Горный массив Гиндукуш получил всемирную славу, когда по его заснеженным склонам шла армия македонского завоевателя Александра Великого в 329-327 годах до н. э. Переход был трудным и сопровождался огромным количеством жертв.
Подобный переход пришлось совершить и советской армии во время организованной кампании по выводу войск из Афганистана в 1989 году. Последние месяцы этой кампании были омрачены бесчестными событиями, о которых многие советские генералы вспоминают с нескрываемым чувством отвращения по отношению к собственному руководству.
«Горби» рассказывает об этих драматических событиях. В основе этого рассказа — документальная сага Владимира Снегирева, пожалуй, лучшего хроникера и очевидца Афганской войны на сегодняшний день.
«Лев», с которым можно договориться
Ахмад Шах Масуд или, как его ещё называют, «лев Панджшера», во время Афганской войны стал одним из самых успешных и боеспособных руководителей сопротивления советскому вторжению. Его формирования прочно контролировали северо-восток Афганистана, в частности, провинцию Панджшер, а поддержка Шаха Масуда местным населением была огромной. Еще до прихода советских войск Масуд находился в политическом подполье — из-за внутренних противоречий и борьбы за власть в самом Афганистане.
Масуд был последовательным борцом: сначала сражался с режимом президента Мохаммеда Дауда, затем — с лидерами апрельской революции: с Тараки, со сменившим (и казнившим) его Амином. Когда Советы, убив Амина, «назначили» в лидеры страны Наджибуллу — Шах Масуд стал сражаться и против правительства Наджиба.
Самоотверженность Масуда была широко известна. Руководители советской армии и разведки отдавали ему должное и как военачальнику, и как политику.
Периодически происходили личные встречи. Например, подполковник ГРУ Анатолий Ткачёв так отзывался об одной из них:
«В ходе беседы Ахмад Шах проявил себя как серьезный и взвешенный политик, трезвомыслящий человек, знавший, за что он ведет борьбу, и видевший конечные цели своей борьбы. Именно с такими политиками нам необходимо было иметь дело.
Понимая какую силу представляет собой «лев Панджшера», советское руководство неоднократно пыталось установить с ним контакт, чтобы обеспечить безопасный вывод войск из Афганистана.
Но всё время что-то шло не так: всякий раз, по странному стечению обстоятельств, по тем местам, где должна была проходить встреча, начинала усиленно работать артиллерия афганской армии.
Чуть позже выяснилось, что ревнивый Наджибулла всячески препятствовал контактам СССР со своим заклятым врагом — и задействовал свои связи с кураторами по линии военных.
Тем не менее, разведке договориться удалось: Ахмад Шах Масуд, отряды которого контролировали значительный участок трассы Кабул–Хайратон–Термез, включая высокогорный перевал Саланг, согласился беспрепятственно пропустить уходящие домой колонны советских войск.
Наджибулла, который до последнего упрашивал советских дипломатов оставить в стране хоть какой-то военный контингент, не мог с этим смириться. Когда стало понятно, что тотальный вывод войск — дело решенное, он стал задействовать все свои связи, чтобы уходящая советская армия нанесла авиабомбовый удар по позициям Шаха Масуда.
Это не только противоречило Женевским соглашениям, но прямо угрожало относительно мирному выводу колонн советских войск из страны...
«Разбейте этого негодяя. Уничтожьте».
В 1989 во главе Минобороны СССР встал Дмитрий Язов, в глазах которого Ахмад Шах Масуд был просто очередным аборигеном, врагом, которого надо было уничтожить.
Командир 40-й общевойсковой армии Борис Громов вспоминал, в какую ярость впадал Язов, когда речь заходила о знаменитом полевом командире :
«Отчего до сих пор не ликвидирован Масуд? Разбейте этого негодяя. Уничтожьте».
В середине января Масуду был направлен ультиматум: если он будет мешать выводу советских войск — его жестоко за это накажут. Весьма странное послание, учитывая, что договоренность между армейским руководством и лидером моджахедов была уже достигнута.
В таких двусмысленных ситуациях хорошо проявлялась одна из особенностей запутанной Афганской войны: она стала полем для интриг спецслужб (Афганистан был наводнен «советниками» из СССР) и военных (где были карьеристы, в том числе и партийные, и честные командиры).
Во многом под давлением Кабула (рычаг администрации Наджибуллы) и из-за действий нового советского военного командования, которые опасалось удара в спину со стороны Масуда (хотя офицеры разведки ГРУ неоднократно ручались за надёжность Ахмада Шаха Масуда и именно они договорились, что вывод будет спокойный) — по позициям моджахедов в районе перевала Саланг все-таки решили ударить авиацией.
Операция получила кодовое название «Тайфун». Время, когда она должна была начаться, утвердили — и начали стягивать войска к месту операции. Но военное командование начало операцию на опережение, попытавшись застать Масуда врасплох — на сутки раньше назначенного дня.
Получавший личный приказ министра Язова о немедленном начале операции «Тайфун» генерал Варенников едва сдержался — и дал волю эмоциям, как только повесил трубку...
Авиабомбой по честному слову
«Тайфун» начался с жесточайшей ковровой бомбардировки ближайших кишлаков и позиций моджахедов в районе Панджшера — родном для Шаха Масуда. Погибли около тысячи мирных жителей, были разрушены десятки поселений. Советские военные, афганцы, например, герой СССР Руслан Аушев, вспоминали об этом событии с нескрываемой горечью и разочарованием:
«Когда войска выходили в 1989 году, с Масудом договорились, что мы не стреляем в него, а он не стреляет по уходящим колоннам. Но уговорили руководство нашей страны нанести последний удар по Панджшеру, потому что это было самое тяжелое для Наджибуллы место. Это была, конечно, провокация, это было не по-офицерски, вообще не по-людски...»
После случившегося от Ахмад Шаха Масуда советской разведке передали послание:
«Жестокие и позорные действия, которые ваши люди осуществили… в последние дни своего пребывания в этой стране, уничтожили весь недавно проявившийся оптимизм».
Но свое слово Масуд сдержал. Ответа на подлый удар по Салангу не было.
Вывод войск по территории, подконтрольной «Льву», прошел относительно спокойно.
Конец «Льва»
Советские офицеры, конечно, убеждали себя: спокойный вывод советских войск был и для Масуда важным, его позиции в Афганистане от этого укреплялись... Однако попранная офицерская честь еще долго отзывалась в мемуарах участников тех событий.
...В дальнейшем судьба Масуда складывалась по лекалам вождей революции. Моджахеды снесли режим Наджиба, самого экс-президента жестоко пытали и повесили. Масуд стал министром обороны страны. Но не удержался. Вновь стал воевать, когда в Афганистан пришли талибы (террористическая организация, в России признанная запрещенной — Ред.), в итоге был убит неопознанными террористами...
Давайте обсудим?
После того как Михаил Горбачев занял пост генсека в 1985 году, началась активная работа по выводу советских войск из Афганистана: были заключены Женевские соглашения, велась работа по подготовке афганских властей к работе в новых условиях. Уход из Афганистана должен был пройти без лишних проблем, но высшее советское командование приняло весьма спорное решение. Или правильно поступило, отомстив моджахедам за все 10 лет Афгана, решив заодно помочь и Наджибулле?
Ждём ваших комментариев.