ЦЕРКОВНЫЙ ПИСАРЬ: В 1728 году, ноября десятого дня, преставился раб Божий генерал-адмирал, Государственного Верховного Тайного Совета министр, действительный статский советник, президент Государственной Адмиралтейской коллегии, генерал-губернатор княжества Эстляндского, кавалер обоих российских орденов, граф Федор Матвеевич Апраксин, а жития ему было 67 лет.
«Птенцы гнезда Петрова». Ближайшие сподвижники и фавориты русского царя, они на слуху. Франц Лефорт, Александр Меншиков, Яков Брюс — о них знают многие, а вот Фёдор Апраксин как-бы в тени. Складывается впечатление, что если бы не сухие строки энциклопедий и скупые упоминания в учебниках, о нём, наверное, вообще бы не вспоминали. А ведь именно этот человек на суше защитил от шведской армии Санкт-Петербург (скандинавы собирались сравнять его с землей), а на море нанес им решающее поражение при Гангуте. Так почему о нашем герое так мало информации? Оказывается, он сам так захотел и сознательно отошёл на «второй план». Не любил особого внимания к своей «скромной» персоне.
Конец XVII — начало XVIII столетия. Иностранцев в России — пруд пруди. Царь Петр хорошо платит, а потому за каждое место возле государя идёт самая настоящая война доносов и ложных обвинений. Иноземцы Апраксина не любили, место у него денежное, хорошее. Да вот только попробуй подвинь, ничего не получится! Фёдор Матвеевич отвечал заезжим гостям взаимностью. В ход шли любые способы, любые связи. Даже дипломатические. Особо старался испанский посол герцог Лирийский.
ЛИРИЙСКИЙ: Апраксин с величайшим усердием служил Петру I. Иноземцев ненавидел смертельно и был очень корыстолюбив, за что чуть было не погиб, но отделался деньгами. В политических делах был вовсе несведущ, и хотя был великим адмиралом, но не знал даже первых начал мореходства!
А вот тут испанец перегнул. Деньги-взятки это ещё куда ни шло, но называть Апраксина плохим флотоводцем — совсем некрасиво! Взять хотя бы знаменитое Гангутское сражение. Да, план морской битвы лично разработал Пётр Великий, но реализовал этот план именно Фёдор Матвеевич! А никчёмный адмирал не вывел бы корабли даже на рейд.
В 1703 году под его руководством была открыта в Воронеже первая адмиралтейская школа для подготовки морских специалистов. Фёдор Матвеевич докладывал Петру I:
АПРАКСИН: ... матросов, которые выростки, научил я изрядно — 500 человек, те будут на кораблях!
В то время Апраксин был главным начальником Адмиралтейского приказа. Именно он занимался строительством русского флота, подготовкой экипажей, устройством доков, верфей и артиллерийских заводов. О своих успехах Фёдор Матвеевич тут же рапортовал царю, однако эти слишком хвалебные и почтительные письма не очень-то нравились государю и однажды Петр не выдержал.
ПЕТР I: Сомневаюсь, ко мне ли ты писал с такими зельными чинами, чего не люблю! А тебе надобно знать, как ко мне писать, потому что ты — нашей компании.
Его называли «сухопутным адмиралом». Кто-то в шутку, кто-то всерьёз. Одни откровенно ёрничали, другие, наоборот, утверждали, что Апраксин способен успешно воевать не только на море, но и на суше! Так, в 1708 году он командовал русским флотом и войсками, расположенными в Ингерманландии. Благодаря своему опыту, адмирал буквально спас только что основанный Петербург от внезапного нападения шведов. Фёдор Матвеевич лишил скандинавский отряд продовольствия, а затем разбил арьергард неприятеля. Восхищённый Пётр I повелел тогда выбить особую медаль с изображением, на одной стороне, портрета Апраксина, а на другой приказал сделать надпись: «Храня сие не спит. Лучше смерть, а неверность»
Но и это ещё не всё. Апраксин почти сразу стал графом, действительным тайным советником, а жалование ему стали выплачивать наравне с фельдмаршалом — 7 тысяч рублей в год. А впереди был штурм Выборга.
Апраксин и тут Петра не подвёл. Весь гарнизон крепости был пленён, русским достались все вражеские орудия, а также большие запасы пороха и снарядов. За взятие цитадели Фёдор Матвеевич получил орден святого Андрея Первозванного и золотую шпагу, украшенную бриллиантами.
18 февраля 1700 года царь Пётр I подписал особый приказ:
ПЁТР I: Великий Государь указал все адмиралтейские и корабельные дела выдать стольнику комнатному Федору Матвеевичу Апраксину. А писать его отныне во всяких бумагах — Адмиралтейцем.
Адмиралтеец. Для современного уха звучит непривычно. Хотя и так понятно, о каком звании идёт речь. Отныне Фёдор Апраксин отвечал за строительство в Воронеже русского флота, а также за управление морской частью в «Азовском краю». Адмиралу завидовали многие, доносы лились рекой. До наших дней сохранились некоторые из них.
— Апраксин очень мстителен и не чурается подарков. Британский посол Уитворт.
— Ставленник Петра очень корыстолюбив и опасен. Испанский посол Ле Лириа.
— Граф жесток, имеет варварский нрав. Им движет чрезвычайное себялюбие и невыносимая русская амбиция. Шведский военнопленный Эренмальм.
— Ваш главный флотоводец — жулик! Он вечно задерживает жалование и мало заботится о честном исполнении своего слова. Англичанин на русской службе Перри.
Что ж, признаем. Апраксин действительно фигурировал в нескольких делах о растрате казённых средств. В 1714 году он отделался лишь штрафом за то, что допустил воровство среди подчинённых, но в другой раз следствие всё-таки доказало личную вину флотоводца. За это Фёдор Матвеевич подвергся аресту, лишился графского титула и всего своего имущества. Однако... не всё так просто. Царь Пётр был человеком жёстким, но не глупым. Ему поступали и другие, «положительные отзывы» на Апраксина.
— Апраксин очень энергичен и упорен, прозорлив и справедлив.
— Фёдор Матвеевич пользуется добрым отношением всех, храбр (хоть и не безумно).
— Он производит впечатление хорошего и честного человека. Среди русских граф в целом заслужил завидную репутацию правдивого, любезного и умного человека. Ему свойственно искреннее желание быть полезным каждому.
Пётр I взвесил все «за» и «против», после чего смягчил приговор и заменил одним лишь штрафом, учитывая былые заслуги своего адмирала.
1710 год. Великая Северная война. Осада шведской крепости Выборг. Основные укрепления цитадели — 5 бастионных фронтов. Все строения каменные. Апраксин приступил к штурму, но ничего у него не получалось. Скандинавы оборонялись стойко, пришлось срочно докладывать обстановку самому Петру I.
АПРАКСИН: Неприятель выстроил против нас 3 батареи; стреляет зело жестоко и цельно: одну пушку у нас разбили, а другая раздулась от многой стрельбы; осталось у нас десять орудий. В то время еще и великие морозы, к тому ж и ситуация кругом той крепости камениста.
По требованию Петра штурм отложили до его личного приезда. Уже был готов новый план наступления, как вдруг комендант Выборга прислал к Фёдору Апраксину 2 штаб-офицеров с предложением начать переговоры об условиях сдачи.
АПРАКСИН: 13 июня Выборг капитулировал. И уже утром следующего дня в город вошел гвардейский Преображенский полк во главе с государем всероссийским. Весь гарнизон — больше 3 тысяч человек, в том числе 156 шведских офицеров, по решению монарха нашего, был временно задержан в качестве военнопленных.
После смерти Петра, Апраксин понимал — он лишился своего единственного покровителя. Как теперь защищаться от недоброжелателей? А их было много. Фёдор Матвеевич собирался было написать вдовствующей императрице Екатерине I, но пока раздумывал, как и что просить, на российский престол взошёл новый царь. Пришлось переделывать бумагу на имя Петра II. Произошло это за две недели до смерти адмирала. По сути, он отправил в Петербург духовное завещание.
АПРАКСИН: Рабски прошу Ваше Императорское Величество, дабы Всемилостивейше изволил напомнить ему молодые годы мои и службы, которые я исполнял по силе ума моего радостным сердцем и чистою совестью, повелеть по сему моему вольному завещанию ненарушимо исполнить и оставшихся моих сирот — брата и племянников в милости не оставить.
Последнее желание флотоводца было исполнено.
На протяжении всей жизни он помогал московскому Златоустовскому монастырю. На свои деньги построил храм Благовещения Пресвятой Богородицы и сам в 1728 году упокоился в местной родовой усыпальнице. Но где именно находится могила прославленного адмирала, неизвестно по сей день, рассказывает один из священнослужителей.
СВЯЩЕННИК: В тридцатые годы прошлого века большая часть построек монастыря была снесена, а останки одного из первых флотоводцев России оказались скрыты под культурными слоями обычной дворовой территории. Уже в наше время, в 21 веке, на территории домов прорвало трубы, а когда начали копать, достали белокаменные надгробия и саркофаги. Один саркофаг был с костями. Рабочие кости собрали, принесли в соседний храм, и вот с этого момента начинается новая страница истории столичного Златоустова храма.
Уже более 10 лет в Москве пытаются собрать воедино все сведения о Фёдоре Апраксине. Но найти останки адмирала пока не удается.
СВЯЩЕННИК: Грустно, потому что человек столько сделал для мощи русского флота, первый наш морской победоносец в Гангутском сражении конечно, достоин лучшей участи.
За несколько дней до смерти Апраксин написал письмо императору Петру II. Он просил государя не забывать и не обделять милостью его брата и многочисленных племянников. Своих детей у Фёдора Матвеевича не было. Последняя воля флотоводца была исполнена. Родственники адмирала верой и правдой служили русским царям вплоть до революции 1917 года. Затем была эмиграция сначала в Сербию и дальше на Запад. 100 лет спустя, в наше время, Апраксины проживают в Бельгии, Франции, США и Канаде, не забывая, кто они и откуда родом, рассказывает одна из представительниц древней фамилии Апраксиных — Елизавета.
ЕЛИЗАВЕТА АПРАКСИНА: Весь 18 и 19 век они (мои предки), пока это было возможно, служили государству, императорской семье. Мы любим эту фамилию и те, кто имеет право ее носить, ее сохранили!
Слушайте программу «Адмиралы русского флота» на Радио ЗВЕЗДА