Разглядывая старые, середины ХХ века, фотографии нашего города, мы обычно первым делом обращаем внимание на почти полное отсутствие машин. Даже на изображениях центральных улиц один-два автомобиля вписаны в пейзаж – и все. Да что там, еще относительно недавно – лет тридцать лет назад – смоляне обходились почти без светофоров, переходили дорогу в неположенном месте…
Люди моего поколения помнят, как это менялось.
Мое детство пришлось на пятидесятые годы, и я еще застала гужевой транспорт (то есть попросту лошадь с телегой) на улицах нашего города. В начале пятидесятых лошадь с телегой не была большой редкостью, например, на ул. Ленина в ее центральной части, рядом с садом Блонье. В ту пору эта прекрасная улица, одна из красивейших в Смоленске, еще не объявлялась пешеходной, однако машины не докучали прохожим – их было мало. И бывало, что среди них спокойно двигалась запряженная в телегу лошадь. В телеге перевозили грузы: доски, мешки какие-нибудь. На той окраинной улице возле Днепра, где я подолгу жила летом в гостях у бабушки, машины и вовсе редко появлялись, даже реже, чем лошадь с телегой. Улочка эта – приднепровская часть Б. Краснофлотской, за мебельной фабрикой, – застраивалась в первые послевоенные годы на участках, выделенных, по всей вероятности, прямо на лугу, он и теперь вплотную примыкает к огородам. Ее узенькое пространство помню поросшим травой-муравой – преимущественно «ромашка аптечная», та, что без лепестков, да спорыш (травки все лечебные) росли прямо посреди дороги. Автомобили появлялись так редко, что растущими на дороге травками пользовались иногда по прямому их лечебному назначению: бабушка, например, прямо на дороге рвала подорожник и – хорошо помыв водой, конечно, – прикладывала к ране, когда я сбивала коленку. Пыль-то на листочках была, а вот про выхлопные газы мы не думали вовсе. Может, их и не было тогда?
Две колеи с примятыми лечебными цветочками, однако, обозначались четко посреди улицы: машины все же появлялись, оставляли след… В основном, это были грузовики, которые привозили стройматериалы (деревянные домишки и времянки первой послевоенной поры постоянно перестраивались, обновлялись хозяевами) или дрова. Во всех домиках отопление было печное – обычно «голландка», много реже «русская» (последняя больше места требовала), – и дрова привозили часто. В ненастную пору случалось, что грузовики застревали прямо посреди улицы, в грязи, и местные мужики, если были дома, выходили «подсобить», подтолкнуть… Летом, в хорошую погоду, мы, дети, обычно прыгали вокруг привезшей соседям дрова машины и просили «прокатить». Нередко наши просьбы оказывались успешными. Нас подсаживали в кузов и везли «до магазина» – то есть вывозили на «главную» Б. Краснофлотскую. Там и сейчас расположен магазин, напротив мебельной фабрики. А назад мы шли пешком, очень довольные и даже счастливые.
Автомобилей в пору моего детства было мало, и существовали они в виде трех марок: «Волга», «Победа» и «Москвич». Еще помню «газики» – кажется, трофейные. Конечно, семья, владеющая автомобилем, – это был верх благоденствия, да я что-то таких в пятидесятые годы и не припомню.
В шестидесятые годы произошел прорыв. Тогда многое в нашей жизни менялось. Появление личного транспорта у населения – конечно, лишь у очень, очень малой части наиболее продвинутых и деловых – произошло тогда, почти одновременно с расселением коммуналок. Стали выпускать больше «Москвичей», а потом появилась и новая марка – «Запорожец» – совсем маленькая машинка, про которую анекдоты ходили; ее называли «мыльница», «спичечная коробка», «консервная банка на колесах». Банка – не банка, а ее с радостью приобретали… Кто мог, конечно. Кажется, уже в конце шестидесятых такие машинки стали бесплатно давать инвалидам… Не имеющие денег на автомобиль, но склонные к автотехнике люди часто покупали мотоциклы. Были мотоциклы с коляской – это давало возможность совместных поездок, с родными и близкими.
Личный транспорт в советское время развивался медленно. Его развитию не способствовала бедность населения. Автомобили были все-таки дороги и большинству семей в годы моего детства и юности недоступны. Поэтому очень большую роль играл в жизни смолян транспорт общественный. Он тоже медленно развивался. С моей точки зрения, с общественным транспортом происходила вообще почти катастрофа.
Маршруток и троллейбусов тогда в Смоленске не было. Ездили на трамвае или на автобусе. Их в городе явно не хватало и в пятидесятые, и в шестидесятые годы. В шестидесятые годы автобусы были, в основном, большие, львовского автозавода. Однако оставались и маленькие, более раннего производства. Некоторые, самые старые, имели другую форму – вроде крытого грузовика с дверью для пассажиров или, скорее, вроде большого «газика»: у них был длинный «нос», в котором прятался мотор, потом маленькая кабинка для шофера, а потом помещение для пассажиров, тоже небольшое. Такие, старого производства, автобусы ходили и в 1960-е годы на Краснофлотскую. Трамваи помню еще красные, с жесткими деревянными скамейками с кожаными петлями, свисающими сверху – чтобы не падали граждане при рывке транспорта, а держались. И мальчишек, цепляющихся за бампер трамвая, видела сама. Это было опасно. Кроме опасности упасть на рельсы, была и опасность дождаться, что водитель остановит трамвай и «накостыляет» такому любителю бесплатных поездок. Или милиционер на остановке подойдет, оштрафует. Но в начале пятидесятых дети любили «покататься» на трамвае, велосипеды свои мало у кого имелись.
В детстве ездить на трамвае или автобусе мне приходилось не часто. В баню, на рынок или к бабушке – вот все мои поездки в те годы. Транспорт всегда приходилось подолгу ожидать. Двадцать минут, полчаса – это было нормально. Приходилось и дольше ждать. Автобуса на Краснофлотскую вообще по часу, как правило, дожидались. Естественно, что транспортные средства были заполнены пассажирами очень плотно. Это при том, что детские мои поездки (в пятидесятые годы) происходили, в основном, днем, не в часы пик. По-настоящему понять, что такое общественный транспорт, мне довелось во второй половине 1960-х, когда я стала студенткой.
Мы жили на ул. Николаева, в дальней ее части. В центр можно было добраться на автобусе или пройти остановку до трамвая. Автобуса приходилось долго ждать и войти в него в часы пик далеко не всегда удавалось. Занятия в пединституте в те годы начинались в 8 часов. Помню хорошо, что практически каждый будний день у нас в семье начинался со скандала: меня будили родители, а я не могла заставить себя проснуться и встать. Дело в том, что ложились у нас в семье спать довольно поздно, не раньше двенадцати. К шести часам я еще не высыпалась. А чтобы успеть в институт, необходимо было встать в шесть. Пешком дойти до института занимало почти час. Транспорт же был чрезвычайно ненадежен. Можно было прождать автобус 20-30 минут и потом в него не втиснуться, остаться ожидать следующий рейс. Так у меня обычно и получалось. На первом курсе я нередко опаздывала на занятия. Казалось более надежным дойти до трамвая, он чаще ходил. Но на трамвайной остановке и народу собиралась больше… Помню эту взволнованную толпу, мчащуюся к открывшейся двери подошедшего, наконец, трамвайного вагона, помню людей, пихающихся локтями: кто осторожно, якобы невзначай, нечаянно, а кто откровенно – мне ехать надо, а тебе что? Иногда попадалась веселая толпа: вталкивались в вагон с шутками-прибаутками, просили какого-нибудь крепкого парня «нажать». Он «нажимал»: проталкивал застрявших у входа людей своим телом вглубь вагона. Вагон уплотнялся, дружно ахнув: «А-а-ах! Молодец!» На освободившееся место на ступеньках влезали новые, не поместившиеся ранее, люди, дверь не закрывалась, водитель объявлял, что не поедет, пока застрявшие возле двери не сойдут со ступенек, пассажиры волновались – все спешили на работу… Ох, лучше пешком – надежнее. По теплой весенней улице, или по снежку, по льдистым тротуарам, или по грязи осенней. Надежнее все равно.
Уж такой был в прекрасные годы моего детства и юности транспорт… А такси звать для поездки на работу в голову прийти не могло никому, как бы ни опаздывал. Не только в пятидесятые-шестидесятые, но даже и в семидесятые годы всем было очевидно, что «наши люди в булочную на такси не ездят!». Не было такой привычки у населения.
Автор: Людмила Горелик, профессор Смоленского государственного университета
Источник: научно-популярный журнал "Край Смоленский" 2017 г., № 7. – С. 53-54.