Дорогие друзья, читатели канала, всех приветствую!
В мою подборку "История реставрации" я буду добавлять рассказы об уникальных людях - реставраторах, всю свою жизнь посвятивших спасению нашего Прошлого во имя Будущего нас и наших потомков.
Раиса Дементьевна Слепушкина (1928 - 2020) – из плеяды первых послевоенных ленинградских реставраторов, на чью долю выпало по крупицам восстанавливать разрушенные за годы войны дворцы и другие памятники архитектуры Города на Неве. Ее жизнь – пример беззаветного служения людям, профессии, Родине.
Раечка Римша (в замужестве Слепушкина) родилась 5-го октября 1928 года в Ленинграде. Война началась, когда она отдыхала в пионерском лагере, ей было всего 12 лет. Спасенных из окружения детей поездом повезли в глубокий тыл, так как в Ленинград уже было не попасть. В селе Колково Кировской области юная Рая работала в колхозе, а в свободное время рисовала, ведь рисовать она любила с детства. Она оформляла стенгазеты, писала лозунги, портреты полководцев и учёных, рисовала агитационные плакаты на военные темы. Многие ее рисунки были представлены на областной выставке. Материалов не было; краски, большие листы ватмана было не достать. Придумали делать так: коптили большие осколки стекла и на них она иголкой выцарапывала рисунки. Они получались белыми на темном фоне.
В Ленинград она вернулась при первой возможности, ещё до полного снятия блокады. Это удалось благодаря её воспитательнице, которой пришел вызов от военного человека. Вызов был на её дочку и племянницу, а она взяла с собой и Раю. За то время, что Рая находилась в эвакуации, её маму отправили на лесосплав.
Раиса была настроена решительно, спешила послужить Родине на трудовом фронте. Она сразу сдала экзамены и поступила учиться в Ленинградское архитектурно-художественное училище (АХРУ №9). Его основали прямо в годы войны, для подготовки специалистов, которые будут восстанавливать разрушенный Ленинград.
Открыли училище на Невском проспекте, во дворе дома номер 32-34, где находится костел Святой Екатерины. Занятия в училище вели лучшие преподаватели из Академии Художеств.
Изначально о реставрации она и не думала, поступила на живописца-альфрейщика.
Мастера этой профессии по окончании обучения расписывают гризайлью и полихромными орнаментами потолки и стены. Это была очень нужная, жизненно необходимая профессия для восстающего из пепла, израненного войной Города.
В училище все быстро подружились. Там были группы лепщиков, позолотчиков, резчиков по дереву, живописцев, камнерезов. На лепщиц и позолотчиц в основном поступили девочки. В других трёх в большинстве своём учились мальчики, хотя и девчата во многом преуспевали. Так, Рая выучилась, в 1947 году окончила училище и стала живописцем-альфрейщиком - это был первый выпуск училища. А через пятнадцать лет после окончания она, будучи уже опытным художником-реставратором, работала в залах Екатерининского дворца в Пушкине.
Восстановительные работы начали проводить уже в конце войны. В те годы Раисе довелось и маляром потрудиться. Молодых ребят отправляли на самые разные задания. Например, как-то раз в Смольном они помогали столярам, смывали каустической содой краску и лак со стульев, все пальцы тогда были разъедены.
В 1946 году в городе организовали Государственную инспекцию по охране памятников (ГИОП), которая руководила реставраторами Ленинграда. По рекомендации ГИОП группа выпускников, в которую отобрали и Раису, была направлена на работу в Ленинградские архитектурно-реставрационные мастерские (ЛАРМ, впоследствии название организации менялось). Там она и работала всю жизнь.
Первым объектом, на который Раису отправили работать, был «обезьяний кабинет» во дворце Пионеров - помещение, где на стенах изображены обезьяны, цветы и фрукты. Она вспоминала, как рисовала там веточки винограда.
После этого было много объектов: среди них она называла частную квартиру потомков художника Андреева с ценнейшей живописью Михаила Скотти. Потом уже были дворцы на Невском проспекте. В Русском музее молодые специалисты занимались росписью в технике гризайль (рисунок, имитирующий лепку) в вестибюлях и залах. В Эрмитаже реставрировали настенную живопись. В Строгановском дворце восстанавливали большой живописный плафон.
Ленинградские реставраторы в те годы считались уникальными мастерами. Они умели работать очень качественно и быстро. Это объяснялось, в том числе, и тем, что у выпускников архитектурно-художественного училища были великолепные преподаватели. Они научили своих учеников безупречно рисовать и писать, а технические моменты осваивались уже в процессе работы, на практике. К нашим профессионалам не раз приезжали из-за границы коллеги - поляки и немцы - делиться опытом, но потом сами задавали вопросы по поводу наших технологий, поражаясь мастерству советских реставраторов.
Реставрационный процесс выстраивается и тогда, и сейчас в определенном порядке. Прежде чем рисовать, нужно было провести техническую реставрацию, а это физически нелёгкие, малярные работы на лесах. Это шпаклёвка, грунтовка, расшивка и заделка трещин, ошкуривание и выравнивание поверхности мелкой наждачной бумагой. Шпаклёвка, олифа расходуются вёдрами и всё это нужно поднимать наверх, на леса.
Также временами возникали трудности и с материалами, их не всегда хватало. В городе вновь заработал завод художественных красок, который выпускал и масляные, и темперные краски отличного качества. Кроме этого, много времени и сил занимало выполнение отчётной документации. По причине отсутствия цветных фотографий, реставраторы делали картограммы вручную: рисовали метр стены, которую будут реставрировать, со всеми трещинками, паутинами, ржавчиной. И по этому куску в инспекции сметчики определяли, сколько будет стоить восстановление в целом.
Реставрационные работы в Большом дворце в Петергофе Раисе с бригадой пришлось выполнять зимой. Было так холодно, что акварельные краски замерзали, и с собой реставраторы брали в термосе кипяток, чтобы их разогреть. Сами условия для работы там были экстремальные: между этажами были только дощатые перекрытия полуметровой ширины, висящие в воздухе. По ним, балансируя на высоте, им приходилось пробираться на Купеческую лестницу. Вся отделка Парадной (Купеческой) лестницы погибла в годы второй мировой войны.
Как только не боялись? Физическая нагрузка ежедневно была огромная. Например, чтобы расписать потолок, нужно было упереться в него руками. И в одной руке реставраторы держали муштабель, а предплечье второй руки ставили на подставку для опоры.
Техническая реставрация в монументальной живописи, как не раз повторяла Раиса Дементьевна, самая долгая и трудоёмкая. Традиционно, настенная и плафонная роспись во дворцах Петербурга-Ленинграда была выполнена клеевыми красками на основе мела (по свойствам близкими к гуаши). А мел, как гуашь, в мокром состоянии одного цвета, а при высыхании светлеет на несколько тонов.
Поэтому сначала всегда нужно было подобрать тон, сделать пробную выкраску на кусочке картона, высушить его и сравнить с подлинником. Важно же, чтобы старое и новое не отличалось друг от друга. С масляной живописью гораздо проще в этом отношении: положил цвет и сразу видишь, подходит или нет. Но в конце концов, ко всему приспосабливались за долгие годы работы.
Двадцать два года Раиса Дементьевна трудилась в Царском селе. А остальные двадцать три – во дворцах Петербурга, а также в Петергофе и Гатчине. Пожалуй, только в Павловске не работала - с сожалением отмечала она.
Во время Великой Отечественной войны территория Царского села была оккупирована и дворец практически полностью был разрушен, 80% его интерьеров было утрачены.
В Китайской голубой гостиной в Екатерининском дворце Слепушкина в течение двух лет восстанавливала и расписывала утраченный голубой шелк, с изысканной утонченной росписью. Рисунок уникальный и нигде не повторяется!
Немцы срезали и вывезли в Германию подлинный шелк, но на подрамнике остались небольшие куски. По этим небольшим фрагментам оригинальной ткани она смогла разгадать секрет мастеров XVIII века, восстановила изображения и технику живописи. На такой ткани сложно рисовать, потому что краски расплываются. Слепушкина стала смачивать её, а потом гладить утюгом, чтобы высохла ткань - то есть разработала технологию и по ней выполнила работу.
После Раиса Дементьевна продолжила возвращать к жизни поруганные произведения искусства и интерьеры дворца.
В Картинном зале она реставрировала масляные картины, потом на печах расписывала изразцы. Сейчас изразцы соединены так, что почти не заметна разница между уцелевшими фрагментами и сделанными руками реставратора. Раиса Дементьевна восстанавливала утраченный рисунок по довоенным чёрно-белым фотографиям. Долгих 11 лет потребовалось реставраторам, чтобы посетители дворца вновь смогли увидеть всю эту красоту!
После открытия Картинного зала Раиса Слепушкина стала свидетелем одной занятной сцены. Туристы, а это были американцы, присели на корточки, стали слюнявить пальцы и тереть о пол. Туристы были уверены, что дерево крашеное. На самом деле черное эбеновое дерево было специально привезено из Вьетнама для реставраторов.
Во дворце она также восстановила двери Опочивальни, а в "Верхней ванной" реставрировала живопись на потолке:
Павильон "Верхняя ванна" (Мыльня Их Высочеств) расположена на третьем от дворца уступе Старого сада, на берегу Зеркального пруда:
Отдельно запомнилась реставрация портрета матери Петра I - Натальи Нарышкиной. Полотно висело в Гатчинском дворце, который как раз в начале девяностых реставрировали. И вот какой-то пьяница влез на леса, открыл окно и украл портрет. Причем он свернул его красочным слоем внутрь, что очень плохо для красок. Если картину снимают с рамы и есть необходимость её свернуть, всегда заворачивают краской наружу, а не внутрь, потому что иначе она начнёт осыпаться. А этот хулиган еще и поспал на портрете. Когда это случилось, Слепушкина работала в Шереметевском дворце, вот туда на листе фанеры картину и доставили ей на реставрацию. Процесс восстановления длился не меньше года, потом портрет отправили обратно в Гатчинский дворец.
Раиса Дементьевна всегда говорила, что ей очень повезло в жизни с профессией, что вокруг неё всегда были очень хорошие люди. Считала, что причина в том, что люди искусства любят свое дело и знают его хорошо. Она это говорила не только о художниках, но и о паркетчиках, лепщиках, модельщиках, позолотчиках. Сын Раисы Дементьевна продолжил династию и стал резчиком.
В 2010 году Раиса Слепушкина награждена почетным знаком «Почетный реставратор Санкт‑Петербурга».
Список памятников культурного наследия, на которых в течение 45-ти лет работала художник-реставратор, объемен и разнообразен: Строгановский дворец, Исаакиевский собор, Юсуповский дворец, собор Петра и Павла Петропавловской крепости, Эрмитаж, Воронцовский дворец, Инженерный замок, Строгановский дворец, Таврический дворец, Русский музей, Каменноостровский дворец, Дом учёных, Гатчинский дворец, Казанский собор, Большой дворец Петергофа, а также Екатерининский дворец и парковые павильоны Царского Села.
В Екатерининском дворце экскурсоводы рассказывают посетителям не только о венценосных особах и знаменитых архитекторах, но и о ленинградских реставраторах. И обязательно – о Раисе Дементьевне Слепушкиной. Правительство Ленинграда четырежды награждало её грамотами «За успешную работу по реставрации Екатерининского дворца». Среди ее наград также – медали и благодарности разных ведомств и организаций, включая КГИОП и Союз реставраторов Санкт‑Петербурга. А главной наградой является добрая память, которая так же долговечна, как результаты труда талантливого художника-реставратора Раисы Дементьевны Слепушкиной.
Всем добра!
Спасибо за прочтение статьи, интерес к реставрации и моей профессии, спасибо за "лайки"! Ваша подписка на канал придаст мне вдохновение создавать новые статьи и видео.
