Прощайте, голуби! СССР, 1961. Режиссер и сценарист Яков Сегель. Актеры: Алексей Локтев, Светлана Савёлова, Валентина Телегина, Сергей Плотников, Анна Николаева, Прасковья Постникова, Антонина Максимова, Савелий Крамаров и др. 21,6 млн. зрителей за первый год демонстрации.
Режиссер Яков Сегель (1923–1995) поставил 14 полнометражных фильмов, два из которых («Дом, в котором я живу» и «Прощайте, голуби!») вошли в тысячу самых кассовых советских кинолент.
«Оттепельная» мелодрама «Прощайте, голуби!» была встречена публикой и кинопрессой с неподдельным интересом.
Театральный и кинокритик Анна Образцова (1922–2003) писала в журнале «Искусство кино» о картине «Прощайте, голуби!» так: «В фильме Я. Сегеля привлекают атмосфера, тональность; Это атмосфера бережного, любовного раскрытия очень искренних, непосредственных движений юного сердца, испытывающего многое впервые, только–только познающего жизнь. Это тональность радостного, порой удивленного, всегда честного, непримиримого ко лжи отношения молодых героев ко всему, что их окружает. Картина «Прощайте, голуби!» активно вмешивается в спор, который ведется на протяжении уже ряда лет в мировом киноискусстве. Преобладающая тональность большинства кинокартин капиталистических стран, созданных в последние годы и посвященных современной молодежи, беспросветно мрачна. Это фильмы о разочарованности, о бесцельных метаниях, о попусту, бессмысленно растрачиваемых годах и днях. Это фильмы с трагическими финалами. Фильмы о молодых старичках, вступающих в жизнь с опустошенными сердцами, сомнениями, неверием в свое счастье и в жизнь в целом. Атмосферой света, радости, безграничных надежд и веры «Прощайте, голуби!» стремятся к утверждению идеи широко раскрытых жизненных дорог перед нашей молодежью, стремятся рассказать о жизнелюбии, чистоте и ясности духовного облика советских юношей и девушек. Правда атмосфера и тональность фильма, его мажорная и благородная устремленность не всегда, к сожалению, опираются на глубокое жизненное содержание отдельных образов и произведения в целом. …
В фильме стал образовываться разрыв между стилистикой разных эпизодов — возвышенным, приподнятым, даже несколько отвлеченным пафосом одних и своего рода нарочитой приземленностью, сознательной бескрылостью других. Поэзия и быт стали отдаляться друг от друга в фильме «Прощайте, голуби!». Источник этого известного стилистического разрыва в фильме кроется, как мне кажется, в самом сценарии. Сегель–постановщик обгоняет Сегеля–сценариста. Безусловно интересный режиссерский замысел не получает достаточной опоры в драматургическом материале сценария. Поэтические образы–символы, как правило, рождаются в фильме выполненные по преимуществу средствами режиссерского и операторского искусства. Стремление создателей картины рассказать о вступающем в жизнь нашем молодом человеке возвышенно, вдохновенно, поэтически не встречает необходимой поддержки в сценарной основе. Главное — недостаточно глубокая разработка характеров, отсутствие серьезных жизненных конфликтов в произведении, его излишняя облегченность. Существенно и то, что развитию действия в сценарии и картине не хватает внутренней логики, стройности, целеустремленности» (Образцова, 1961: 96–97).
В XXI веке С. Кудрявцев отнесся к этому фильму с большей теплотой, подчеркнув, что «Якову Сегелю с помощью великолепного оператора Юрия Ильенко удалось проникновенно и с редкостной искренностью воспеть крыши и подворотни словно прижавшихся от смущения гораздо ближе к земле невысоких построек, над которыми вознеслись к небесам величественные порождения «сталинского барокко». … А душевное состояние «оттепели», переживаемое людьми в ту краткую пору обновления и искреннего воодушевления, как бы делает не столь важным и существенным реальное место действия фильма. И в стремлении подчеркнуть явную неофициальность, какую–то домашность и доверительность поведанного «городского романса», на самом–то деле, неожиданно точнее выражено то, что в нашем сознании нередко сталкиваются две действительности – столичная и провинциальная, партийно–государственная и частно–интимная. … «Прощайте, голуби!», казалось бы, не претендуя ни на что иное, кроме подробного, доверчивого и исполненного скрытой нежности, но всё–таки очередного повествования о том, как молодой парень вступает во взрослую жизнь, непредумышленно превратилось в некое лирико–философское стихотворение о прощании с юностью, о поре обновления и духовного становления общества, опьянённого свежим воздухом перемен» (Кудрявцев, 2007).
Лирика этого фильма до сих пор привлекает зрителей, ностальгирующих по утраченному:
«Ещё один великий фильм из 60–х. Смотреть и учиться доброте и честности. И любить, конечно! Чистое, красивое чувство. В наши дни, думаю, такое чувство зарождается по другим причинам. Поменялись цели, поменялись люди» (Маг).
«Вот интересно. Любой фильм советской эпохи, даже самый критикуемый за примитивизм, смотрю с наслаждением и горечью утраты чего–то самого дорогого. Наверное, это связано с беззаботным детством, а может с тем, что в этих фильмах есть все самое лучшее, что может быть в человеке: доброта, любовь, порядочность, верность близким и Родине. … Спасибо за то, что был СССР и за то, что мы жили в нем» (Ю. Сенатов).
«Эта картина погружает меня в эпоху 1960-х, этим и ценна» (Учитель).
Киновед Александр Федоров
Золото. СССР, 1969/1970. Режиссер Дамир Вятич-Бережных. Сценаристы: Борис Полевой, Дамир Вятич-Бережных (по одноименной повести Бориса Полевого). Актеры: Наталья Варлей, Александр Плотников, Лариса Лужина, Виктор Перевалов, Александр Январёв, Николай Крючков и др. 21,6 млн. зрителей за первый год демонстрации в кинозалах.
Режиссер Дамир Вятич–Бережных (1925–1993) поставил 9 полнометражных игровых фильмов, три из них – «По тонкому льду», «Доктор Вера» и «Золото» – вошли в тысячу самых популярных советских кинолент.
…Двое сотрудников банка небольшого приграничного городка, оккупированного в первые дни Великой Отечественной войны гитлеровцами, на свой страх и риск решают вывезти банковское золото в Москву...
Литературовед и кинокритик Лев Аннинский (1934-2019) писал о «Золоте» так: «В этих-то вот людях, в фигурах фона, в мгновенных общих планах, в длинных проходах по опустелым деревням, в этих страшных натюрмортах войны, в прорастающих травой разбитых танках, в разрывающих душу бабьих частушках на пустынных околицах, – во всем этом скорбном мире войны, через который проносят люди крупицу государственного золота, – вот то новое, что копило наше кино, раздумывая о войне, и что используют теперь авторы фильма» (Аннинский, 1970: 10).
Мнения нынешних зрителей о фильме «Золото» в целом противоречивы:
«Фильм очень хороший… По-моему, это лучшая роль Натальи Варлей. Замечательная музыка» (Е. Майорова).
«Маленький шедевр о войне, причем, с захватывающим сюжетом, не отпускающей интригой... Актерский мастер-класс, который так полезен и актуален на уроках патриотизма!» (В. Плотников).
«Ожидала большего от этого фильма, а посмотрела – так себе. Книга намного интереснее. Кинокартина поставлена отрывками и эпизодами, не чувствуется связи между эпизодам. Жалко игру актеров в фильме» (О.Ф.).
Киновед Александр Федоров