тобой. Там и напишете заявление. А перед этим ты выберешь школу, в которую хочешь пойти. А сейчас ты на камеру достанешь свою гадость.
Пацан молчал.
- Ну, что ты молчишь? Для тебя это единственный нормальный выход! – Немного надавил Ваня.
- А зачем снимать на камеру?
- Чтобы у нас была гарантия, что ты не передумаешь. Если передумаешь, мы вызываем ментов и врачей. Наркота играет в крови месяц. Ну, что?
- Я согласен. Доставать?
- Да, доставай. – Я поднял телефон, направив камеру как надо.
Через три дня Пацан «учился» уже в другой школе, «осчастливив» ее своим присутствием. Через неделю Ваня немного испуганно спросил меня, можно ли уже выбросить «эту гадость» из ящика. Никто из учителей и учеников ни о чем так и не узнал. Хотя многие «пяткой перекрестились» после такого «внезапного» решения Пацана.
Впрочем, знали некоторые хулиганы. Первое время они, встречая меня в коридорах или на уроках, спрашивали:
Денис Николаевич, это из-за вас Пацан ушел из школы?
Но я никогда не отвечал прямо. Отделывался шутливыми вопросами и отвлеченными замечаниями. Когда ничего не знаешь, многое придумаешь. И это было мне на руку - пусть выдумывают басни о моем могуществе.
Законно? Этично? Педагогично? У меня есть ответы на эти вопросы. Но давать я их не стану. Мне плевать. Я избавил школу от гадости, которую Пацан распространял в душах и головах учеников и учителей. Да и сам он, может быть, после этого немного поутихнет. Хотя это, конечно, едва ли.
На то, что эта Гадость (и я не только о наркоте) будет распространятся в другой школе я, если честно, тоже стараюсь плевать. Ибо другого выхода из данной ситуации не вижу до сих пор. А так я, хотя бы, сделал мир немного чище вокруг себя.
Ну и заканчивая эту историю, я по определенным причинам должен написать то, что писать не хочу:
Это вымышленная история. Все совпадения случайны.
Если у моих уважаемых читателей есть сложные истории из школьной практики, какие-то личные приемы или наработки, то призываю присылать их мне. Я с удовольствием опубликую всё на радость и подмогу другим учителям. С изменением или оригинальными ФИО. По этому поводу пишите мне в "телегу".
Ликбез для учителей (делюсь собственными наработками и приёмами).
Ликбез для родителей (рассказываю, как решал проблемы с дочерью).
Экстремальная педагогика (педагогическое исследование).
Все о безопасности детей от ОБЖшника.
"Восточный фронт" (книга о том, как я работал в школах; говорят, неплохо).
Вторая книга "Восточный фронт" (пробую писать продолжение).
Всё о детской травле (больше и глубже о ней вы не прочтете нигде).
Рассказы (их не много и они все на тему участия в СВО).
Новости образования.
Анатомия ЕГЭ в лицах (о тех, кто разваливал советское образование).