Сушеный мухомор, дыхание дракона, кровь девственницы — всё это никогда не использовалось в рецептах бабки Стасика. Зато использовалась вода из еще живой колонки за домом и сахар, который выделяли страницы любовных романов и назидательных рассказов, что она читала запоем. На самом деле все ингредиенты были достаточно экологичными и легкодоступными. Просто не каждый умел их подготавливать. А бабка Стасика умела. И дело касалось не только самогона, но и всего её колдовства.
Взять хотя бы банальную крапиву. Используя метод выпаривания, описанный в книге, можно было получить мощнейший афродизиак. Текст гласил: «Нужно как следует выпороть охапкой молодой крапивы любого, кто изменяет своей второй половине, и продолжать пороть, пока возбуждение и любовь к законному супругу(е) не восстановятся».
И это касалось всего. Чем больше Жбанов погружался в чтение, пока самогон достигал нужных кондиций, тем больше понимал, что бабка его не задействовала ничего противоестественного, не считая дрожжей. Более того, она вообще старалась разобраться с корнем проблемы, а не лечить ссохшиеся бутоны. Должно быть, за это ее так не любили местные жители. Никто не хотел работать над собой.
Жбанов помешивал брагу волшебным черпаком и размышлял над тем, что произошло с ним за последние несколько недель. Проблемы нависли тяжелым грузом, и Стасик сам не замечал, как проговаривал их шепотом, насыщая этим смесь для самогона. Закончив с помешиванием, он дал месиву отстояться и подумать.
Толпа тем временем начала брать на абордаж балкон и форточки на кухне. Нужно было продержаться тридцать минут до получения первых капель, и Жбанов, передав бразды варения поддиваннику, бросился в атаку, держа перед собой волшебный черпак. Он нещадно трах-тибидохал и крекс-пекс-фексил всех, кто прорывался внутрь. Волшебный половник отражал атаки обманутых клиентов круче, чем офис застройщика, просрочившего сдачу дома на пять лет.
Наконец, когда последний оборонный рубеж был сломлен и толпа прорвалась внутрь, Жбанов достал из шкафа малолитражную посуду и громко заявил о старте бесплатной дегустации.
В неравной борьбе любовь к халяве пересилила жажду крови, и гости, моментально организовав очередь, начали по одному подходить к столу для снятия пробы.
— Ну что? — спросил Жбанов, когда первый оборотень, лицом похожий на ризеншнауцера, проглотил рюмку и завыл.
— Вы… Вы-вы-выли… — заело пластинку у получеловека-полупса. Лицо его начало меняться, шерсть то лезла наружу, то исчезала под кожей. То же самое творилось с хвостом. Внутри мужчины явно шла борьба между человеческой и животной сущностями.
— Выливать? — с досадой посмотрел на него Стас.
— Выликолепно! — наконец произнёс он в полный голос, когда гомо сапиенс одержал верх и древнее проклятие отступило. Толпа ахнула. Это было чудо, к тому же бесплатное.
— Впервые вижу, чтобы алкоголь превращал животное в человека, а не наоборот, — послышалось из очереди.
— Нет никаких гарантий, что повторный приём данного зелья не вернёт все обратно, — ответили ему тут же.
Ризеншнауцер решил не испытывать судьбу и отошел в сторону, чтобы позвонить.
— Галя, я человеком стал. Да нет, не в душ сходил, я действительно рассобачился, мы можем на море съездить, в Турцию. Всей семьей, как хотели!
Затем он достал из кошелька купюру и громко хлопнул ею о стол со словами:
— Конфликт исчерпан.
Тут толпа разделилась на две части. Одни хотели скорее отведать магического пойла, а другие замешкались и по-прежнему планировали получить возврат денежных средств.
— Как ты это сделал? — спросил поддиванник у Жбанова шепотом. — У твоей бабки эффект был другой, хотя волосы тоже выпадали.
Стасик пожал плечами. Он-то вообще надеялся, что самогон, приготовленный им, будет смертельным оружием, которое отобьет хотя бы часть атаки, но так тоже ничего.
Все, кто подходил к столу и выпивал, перевоплощались в обычных людей и оставляли по примеру первого некоторую сумму либо просто прощали Жбанову долг. Зомби, вурдалаки, вампиры, мумии и прочие обращенные снова возвращали себе человеческий облик. Наконец к столу подошел Иван Поликарпович Леший. Если в нём и было что-то человеческое, то он это переваривал. Пригубив немного и сплюнув, как бывалый сомелье, дух бетонного леса крякнул, выгнулся в спине и моментально покрылся шампиньонами.
— Это хорошо или плохо? — настороженно спросил Жбанов у Вени.
— Энто ошень хорошо! — прошамкал за поддиванника Леший. — Интерешный букет человечешких штраданий, наивности и полугнилой картошки. Дрожжи, я так полагаю, ижготовлены иж сортов, шобранных на южных штенах Фукушимы?
— На западных, — уточнил Веня.
— Тонизирует! — кивнул Леший. —Давай ешо.
Стасик плеснул еще тридцать граммов, и на этот раз Леший принял их все внутрь как лекарство перед сном.
Руки у него начали удлиняться, борода разрастаться, а глаза наливаться кровью.
— Кажись, дрожжи поперли, — с ужасом сказал Веня.
— Ух, пятьшот годов я такой шилы в шебе не шувствовал, — радостно голосил Иван Поликарпович. — Ижменил меня город, бизнес меня шовратил, «ООО охранные шистемы и шигнализации», тьфу. В лес мне надо, — прокряхтел Леший и вышел прямо через окно.
— Разобьётся! — охнул кто-то, но, убедившись, что Леший целый и невредимый, разве что немного окосевший, идёт в сторону городского парка, народ успокоился.
Оказалось, что самогон Стасика либо усиливает магию, либо полностью ее убирает, остальные свойства только предстояло узнать. Очередь снова слилась в единую.
За ночь Жбанов поделил литр тридцать раз, и подъезд насквозь пропитался волшебными парами. Деньги сыпались в приготовленный мешок, чудища перевоплощались, новая история Кошмаринска писалась на глазах.
Утром утомленный, но довольный собой Стас закупорил последнюю бутылку в ящике и, не тратя времени на сон, первым делом отправился раздавать долги.
— Это за ремонт, — сунул Стасик пачку денег эмоциональному вампиру, живущему снизу.
— А аморальная компенсация? — жалобно протянул тот.
Жбанов вытащил из ридикюля своей бабки флакон мелкой фракции.
— Я не пью ничего крепче человеческих слез, — отмахнулся вампир.
— Зато вашим клиентам понравится, — вежливо улыбнулся Жбанов и отвинтил пробку.
Вампир недоверчиво подался вперед и принюхался. Раздался щелчок. Что-то внутри нечисти переключилось. Морщины недовольства начали разглаживаться, кислое выражение лица разбавила сладкая, как патока, улыбка. Вампир чувствовал, как эмоциональный голод испаряется, а мир вокруг бесит всё меньше.
— Ладно, давай сюда, — забрал он бутылёк и скрылся за дверью, из-за которой через секунду послышалось сдавленное, но искреннее «спасибо».
Следующим пунктом была налоговая. Жбанов специально разлил полбутылки прямо в отделении, и нечистая сила быстро начала расползаться в стороны и пропадать, как тени в полдень. В итоге из персонала остался только один человеческий охранник, который и принял у Жбанова задолженность, а затем выдал ему бумагу о снятии штрафных санкций с квартиры.
— А вы в пенсионный не заглянете заодно? — спросил он у Жбанова с надеждой, когда тот выходил, но Стасик помотал головой, и охранник вздохнул с досадой.
Слесаря-колдуна Стас нашел на очередном задании. Тот по линии жизни на руке администратора супермаркета определял, где перебит кабель.
— Не нужны мне твои деньги, — фыркнул Анатолий, убирая купюры в карман. — Ты бы лучше продолжал учиться, глядишь, и что-то толковое бы из тебя вышло. А то самогоном все проблемы не решить. Это я тебе как сын алкоголика заявляю.
— Смотря кому его наливать, — философски заключил Жбанов. — У них тут проверка должна была быть сегодня из Потребительского надзора. Они просрочку населению продают, переклеивая ценник, вот провод специально и перебили в подсобке, а потом объявили аварию и закрыли магазин.
Администратор резко отдернул руку и поспешил скрыться за холодильниками.
— Ты-то откуда знаешь? — нахмурился слесарь.
— У вас научился искать обходные пути, — подмигнул Жбанов. — Самогон у меня прошел столько стадий фильтрации, что сам теперь людей через фильтр прогоняет, все шлаки и муть из них словесным осадком выходят. Стоило найти слабое звено и предложить бесплатную пробу. Вуаля!
— Ладно, молодец, не спорю, только не зазнавайся, — закатил глаза слесарь и направился в подсобку.
— Я бы хотел вашу дочь на кофе пригласить, — не отставал Стасик.
— Даже не думай, — резко обернулся Анатолий. — Я тебе за нее быстро резьбу замну.
— Дело в том, что я уже пригласил её, и мы этот кофе выпили.
Тут в глазах слесаря сверкнула молния, а в руках само собой возникло строительное прави́ло, которым он людям выравнивал наглые физиономии. Слесарь встал в стойку, точно фехтовальщик, и Жбанову ничего не оставалось, кроме как вытащить свой черпак. Анатолий провел первую атаку с выпадом.
— Увижу вас вдвоём — и тебе конец!
Стас сделал шаг назад и припал на заднюю ногу, нанеся при этом черпаком удар по руке Анатолия сбоку, а затем попытался кольнуть его в грудь, при этом крича:
— Знаете, мы, вообще-то, подходим друг другу!
Анатолий ушел вниз, провел скручивание и красиво выбросил прави́ло навстречу сопернику, громко проорав:
— Чёрта с два!
Стасик еле отразил этот изящный финт, снова сделав шаг назад и подставив черпак под удар, и сразу пошел в контратаку. Анатолий пропустил удар и получил половником прямо в незащищенный лоб.
— Мы с ней одного поля ягоды! — радостно воскликнул Стас и пошел в бездумную рубящую атаку.
Но тут Анатолий неожиданно для Жбанова и самого себя сделал кувырок и оказался в невыгодном для Стаса положении. Но вместо немедленной атаки он охнул, ахнул и сел на пол, держась за спину. Бой был внезапно окончен.
— Ладно, пёс с вами, — прокряхтел слесарь-колдун, — идите куда хотите, пейте что хотите. Ей уже двадцать два года, пусть сама решает, с кем свою жизнь портить.
— Я, вообще-то, настроен серьезно, — протянул Жбанов руку мастеру.
— Серьезно, значит? — поднялся тот с земли. — Ну-ну. Ладно, в наших краях либо ты, либо внук какого-нибудь Хоттабыча, а, между нами говоря, я этих бородачей на дух не переношу. Ходят и вечно волосы по всему дому разбрасывают.
Жбанов воспрял духом. Оставалось еще несколько адресов.
Фавн с женой и его товарищ Коша перебрались в новый район, где у так называемого председателя был свой хостел. Там за условную плату ютились всякие Иваны-дураки и другие Елены (далеко не премудрые), которых председатель обувал на деньги, сдавая им полтора квадратных метра на человека. Жбанов настиг их в обед сидящими за одним столом в кафе и, очевидно, празднующими очередную аферу.
— Вам не стыдно? — спросил зачем-то Стас.
— А, товарищ Жбанов, — лениво смерил его надменным взглядом председатель. — Чем обязаны?
— Многим обязаны. Верните деньги, которые собрали с населения, или я обращусь куда следует.
— Это куда же? — спросил фавн, когда они с Кошей вдоволь отсмеялись.
— В органы, — холодно ответил Жбанов.
— Отдайте вы ему деньги! — шикнула на мужа Кикимора.
— Обойдется, пусть в свои органы обращается, — продолжал глумиться козёл.
— Хорошо. Органы, заходите, располагайтесь! — крикнул куда-то через плечо Стас, и четыре десятка зомби во главе с другом Жбанова, которого тот встретил в министерстве странных дел, начали атаковать ресепшен, требуя расположить их в хостеле.
— Эй, пошли прочь! — вскочил с места председатель, и корона на его голове сверкнула драгоценностями. — Мест нет!
Зомби не слушали и кривой походкой наступали, раскладываясь тот там то тут, занимали все диваны в фойе, столики в кафе и намеревались пройти в общий туалет.
— Я же сказал, пошли прочь! — не на шутку рассвирепел тощий аферист, когда зомби начали протягивать к нему свои страшные руки и требовать книгу жалоб. Их становилось всё больше. Четыре переполненных кладбища Кошмаринска охотно делились постояльцами.
— Ладно, ладно. На, забирай! — снял председатель корону с драгоценностями с головы и бросил Жбанову. — Сдачу оставь себе, — просипел он.
— А еще говорят, что смерть Кощеева в яйце, а у самого яиц вообще нет, — впервые залилась смехом Кикимора и встала из-за стола.
— Родная, ты куда? — забеспокоился фавн.
— Подальше от вас двоих, недомерки. Вещи свои найдешь там же, откуда притащил — в силосной яме.
***
— Два ящика будут у вас ко вторнику, — пообещал Жбанов, пожимая то, что осталось от руки зомби. — Спасибо за помощь.
— Хорошо, когда спасибо булькает, — улыбнулся остатком зубов монстр и отпил из подаренной Жбановым бутылки. Процесс не заставил себя ждать, и в давно выцветших глазах зажегся огонёк.
Весть о чудо-самогоне Жбанова быстро разлетелась по Кошмаринску, и за неделю Стасик смог расквитаться со всеми, а заодно впервые нормально поел у себя дома.
***
— Вот, — бросил Жбанов пачку денег директору на стол. — Здесь за все мои косяки.
— Я думал, что больше тебя тут не увижу, — признался директор, удивленно взглянув на деньги. — Жбанов, откуда бабки?
— Заработал.
— Ты — и заработал? Я был уверен, что это слова-антонимы. Слушай, ну раз такое дело… — убрав деньги в сейф, директор впервые взглянул на Жбанова с уважением, — давай попробуем открыть небольшой офис в вашем Задрищенске.
— В Кошмаринске, — поправил его Стас. — Нет, спасибо, я передумал. Увольняюсь.
— Увольняешься? Ты же сам тут кричал о перспективах.
— Решил заняться семейным бизнесом.
— У Жбановых есть семейный бизнес? Сложно даже представить, — хохотнул директор. — Что продаете? Глупость и ущербность на развес?
У Жбанова очень чесались руки, он еле сдерживался, чтобы не достать волшебный черпак и не двинуть директору по лбу. Но вместо этого просто подарил ему бутылёк со своей продукцией и положил на стол заявление об увольнении.
Покончив с делами, Стасик добрался до гаража, вытащил из погреба остатки картошки и сел за руль дяди-Витиного «Гольфа».
— Ну что, едем? — спросил расколдованный дядя Витя, сидевший рядом.
— Ага, только кофе выпьем, — кивнул Стасик и, достав из сумки черпак, произнёс: — Абра-капучинябра!
Под капотом что-то хлопнуло, и салон начал наполняться запахом горячего тосола.
— Научишься, — подмигнул дядя Витя и достал телефон, чтобы вызвать «Метлу».
Александр Райн
Если вам понравилась история, поддержите автора лайками, репостами или угостите печеньками 4276100014100967 (сбербанк) буду рад любой вашей поддержке! =) Спасибо!
