Знакомый из Израиля, войдя в раж, сказал мне так: «Россия — это палестинские террористы, у которых получилось. Она стала сильнее цивилизации и свободы. Поэтому мы должны их у себя уничтожить. Теперь мы лучше понимаем, что чувствует Украина»… и прочее в этом же духе. Это мне в ответ на сочувствие трагедии. Поскольку он в стране, которая попала под атаку, он почему-то решил, что ему можно все.
Это не случайность. Это такая атмосфера сейчас в мире.
Израиль пережил и переживает чудовищную террористическую атаку с захватом заложников и невинными жертвами. Террористы вычеркнули себя из человечества, стали нелюдями, а те, кто их уничтожает, имеют право на применение в ответ силы. Это чистая правда. Это совершенно справедливо. Однако это только часть правды. И смешивается она в мировых СМИ (незаметно для глаза и мозга) с другими элементами — превосходством и высокомерием, вседозволенностью и пренебрежением другими. Работает это так.
Нелюдей надо уничтожать. Для этого лишим электричества и воды всех, включая мирное население, которое тоже несет ответственность. Уничтожим гражданскую инфраструктуру, будем атаковать даже школы и сады, потому что тактика боевиков заключается в том, чтобы скрываться там. Это уже заявления официальных лиц Израиля. В ответ де факто полная поддержка действий Израиля со стороны западного мира. Это борьба со злом! Любое размышление, идущее дальше этого постулата, — это «оправдание зла и разговор окончен». К террористам примешано уже и гражданское население — оно также несет ответственность, и его не должно быть жалко. Оно расчеловечено. Очень удобная технология.
Работает, к слову, не на террористах.
В отношении России в современном западном общественном сознании тоже не действуют нормы и правила. Для русских посещение Европы — привилегия, в которой можно отказать. Собственность, машины и одежду с телефонами — отбирать. Русские — нелюди, говорит официальное лицо украинской самообороны, присланное из сердцевины западного мира. Россию можно обвинять во всем, не имея доказательств, — это нормально. Это борьба со злом! Любое размышление, идущее дальше этого постулата, например, пытающее проанализировать и понять интересы России, — это «оправдание зла и разговор окончен». Раз. Хлоп. И Россия уже оказалась в западном сознании террористическим государством.
Это не лицемерие и не двойные стандарты, это способ ведения дел. Западный мир отделился от остального человечества мембраной. Внутри они всегда правы. Правда извне просто не попадает в защищенный контур — срабатывает мембрана.
Показали душераздирающие кадры с правильной стороны — какой ужас и бесчеловечность. Агрессор должен понести наказание. Показали душераздирающие кадры с другой стороны — это «да, к сожалению, такое бывает», «но это издержки обоснованного применения силы». Особенность замембранной атмосферы в том, что в ней невозможно добиться понимания и диалога. Для некоторых государств и народов в мире нет даже иллюзии наличия равноправных принципов и способов добиться правды через СМИ или международные объединения с западными участниками.
Чтобы как-то это прекратить, терроризм нужно разложить на составляющие. Во-первых, это сразу покажет, где террористы, а где просто государства и силы, которые не нравятся и которые хочет ослабить западный мир.
Во-вторых, станет понятно, что терроризм — это не непонятное самодостаточное явление, а просто метод достижения целей и образ практических мыслей. Неприемлемый. Преступный. Неоправдываемый ничем. Однако он не существует сам по себе. Терроризм — преступный от безысходности и отчаяния метод добиться внимания к своим целям и способ достижения этих целей. К нему прибегают настоящие нелюди, которые когда-то были людьми, которых никто не слышал. От этого можно сойти с ума. Оправдания у терроризма не может быть никакого и никогда. Как у фашизма. Тем не менее, чтобы это не повторялось, важно понять причины этого сумасшествия, а это невозможно с имплантированной в мозги мембранной.
Сомнений нет, что Израиль отутюжит Газу и Западный берег, лишит ресурсов ХАМАС на восстановление и обеспечит свою безопасность. Будет ли это конечной целью? Можно уничтожить террористов, но это не уничтожит терроризм.
Терроризм можно уничтожить, если не доводить до терроризма. Не доводить до отчаяния людей невниманием и неслышанием. Полным отсутствием признания наличия у них своих законных интересов. Высокомерием.
Не доводить до терроризма — это не значит, его оправдывать, это значит наиболее надежным и долгосрочным способом радикально сократить его количество в мире. Этот способ поможет человечеству больше, чем «прижигание» и «выжигание» его «высыпаний» на планете. Однако потребует не просто мудрости и спокойствия. Не просто умения слушать. Не просто деклараций о стремлении к компромиссу. Потребует б о льшего — отказа от высокомерия и избранности. И даже еще б о льшего — отказа от желания отбирать ресурсы и насаждать свои правила просто по праву сильного.
Современный мир начался с той самой атаки 11 сентября. Вернее, после ответа на нее. Тогда претерпевшее бесчеловечную атаку на свою страну государство, обладающее военной мощью, не только многократно отомстило за каждого убитого и за каждое порушенное здание, но и пошло дальше. А главной инновацией стала защитная информационная мембрана, которая не пропускала правду из другого мира, зато отлично натянулась на сателлитов.
В интересах всего мира в мире на Ближнем Востоке вернуться в тот самый 1947 год, чтобы понять, что и как десятилетиями приводило в отчаяние живший там народ. Понять, что все его просьбы и предложения натыкались на высокомерное «вы не готовы к своему государству». Понять, как так случилось, что в народе стали появляться люди, отказавшиеся от своей человечности и ставшие террористами.
Но это уже мысли сложные. Которые таят в себе угрозу для замембранного мира. Потому что тогда вдруг выяснится, что виноват не тот, кто первый начал, а тот, кто виноват на самом деле. Кто нарушает права и интересы других. Кто алчен и руководствуется только своими интересами и насаждает их, поскольку имеет силу. Поэтому фраза «понять причины терроризма» выглядит так страшно для западной публики. Хотя для остального мира очевидно, что, чтобы лечить болезнь, надо понять и бороться с ее причинами.
Однако эта мысль за мембрану вряд ли попадет.
