Танис Ройглао.
Прошедший день выдался удивительно жарким для Срединных земель. Несмотря на то, что привыкший к теплу организм спокойно переносил подобную температуру, я испытала истинное наслаждение, сбросив одежду и окунувшись в прохладные воды озера, название которого было мне неизвестно. Почти семь дней прошло с тех пор, как я покинула Иллуриат, и мне невероятно хотелось вымыться, переодеться в чистое платье и провести ночь не в седле или под открытым небом, а в настоящей кровати. Но приходилось довольствоваться тем, что я находила, блуждая по неизвестным мне землям. Деревеньки, которые встречались на пути, были настолько крохотными, что постоялых домов в них попросту не было, а в свои жилища люди не желали впускать незнакомку. И тем не менее, несмотря на всю их осторожность, они продавали мне еду вполне охотно, стоило им заметить в моих руках золотую монету.
Я избегала широких дорог, чтобы снова не попасть в силки Сканлана, но едва заметные тропинки сыграли со мной злую шутку. Единственное, в чем я была уверена, это что я покинула Восточные земли. В каждой деревне мне указывали новое направление. Похоже, и сами крестьяне с трудом могли сказать, где же находится столица.
Убеждая себя, что направляюсь к мужу, я искренне радовалась, услышав от встречающихся мне людей, что она по-прежнему далеко. Вылетев из одной золотой клетки, мне отчаянно не хотелось попадаться в другую. Каждый вечер, засыпая, я думала, что утром решение придет само собой. Но ночь сменялась днем, день – ночью, и ничего не происходило. Мое тело блуждало по Срединным землям, в то время, как душа утопала во мраке неопределенности. Устав ломать голову над решением, которое мне не хватало смелости принять, я доверилась судьбе, надеясь, что рано или поздно Песчаный выведет меня на верный путь, как это было в пустыне.
Солнце уже наполовину скрылось над горизонтом, а камни, на которые я наступала босыми ногами, были все еще теплыми, впитывая в себя все тепло, щедро подаренное дневным светилом. Огромные валуны, окружающие озеро с одной стороны, прекрасно скрывали меня от случайных глаз. Решив, что лучше уж устроить лагерь на берегу, я быстро оделась, и, напоив коня, принялась обустраивать далекое подобие лагеря, ужасно сожалея, что меня не учили этому прежде. Но кто мог подумать, что законной вазилири юга смогут понадобиться такие навыки. Пока я смогла кое-как развести крохотный костерок, солнечные лучи окончательно потухли, а звезды, медленно появляющиеся на темнеющем небе, принесли с собой прохладу. Усевшись прямо на землю и оперевшись спиной об один из камней, я достала из сумки кусочек вяленого мяса, немного сыра и ломоть черствого хлеба. Не слишком роскошная трапеза, но для того, чтобы отогнать голод и восполнить силы, ее было достаточно.
Едва успев начать свой поздний ужин, я услышала тихий рык. Не может быть. Подняв глаза, я увидела в неярком свете костра крупного мастиффа. Как эта чертова собака смогла догнать меня? Еще утром, после побега, я заметила, что огромный кобель Сканлана увязался следом за мной, но спустя какое-то время, пес скрылся из виду, не успевая за темпом, задаваемым жеребцом.
Я схватила одну из веток, приготовленных для костра, и запустила в животное, надеясь отогнать его, но ничего не вышло. Увернувшись, мастиф лишь подошел ближе, аккуратно обходя костер и неотрывно глядя на мясо у меня в руках.
«Голодный», - без труда поняла я, заметив, как кобель завилял хвостом, стоило мне разломить кусок сыра надвое. По пути в Иллуриат, я успела заметить, что животное было весьма добродушным. Сканлан сам кормил его с рук, словно маленького щенка. Не думаю, что огромный зверь, способный завалить медведя, умеет хорошо охотиться сам.
- Иди сюда, - тихо позвала я, протягивая лакомство на открытой ладони. Пес бросил на меня недоверчивый взгляд, покосившись на кучу веток. – Не бойся.
Подумав какое-то время, мастиф медленно подошел ко мне и аккуратно взял сыр зубами. Мгновение, и собака, усевшись так, чтобы его спина касалась моих вытянутых ног, уже требовал добавки, заглядывая в глаза. Разделив с кобелем половину того, что я собиралась съесть сама, я потрепала его за ухом. Почему-то, достаточно пугающий зверь вызывал во мне больше симпатии, чем его хозяин.
- Останешься со мной? – спросила я, понимая, что животное ничего мне не ответит, но почувствовав, как мастиф лизнул мою руку, приняла это за согласие. Бросить его здесь на верную смерть будет жестоко. Вернуться к хозяину он все равно не сможет, ему пришлось преодолеть слишком долгий путь от стен Иллуриата. – Как же он тебя называл? – я напрягла память, пытаясь вспомнить - Рок? Рух? Роух? - услышав знакомое слово, собака снова посмотрела на меня, словно спрашивая, чего же я хочу. – Значит, Роух.
Пес доверчиво подставлял голову, чтобы я могла его почесать. Видимо, нахватался блох, пока пытался догнать меня. Глядя на него, я не могла не подумать о бринэйнне. Мой побег явно не оставил его равнодушным, а то, что я взяла его коня, вероятно, разозлило принца еще сильнее. Жеребец был молодым и выносливым, кровь бурлила в его жилах, требуя выхода, и поэтому за день я преодолевала приличные расстояния. Боюсь представить, что Аэлла и ее племянник сделали с конюхом за то, что он оседлал Меара для меня. Мысль о подобной маленькой мести слегка тешила мое самолюбие.
Мысленно, я снова вернулась в ту ночь. Толстый стражник на воротах, сначала не поверил мне и стал требовать золото за проезд и молчание, но увидев на письме знак Правителя, нервно сглотнул, и велел распахнуть ворота. Уверена, что когда утром у него спросили, не проезжала ли через эти ворота ночью женщина, ему и в голову не пришло вспомнить о гонце, доставляющем королевское послание.
Никогда прежде я еще не скакала так быстро. Первые сутки я не останавливалась вовсе, временами позволяя жеребцу перейти на шаг, чтобы немного отдохнуть. Когда я поняла, что за мной нет погони, я стала останавливаться на несколько часов днем, когда солнце немилосердно палило, убивая всякое желание двигаться на корню. Лишь оказавшись в Срединных землях, я перестала скакать по ночам, чувствуя себя в относительной безопасности. Дорога истощила меня, а осознание того, что ей не видно конца абсолютно не прибавляла сил. Но я продолжала идти вперед, не прерывая дыхания, положившись на божественное проведение.
Утро встретило меня промозглой сыростью. Проснувшись, я с удивлением заметила, что Роух не отошел от меня ни на шаг. Пес лежал, прижимаясь ко мне, согревая своим теплом. Но стоило мне сесть, как он поднялся с места и направился к ближайшим кустам справить нужду. Похоже, Сканлан воспитал из него неплохого охранника, а не просто гигантскую игрушку. Лишним это, определенно, не будет.
Спустя еще пять дней, вдалеке завиднелась стена леса. Я не слишком хорошо помнила географию, но едва ли не единственные леса Срединных земель находились лишь недалеко от западных границ. Не зная, куда двигаюсь, я, по всей видимости, обошла Гарт по дуге и вышла не совсем туда, куда рассчитывала. Страна табунников не была слишком большой, но я не думала, что за две недели смогу пересечь ее.
Судьба, от которой я бежала, подсказала мне ответ на вопрос, который все это время не давал мне покоя. Песчаный привел меня к Западным землям. Я не могу противиться божьей воле и игнорировать такой знак. Мне лишь остается надеяться, что там я смогу обрести необходимую мне поддержку. Подстегнув Меара, я помчалась вперед, чувствуя, что сердце забилось быстрее. Осталось совсем немного.
Путешествие по лесу было намного опаснее езды по степным равнинам. Понимая, что вероятность заблудиться и начать ходить кругами слишком велика, я рассудила, что ехать по дороге будет если не безопаснее, то, хотя бы немного надежнее. Двигаясь вдоль границы леса несколько часов, я, в конце концов, нашла, что искала. Еще во время правления Джонатана Мудрого, были проложены множество дорог, связывающие крупные города во всех землях, облегчая торговлю в Триединой империи, созданной Анной Монтт. С тех пор прошло много лет, но большинство трактов по-прежнему оставались действующими. Не сомневаюсь, что я наткнулась на один из них.
Следуя по пыльной ленте пути, я несколько раз встречала путников, которые проезжали мимо, не обращая внимания на девчонку в грязном дорожном костюме. Это было мне лишь на руку, позволяя избежать лишних проблем и задержек. Через несколько дней я уже смогу достигнуть стен Дарнуолла, а значит, еще на шаг приближусь к мести, которая сжигала мое сердце.
Глядя каждый вечер на танцующие языки пламени, я думала о том, как горел Эсдрас, как мятежники сровняли с землей дворец, который я привыкла считать домом. В ушах оглушающе звучали предсмертные крики, рыдания женщин и детей, оплакивающих погибших. Я не видела всего ужаса своими глазами, но это ничего не меняло. Желание отомстить было настолько всепоглощающим, что даже во снах я видела, как перерезаю горло убийце отца, который всегда оставался безликим. Но, рано или поздно, я узнаю, кто он. И глядя ему в лицо, я проткну его грудь, вгоняя клинок в е черное сердце по самую рукоять. Я сама казню его, забывая про все правила и обычаи. И когда эта минута настанет, моя душа, наконец, обретет покой.
- Роух, - позвала я, спешиваясь. С самого утра я не видела пса, хотя была уверена, что он где-то неподалеку. Припасов у меня осталось не слишком много, и я не могла нормально накормить животное, и поэтому он стал подолгу пропадать, пытаясь охотиться. Только вчера я отмывала его шерсть от крови, зачерпывая воду в ледяном ручье, не в силах вынести мерзкого запаха. Стараясь быть незаметным, зверь лишь следовал инстинкту и вываливался во всем, что мог найти, в том числе и в недоеденных остатках своего обеда. - Если ты снова вернешься грязный, то спать будешь с другой стороны от костра!
Разумеется, ответом мне стала тишина. Вздохнув, я начала обычные приготовления к ночи. Почти за неделю я привыкла к Роуху и разговаривала с ним, не имея рядом другого собеседника. Пес внимательно меня слушал, и, временами, мне казалось, что он понимает человеческую речь. Но это было лишь игрой воображения, иллюзией, которую я для себя выдумала, чтобы окончательно не сойти с ума, запершись наедине с собственными мыслями.
- Так-так-так, кто это у нас тут? – подскочив от неожиданности, я заметила, как на поляну, выбранную мной для ночлега, выходят люди. Мужчины. Большинство из них были пешими, но трое все же сидели верхом на лошадях. Вокруг ног крутились облезлые псины, отдаленно напоминающие охотничью свору. Кожа мужчин была мертвенно-бледной и грязной, глаза недобро светились, а одежда давно превратилась в настоящие тряпки. – Теперь мы можем начинать нашу дикую охоту, господа.
От голоса всадника меня бросило в холод. Было в мужчине что-то такое, что выдавало в нем человека благородной крови, но внешний вид говорил о совершенно иной жизни. Старая, потрепанная одежда, отсутствие украшений, длинная спутанная борода. Сомнений в том, что неприятности все-таки догнали меня, даже не возникло. Несколько луков, клинки и даже прикрепленный к седлу арбалет только подтвердили мою мысль.
Свора бесновалась. Собаки тявкали, лаяли, скулили, кидались в мою сторону, стараясь вырвать поводки из рук хозяев, почуяв страх, который невольно начал появляться у меня внутри. Повернувшись к разбойникам спиной, я рванула к жеребцу. Никогда раньше я так резво не влетала в седло. К собачьему визгу добавился злорадный смех.
- Пусть бежит, - донесся до меня голос предводителя. – Далеко все равно не уйдет. Она наша, господа.
«Посмотрим, - мелькнуло у меня в голове, и я со всей силы ударила пятками под ребра жеребцу. Перепуганное собаками животное встало на дыбы, едва не сбросив меня, но все же помчалось вперед, не разбирая дороги. Ночные сумерки уже начали сгущаться, превращая лесную тень в практически непроницаемый мрак. Ветки хлестали по лицу, но я была лишь рада боли. Она заглушала страх, который сжал мое сердце ледяными пальцами. – Все не может закончиться так. Боги справедливы, мой час еще не пришел».
Медленно, но неотвратимо лес вокруг меня наполнялся звуками погони. Лай охотничьей своры с каждым мгновением становился все ближе. Казалось, что гончие не догоняли Меара, а бежали наравне со мной, окружая жеребца со всех сторон. Конь нервно всхрапнул, когда где-то слева, совсем близко, раздался собачий вой, прошивающий сознание, словно раскаленная добела игла.
-Быстрее, - пригнувшись к шее животного, я вцепилась в поводья и снова пришпорила Меара, с трудом контролируя силу удара. Закусив удила, жеребец прибавил ходу, и стало казаться, что его копыта уже не касаются земли. Воздух свистел в ушах, а сердце билось настолько быстро, что я почувствовала боль в груди. Пока мы продолжаем двигаться, есть шанс оторваться от преследователей. Но если мы, не дай Песчаный, остановимся – все закончится, едва успев начавшись.
Когда к шуму, создаваемому собаками, добавились мужской смех и улюлюканье, я отчетливо осознала, что спасти нас может лишь чудо. Меня загоняли в ловушку, словно до смерти перепуганную лань, и способа вырваться из быстро сжимающихся объятий смерти, я никак не находила. Все ушло на задний план, кроме отчаянного желания выжить. Я не могла позволить себе умереть до тех пор, пока на песок арены в разрушенной столице не прольется кровь убийц моей семьи.
Шум копыт слышался все ближе, а крики охотников теперь почти оглушали
- Стреляйте! – донеслось сквозь ужасающую какофонию звука. Первые стрелы прошили воздух в нескольких метрах от меня, попав в деревья на уровне моей головы.
- Песчаный, - взмолилась я, шепотом проговаривая слова. – Убереги. Позволь мне отомстить за семью. Подари жизнь.
Очередная стрела пролетела совсем рядом, и Меар, дернувшись, свернул направо. Расстояние между мной и преследователями неумолимо сокращалось, окружающее пространство звенело от свиста стрел, криков и лая.
Уверенность в том, что мой бог меня не слышит, крепла с каждой секундой. Здесь, среди деревьев и мха, у него не было силы. Мощь его невообразима в пустыне, где ночные ветры и песчаные бури покорны его воле. У этой земли были свои покровители, но вряд ли, кто-нибудь из них поможет мне.
Крохотный огонек надежды забрезжил в покоренном страхом сознании. Оторвав одну руку от поводьев, я сжала в руках медальон, который я носила на шее с тех пор, как море вынесло меня на пустынный берег.
- Святая Летеция, взываю о помощи, - кому, как не легендарной королеве оберегать свою страну. Благословленная богами и любимая людьми, она была ее правительницей при жизни, и остается ею после смерти, уйдя в вечность. Одни говорят, что она воссоединилась с возлюбленным мужем в Небесном чертоге, другие – что она стала Дочерью Тантиры, служа двуликой богине после того, как ее земная жизнь оборвалась. Но молва сходилась в одном – Золотая королева помогала людям, нужно было лишь попросить. – Дай мне сил побороть страх. Отведи стрелы, направь моего коня. Помоги добраться до Дарнуолла. Святая королева, твое милосердие безгранично. Подари мне жизнь, чтобы я смогла закончить свой путь. Слишком много поставлено на кон, и я не могу проиграть. Молю, помоги.
Острые края медальона врезались в кожу, оставляя кровавые царапины. Я мчалась вперед, позабыв об усталости. Глаза давно привыкли к темноте, но я все равно не всматривалась в очертания дороги, доверившись инстинкту животного.
Невероятно сильная, резкая боль вспышкой озарило сознание, и я, задыхаясь, прикоснулась к наконечнику стрелы, который пронзил мое плечо насквозь. Перед глазами все поплыло.
- Первая есть! - ликующий крик лучника разнесся среди ночного мрака.
К собственному ужасу я заметила, что жеребец замедлился, начиная уставать. Похоже, осталось совсем немного перед тем, как он остановится окончательно. С простреленной рукой я едва ли смогу отбиться, даже используя кинжал. Моим оружием был яд, а не сталь, но сейчас мне не поможет даже смертоносная цербера.
- Летеция, помоги, - прокричала я так громко, что в горле запершило.
- Никто тебе не поможет! – противный смех раздался слева.
- Ты в нашей власти! – донеслось справа.
- И скоро наши псы разорвут тебя на части! – охотники загоготали, упиваясь собственным превосходством и властью. Эти леса, без сомнений, были им хорошо известны. Они знали, что делают, в отличие от меня. – Прикончи ее, Эдрик!
Внезапно я заметила свет факелов впереди, за деревьями. Огоньки мелькали совсем близко, выстраиваясь вряд и озаряя темноту мерцающим сиянием. Тракт. Похоже, Меару удалось свернуть в сторону дороги, несмотря на то, что охотничья свора пыталась лишь загнать нас глубже, в непроходимую чащу. Судя по количеству огней, по дороге сейчас двигается торговый караван, а у каравана всегда есть охрана. Если мне удастся до них добраться, я буду спасена.
Очередная стрела засвистела в воздухе, и ей почти удалось найти цель. Она скользнула острой гранью по коже на крупе жеребца, оставляя кровоточащий порез, но тот был слишком разгорячен страхом и гонкой, что едва ли заметил его, продолжая бежать так быстро, как мог. Тракт неумолимо приближался, но я никак не могла оторваться от охотников. Они были повсюду, превращая действительность в какой-то абсолютно нелепый ночной кошмар. Их кони должны были давно устать, а собаки, судя по их потрепанному виду и худобе, упасть замертво. Но они по-прежнему следовали за мной по пятам, не позволяя перевести дух.
Но стоило мне вырваться на дорогу, как звуки погони затихли. Постепенно, они становились все тише, как будто тонули в ночном мраке, погружаясь в непроходимую чащу, словно в темные воды омута. На какое-то мгновение мне показалось, что я потеряла способность слышать или сошла с ума, вымотанная до полусмерти.
Приближающийся караван остановился, стоило людям заметить всадницу, застывшую посреди дороги. Ветер донес до меня обрывки приказов, и когда ко мне приблизились двое вооруженных мужчин, одетых в одинаковые ливреи, я поняла, что наткнулась явно не на торговцев.
-Именем короля!.. – прокричал один из них, направляясь ко мне.
Присмотревшись, я заметила вышитую на груди у мужчин золотую розу. Чудо, о котором я молила золотую королеву, кажется, произошло.
- Что тут происходит? – к стражам приблизился третий мужчина и те почтительно пропустили его вперед. Его непонимающий взгляд остановился на мне. – Помогите.
Когда мои ноги коснулись земли, лодыжка подвернулась, и я бы непременно рухнула в пыль, если мужские руки не подхватили меня. Благодарная улыбка тронула мои губы. Летеция услышала мольбы, отправив мне на помощь собственного потомка.
Король Генрих почти не изменился со времени своего последнего визита в Эсдрас, по крайней мере, на первый взгляд, лишь волосы его стали длиннее, а на лице появилась аккуратная бородка.
- Вазилири Танис? – изумленно вскинул он бровь, присмотревшись. От удивления, его голос чуть дрогнул. Генрих спешился, чтобы помочь раненой путнице, а сейчас смотрел на законную принцессу юга. – Как вы оказались в такой дали от дома? Где вся ваша охрана? О, Верховный, что случилось? Ваше плечо! Лекаря, живо!
- Генрих, за мной погоня, - хрипло проговорила я, перебивая правителя. Стараясь сфокусировать взгляд на знакомом лице, я продолжила. – Кто-то решил поразвлечься и устроил дикую охоту.
- Дикую охоту? – слишком громко переспросил король, и до меня донесся шепоток, пробежавшийся по сопровождающей знати.
- Да, - я сглотнула. – Кажется, их предводителя звали Эдрик и он…
- Старый Эдрик снова появился в этих лесах, - проговорил один из слуг, бледнея. – Душа старого хрыча никак не успокоится. Столько людей уже погубил.
- Нужно поскорее убираться отсюда, милорд, - вторил ему другой слуга. – Гиблое место. Просто кишит привидениями.
- Прекратите нести чушь! – прикрикнул на них король, помогая мне подняться. – Никакие это не приведения. Просто очередная банда головорезов, вдохновленная старой легендой.
- Но где же тогда они, Ваша Светлость? – раздался в толпе перепуганный вопрос. Я тоже многое отдала бы, чтобы узнать, куда же делись преследовавшие меня охотники. Зачем разбойникам отступать, когда добыча уже почти у них в руках?
- Моей охраны достаточно, чтобы отпугнуть их, кем бы эти животные ни были, - уверенно ответил Генрих, окидывая свиту серьезным взглядом. – Завтра же я отправлю отряды, чтобы эти леса прочесали и нашли, где прячутся мерзавцы. А вы давно не дети, чтобы верить в сказки о дикой охоте привидений!
- Вон, смотрите, - одна из женщин указала пальцем в сторону деревьев, – Собака! Одна из охотничьей своры Дикого Эдрика!
- Убирайся в свою чащу, демон! - прокричал ближайший ко мне лучник, накладывая стрелу на тетиву.
- Нет, не стреляйте! – вместо голоса из моего горла вырвался едва различимый хрип. – Это мой пес. Роух!
Мастиф подбежал ко мне, доверчиво подставляя голову под здоровую ладонь, и едва слышно поскуливая. Я совсем забыла про кобеля, спасая собственную жизнь. На нем было несколько довольно глубоких царапин, на лопатке виднелись следы от многочисленных укусов. Псу досталось не меньше, чем мне самой этой ночью. О том, как ему удалось догнать меня, даже думать не хотелось.
- Чертовщина какая-то, - негромко проговорил Генрих, переводя взгляд с собаки на меня. – Вашу охрану перебили, вазилири?
- Не было никакой охраны.
Случайно пошевелив раненым плечом, я не смогла сдержать стона.
- Где, демоны его раздери, лекарь? – король снова развернулся к толпе придворных, не обратив внимания на мой ответ.
- Я тут, милорд, - выступил вперед молодой рыжеволосый мужчина, в такой же ливрее, как и все остальные слуги. Осматривая рану, он побледнел и недовольно покачал головой. – Вряд ли я смогу помочь, пока мы не вернемся в столицу. Все лекарства ушли на вашего эсквайра, которого ранил медведь. Лишь во дворце я смогу извлечь стрелу.
- Только в Дарнуолле? – процедил Генрих сквозь стиснутые зубы.
- У меня даже не осталось чистых бинтов, милорд, - юноша, который был слишком молод для такого почетного поста, как придворный лекарь, оставался непреклонен. – Я физически неспособен что-то сейчас сделать. Если я вмешаюсь, состояние раненой может только ухудшиться, и только Верховный знает, чем это все закончится. Я сожалею, миледи.
- Ничего, - опередила короля я, уже собравшегося возмутиться.– Я смогу ехать верхом и буду терпеть, сколько будет нужно.
Уверенности я не увидела ни во взгляде короля, ни, тем более, во взгляде лекаря, четко осознающего все риски, но спорить со мной никто не стал. Меар был по-прежнему напуган, нервно фыркал едва ли не от каждого звука, поэтому мне предоставили одну из сменных лошадей Его Величества. Кобылка ступала аккуратно, как будто чувствуя, что ее ношу сейчас нельзя беспокоить. Однако с каждым часом слабость становилась все сильнее.
Постепенно мир утрачивал четкие очертания, голоса свиты едва долетали до моего уха. Стоило мне едва повернуть головой, картинка перед глазами становилась совсем мутной, и взгляд фокусировался далеко не сразу. Боль, тупая и ноющая, утаскивала меня в холодный омут. Я почти не чувствовала левой руки и едва могла пошевелить пальцами. Голова налилась свинцовой тяжестью, и мне сложно было усидеть в седле прямо. А потом свет факелов померк, и я совсем утратила контроль над чувствами.
Резкие вспышки то и дело озаряли сознание, но я по-прежнему не могла выбраться из темноты. Какое-то время до меня доносился лишь неясный гул голосов, и порой я различала темные контуры. Весь мир погас. Осталась только бархатная мгла, убаюкивающая, смягчающая пытки боли. Мой сон, казалось, длился вечность, но в какой-то момент я очнулась, снова ощутив контроль над телом.
Яркий свет резанул по глазам, стоило мне открыть веки. Моргнув несколько раз, я поняла, что лежу в кровати, укрытая одеялом по самый подбородок. Попытка сесть причинила мне такую боль, что голова закружилась, и из горла сам собой вырвался стон. Отдышавшись несколько секунд, я снова попробовала подтянуться выше, стиснув зубы, и стараясь как можно меньше опираться на раненую руку. Я все еще слышала крики охотников, загоняющих меня, словно бездумное животное. Но сейчас моей жизни больше ничего не угрожало. По крайней мере, я надеялась на это.
Проходили дни. Плечо заживало медленно, несмотря на то, что лекарь Лиам каждый день по нескольку раз обрабатывал рану, менял повязку и заставлял пить мерзкие настои и зелья, от которых неизменно клонило в сон. Дни и ночи смешались, нередко меняясь для меня местами. В какой-то момент я поняла, что Генрих держит меня как можно дальше от себя, избегая даже заходить в мою комнату. Без сомнения, слухи о падении Эсдраса дошли до него. Мария не могла не сообщить брату, а тот не смог бы умолчать о подобном и не послать письмо дяде.
Король Западных земель явно не ожидал увидеть меня практически у самого порога замка, а учитывая все обстоятельства, монарх явно опасался быть втянутым в опасные игры, точно так же, как и его мать Аэлла. Интересно, хватит ли у него смелости высказать мне это в лицо так же, как это сделали вдовствующая королева и Мария?
Сколько бы я не передавала Генриху просьбы о встрече, мне неизменно отказывали. Король передавал извинения через слуг, постоянно ссылаясь на неотложные дела, которые у него появлялись день за днем. Надежда на понимание и помощь бесследно таяли.
Придворные Генриха сторонились меня, словно прокаженную. Слух о том, что я сумела избежать верной смерти во время дикой охоты, якобы проводимой давно умершим Эдриком Чертлоном, бывшим герцогом короны, немалопугал людей. Лекарь Лиам рассказал мне, что незадолго до смерти, старик Эдрик совсем свихнулся, устраивая травлю людей. Удивительно, но очень скоро он нашел себе соратников. Всех, кто участвовал в жестоком развлечении, королева Летеция без колебаний казнила. Самого герцога, и двух его сыновей, подобно Джейн Чарлингтон, подвергли золотому цветку, а слуг просто повесили, всех до одного. Охотничью свору, которую старик лично кормил человеческим мясом, сожгли живьем вместе с хозяином. Но даже после этого сумасшедший Эдрик не успокоился, являясь одиноким путникам в том самом лесу, где охотился при жизни, получив уже новое имя. Никому в прежние времена не удавалось проскочить сквозь его узловатые старческие пальцы. Жители ближайших деревень до сих пор верят, что если кто-то пропадает в Эдриковом лесу, то его душа никогда уже не достигнет Небесного чертог, а присоединится к свите Дикого герцога. Мне повезло.
Проходя по коридору или гуляя в саду, я замечала, как шепчутся люди, то и дело указывая на меня пальцами. Меня считали обреченной на страшную гибель, или же называли южной ведьмой, рассуждая о том, что королю следует сжечь меня ради его собственного благополучия. Даже леди Кэролайн, приставленная ко мне королем в качестве компаньонки, почти все время молчала, нехотя отвечая на заданные вопросы. Девушка казалась мне далеко не глупой, но, несмотря на это, относилась ко мне с большой осторожностью.
- Я бы хотела посетить храм, - сказала я за завтраком, в один из мрачных дней. Дождь за окном начался еще ночью и с тех пор не прекращался, делая уже привычные прогулки по прекрасному парку невозможными. Непроницаемые черные тучи затянули небо, озаряемое частыми вспышками молний и разрываемое на части оглушающими раскатами грома. Никогда прежде мне не приходилось видеть настолько сильную грозу, однако погода в Западных землях всегда славилась непредсказуемостью.
- В Дарнуолле нет храма Песчаного бога, и никогда не было, вазилири Танис, - сделав глоток вина, ответила леди Кэролайн, составлявшая мне компанию. – Мне очень жаль, миледи.
- Я имела в виду храм Святой Летеции, - девушка улыбнулась, поняв свою ошибку, и снова уставилась в тарелку, не желая встречаться со мной взглядами, опасаясь дурного глаза.
- В такой ливень вы промокните до нитки, пока дойдете от экипажа до храмовых дверей, - компаньонка старалась говорить вежливо, хотя я видела, что леди Кэролайн определенно не нравится идея с посещением храма. Ей было приказано сопровождать меня, куда бы я ни направилась, и перспектива, пусть даже коротких прогулок под дождем, ее не радовала. Но мнение девушки я и не думала брать в расчет.
- Не стоит переживать о таких мелочах, леди Кэролайн, - я мягко улыбнулась. – Это же всего лишь вода. Ее не следует бояться. Позаботьтесь о том, чтобы нам после завтрака подготовили карету. Если вы так боитесь промочить ноги, то можете подождать меня в экипаже.
- Конечно, вазилири, - отозвалась собеседница, недовольно поджав губы. Она даже не пыталась скрыть своих чувств, как делали при дворе моего отца, но по этому поводу я и не намеревалась переживать.
Храм встретил меня промозглым холодом. Внутри царил мягкий полумрак, разгоняемый многочисленными факелами, прикрепленными к стенам. Чем дальше я продвигалась вглубь первого зала, тем больше был освещен мой путь. Я знала, что раньше вдоль стен стояли многочисленные статуи Дочерей смерти, высеченные из мрамора лучшими скульпторами западами3, образуя коридор, но сейчас помещение было абсолютно пустым. Почти под самым потолком я заметила некрупные окна, украшенные синими витражами. Если день был бы солнечным, сквозь них проникал мистический, холодный свет. Мозаика, украшающая пол, уже потеряла былую яркость, но затейливые узоры были все еще различимы.
Звук моих шагов одиноким эхом отражался от каменных стен. Пройдя в главный зал, я заметила в глубине мраморное изваяние Святой королевы.
Летеция Клейменная гордо стояла на мраморном пьедестале, прекрасная и величественная, какой была при жизни, сжимая в руках длинный меч, опущенный острием вниз. За ее спиной я увидела раскрытые крылья, сделанные настолько реалистично, что можно было различить каждое перышко. Кейтр рассказывал, что обустройством храма занималась Айрис, а значит и скульптуру заказывала она, искренне веря, что Летеция Клейменная была Дочерью смерти, отчего статуя была выполнена в рамках устоявшихся канонов. На полу вокруг статуи стояли сотни свечей широких подсвечниках, напоминавших огромные плоские блюда. Некоторые свечи были высокими, недавно зажженными и совсем новыми, а другие вот-вот должны были потухнуть. Но все же пламя горело на каждой из них, озаряя изваяние мягким светом.
Вдоль стен по всему залу стояли деревянные лавки, и на одной из них я заметила сухонькую старушку в скромном сером платье, с непокрытыми седыми волосами. В руках она держала новые свечи, видимо, продавая их тем, кто пришел помолиться. Но из-за жуткой погоды, люди явно не спешили в храм, и, поэтому, прислонившись к мраморной стене, старушка мирно дремала. Подойдя к послушнице, которой, похоже, и была старая женщина, я мягко коснулась ее руки. Вздрогнув от неожиданности, она проснулась, и, остановив на мне слегка потерянный взгляд, по-матерински улыбнулась, будто была знакома со мной всю жизнь, а не видела впервые.
Протянув серебряную монету, я вежливо попросила продать мне свечу, но старушка отказалась от денег, сказав, что это слишком много, и она не может дать мне сдачу. Подобная честность поразила меня. Весь мой вид выдавал во мне иностранку, к тому же явно не стесненную в средствах. Ничего не мешало старой послушнице взять деньги, не распространяясь об истинной цене свечи. Так бы сделали на юге, а торговцы с иллуриатского базара потребовали бы золотую монету, сказав, что серебра недостаточно.
- Сколько свечей можно купить за серебряный таннер? – спросила я, глядя на старушку с уважением.
- Пять штук, благородная леди, - что-то посчитав в уме, ответила она. – И все равно я буду должна вам медный грош.
- Ваша честность тронула меня, - мне не удалось сдержать улыбки. – Я куплю пять свечей, а за тот медяк, который остался за вами, вы будете зажигать их, по одной в год, в этот самый день, и благодарить Святую Летецию от моего имени.
- Так, не делается, благородная леди, - проговорила послушница, продолжая сомневаться.
- Она помогла мне, - я указала ладонью на статую, не отводя от старушки внимательного взгляда. – И я всю жизнь буду благодарить ее за это. Возможно, совсем скоро я покину этот город, и не смогу сама зажигать свечи.
- Ну, хорошо, - наконец сдалась женщина. – Как вас зовут, благородная леди?
- Танис.
- Я буду молиться о вас, леди Танис.
Взяв из морщинистых рук старушки высокую свечу из желтого воска, я приблизилась к статуе, поражаясь работе неизвестного мастера. Лицо легендарной королевы казалось почти живым.
- Спасибо, - прошептала я, не в силах вымолвить ничего больше. Думаю, искренняя благодарность и вера значат намного больше, чем любые слова. Поставив маленькое подношение в подсвечник, я развернулась к выходу и резко остановилась, встретившись взглядом с королем Генрихом. Вода стекала с его плаща, оставляя на полу маленькие лужицы.
- Ваша Светлость, - старая послушница довольно резко вскочила со своей лавки, и, отложив свечи в сторону, подбежала к королю. – Какое счастье вас видеть.
- Вы все так же бодры, Алиша, - Генрих добродушно рассмеялся. – И не думайте кланяться, вы же потом не разогнете спину.
- Как же не кланяться, вы ж король? - простодушно удивилась женщина, и судя по взгляду монаха, не в первый раз.
- И, тем не менее, я достаточно уважаю вашу старость, - после востока с невероятным количеством правил и трепетом перед особами королевской крови, которые намертво засели в сознании простого народа, та простота, с которой король Западных земель разговаривал с обычной послушницей храма, показалась мне чрезмерной. – Алиша, вы не могли бы оставить нас с этой благородной леди наедине на несколько минут?
- Конечно, Ваша Светлость, - послушница без лишних вопросов направилась к небольшой дверке, скрывающейся в тени статуи.
- Вазилири Танис, как вы себя чувствуете? – вежливо спросил мужчина, подходя ко мне ближе. – Как ваше плечо?
- Уже намного лучше, спасибо, милорд, - в тон ему ответила я, продолжая внимательно его рассматривать, пытаясь понять, что творится в голове короля. – Как вы оказались в храме?
- Я хотел попросить у Летеции совета, - уклончиво ответил монарх. – Не ожидал вас тут увидеть. Вы разве не поклоняетесь своему Песчаному богу?
- Он всегда в моем сердце. Но святая королева несколько раз спасала мою жизнь. Я не могла не поблагодарить ее за это.
- Похоже, ее воля снова свела нас вместе, - взяв меня за руку, Генрих направился к одной из скамеек. – Вы хотели со мной поговорить?
- Да, милорд. Мой отец…
- Я знаю, Танис, - король крепче сжал мою ладонь. – Я разделяю твою скорбь. Максимилиан был моим другом, и сердце разрывается от боли, при мысли, что его больше нет. Мне не сложно представить, что творится в вашей душе.
- Я хочу лишь одного, - я старательно подбирала слова, не желая выглядеть жалкой попрошайкой. – Отомстить убийцам моей семьи.
- Это безумие, вазилири.
- Нет, милорд, это все, что у меня осталось, - он не поможет. Я еще даже не заикнулась о помощи, а отказ в его глазах был уже очевиден. Но я обязана была сделать все возможное. – Если вы действительно были другом моего отца, помогите мне восстановить справедливость.
- Месть - это недостойное дело для такой женщины, как вы, вазилири, - король лишь покачал головой. – Максимилиан не хотел бы, чтобы руки его любимой дочери обагрились кровью.
- Поддержите меня, - упрямо повторила я, натыкаясь на стену непонимания. Он северянин. Ему не дано понять юг с его верованиями. Душа моего отца не найдет покоя, пока не будут наказаны виновные в его гибели.
- Нет, - прямо ответил Генрих. – И это не потому, что я не хочу, Танис, а потому что мысли о мести просто нелепы. Предположим, у вас будет армия, что вы будете делать? Убивать каждого встречного мятежника?
- Я захвачу их предводителя, того, кто отдал приказ.
- И что дальше? Вы убьете одного, но останутся сотни, тысячи других, - король внимательно смотрел мне в глаза, по-прежнему продолжая сжимать мою ладонь. – Вы теперь королева, Танис. Королева Срединных земель. Возвращайтесь к мужу, и живите, вместо того, чтобы разрушать себя изнутри низменными планами. Месть не вернет вашего отца.
- Вы не понимаете, - вырвав руку, я поднялась. Сейчас я понимаю, как чувствовала себя Мария, услышав отказ. – Я не выпрашиваю у вас армию. Я предлагаю сделку.
- Сделку? – удивленно воскликнул Генрих, глядя на меня снизу вверх. – Что бы вы не предложили, ответ останется прежним - нет.
- Даже если это будут останки Летеции Клейменной? - в зале повисло полное молчание. Похоже, король Западных земель не мог прийти в себя, после услышанного.
- Вы сошли с ума, - проговорил он, вставая. – Такими вещами не шутят, вазилири.
- Никогда прежде я еще не была так серьезна, - сказала я с уверенностью. Похоже, я все-таки смогла его заинтересовать. – Когда я отправилась в Хамбели, чтобы найти мать, судьба привела меня к могиле Святой королевы. И я клянусь своей честью и честью моего клана, я верну вам останки, если вы поддержите меня.
- Вы могли найти совсем не Летецию.
- Это она, милорд. Я готова поспорить на собственную жизнь.
- Я не поддержу вас, Танис, - после долгого молчания произнес Генрих.- Сейчас, пока на юге продолжают полыхать костры восстания, это слишком рискованно. Но я сделаю все, чтобы узнать, кто именно стоит за смертью вашего отца. Когда народ успокоится, и про вас позабудут, мы вернемся к этому разговору, и, может быть, что-то изменится.
- Вы же понимаете, что я не могу поверить пустому обещанию, - разочарование было очень нелегко скрыть, и мне с трудом удалось удержать маску спокойствия.
- Вы можете остаться в Дарнуолле и искать правду вместе со мной. Я не скрою от вас ни крупицы информации, которую удастся достать моим людям. Вы сможете сами общаться с ними, читать письма, присланные ими. В этом вопросе у вас будет такая же компетенция, как у меня, - Генрих говорил убедительно. Нужно было признать, что подобная перспектива была лучшим результатом, чем совсем ничего.
- Вы клянетесь?
- Конечно, вазилири, я не могу врать под этой крышей, когда Святая Летеция слышит каждое слово, - король протянул мне открытую ладонь. – Ну что, мы договорились?
Сохраняя молчание, я пожала монарху руку, скрепляя сделку. Она, конечно, далека от того результата, на который я рассчитывала, но все-таки это был шаг вперед. Теперь, когда все сдвинулось с мертвой точки, я поняла, что не отступлюсь от своей цели, чего бы мне это не стоило.
© Энди Багира, Иррьяна, 2013 г.
Понравилась история? Ставь лайк, мне будет приятно)