Отец солдата. СССР, 1965. Режиссер Резо Чхеидзе. Сценарист Сулико Жгенти. Актеры: Серго Закариадзе, Владимир Привальцев, Александр Назаров, Александр Лебедев, Владимир Колокольцев, Иван Косых, Виктор Косых и др. 23,8 млн. зрителей за первый год демонстрации.
Режиссер Резо Чхеидзе (1926–2015) поставил 11 фильмов, из которых приключенческой картине «Майя из Цхнети» и военной драме «Отец солдата» удалось войти в тысячу самых популярных советских кинолент.
Драма «Отец солдата» была очень высоко оценена советскими кинокритиками, а исполнитель главной роли – отца, разыскивающего своего сына–фронтовика, – С. Закариадзе был удостоен Ленинской премии.
Сценарист и кинокритик Михаил Папава (1906-1975) писал, что в «Отце солдата» «его большие и принципиальные удачи, несомненно, перекрывают его слабости, и поэтому хочется поздравить наших друзей с радостью победы. … Беру на себя смелость утверждать, что народный образ старого крестьянина Махарашвили, представший в фильме «Отец солдата», займет свое законное место среди лучших созданий нашего советского кинематографа» (Папава, 1965: 72).
В «Краткой истории советского кино» отмечалось, что «в рассказе о человеке авторы видят не частную историю – они говорят о народе, проявившем в священной войне с фашизмом не только героизм и самоотверженность, но и социалистическую гуманность. … Старик Махарашвили – великолепный национальный характер. В решении этого образа отчетливо проступает художественная проницательность авторов картины, показавших органическое сочетание подлинно национальных черт с интернациональными, социалистическими» (Грошев и др., 1969: 480–481).
Эмоционально трогательный фильм «Отец солдата» был очень тепло принят зрителями в год его проката, но в XXI веке зрители относятся к нему уже не так однозначно:
Мнения «за»: «Великий фильм с детства любимый мною! Тысячу раз смотрел и ещё столько же посмотрел бы, потому что такое гениальное произведение не может надоесть! Один из лучших фильмов о войне за всю историю мирового кинематографа, Шедевр на все времена!» (Владлен). «Смотрела фильм и плакала, до конца фильма была уверена, что сын будет жив, во всяком случае, этого очень хотелось. Особенно трогательно отец спрашивал у солдат "А ты не видел моего сына, красивий такой?", а ему отвечают: "А мы, отец, все красивые". Слезы наворачиваются на глаза, когда отец гладит волосы убитого сына и разговаривает с ним, как с живым. Не могу больше писать» (Татьяна).
Мнение «против»: "А, по–моему, фильм довольно посредственный, 2–й категории... Совершенно неправдоподобный сюжет. Театр одного актера – кроме Закариадзе нет никого! Остальные даже не играют – просто говорят текст. Сцены боев безобразные, так снимают любительское кино. Постоянно мелькает современная (для 1960–х) техника» (Алексей).
Киновед Александр Федоров
Радуга. СССР, 1944. Режиссер Марк Донской. Сценарист Ванда Василевская (по собственной одноименной повести). Актеры: Наталья Ужвий, Нина Алисова, Елена Тяпкина, Валентина Ивашёва и др. 23,7 млн. зрителей за первый год демонстрации.
Режиссер Марк Донской (1901–1981) за свою долгую карьеру поставил 22 фильма, два из которых («Радуга», «Сельская учительница») вошли в тысячу самых популярных советских кинолент.
Удостоенная Сталинской премии, антинацистская драма «Радуга» получила хороший прием у зрителей, хотя и вызвала определенную критику со стороны киноначальства.
К примеру, министр кинематографии Иван Большаков (1902–1980) писал об этой работе Марка Донского так: «Большой творческой удачей советской кинематографии был фильм «Радуга», поставленный режиссером М. Донским … В фильме, как и в повести, ярко и волнующе раскрыты лучшие черты характера советского человека: его душевная стойкость, благородство, ясность цели, вера в победу над врагом. Нет таких мук, которые смогли бы сломить гордую и непокорную душу советского человека, до последнего дыхания преданного своей великой Родине. Эта идея и составляет основу фильма. Она придает ему единство, целостность и огромную силу эмоционального воздействия на зрителя. … Художественная законченность фильма была несколько нарушена тяготением режиссера к натурализму. Особенно яркое натуралистическое решение дано им в сцене, когда Малючиха хоронит в избе своего маленького сына, убитого фашистским солдатом. Эта сцена и отдельные натуралистические детали в фильме вызывали неудовлетворение зрителя, но не ослабили огромного интереса, вызванного глубокие содержанием и высокой художественностью «Радуги» (Большаков, 1950: 54, 56).
Спустя 19 лет И. Большакову аргументировано ответили авторы «Краткой история советского кино», утверждавшие, что «Радуга» – самое значительное кинопроизведение военных лет, «режиссер главную свою задачу видел в разоблачении фашистских зверств, и его фильм … был прежде всего призывом к возмездию. В свое время режиссера упрекали за натурализм в изображении тех моральных и физических пыток, которым фашисты подвергали беспомощных людей, оказавшихся в их власти. Этот упрек неверен. Суровая и жестокая правда мук, испытанных советскими людьми, рождает суровую и жестокую правду искусства» (Грошев и др., 1969: 316).
Такая точка зрения в большей степени совпадала с мнение рецензента газеты «Правда», писавшего в год премьеры «Радуги», что «мастерство сценария и постановки выразилось в том, что созданы не иллюстрации к повести, а самостоятельные художественные сцены большой впечатляющей силы ... Фильм «Радуга» звучит, как гневная речь прокурора. Бесчеловечная расправа немецких иродов с детьми зовет к беспощадному возмездию. Это возмездие народа с большой силой показано в заключительной сцене фильма. … Фильм очень хорошо поставлен режиссером М. Донским. Сильный, запоминающийся драматический образ создан народной артисткой СССР Н. Ужвий в роли Олены Костюк. … Прекрасный, глубоко патриотический фильм «Радуга» является новым крупным достижением советской кинематографии» (Заславский, 1944).
Возвращаясь к анализу творчества Марка Донского уже в XXI веке, киновед Александр Караганов (1915–2007) писал, что в «Радуге» «обжигающая беспощадность правды человеческих мук фокусируется в образе Олены Костюк (в исполнении Н. Ужвий), дающем новые измерения самому понятию правды. … «Радуга» – это не просто трагедии матери, убиваемой фашистами. Это трагедийная поэзия, переживаемая зрителем. Страсть режиссера, ставшая внутренней страстью актера, выводит зрителя и всё искусство экрана на новые уровни сопереживания, раздвигая границы реализма» (Караганов, 2010: 155–156).
Киновед Джереми Хикс подчеркивал, что «хотя особенность изображения жестокости в фильме именно в ее эксплуатации, эта эксплуатация сознательно направлена на то, чтобы побудить весь советский народ еще больше сплотить свои силы против врага, демонстрируя ему ту страшную цену, которую будет иметь поражение. … Этот эмоциональный надрыв шокировал некоторых американских критиков, не знающих, что означает для страны переживать оккупацию и бороться за выживание, и вдобавок имеющих дело со своей отечественной киноиндустрией, все еще нацеленной на развлечение. … Сюжет «Радуги» также предвосхищает неореализм, начиняя политический и социальный нарратив религиозными интонациями: как Донской сам много лет спустя заметил в разговоре с Ужвий, Олена — это украинская Мадонна. Действительно, образ Олены сознательно цитирует изображения эпохи Ренессанса — не только Рождества, в сценах рождения сына, но и крестных мук, когда она идет в окружении немецких часовых, напоминающих римских центурионов, и затем подвергается казни на вершине холма. Кадры Олены, прижимающей к груди мертвого ребенка, также отсылают к православной иконописи. … «Радуга» остается одним из наиболее сильных советских фильмов военного времени и заслуживает соответствующего признания» (Хикс, 2012).
Другие зарубежные киноведы и кинокритики тоже не раз называли Марка Донского предтечей неореализма в кино. Кто–то из западных киноведов и журналистов вспоминал в связи с этим «горьковскую» трилогию режиссера («Детство Горького, «В людях», «Мои университеты»), кто–то – «Радугу». В любом случае именно этими работами Марк Донской навсегда вошел в историю мирового киноискусства.
Приведу только одно зрительское мнение «Радуге», высказанное уже в XXI веке:
«Один из лучших фильмов, которые я видела. Но и один из самых страшных. Эпизод, когда мать хоронит своего маленького сына в хате, притаптывая могилу, чтобы немцы не нашли, иначе расстреляют всю семью (мальчика ранили, когда он относил хлеб арестованной) потрясает. А как это раненный мальчик зовёт маму! Сколько же горя принесли людям немцы! … Если Вы не видели этот фильм, обязательно посмотрите, не пожалеете» (Татьяна).
Киновед Александр Федоров