Война всех меняет. Особенно тех, кто уже держит смерть за руку. Там уже даже исповеди другие. Там уже не до осуждения, до недовольства. Там уже почти монахи. Батюшки не удивляются исповеди избранных.
Вот и с Генкой было также. Только раньше он был совсем другим. Гуляли, кутил, играл на гитаре, девок щелкал, как семечки.
Но когда попалась Юлька стала всё по-другому. Как-то остепенился парень. И хоть ее долгожданного выходи замуж, цветы колено не было, но быть с ним вместе под одной крышей предложил. И та скрипя сердцем согласилась.
Но каким был парень таким и остался, также гулял, так же мог ночью с друзьями выпить, так же деньги промотать на прыжок с парашюта… Ничего не менялось…Но Юльку не обижал. кудрявый, рыжий, с веснушками… Любил её очень, но как-то по своему, и хоть она его считала за мужа, а он - за девушку, все-равно она не могла иначе.
Он ведь даже детей не хотел. Все говорил ей: "Какие нам дети, мы сами уже дети". Хотя обоим уже было почти за четверть века.
И все и дальше бы так шло, если бы не повестка. Не друзьям, которые хлопали по плечу и говорили: "Будешь героем, молодчина", а ему. Юлька и мать его плакала. Хоть и не долюбливали друг друга, матери не нравилось, что у нее одного сына и то увели, а Юлька видела не очень к себе тёплое отношение.
Но здесь беда их объединила. Юлька даже обняла мать.
"Уже не все так плохо" – кинул уходящий Генка.
А потом они вместе в храм стали ходить, не как раньше ,куличи посвятить и волу посвятить. А исповедаться, причащаться…
Свекровь даже предложила съехаться на время, пока сын не вернётся.
Они вместе молились, вместе плакали, вместе ожидали и звонка. Позвонит - не позвонит, вернется - не вернётся
Каждый день был для них пыткой…
Вернулся Генка в отпуск. Вроде и рыжий все такой же и в веснушках, но какой-то другой, повзрослевший. И глаза вроде те же, голубые, но взгляд какой-то глубокий, будто уже пожилой.
И волосы все также кудрявые, но уже с сединой…
- Юлька, подавать заявление нужно. И венчаться. Жена – это когда ты корнями врос. Корни эти тебя питают и домой тянут. И веришь, что вернёшься живым. А «девушка» – мало ли их…
Юлька, конечно, снова в душе обиделась, что без так желанного ей колена, цветов. Но не стала расспрашивать. Согласилась… Расписали их быстро, да и батюшка повенчал без лишних вопросов. Только сказал, что теперь вы одно целое. Даже на расстояние. И объединены молитвой. Она ваш компас, ориентир, спасательный круг.
А потом она сообщила, что она уже не одна. Он замолчал. Но слышно было сквозь слезы радость. Сказал, что будет сын. А ведь не хотел, "ведь сами еще дети".
И каждый раз уже едет к двоим, нет к троим. Молитва не прекращается…. А значит есть надежда….