Начало: https://dzen.ru/a/ZSP-J1_gOSWYtNKs
Глава 22. Похороненный заживо
Майский день понемногу угасал, на подмосковные леса опускались сумерки, по Рублево-Успенскому шоссе, от Москвы мчалась серебристая «Тойота». На двадцать втором километре, сбросив скорость, повернула в сторону поселка Соколиная гора, где миновав несколько помпезных особняков с высокими оградами, остановилась у ворот дальнего. Коротко просигналила (они открылись), въехала во двор и стала.
Из салона вышел невысокий, лет тридцати человек в джинсовом костюме, его встретил охранник и сопроводил в дом. Там ждал второй, вместе с которым поднялись по мраморным ступеням на второй этаж, прошли анфиладой комнат, и страж молча отворил створку дверей последней. Когда незнакомец вошел - прикрыл и отошел в сторону.
- Ну чего встал? Проходи, - сказали приехавшему. В просторной комнате с лепниной на потолке, картинами известных мастеров на стенах и антикварной мебелью, за круглым столом в глубине сидели трое. В центре Дед Хасан, по бокам Могила с Колючим. Перед ними стояла открытая бутылка «Мартеля», три фужера и золотился нарезанный лимон.
Гость сделал несколько шагов вперед, присев в кресло напротив. Был он известным журналистом, освещая громкие дела и судебные процессы, а еще давно работал на «братков», поставляя тем различную информацию.
- Рассказывай, - тяжело уставился Колючий на писаку.
- К сожалению, прессу, как и в прошлый раз, на процесс не пустили. Но мне удалось выяснить, главным свидетелем там был некий Шкель. Его показания легли в основу оправдательного приговора.
- Скурвился Оса, - сказал Могила, покосившись на Хасана. Тот кивнул, невозмутимо перебирая четки.
- У тебя все? - пробурчал Колючий.
- Все (возникла длинная пауза).
- Значит так, - щелкнул очередным зерном Дед Хасан. - Сегодня же засылаем в тюрьму ксиву, чтобы Осу поставили на ножи*. А ты, - поднял веки на журналиста, - через день об этом напишешь.
Могила по полировке стола толкнул ему пачку долларов, тот ее поймал, сунул в карман и, довольный собой, вышел.
- Ну, что будем решать? - злобно спросил Колючий. - Я ж предлагал этого мента грохнуть. А вы, лучше сплетем лапти. Ну и сплели, на смех курам.
- Ладно, не бери в голову, - набулькал себе коньяка Могила. - Теперь можно и грохнуть, а, Дед Хасан? (выпил, зажевав лимоном).
- Теперь нужно,- значительно изрек тот. - А то менты совсем берега потеряют. Давай, вызывай Доку. Он начинал, пускай и заканчивает.
Могила достал из кармана мобильник, запищал кнопками.
Спустя час (законники играли в терц*), приехал Дока.
- Вечер в хату, - уселся в кресло напротив, налил в пустой фужер коньяка и высосал. - Чего звали?
- Ты помнишь, мента, которому в прошлом году зарядил* квартиру? - отложил карты в сторону Могила.
- Который чекист? А как же. Ему впаяли двенадцать лет. Мои пацаны хорошо сработали (довольно загоготал)
- Уже на свободе, гад, - отложил свои Колючий.
- Это как? - выпучил глаза Дока.
- Свои отмазали.
- Ну что за ****ская страна, - сокрушенно вздохнул тот. - Кругом сплошной беспредел. Никакого закона.
- Придется все поправить, Рома, - собрав колоду, перетасовал ее Дед Хасан.
- В смысле?
- Отловить этого мента. И сделать это завтра, пока у него расслабуха. Ну а потом кончить, чтоб другим было неповадно.
- Усек, - кивнул Дока. - Все будет на мази. Ну, так я поехал?
- Давай. Удачи.
…Алексей провел выходные у Альбы. Остаток субботы они любили друг друга, а воскресенье отправились в Ленком на «Юнону и Авось», после которой поужинали в ресторане Останкинской телебашни. В одиннадцать вечера он завез подругу домой, и пара распрощалась, договорившись о новой встрече.
Когда въехал во двор своего дома, тот спал, отсвечивая под луной окнами. Тихо прокатил к своему гаражному боксу, выйдя из машины, стал отпирать ворота. Замок почему-то барахлил, наклонился ниже.
В следующий миг на затылок обрушился удар, взмахнув руками, повалился навзничь.
- Тяжелый, падла, - зашуршал гравий, потом где-то хлопнули дверцы, со двора выехал «джип» с погашенными фарами.
Очнулся Орлов в каком-то подвале, сидящим на полу и пристегнутый за правую руку к батарее. Потряс головой (там немного прояснилось), огляделся.
Подвал был капитальный, с выложенными метлахской плиткой стенами и полками вдоль них, на которых стояли коробки с коньяком и винами. На потолке жужжали два плафона, в торце темнела дверь, рядом, на львиных лапах, садовая скамейка.
Свободной рукой Алексей пощупал темя и зашипел от боли. За дверью послышались шаги, провернулся ключ, она открылась. Внутрь поочередно вошли два амбала, став по сторонам, за ними Дед Хасан, Могила и Колючий. Уселись на скамейку.
- Ну, здравствуй, Орлов, - прищурился старый вор. - Вот мы и встретились
- Чего молчишь, гад? С тобой уважаемый человек базарит, - ощерился Колючий.
- Здравствуй, Дед Хасан - ответил пленник.
- Ты знаешь кто я?
- Знаю, как и остальных двоих. Вы бандиты.
- А ты дерзкий, - блеснул глазами Могила. - Не очкуешь?
- Это у вас очко играет. Если нет, снимите браслеты.
- Сними, - кивнул Дед Хасан одному из охранников. Тот молча выполнил.
Орлов встал с пола и, прислонившись к стене, стал растирать запястья.
- А скажи мне, с каких - это пор чекисты мочат воров? - спросил Могила. - Что, менты не справляются?
- Вместе быстрее приведем вас к знаменателю.
- А Белая стрела это вы?
- Впервые слышу.
- Ну, на нет и суда нет, - опустил веки Дед Хасан. - Вова, огласи приговор нашего, поглядим какой он смелый.
- За то, что мочил воров и увел общак, закопаем тебя живым, тварь, - хищно оскалился Колючий.
- Ну и как? - усмехнулся Могила.
У Орлова расширились глаза, в следующий миг, саданув ближайшего охранника кулаком в лоб, он с ревом пронесся к скамейке. Колючий отлетел в угол, Могила в другой, по полу рассыпался янтарь, началась свалка.
В полдень, по затравенелой дороге, переваливаясь на кочках, со стороны шоссе, в лесной заказник въехал внедорожник и остановился на опушке. Хлопнули дверцы, вышли четверо, открыли багажник. Извлекли оттуда некрашеный деревянный гроб, две штыковых лопаты, сопя, утащили в березняк.
Там, на небольшой полянке, усыпанной желтыми одуванчиками, работая поочередно, вырыли глубиной в полтора метра, яму. Молча опустили туда гроб, закидали комьями земли.
- Одним ментом меньше,- харкнул на могилу Дока. - Погнали, братва.
Забросив лопаты в кусты, вернулись к автомобилю, снова хлопнули дверцы, заурчал двигатель, развернувшись, тронулись обратно...
Глава 23. Воскрешение
- Что делают, нечестивцы,- перекрестился лесник Егорыч, и шепнул тихо ворчащей овчарке, - нишкни. Оба наблюдали из ельника на пригорке, за тем, что вершилось ниже. Леснику было за пятьдесят, он воевал на Даманском, потом ловил тигров в Приморье и мало чего боялся. На поляне, явно были бандиты, а вот кого хоронили, вопрос.
Когда шум мотора стих, Егорыч достал из полевой сумки блокнот с ручкой, записал номер «джипа», сунул обратно. Поправив на плече, двустволку, вместе с овчаркой спустился к могиле. Подойдя вплотную, различил глухие звуки, шедшие из-под бурых комьев, а собака, вздыбила загривок.
- Живого закопали, - ахнул старик и бросился в кусты, искать лопату. Нашел, поспешил обратно, сняв ружье с сумкой, принялся отбрасывать землю.
- Бой, помогай! (овчарка заработала лапами).
Когда обнажилась часть крышки, с трудом ее поднял и выпихнул на край ямы. Внутри, с посиневшим, окровавленным лицом, взахлеб дышал человек.
Дрожащими руками Егорыч снял с пояса флягу, отвинтил колпачок, и сунул горлышко ему в губы.
- Буль-буль-буль, - заходил на шее кадык.
- Ну, вот и добро, - вернул флягу на место. - Полежи чуток. Выбрался наверх, достав из сумки рацию, надавив кнопку, забубнил, - кордон, кордон.
- Слушаю, Егорыч - ответил сквозь эфирный треск, далекий голос.
- Витька, давай в седло и быстро к Лисьей горке. Нужна помощь.
- Еду, - пробилось сквозь эфир
Сунув рацию в карман, егерь сопя, вытащил Орлова из гроба, оттянул в сторону и прислонил спиной к замшелому пню.
- Где я? - открыл тот подбитые глаза.
- В Дороховском заказнике. Щас поедем на кордон, приведем тебя в порядок.
Славно в подтверждение его слов издалека донесся чуть слышный стрекот (Бой насторожил уши), потом усилился и на поляну въехал «Урал» с коляской.
- Ни фига себе! - сказал худощавый подросток, остановив его у могилы и сойдя наземь. - Дед, это кто?
- Не видишь? Живой покойник. - Давай, грузим в мотоцикл.
Они помогли Орлову встать, довели до машины и осторожно усадили в коляску. Расселись сами, Витька, выжав сцепление, тронул с места. За ними рысцой потрусил Бой.
Кордон находился в нескольких километрах к северу, за неширокой мелкой речкой с песчаным дном и состоял из рубленого пятистенка, колодца рядом с ним, длинного сарая напротив и баней на задах, окруженных прибитыми к столбам, жердями.
Въехали на зеленый двор, остановились у крыльца, и Алексей проковылял в дом, где был уложен на койку в одной из комнат.
- Витька, нагрей воды, - бросил Егорыч. Пока тот возился на кухне, помог Орлову стащить остатки рубашки, ощупал в кровоподтеках и синяках тело, а потом сказал, - ребра целы. Попарим в баньке, и будешь как новый.
- Готово, дед, - вошел в комнату Витька, с жестяным тазом в руках и вафельным полотенцем на плече. Макая полотенце в воду, лесник вытер запекшуюся кровь у спасенного на лице, потрогав пальцами распухший нос - тоже целый.
А когда парень унес таз с полотенцем, потянулся к висящему на стене казенному телефону, - щас позвоню участковому, пускай заедет.
- Ему не надо, - скрипнула койка
- Это почему? Ты бандит?
- Нет, полковник ФСБ. Звони в Москву по номеру 224- 15-14.
- Вон оно что, - хмыкнул Егорыч и стал накручивать диск. - Ало? Москва? С вами будут говорить (передал трубку).
- Привет Олег, это я.
- Ты где пропал, Леша? Мы тебя обыскались! донеслось с другого конца провода.
- В Дороховском заказнике, на кордоне.
- С тобой все нормально?
- Почти.
- Ясно. Выезжаю.
Спустя час во двор кордона въехал синий «Форд», из которого вышли Гуляев и сухощавый, лет пятидесяти человек, с жестким лицом и складками у рта.
- Тихо, Бой! - шикнул на зарычавшую овчарку, вышедший на крыльцо Егорыч. - Проходите, - шире распахнув дверь, сопроводил в дом.
- Ну, здорово, Орлов, - пожал сухощавый, руку, приподнявшемуся Алексею.
- Не успел выйти и снова попал в историю?
- Так получилось, товарищ генерал, - буркнул тот. - Издержки службы.
Приехавший с Гуляевым, был курирующий их заместитель директора. Орлов не знал, что выручили его из беды, не только друзья, но и он, лично встретившийся с Генеральным прокурором при проверке организованных теми документов. У нового директора заместитель был не в фаворе (имели разные политические взгляды) и впереди маячила отставка.
- Ну, вы говорите, а у меня дела, - сказал Егорыч, вышел из избы, плотно прикрыв дверь, и направился к бане, где Витька звонко колол дрова.
Приехавшие уселись на табуретки рядом с койкой, Орлов рассказал, что с ним случилось.
- М-да, - нахмурился куратор, когда тот замолчал. - Врагу не пожелаешь. Может на время отправить тебя за рубеж? Пока с ними разберемся.
- Я, товарищ генерал, бегать не привык. Да еще от бандитов.
- Хорошо. В таком случае отвезем на Пехотный*, там подлечишься и в строй. Кстати, приказ о твоем увольнении отменен, а следователь снят с должности. Ну как, доволен?
- Насчет приказа, вполне. А в госпиталь не лягу, меня лесник обещал подлечить здесь народными средствами.
- Тебе виднее,- встал с табуретки заместитель. - А ты, Гуляев - покосился на майора, организуй сюда все необходимое. А то лежит, понимаешь, как сирота казанская. И еще дай на всякий случай ствол Ну, бывай, - пошагал к выходу.
Гуляев вынул из наплечной кобуры «макаров», протянул Орлову, - на, завтра с утра заскочу.
Сойдя с крыльца, они подошел к хозяину кордона, тот доставал воду из колодца, - как вас величать?- поинтересовался генерал
- Астахов Иван Егорыч,- поставил тот ведро на сруб.
- Спасибо за нашего товарища, Иван Егорыч - крепко пожал руку.
- На здоровье.
Хлопнули дверцы, автомобиль выехал со двора.
К вечеру Витька жарко натопил баню, где Егорыч принялся врачевать Орлова. Для начала, уложив на полку, плеснул ковшом на каменку (та ахнула паром) а затем отхлестал распаренным березовым веником. Окатил холодной водой, повторил. И так три раза. Потом вывел в предбанник, натянул на него свежую рубаху с кальсонами, оделся сам, оба поковыляли к дому.
Там уложил в разобранную Витькой койку, накрыл одеялом и сунул в руки чем-то наполненный стакан. - Пей до дна.
Болящий выпил, задохнулся и выпучил глаза, - спирт?
- Первач на прополисе.
- Хорошо, - откинулся на подушку и засопел носом...
Глава 24. Судная неделя
Когда Орлов проснулся, за окнами ярко светило солнце, стрелки ходиков на стене показывали восемь. Попробовал сесть - получилось, встал, боли не было. Прошелся по крашеным половицам, вышел в сени, а потом на крыльцо, сел на ступеньку, подставив лицо солнцу.
- Ну как? - выйдя из сарая с лукошком яиц, направился к нему Егорыч.
- Хорошо, - улыбнулся Орлов. - И впрямь, как новый.
- Так я же говорил, - скрылся хозяин в доме.
Когда позавтракав глазуньей с хлебом и зеленым луком, пили из кружек чай, во двор, тихо урча, вкатил «форд». Из него вышли Веселов с Левитиным, достали из багажника две туго набитых сумки, длинный, из кожзаменителя чехол, прошли в дом, - здравствуйте хозяева!
- И вам не хворать, - поднялся с табуретки лесник. - Присаживайтесь, чаи погоняем.
- Спасибо, велено передать, - раздернул Гуляев на чехле молнию, извлек вороненый СКС* и вручил Егорычу. - А это разрешение на него,- протянул запаянную в пластик карточку.
- Кем велено? - открыл рот старик.
- Нашим генералом. Так, что владейте. В сумке еще сотня патронов.
- Поздравляем, отец - пожали ему руку Орлов с Левитиным.
Растроганный Егорыч, повлажнев глазами, унес подарок в светелку, откуда вернулся с банкой самогона. - Вот, обмыть надо,- поставил на стол. - Щас принесу закуску.
- Не беспокойтесь, у нас все есть, - достал Левитин из сумки бутылку коньяка, мясные с рыбными нарезки, зелень и еще теплый лаваш, с румяной корочкой.
- За награду и вас Иван Егорович, - поднял Орлов наполненную стопку.Когда выпив, закусили, хозяин сказал, что ему пора на обход и, прихватив в ружье с полевой сумкой, вышел. - А вы не спешите, ребята, - сказал на прощание. - Погутарьте.
- Интересный старик, - поглядел в окно Левитин.
- Из казаков, - уважительно сказал Орлов. - Служил в погранвойсках, жил в Приморье, а затем переехал сюда, к брату.
- Ну а теперь к делу, - закурил Гуляев сигарету. - Шеф приказал отложить все дела, найти этих мразей и разобраться с ними без суда и следствия.
- Мой такого же мнения,- кивнул Левитин.
- Я готов, - мрачно сказал Орлов. - Когда приступаем?
- Тебе указание, - лечиться и сидеть тихо (продолжил заместитель). - Да и куда с такой рожей? Форменный бандит.
- Рожа, прямо скажу, не того, - рассмеялся Левитин. - Каждый милицейский остановит.
- Да пошли вы, - набычился Орлов.
- Итак, что мы имеем - глубоко затянулся майор. - Организовали все Дед Хасан, Могила и Колючий. Держали они тебя, Леша, в подвале какого-то особняка. Так?
- Так.
- Кто вез и закапывал, ты не видел.
- Не видел, но у меня вот что, - достал Орлов из кармана застиранной рубахи свернутую бумажку. - Здесь номерной знак их автомобиля. Егорыч записал.
- Ну-ка, ну-ка, - взял ее Левитин. - Номер подмосковный (развернул). Сегодня же сделаем установку и пустим за ним наружку.
Гуляв согласно кивнул, а потом сказал, - ну все, командир, мы погнали. В сумках одежда для тебя, курево и продукты. А вот еще, для связи, - передал ему мобильный телефон. Все вышли на крыльцо, попрощались, и, дав короткий сигнал, «форд» вырулил со двора.
Спустя три дня, ближе к вечеру, по Рублево - Успенскому шоссе, в направлении столицы, ровно гудел мотором «Гранд-Чероки». За рулем сидел бритоголовый крепыш, на заднем сидении, вальяжно развалился Колючий, глядя на уходящую вдаль трассу, окаймленную сосновым бором.
Настроение было мажорным: утром его парни удачно наехали на крупного московского коммерсанта, и тот оформил на подставного три автозаправки, что удостоверил нотариус.
Правда, бизнесмена после сделки хватил удар, и его увезли в больницу, но что делать - издержки производства. А еще на междусобойчике у Деда Хасана, Дока вошел в долю с ним, на поставку из Узбекистана партии героина.
Мысли прервал возникший впереди пост ГАИ, у которого желтел милицейский УАЗ, и стояли трое автоматчиков в камуфляже, вдоль трассы прохаживался инспектор с жезлом. Автомобиль сбросил скорость до восьмидесяти, а когда приблизился, махнул им, указав на обочину.
- Остановись, - скривил авторитет губы.
- Старший инспектор ДПС* Буев, - наклонился гаишник, подойдя к окошку. - У нас план-перехват. Всем выйти из машины.
- Дай ему бабла, - шевельнул губами Колючий.
- На штуцер*, командир, - сунул водитель в окошко купюру,- и разойдемся красиво.
- Я сказал, из машины! - повысил голос капитан, рядом тут же нарисовались гоблины*.
- Ушлые попались, выходим, - буркнул вор в законе.
- Руки на машину, ноги на ширину плеч! - последовал очередной приказ (оба выполнили) по одежде зашарили руки. Затем хряснули два удара, бандиты повалились в пыль. На запястьях щелкнули наручники, тела загрузили в багажник, автомобили, развернувшись, направились в сторону заката.
Когда он погас, а в небе взошла луна, холодный свет посеребрил уже знакомый березняк и закопанную могилу.
Еще через двое суток, глухой ночью, внезапно запылал особняк на Рублевке, где встречались воры в законе. Прибывшие на место пожарные расчеты, загасив огонь, обнаружили внутри два обгоревших трупа охранников.
Выехавшая на место оперативно-следственная группа, криминала не нашла, списав все на несчастный случай.
А в столице прокатилась волна убийств людей Деда Хасана и Могилы. Их отстреливали у себя дома, в автомобилях и на деловых встречах. Сами же авторитеты бесследно исчезли.
Бульварная пресса тут же разродилась журналистскими расследованиями, строя невероятные версии и в очередной раз вводя в ступор обывателя...
Продолжение: https://dzen.ru/media/id/5ef6c9e66624e262c74c40eb/belaia-strela-glava-25-26-27-65242388f6e327570405a443
Предыдущая часть: