Понедельничным утром Настя сидела на балконе своей арендованной дубайской студии, щурилась от солнца и держала в руках чашку кофе со сливками. Мимо пролетела маленькая желтоклювая птичка, а следом, только намного выше — вертолёт с красным пузом. «Ещё одну эскортницу повезли любоваться городом», — ухмыльнулась Настя и отпила глоток. Она наблюдала как у бассейна во дворе дома собирались худенькие мамочки с такими же худенькими детьми и нянями азиатского происхождения, намазывались кремом с самым высоким SFP, подтягивали тоненькие бикини, чтобы еще больше обнажить накаченные ягодицы, и аккуратно укладывались на лежаки.
На девушке был старенький трикотажный халат, который пережил уже не одну квартиру и не один город и розовые пушистые тапочки с надписью «Love». Несмотря на жаркую погоду, даже в Дубае ноги Насти всегда оставались ледяными. «…Как и твое сердце!» — бросил ей однажды бывший ухажер, после расставания с которым Настя и приняла решение переехать в другую страну. Города для переезда внутри России закончились.
Солнце уже почти достигло зенита и стало обжигать колени. «Пора бы заняться делом», — решила Настя, увидев дно чашки, и вернулась в квартиру.
Она села за большой стеклянный стол, уставленный фотографиями разных лет: вот она в Питере встречала с подругами Новый год на Дворцовой площади, вот в Казани получила случайный букет тюльпанов на 8 марта, когда гуляла с сестрой по Казанскому Кремлю, вот она отмечала день рожденья в Сочи на яхте бывшего парня, а вот она одна стоит на Новом Арбате в кожаной куртке-косухе и изображает роковую мадам — это была ее первая и последняя фотосессия.
Настя открыла крышку ноутбука и зашла в браузер, чтобы почитать светские новости. Пролистывая заголовки, Настя пыталась ухватить что-то интересное, но на глаза попадалось лишь, что очередной миллиардер заработал свой очередной миллиард на криптовалюте, а новая пассия известного спортсмена бросила его ради другого еще более известного спортсмена.
Настя подпёрла голову кулаком, закинула ногу на ногу и громко вздохнула. В голове вдруг ярко промелькнула картина:
Она в лёгком почти полупрозрачном платье идёт по белоснежному песку, в руке бокал шампанского «Вдова Клико», а впереди — безграничный лазурный горизонт и шафрановое ласковое солнце (а не это до боли обжигающее!). Вдруг песню морского прибоя прерывает шум откуда-то сверху, взволнованно пригибаются к земле пальмовые листы и симпатичные белые франжипани — то приземляется вертолёт. Прямо на пляж. И прямо за ней, за Настей. Из кабины выходит мускулистый загорелый парень в пиджаке на голое тело, протягивает девушке руку и приглашает полететь с ним. Настя надевает наушники, поправляет упавшую лямку (а в прочем, можно и так оставить), и вертолёт также стремительно взлетает ввысь. Он несёт её вдоль берега, туда, далеко, к скалам и неизвестным островам… Где ничего не надо делать, а только поглощать бананы и пить шампанское. «Интересно, откуда бы ему там взяться?», — ухмыляется Настя и, услышав звук сообщения в чате, возвращается в реальную жизнь.
— Ты на месте? Сможешь взять интервью сегодня-завтра у этой художницы? Кстати, она выставляется в одной из галерей в DIFC и, по слухам, речь идет о сотнях тысяч дирхам! Прикладываю фото ее новой серии картин — по-моему, это очень ново!», — читает Настя сообщение от своего редактора, кликает на ссылку и принимается рассматривать картины. Все они изображают какую-то девушку, застывшую в одной и той же позе и в одной и той же одежде, но в разных местах: в снежной пустыне, в городских бетонных джунглях и на яхте в открытом море.
«Господи, какая безвкусица! И что тут выставлять?», — возмущается девушка про себя.
— А её уже точно будут выставлять на продажу? Когда? Выглядит не очень-то шедеврально, — отвечает она своему редактору. А затем вновь глубоко вздыхает и закрывает чат. Настя берет в руки телефон, открывает запрещенную соцсеть и принимается листать ленту. Вот какая-то блогерша (ах, да, блогерКА — Настя не понимала весь этот новояз) слетала в Исландию и сняла фильм об этой удивительной стране, вот бывший одноклассник выиграл веломарафон, вот ещё один блогер снялся в фотосессии для модного журнала, а вот «счастливая мамочка» родила третьего ребёнка и сообщает всем, что дети — цветы жизни.
«А я просто выпила кофе», — подумала Настя и в сердцах бросила телефон на стол, — «Ладно, придётся видимо сегодня заняться этой горе-художницей». Девушка снова открыла чат и искоса поглядела на мольберт, пылящийся в углу.
— Я могу разузнать у неё, каким было её детство, как давно она пишет и почему живет в Дубае, расспрошу, почему её героиня в одной и той же позе, отождествляет ли она себя с этим образом… идёт?
— Думаю, для начала — да! Ещё узнай, выставлялась ли она где-то раньше! И да, еще какие-то детские подробности нужны прям забавные, интересные, трагизма не надо, здесь это не зайдет, ну сама понимаешь …Ок?
— Ок…
Настя снова кликнула на ссылку с работами художницы и принялась рассматривать их внимательней. На каждой картине девушка стояла спиной к зрителю, скрестив ноги и придерживая широкополую шляпу левой рукой, словно её вот-вот сорвёт ветром. Но серое платье девушки не колыхалось, а спокойно ниспадало вниз, до щиколоток. Из-под подола виднелись тоненькие ступни в шлепках. На фоне снежной пустыни эта поза, эта одежда и вся она такая худенькая смотрелись особенно нелепо и странно. Будто кто-то просто вырезал картинку из другого сюжета и вставил… Но и посреди высотных серых зданий фигура в сером платье смотрелась тоже неуместно. Она сливалась с ними и в то же время казалось, будто девушка просто заблудилась. Это серое платье и эти скрещённые ноги совсем не подходили и морскому пейзажу. Яхта, на которой стояла девушка в шляпе, сверкала своей белизной в лучах солнца, темно-синее море тоже блестело, да так натурально, что казалось вот-вот оживет. А девушка нет. Её фигура была плоской, необъёмной, без единого блика. «Везде неуместная, как и я», — подумалось вдруг Алисе.
— Ты права, — выскочило сообщение на мониторе.
Настя бросила беглый взгляд, сдвинула брови к переносице и вернулась к картинам. Она попыталась приблизить изображение, чтобы рассмотреть технику нанесения красок.
— Как долго ты ещё будешь злиться и критиковать всех вокруг? — всплыло ещё одно сообщение.
— Что?! Какого черта?! — вскрикнула Настя и открыла чат, не глядя на имя отправителя.
— Ты че, обкурился посреди рабочего дня? — набрала девушка, уверенная, что отвечает своему редактору. Но на всякий случай взглянула на аватарку собеседника и обнаружила, что в пустом окошке значится неизвестный номер.
Настя стёрла ответ и закрыла чат. Постучала пальцами по столу, снова открыла чат и набрала: «Кто это?».
— Твоя советь.
— Смешно. Откуда у вас мой номер?
— Мы можем потратить время на объяснения, но у меня другого ответа все равно нет. Я твоя совесть.
— Класс. Пока!
Настя нажала на три точки напротив номера отправителя, выбрала в открывшемся меню пункт «Заблокировать» и кликнула.
Сердце бешено заколотилось. «Как так совпало, что сообщения этого урода словно стали ответом на мои мысли?», — нахмурилась Настя. На экране монитора вновь возникло сообщение.
— Ты не хочешь писать об этой художнице не потому, что она бездарность, а потому что она делает то, что ей нравится. А ты — нет.
Сердце застучало так громко, словно кто-то забивал в него гвоздь. Девушка остолбенело сидела в кресле, уставившись на экран, и даже не моргала.
— Ты мечтаешь, чтобы прилетел волшебник в голубом вертолёте и отвёз подальше ото всех и от всего. Но ведь где бы ты ни оказалась, ты везде будешь — ты.
Настя кликнула на окошко сообщения и снова открыла чат. На секунду поверив, что с ней и правда разговаривает совесть, она принялась отвечать.
— Тогда что мне делать? — набрала и тут же стерла. — Это не так, — снова стёрла. — Я считаю, что каждый должен заниматься тем, что у него хорошо получается, а не тем, что в голову взбрело! — словно в подтверждение самой себе, Настя кивнула и нажала «отправить».
Девушка закусила губу и поискала глазами пачку сигарет, забыв на мгновенье, что бросила курить уже с год назад. Неизвестный собеседник пока не отвечал. И даже не было видно, что он набирает сообщение. Казалось, прошла целая вечность. За окном снова пролетел вертолёт, за стеной донёсся плач младенца — видимо ребёнок соседей проснулся и требует, чтобы его покормили. На стене часы тихонько отбивали свой ритм. Но ничего этого Настя не слышала, она просто уставилась в экран и ждала ответа. Его не было. Руки сами собой потянулись к клавиатуре.
— В наше время каждый получил доступ к абсолютно любым знаниям. Столько школ развелось, сколько курсов. Имеешь ты талант или нет, есть ли у тебя вкус и способности — просто плати, обучайся и вот ты уже новый модный режиссёр или тревел-блогер, — набрала Настя и остановилась. Мысли ожили. Лихорадочно засуетились. Девушка вдруг осознала, что ей есть что сказать. Но это было так странно, писать всё это какому-то незнакомцу, который явно издевался. Хотелось его послать на три буквы. Но в то же время любопытство взяло верх. Таких совпадений не бывает. Настя снова стёрла сообщение и стала набирать другое:
— Я с детства мечтала стать актрисой, но мама отдала меня в хоровой кружок. Я пела, воображая себя на большой сцене, и решила, что быть певицей тоже неплохо. Но когда я выросла, поняла, что лучше всего у меня получается разговаривать с людьми и выуживать из них самое сокровенное. На психфак я не поступила, потому что завалила биологию. Но зато этот мой навык пригодился в журналистике. Теперь мне платят за то, что я делаю классные истории. И что? Разве плохо все сложилось? На что мне злится и за что?
Ну да, я не известный журналист и никаких наград не получала. Да, я пишу для маленького онлайн-журнала, который читают пять с половиной человек. И что? Но ведь я делаю свою работу лучше всех! И мне легко это даётся. Мне хорошо платят. Я знаю, что я эксперт, и что никто лучше меня не выудит историю из человека так, чтобы сделать его настоящим героем, достойным большой статьи. А я могу!
Да, я мечтала совсем не об этом, но зато я не распыляюсь как другие туда и сюда, только потому что теперь любая профессия и любое хобби — доступны для всех. И уж тем более, я не сажусь на шею папикам, как эти мамки у бассейна! Я занимаюсь тем, что само пришло ко мне в руки, и в чем я действительно хороша! И не важно, что я не получила Оскара или Пулитцеровскую премию и никто не ставит мне миллион лайков на фото только потому, что я надела красное платье с глубоким декольте и встала перед Эйфелевой башней в соблазнительной позе!..
Эта художница действительно бездарна! Ей просто повезло! Сегодня каждый думает, что если он научился чему-то новому, то он уже талант — просто из-за самого факта наличия новых знаний. Да если бы это было так, мы бы никогда не узнали Достоевского, Тарантино, Гагарину, в конце концов! Это бы уничтожило саму суть талантливости, если бы все вокруг действительно были такими способными как о себе думают, — задыхаясь от злости и сглотнув горечь, пыхтя от обиды, какую ещё никогда не испытывала, Настя со всей силы нажала на последнюю кнопку клавиатуры, словно хотела, чтобы точка в её повествовании впечаталась как можно жирнее.
Она отправила сообщение и смахнула капельки пота со лба. Спина вдруг предательски заныла, плечи сами собой опустились. Настя откинулась на спинку кресла и почувствовала такую тяжесть, такую усталость, будто только закончила тягать 20-килограмовые гири. Ответа все ещё не последовало, и девушка уже было хотела снова заблокировать неизвестного собеседника, подумав, что это все-таки чья-то злая шутка. Зря она все это написала. Вот дура!
Вдруг тишину нарушил резкий пиликающий звук, оповещающий о новом сообщении.
На экране высветилось: «Ты права».