ЕГО рабочий кабинет на площади Кошута, прямо напротив парламента, завален нераспечатанной корреспонденцией: хозяин кабинета только что вернулся из длительной командировки в США. Руководитель картографической службы Венгрии лауреат Государственной премии профессор Шандор Радо — признанный авторитет в своей области. Он был председателем редакционного комитета издания, недавно завершённого странами СЭВ, — уникальной научной карты мира на 234 листах. Много лет предпринимались попытки создать такую карту в рамках ООН, однако эти попытки оказались тщетными.
— И не удивительно, — в сердцах восклицает профессор. — Представляете, сегодня, в году тысяча девятьсот семьдесят пятом, некоторые американские учёные мужи всё ещё отказываются нанести на карту государство Демократическая Республика Вьетнам!
Когда-то вот так же отрицали существование Советского Союза. И молодой географ — политэмигрант Радо, едва получив диплом, ринулся в гущу схватки: в год смерти Ленина выпустил в Брауншвейге у известного издателя Вестерманна первую на Западе политическую карту Союза Советских Социалистических Республик.
Ровесник века, он уже в 19 лет был комиссаром у Ференца Мюнниха в Красной Армии Советской Венгрии, в 21 год работал в пресс-группе III конгресса Коминтерна. Незадолго до того он основал в Вене отделение советского агентства РОСТА. «Неужто вы и есть наш главный пропагандист в Вене? Вам следует выглядеть более солидно», — воскликнул Чичерин, когда Радо явился к нему на приём.
...Был год 1955-й, когда Шандор Радо смог наконец окончательно посвятить себя любимой науке — картографии. Он вернулся в город своего детства — Будапешт, где увидел когда-то ребёнком и сохранил в памяти навсегда первую в жизни карту: схему Транссибирской магистрали. Не ссылаясь на былые заслуги, не требуя скидок на возраст, он навёрстывал упущенное в науке. И наверстал!
А тем временем на него обрушилась сенсационная слава. Двое французов выбросили на книжный рынок бестселлер «Война была выиграна в Швейцарии». Они утверждали, что не в окопах Сталинграда, не на Курской дуге была предрешена победа, а в Женеве и Люцерне, откуда тянулись нити в третий рейх. Возглавлял «красных суперагентов» человек под псевдонимом Дора, настоящее имя которого Шандор Радо.
Пришлось профессору ещё раз оторваться от своих карт. Он ответил охотникам за сенсациями спокойной и убедительной книгой, переведённой уже на многие языки. (Русское издание: «Под псевдонимом Дора», Воениздат, 1973).
— В год 30-летия Победы, — говорит Шандор Радо, — не могу не повторить снова: да, наша группа немалого достигла, особенно в период от Сталинграда до Курска. Но мы, разведчики, были лишь первым звеном, одним из слагаемых, обеспечивших успех величайшего сражения, как правильно написал в связи с Курской битвой маршал Г. К. Жуков.
СОВЕТСКОМУ читателю не нужно доказывать, что исход сражения на Курской дуге решился в пользу Советской Армии благодаря героизму солдат, мастерству военачальников, самоотверженности тружеников тыла. Те, кто отрицает это на Западе, преследуют свои спекулятивные цели. Однако «одно из слагаемых», упомянутое маршалом Жуковым, сыграло тогда отнюдь не последнюю роль. «Накануне событий под Курском, — читаем мы в книге Радо, — в борьбе двух секретных служб — советской и германской — создалось драматическое для гитлеровцев положение... Тайна операции «Цитадель» оберегалась германским командованием и в тылу и на фронте с предельной тщательностью. Но тайна эта уже была раскрыта. И самое уж*сное для немецкой контрразведки заключалось в том, что ей об этом было известно, однако воспрепятствовать или хотя бы приостановить утечку оперативных сведений из высших штабов Германии она не могла. В те дни швейцарская группа старалась дать ответы на многие вопросы руководства Центра».
Москва имела некоторые сведения и о сроках операции (неоднократно переносившихся), и о задуманных отвлекающих ударах, о численности и дислокации резервов. В апреле 1943 года группа Радо передала данные о новом тяжёлом танке «тигр», на который в операции «Цитадель» возлагались особые надежды. Было отмечено, что грозный «тигр» уязвим при атаках с воздуха.
...Деятельность самого Шандора Радо намеренно лишена была романтических атрибутов. Он проживал под своей фамилией в Женеве с женой, двумя детьми и тёщей, был владельцем и фактически единственным сотрудником агентства Геопресс, которое регулярно снабжало швейцарскую и зарубежную печать картами военных действий. Геопресс обеспечивал положение в обществе, продуктовые карточки и некоторый доход для финансирования деятельности группы.
Долгие часы просиживая над кальками, Радо испытывал разные чувства. Осенью сорок первого в победных реляциях Берлина замелькали названия подмосковных станций, — он помнил их с 1921 года, с тех пор, как поезд с делегатами и гостями III конгресса Коминтерна медленно подходил к советской столице, то и дело пополняя запас дров. 17 октября 1941 года на долгие сорок дней исчезли в эфире позывные Центра, подтверждая, казалось, самые худшие опасения. А карты всё равно надо было чертить... Зато какой подъём он испытал год спустя, когда, сопоставив источники ещё до официального сообщения Москвы, убедился, что армия Паулюса под Сталинградом попала в окружение! Швейцарцы сразу же узнали об этом из опубликованной им схемы, конечно, к величайшему неудовольствию нацистов: ведомство Геббельса хранило по сему поводу гробовое молчание.
«К организации работы группы, к сбору и анализу информации я стремился подойти по-научному», — подчёркивает Радо. Никогда не проходивший специальной подготовки, он овладел наукой конспирации. Но бывали случаи, когда ему приходилось действовать совсем не по науке. Осенью сорок второго встречи с «самым главным» в антифашистской группе добились представители французских маки, партизанивших в пограничном департаменте Верхняя Савойя. Каратели загнали партизан высоко в горы, чуть ли не до самых ледников. А тут ещё пришли вести, что немцы на Волге, у Эльбруса... Есть ли смысл продолжать борьбу? — таков был невысказанный вопрос партизан. И Радо, у которого на душе тоже скребли кошки, сумел ободрить французов. Сталинградская победа окрылила их. А осенью 1944-го именно маки помогли Радо и его жене, скрывавшимся от швейцарской полиции, перебраться в освобождённый Париж.
Характерно: из всех вариантов перехода границы, — а был среди них и весьма эффектный, с подкопом под проволоку, по которой пропускали ток, — Радо выбрал самый незатейливый. Паровозик местной линии, доставлявший на швейцарскую сторону границы молоко и забиравший пустые бидоны, прихватил и «красного суперагента». С пограничного поста, правда, постреляли вслед не пожелавшему остановиться молоковозу, но больше так, для порядка.
ВЫСОЧАЙШИМ внутренним напряжением отмечен для группы Радо период с весны до поздней осени 1943-го, вплоть до провала их радиоквартир. Они знают, что их рации пеленгуют, что к ним подсылают провокаторов. Они не знают, что небезызвестный Шелленберг требует от швейцарских властей самых крутых мер в отношении «красной тройки» (три рации Доры поддерживали связь с Центром), а Клаус Барбье, палач Лиона, выдачи которого до сих пор добивается французское правительство, готовит гангстерское похищение Доры.
Тревожась за судьбу группы, Центр рекомендует менять радиоквартиры, реже выходить в эфир. «Но в наших руках была в то время информация, которую мы не могли не передавать», — просто говорит Радо. Мы — это (перечень не полон) сам Радо и его жена Лена Янзен, член КПГ с момента основания партии, швейцарцы-антифашисты супруги Хамель и немецкая коммунистка Сиси, отказавшаяся выполнить приказ Центра временно отойти отдел, так как только через неё шла связь с «фантастическим источником информации».
Последняя оценка принадлежит Аллену Даллесу, в те времена шефу американской разведки в Швейцарии. Даллес знал, что говорил. «Вертер» и другие информаторы Доры в кругах третьего рейха ухитрялись давать ответ на многие вопросы, которые ставил Центр. Пройдя через несколько рук, их донесения попадали в Москву. (Впрочем, Радо, щепетильный, как истинный учёный, не умалчивает и о тех случаях, когда орешек оказывался слишком твёрдым. Так было, в частности, с документацией по «Восточному валу», который гитлеровцы спешно начали строить в глубине своей обороны. Однако некоторые данные были переданы и на сей раз.)
...Люди Шелленберга читают каждое второе донесение Вертера и его товарищей — один из двух шифров у них в руках. О «предательстве» доложено самому Гиммлеру. Принимают отчаянные меры; в ходе тотальных проверок арестован офицер, написавший когда-то работу о «Вертере» Гёте. А псевдоним этот (как и все прочие) выдумал Радо для обозначения безымянного информатора из штаб-квартиры вермахта.
— Вопрос «кто был кто?» не ясен и до сих пор, — говорит профессор, тщательно протирая очки. — Берлинские информаторы и их представитель в Швейцарии согласились сотрудничать с нами лишь при условии, что мы не будем допытываться, кто они. Осторожность оказалась не лишней: радиограмма Центра с запросом на сей счёт была перехвачена и прочитана. Можно себе представить, с каким нетерпением караулили в эфире ответ... Вне всякого сомнения, с нами сотрудничали антифашисты, бесстрашные люди и отличные конспираторы, которые пришли в 1942 году к выводу, что хребет фашизму может быть сломлен именно на Востоке. В сохранившихся документах СД и гестапо нет никаких данных о них: видимо, они избежали провала. Со временем мы узнали имя их швейцарского представителя. Это человек, на которого свои виды имела и швейцарская разведка. Увы, немецкий эмигрант Рудольф Рёсслер скончался в 1958 году и унёс тайну «Вертера» в могилу.
Остался без ответа и другой вопрос: как связывались из Берлина с Рёсслером, жившим в Люцерне?
Радо упоминает недавно вышедшую в ФРГ книгу Берндта Руланда «Глаза Москвы». Автор её, служивший в центре связи вермахта, выдвигает такую версию: информация передавалась двумя девушками-связистками (имена их Руланд согласен предать огласке лишь после их смерти) по спецкабелю СС в Милан, а оттуда уже «с оказией» в Швейцарию. Не исключает Радо и вариант с радиосвязью.
Берлинские информаторы могли передавать донесения прямо из центра связи вермахта в Майбахе близ Берлина, а Рёсслер мог пользоваться радиостанцией немецкого консульства в Цюрихе. Всё это звучит несколько фантастично, но известно ведь, что германский вице-консул Гизевиус был в числе организаторов покушения на Гитлера в июле 1944 года...
Время беседы подходит к концу. В кабинет, заваленный книгами и бандеролями, всё чаще заглядывают нетерпеливые юные лица. У картографов сейчас много неотложной работы. Южный Вьетнам и Камбоджа, Гвинея-Бисау и Мозамбик... Революционное преображение мира продолжается!
Б. РОДИОНОВ (1975)