Жду раскрытия тайны чудесного воскрешения де Брильи. А пока он напоминает еще и Бабу Ягу. «Я чую! Здесь кто-то есть». Я так и ждал что он скажет – «Русским духом пахнет!» Никита пробрался в османское посольство, и прячется за деревом – днем, его никто не видит, только де Брильи, имеющий проблемы со зрением, вылезши из кареты, заподозрил что-то неладное. Де Брильи предпочитает между своими говорить на русском языке (да и вообще, русский язык в Италии, такое впечатление, все знают) – халтурка, что скажешь.
Вообще, это сложный технический прием в кино, добросовестные сценаристы и режиссеры пытаются усложнить – вводят разговор персонажей на иностранном языке с родными субтитрами, но есть риск «перегрузить» легкомысленного зрителя.
С другой стороны, обязательно найдутся другие зрители, серьезные, которых удивит, что в той же Италии все внезапно понимают по-русски, да еще и говорят на русском языке. Одно дело, когда в фильме все герои одной национальности, но, когда персонажи – подданные разных государств и принадлежат к разным народам, выглядит странно, что они не испытывают при общении языковых проблем.
Еще в Переславле, Софья вручила своему великовозрастному оболтусу письмо от Александры Беловой. Все дороги ведут в Рим – дочь Анастасии и Сашки Белова тоже там. Она вроде как тоже послушница в монастыре – учится у монашек «врачевать прихожан». Католических, я, полагаю. Я начинаю подозревать, что сценарист не понимает разницы между католицизмом и православием – для него монастырь в Риме, всё равно, что монастырь в Переславле-Залесском.
И также не подозревает, насколько серьезен был вопрос религии для людей XVIII века, что русских, что итальянцев. А какая разница, кто это заметит, наверное, так думали. Некую православную девушку почему-то отправили учится в итальянский католический монастырь, что в этом может быть странного, не правда ли?
У них с Шуркой любовь, знамо дело, а Горин выпросил для Александры в некой канцелярии три дня «отпуска». Хм, а если они друг друга так любят, то что мешало их поженить еще несколько лет назад?
Они втроем куда-то едут и спасают мальчика Витторио (знакомого Александры), который откуда-то сбежал (преследовавшие Витторио мужики в ливреях говорили по-русски), а у мальчишки – вот удача, золотая пуговица с монограммой, по которой Никита легко догадался, что пуговка эта Бобринского.
И опять об языковой проблеме. Уж коли решили, черт с ним, экономить на субтитрах и отсутствии иностранной речи, то вот давайте так дальше до финала по этим прямым рельсам и гнать. Но вот мальчик Витторио по-русски не говорит, его понимает только Александра, да и Бобринский объяснялся с ним знаками. Эта «смесь» выглядит еще более странно. Только что мальчишка балакал на итальянском, и вот уже отец ему кричит на чистом владимирском диалекте – «Беги, сынок, беги!», а комендант, размахивая руками – «Ко мне на допрос, срочно!» Почему только для Витторио сделано языковое исключение?
Вообще, удобно до ужаса так кино снимать – никаких заморочек. Приехали русские дворяне в Италию, переоделись итальянскими крестьянами и поехали на телеге «под прикрытием» на заставу, где Бобринского держат. «Капуста свежая» - кричат и, главное, понимают, о чем местные солдаты говорят. Но почему тогда газета (в посольстве гардемаринам показанная), была не на русском языке?
Продолжаем изучать флаги со Светланой Дружининой. Над заставой реет нечто похожее на флаг Циспаданской республики (но как будто без герба), созданной Наполеоном, как вассальное образование в 1797 году на севере Италии – только у этого государства были горизонтальные полосы триколора. Сначала я было подумал, что заведующий реквизитом слыхом не слыхивал о такой республике и просто не знает, что триколор (зелено-бело-красный) в современной Италии – вертикальный. Однако позже я всё-таки разглядел какой-то герб на флаге – да, это и правда Циспаданская ресблика.
Что Никита, ранее в османском посольстве ходил почти не таясь, что сейчас Шурка на заставе, спокойно белым днем, открыв висячий замок (купленный в ближайшем строймагазине) проникает в глинобитную хижину, где держат Бобринского. Парни меняются (они и правда похожи, как будто из одного скворечника выпали), Шурка остается в келье, а Бобринский уходит с Оленевым.
На заставу прибывает Брильи, он намерен вместе с пленником плыть на Мальту. Брильи хочет поспеть туда к празднику Святого Иоанна Госпитальера. Вот уж действительно – хоть святых выноси. Вы, знаете такого святого? Я – нет. Ну, что же, по-видимому, под «Госпитальером» сценарист разумеет Иоанна Крестителя. Брильи держит со своей напарницей «военный совет» - им нужны деньги, те самые 30 тысяч в неустановленной валюте, надо заставить Бобринского самого написать письмо матушке.
Таинственная девица идет ночью в келью (актриса нещадно переигрывает), начинает выпытывать у узника записку. Вот это было смешно – когда таинственная дама заорала, узрев вместо Бобринского Шурку. Может, стоило снять комедию? К ней и вопросов по ляпам меньше.
По утру Шурка, применяя приемы переславско-монастырского кунг-фу, пытается бежать. Там есть один забавный момент – Шурка лихо раскидывает солдат, вскакивает на коня, и мчится прочь мимо часового, который, не обращая внимания на шум схватки, мечтательно смотрит на море. Шурку ловят на утесах, остановив ударом смотанной веревки в спину.
Понимать технические приемы Дружининой становится всё труднее. Шурку кидают перед де Брильи, тот по-русски спрашивает:
- Ты, кто такой, мерзавец? Отвечай!
А Шурка, по-русски же и отвечает:
- Да пошел ты…
У де Брильи лезут очки на лоб, а еще он становится похож на Людвига Аристарховича:
- Русский!!! Как я раньше не догадался!
Вот что это такое? А как ты сейчас, об этом догадался, Базилио, если Шурка с тобой говорит на языке, на котором говорят здесь все между собой – и комендант, и солдаты, и рыбаки, да и ты сам, каналья? А на каком языке Шурка кричал «капуста свежая!» - почему тогда никто не догадывался?
Де Брильи впадает в панику – «русские своих не бросают!», все скопом снимаются, садятся на шхуну и плывут на Мальту. При этом комендант бросил гусей, флаг Циспаданской республики и даже артиллерию в числе двух орудий. Жену так взял, все же ее играет Анна Семенович. Паша Горин и Александра не успели и только смотрят на паруса уходящей на Мальту шхуны.
Да, а Оленев с Бобринским срочно отбывают в Россию, оставляя Горина и Александру как-то разбираться со спасением Шурки. Хорошо, что де Брильи об этом не знает – иначе он бы изменил свое мнение по поводу «русские своих не бросают».