Остальные главы здесь
Интимная связь капитана со стервой–юристом, безусловно, подпортила наши отношения. Возможно, он мне и не изменял, а спал с ней ещё до нашего сожительства. А может, вообще и пальцем её не трогал, но дабы вызвать ревность во мне или, наоборот, приучить к принятию жестокости мироустройства, сказал, что между ними что–то было. Именно все эти вопросы не давали покоя моему разуму и сердцу, и именно из–за неопределённости я отдалилась от него. Женскую душу понять нелегко, лейтенант, но зачастую вовсе не сам факт измены любимого, а блуждание в сомнениях и портит отношения. Как бы то ни было, он об этом молчал, а доставать его с расспросами о сексе с той сучкой мне было оскорбительным! Иногда даже размышляя об этих вопросах, я начинала злиться и «бурлить», испытывая унижение и ярость от того, что они вообще крутятся в моей голове.
Мы стали реже заниматься любовью, а наше общение свелось к бытовым вопросам, которые требовали общего обсуждения. Будни я проводила в академии, а выходные посвящала подготовке заданий на новую неделю. Капитан же, как и прежде, много работал, но теперь в своё свободное время он ещё и уезжал по делам кинологического центра, который планировал вскоре открыть, а открытие требовало переговоров с партнёрами, государством, кинологами. Во всяком случае, он говорил, что едет по бизнес–делам. Может быть, он ездил к ней... Ну вот, опять я об этом! – отмахнулась майор от, всё ещё гложущих её, мыслей, точно от мухи назойливо жужжащей в воздухе.
– Простите за, возможно, грубый вопрос, но говорил ли капитан, что любит Вас? – прервал я начальницу, пытаясь по–мужски «нащупать» мотивы или чувства её избранника, ведь мне всё было невдомёк, чего он от неё на самом деле хотел.
– Есть порода мужчин, дорогой, не способная произносить самые важные для женщины фразы: «Я люблю тебя!» и «Прости меня!». Извиняться капитан умел и делал это почти всегда, осознав, что был не прав, а вот признания в любви не были его «коньком». Я понимала, что в его сердце живёт некое чувство, схожее с любовью, ведь были моменты, когда он выражал его в действиях. К одному из таких моментов я как раз и подошла в своей истории.
В мае, в его День рождения, который он ненавидел и никогда не отмечал по причине жадности потратиться на стол или веселье, я решила сделать ему подарок в виде яблочного пирога и утреннего секса. Ни от одного из этих телесных удовольствий он никогда не отказывался! А я хоть и была обижена на своего мужчину, но будучи заботливой женщиной, не могла не побаловать его вкусной едой и лаской в этот день.
Начала я, конечно, с подарочного интима, забравшись верхом на любимого именно так, как ему нравилось. Как я уже упоминала, мой капитан возбуждал меня силой и мужеством, но в сексе был достаточно сдержан и консервативен. Мы не выходили за грань вагинального «вторжения», да и позы были одни и те же, поэтому новым навыкам в постели я редко обучалась. Зная это, он вдруг застенчиво спросил:
- Хочешь поцеловать «его»?
- Нет! – сразу ответила я. – Я не настолько поклоняюсь вашему органу страсти!
Я никогда не делала минет и, мне казалось, это очень унизительным и в чём-то неприятным. Я даже разозлись на капитана за то, что он такое предложил. «Будто я шлюха какая-то!» - возмутилась я про себя.
Майор легонько засмеялась и отпила чаю.
- Многим мужчинам нравится, когда девушки доставляют им оральное удовольствие, - мягким голосом с твёрдым намёком сказал любимый, держа меня за талию, пока его член был во мне, но на момент разговора все действия были приостановлены.
- Многим женщинам нравится, когда кончают в презерватив, а не на них! – подняла я старую тему, всё ещё волнующую меня.
- Опять ты с этим ко мне пристала?! – убрал он с меня руки и недовольно отвернул лицо в сторону. – Я имею право на удовольствие!
- Вот пусть твоя стервозная юрист тебе его и доставляет! – разозлённая в очередной раз вспыхнувшими чувствами обиды и ревности, слезла я с него, и, накинув полупрозрачный пеньюар, добавила: и вагинальные, и оральные, и любые другие!
- Ты снова об этом?
- Снова! – резво ответила я и ушла на кухню, печь ему праздничный пирог.
Через несколько минут, он зашёл за мной голый по пояс, зато в лёгких финках.
- Раз ты объявила день нудиста, облачившись в лёгкую ткань, то и я решил соответствовать! – попытался он разрядить обстановку шуткой.
- Я ничего не объявляла! Я не успела одеться.
Подойдя сзади, капитан обнял меня, месящую тесто:
- А зачем одеваться? Ты в пеньюаре такая соблазнительная, особенно, когда рассержена. Я готов попросить прощения, если мы вернёмся в постель!
- Ты, может, не заметил, но я тестом занята! Мне не до твоих извинений!
Внезапно к нам в дверь раздался звонок.
– Вон, наверное, тебя с работы поздравить заглянули! – развернулась я к нему и указала пальцем в сторону прихожей!
– Я ж отключил телефон, так они без звонка завалиться к нам решили! – недовольно буркнул капитан. – Скажи, что меня нет! А то придётся их за стол сажать, а мы тут сами экономим!
– По–твоему, я их встречу на пороге в таком виде? – показала я пальцем на проглядывающие сквозь прозрачную ткань, соски.
Он злобно прохрипел слова негодования и пошёл открывать дверь.
«Вот это нездоровое скупердяйство!» – подумала я про себя, уже второй год подряд удивляясь, как можно прятаться от поздравлений, лишь из страха потратить лишнюю копейку.
– Мама, что ты здесь делаешь? – услышала я его удивлённо–недовольный голос, ставя пирог в духовку.
– У сына именины, а я заехать на выходные, чтобы поздравить не имею права? И так год не виделись! – услышала я женский, приближающийся голос, и, поняла, что она вот–вот зайдёт на кухню. Будучи не в самом приличном виде, чтобы познакомиться с матерью избранника, я запаниковала, заметавшись туда–сюда, но выбежать к гардеробу я не могла, ведь путь к нему лежал как раз через прихожую.
– Боже, ты, что домой девку лёгкого поведения привёл? – вместо приветствия сказала мне эта утончённая дама с узкими губами и таким же, как у сына соколиным взглядом светлых глаз.
– Здравствуйте! – негромко поздоровалась я, стыдливо прикрывая рукою грудь, другую же руку протянула ей в знакомство. – Я просто не успела переодеться, извините.
– Кто это, сынок? – проигнорировала леди моё рукопожатие, и возмущённо повернулась к стоящему за её спиной капитану.
– Мама, это моя девушка! Ну, предупреждать же надо о приезде! Мы только встали, и одеться толком не успели, – оправдался он, уже успевший натянуть на себя футболку.
– Ну, здравствуй, девушка сына! – «бросила» она мне с одолжением. – Иди, одевайся! Полуголой я тебя уже видела, хочу посмотреть на тебя одетую.
Я протиснулась по стенке мимо неё и побежала в спальню срочно приводить себя в порядок. Капитан рванул за мной, оставив мать разбирать принесённый ему в подарок пакет.
– Слушай, мама у меня с характером, но ты не обращай внимания на её слова! – заранее извиняющимся тоном предупредил он меня в спальне.
– Я не собираюсь хамить твоей маме или обижаться на неё! Мой вид, действительно, как у профессиональной проститутки!
– Нет, как у самой сексуальной девушки на свете! – он резко притянул меня к себе и, прижав рукой за шею, стал страстно целовать щёки и губы.
– Да что ты творишь?! У нас твоя мама в гостях! – оттолкнула я его. – Я в душ.
Стоя под струями воды, я испытывала жгучий стыд за то, что предстала перед его матерью в ненадлежащем виде. «Что она обо мне подумает! - переживала я. – А он тоже хорош! Мало того, что секс нам испортил, так ещё и меня так подставил!».
Мне понадобилось около сорока минут, чтобы помыться, накраситься, одеться поприличней, уложить волосы и выйти к ним уже совсем другим человеком. Мать капитана, чуть приподняв подбородок, оглянула меня с головы до ног, но оценки свой не выдала. Я же проверила, как печётся пирог и села за стол, на котором уже был накрыт завтрак.
– Сын рассказал мне о тебе немного. Значит, ты провинциалка, приехавшая в нашу величавую столицу в погоне за мечтой?
– Если Вы о том, что я родом из небольшого города к югу от столицы, то да, я провинциалка, которая по велению судьбы попала в столичный мегаполис.
– Ах, вот, как теперь называется желание жить хорошо – «веление судьбы»? - ядовито ухмыльнулась она, опустив глаза в свою тарелку.
Я обратила внимание на её необычный для меня завтрак: яичница-глазунья, вяленые томаты, оливки и белый сыр, а к этому сок из свежевыжатого апельсина. Мы же с капитаном обычно ели бутерброды, омлет или гренки с сыром, а запивали кофе или чаем. Я впервые видела, чтобы оливки или валеные томаты употребляли утром, но самым интересным было то, что то же самое лежало в тарелке у капитана. Вот только он заедал яичницу хлебом, а вместо сока пил чай. Я же ела свой привычный бутерброд с кофе.
- Каждый человек имеет право на место под солнцем, как бы это не называлось.
- И ты решила, что твоё «место под солнцем» рядом с моим сыном, – ехидно намекнула она на то, что я пользую его в своих целях.
– Мама! – возразил капитан.
– А что такого я такого сказала? У вас же отношения, разве нет? Значит и счастье своё она видит рядом с тобой!
– Я влюбилась в Вашего сына, когда служила в армии, и он сам пригласил меня жить в этой квартире и в этом городе, – заметила я в свою защиту.
– Служила в армии? С мужчинами? Вела себя по-мужски? Милая моя, разве такое позволительно настоящей леди? Мама с папой не учили тебя, что у девушки должна быть мягкая и женственная профессия? Женщина должна быть женщиной, а не солдафонкой!
- Мама, ну какая же она солдафонка! – вмешался оскорблённый за меня, капитан, но продолжил с наслаждением жевать вяленый томат.
– Меня жизнь учила делать выбор! – чуть не взорвалась я, критикуемая человеком, не знавшим и доли о моей судьбе, и старавшимся растоптать меня в глазах сына.
- А что же родители не помогали? Кто они и чем занимаются? Я бы хотела знать, с кем породнился мой мальчик.
- Они… фермеры! – ответила я первое, что пришло мне в голову.
- Фермеры живут на ферме, а в городе, пусть и небольшом, живут люди других профессий! Так ты определились, откуда ты родом и кто твои родители, - острым, пронизывающим взглядом она дала мне понять, что догадалась о том, что в моей семье всё не так просто.
– Мама, моя девушка учится в академии МВД на престижном курсе кинологии, и делает блестящие успехи, – похвастался капитан моими достижениями в жалкой попытке «поднять» меня в глазах матери.
– Ну, работа с собаками в городе, наверное, не сильно отличается от работы с коровами в селе? Да, милочка? – продолжала она язвить.
– Что Вы! С собаками проще, их доить не надо! Хотя, в отличие от деревенских коров, среди городских собак встречаются настоящие сучки, и не по полу, а по характеру, но и их можно натренировать, – не сдержавшись, съязвила и я в ответ.
Долгая пауза и перестрелка взглядами между матерью и мной заставила капитана заёрзать на стуле. Он стал жевать быстрее, слегка покашливая в неуютной тишине. Нас всех спасла плита, пославшая звуковой сигнал о том, что яблочный пирог, что я пекла, уже готов в духовке.
– А ещё моя девушка прекрасная хозяйка! – тут же нашёл новую тему для разговора растерянный сын. – Милая, подай на стол своё фирменное мучное, пусть и мама попробует!
– И что же это за лакомство такое? – с пренебрежением спросила заносчивая леди.
– Ты сейчас пальчики оближешь! – разрезая пирог ножом, восторгался мой избранник.
Я никогда ранее не слышала столько похвалы в его словах. Казалось, он вообще не умеет хвалить и, должна признать, что было очень приятно. К тому же его искренняя защита меня перед матерью не могла оставить сердце равнодушным, и я вновь глядела на него влюблёнными глазами.
– Ну, как тебе? – спросил он мать, когда все отпробовали по кусочку.
– Простовато! Ни кремового сыра, ни миндаля, ни малинового джема! Только яблоки и тесто.
– Так этот рецепт называется «Деревенский яблочный пирог», а не «Баварский яблочный торт» по твоему рецепту! – раздражённо ответил любимый. – С чего тут взяться лишним ингредиентам!
– Сыночек, а с каких пор ты перешёл на сельское питание?
– Прекрати, пожалуйста, мама, моя женщина готовит изумительно!
– Видимо, и голову она тебе морочит на высшем классе, раз ты с мамой так разговаривать стал! – он свела печально брови, точно вот–вот разрыдается.
- Простите, я не буду мешать вам, и тем более не хочу стать поводом для разлада! – сказала я, еле сдерживая раздражение, и покинула кухню.
Конечно же, в груди всё полыхало огнём. Я испытывала обиду и злость. «Пришла в наш дом и уселась за наш стол, а потом назвала меня провинциалкой, проституткой, неумелой сельской хозяйкой, солдафонкой безродной! Дрянь престарелая!» - колотило меня внутри. Я старалась успокоиться, сидя на кресле у окна в гостиной. Я глядела на зелень природы и наслаждалась пением птичек, но через их приятные и тоненькие голоса, я всё равно продолжала слышать надменный и деспотичный тон матери капитана с кухни.
– Выставь эту наглую неотёсанную провинциалку из своей квартиры!
– Мама, я очень рад, что ты приехала в гости, но вынужден попросить тебя не лезть в мою личную жизнь!
– А разве я лезу в личную жизнь? Спи, с кем пожелаешь, хоть с ней, фигурка у неё хорошая, и я могу понять, чем он вскружила тебе голову! Но из дома хлам-то выбрось!
– Чем тебе не угодила девушка, с которой я живу?
– Он деревенская, а ты носишь известную фамилию династии военных! Или ты считаешь, что дрессировщица собак – это почётно? С такой профессией только в цирк! Ещё и … Господи! Как женщина может быть военнослужащей?! – на нотках жуткого огорчения воскликнула она.
- Кинолог – это не только дрессировщик собак! Это ещё и учёный-исследователь, консультант, юрист по вопросам кинологии; человек, который помогает с поимкой преступников, а ещё это эксперт, прекрасно разбирающийся в выставочной деятельности, умеющий выбрать и подготовить собак для различных соревнований.
- Но ты же, ты капитан МВД по борьбе с наркотиками! Зачем тебе собачьи соревнования? – на слезах пытала его мать.
- Соревнования мне не нужны! Но я собираюсь открыть свой кинологический центр, и моя девушка в будущем станет отличным кадром, занимающимся сдачей породистых ищеек в аренду правоохранительным органам. И делать она это будет на основе кинологического анализа и юридических аспектов, а, не возясь с собаками в вольерах, мама.
- Признайся честно, эта плебейская идея с собаководством была её, сынок?
– Нет, мама, это была моя давняя задумка! Послушай, ты должна понять и принять, что девушка останется со мной! Я выбрал её не только за красивые глаза и очарование молодости! Она будущий перспективный сотрудник моего центра. Это будет наш общий семейный бизнес! Мы с ней станем не только партнёры по быту, но и по делу!
Слушая неожиданные слова капитана о моей должности в его центре кинологии и о моём месте в его жизни, я вдруг осознала, что вела себя, словно капризная девчонка всё это время. Теперь я знала точно, что не являюсь для него разменной монетой или временным наваждением. Я «встроена» в его планы. Я даже усмехнулась стерве-юристу, поняв, что ассистировать ей мне придётся недолго, лишь пока не доучусь и не вникну во все юридические вопросы. Ещё мне стало совсем неважно, был ли у них секс, ведь даже если и так, слова капитана собственной матери уверили меня в том, что он использовал эту шлюшку для нашего будущего. Впервые кто-то использовал не меня! И я это было ценно! Во всяком случае, на тот момент я верила тому, что он говорил.
– Пять поколений, сынок, пять поколений, и это только тех, о которых я знаю. Твой отец, дедушка, его отец, его дедушка и прадедушка. Все мы из военной знати и мешали свою кровь тоже со знатью! А ты хочешь разбавить нашу породистую династию с простолюдинкой!
– Ты прекрасно знаешь, что я не способен ничего разбавить!
– Я–то знаю, а, вот в курсе ли она, что ты бесплодный?
– Нет, и не смей ей об этом говорить! Я сам скажу, когда наступит время.
– Однажды она захочет ребёнка и тогда найдёт себе молодого, плодовитого кобеля, а тебя выбросит, как бесполезную, да и не первой свежести, вещь, с которой она уже получила всё то, что было нужно для будущего её сосунка.
– Перестань это!
– Господи! Да она сама тебе в дочки годится! Ей сколько лет? Двадцать? Двадцать пять? Одумайся, сынок! У женщины твоих лет дети уже есть или она уже точно знает, что не хочет заводить их. Прошу тебя, найди себе ровню и по возрасту, и по статусу!
Последний отрывок их диалога стал для меня настоящим шоком. Я откинулась на спинку кресла и зажмурила глаза: «Он бесплодный!». Внутри всё опустилось, будто лавина снега свалилась вниз с высокой горы, и теперь давила мне на низ живота. «Выходит, у нас никогда не будет детей!» - осознала я страшную истину, от которой мне стало дурно, ведь я очень хотела ребёнка. Зато мне стало ясно, почему мы не пользуемся презервативами. «Они ему просто не нужны! Ну, а кончает он на меня, просто потому что нравится, либо делает вид, что боится беременности, скрывая, что его семя не несёт дитя!» - рассуждала я про себя и понимала, что моя жизнь никогда не дарит мне подарок, ничего не забирая взамен. Вот и сегодня: я убедилась, что он вписал меня в свою судьбу, я восторгалась его защитой и комплиментами мне перед матерью, я поняла, что он меня любит, но я узнала, что у нас никогда не будет совместных детей.
– Я больше не желаю продолжать этот разговор! Ты либо миришься с моим выбором, либо я буду вынужден попросить тебя покинуть мой дом. Ты знаешь, что я начинаю нервничать, наблюдая хаос и беспорядок! Будь он физический или словесный!
– Знаю, сыночек! Это всё она, из–за неё я разволновала тебя! Не приготовь она этот свой провинциальный пирог…
– Мама!
– Всё, больше ни слова!
– Вскоре мне надо будет отъехать по делам. Пообещай мне не обижать её!
– Конечно, дорогой, что ты! – наигранно-добрым тоном заверила она.
– Это мой дом и я здесь отдаю приказы, которые исполняют! – наивно «выдал» капитан.
– Не волнуйся ни о чём, дорогой сыночек!