При взгляде на Софийский собор – главный православный храм Великого Новгорода, заложенный в 1045 году сыном Ярослава Мудрого благоверным князем Владимиром – сразу бросается в глаза католический характер его парадных западных врат, богато декорированных скульптурными композициями в романском стиле (ныне используются исключительно в торжественных случаях — для архиерейского входа или во время Крестных ходов).
Даже человек, незнакомый с тонкими различиями в христианских традициях православной и католической церквей, отметит иноземное происхождение врат благодаря обилию латинских надписей, сопровождающих скульптурные группы (большинство из них дублируются на церковнославянском языке).
Как же появился данный памятник западноевропейского бронзового литья на входе в одну из важнейших святынь Русской Православной Церкви?
О заказчиках врат.
Существует несколько версий происхождения врат. Доподлинно установлен лишь факт их изготовления Магдебургскими мастерами Риквином и Вайсмутом в середине 12 века (отсюда наименование – "Магдебургские врата"; под таким названием в настоящее время они числятся в реестре Новгородского Музея-Заповедника).
Вероятнее всего, данный памятник предназначался для собора Успения Приснодевы Марии в Плоцке (1129–1144) и был отлит по заказу польского епископа Александра (1129–1156) (от имени города пошло еще одно название врат – "Плоцкие").
Некоторые исследователи полагают, что инициатором их изготовления выступил не епископ Александр, а Магдебургский епископ Вихман (1152–1192), желавший передать врата в дар Плоцкой епархии с целью привлечения Польши на сторону немецкой политики.
Варианты появления врат в Новгороде.
Версия 1. Военный трофей.
По одной из самых популярных на Руси версий врата были захвачены новгородцами как военный трофей во время победоносного похода на Сигтуну в 1187 году, куда незадолго до этого памятник был вывезен при неопределенных обстоятельствах (так появилось еще одно наименование – "Сигтунские"; именно под таким названием копия врат с конца 19 века показывается в Историческом музее Москвы).
Помимо шведской версии также существует вариант о приобретении новгородцами врат в результате успешного военного похода на ливонский Дорбат (Дерпт, сейчас Тарту), совершенный сыном Александра Невского Дмитрием в 1262 году. В период становления христианства в Прибалтике вся ливонская церковь находилась в прямой зависимости от Магдебурга, а потому врата могли привезти в Дерпт для установки в новом епископском храме – как наглядную проповедь религиозных истин среди недавно крещенных местных жителей.
Большинство ученых сошлись во мнении, что в Новгород врата были доставлены в разобранном виде и в процессе транспортировки часть рельефов оказалась утраченной. Уже на месте недостающие фрагменты были заменены новгородским мастером, заново собравшим всю композицию и изменившим при этом первоначальное расположение клейм. В пользу данного предположения говорят очевидные нарушения в хронологии библейских событий и общей логике расположения рельефов; также часть фигур отличаются по стилю и технике исполнения и являются, скорее всего, заимствованными с другого аналогичного западноевропейского памятника (варианты реконструкции первоначальной композиции врат, задуманной немецкими мастерами, можно посмотреть здесь).
Интересно, что церковнославянские надписи, нанесенные, по мнению различных исследователей в период с 13 по 15 века, закрепили на вратах порядок пластин, хотя и не первоначальный, но уже к этому моменту сложившийся и определенный традицией. Так, эпитет Богоматери – "Пречистая" – в верхнем регистре левой створки врат вырезан на соседней пластине, которая, по всей вероятности, в 12 веке принадлежала другой композиции. А надпись к сцене "Бичевания Христа", помещенная на вышестоящую пластину с изображением "Явления ангела апостолу Петру в темнице", тем самым утвердила включение сюжета из жития апостола в состав Страстей Христовых.
В целом отсутствие тщательной фиксации оригинальной авторской компоновки изображений, также как и потеря многих деталей, свидетельствует скорее о приобретении врат в качестве военной добычи, чем в результате мирной сделки купли-продажи.
Версия 2. Покупка врат новгородцами или получение их в дар.
Однако по другому распространенному мнению памятник оказался в Новгороде не раньше середины 14 – первой половины 15 века.
Так, В.Н. Татищев, опираясь на неустановленный источник, пишет, что в 1336 году в Софийском соборе появились
"медные двери, которые архиепископ Василий <Калика> привезше из Немец, купи ценой великою".
Еще по одной из версий врата попали в Новгород в 15 веке как посольский дар, либо были приобретены архиепископом Евфимием Вторым в одном из Ганзейских городов.
Но, учитывая сложные взаимоотношения между христианскими конфессиями востока и запада в период средневековья, трудно предположить возможность покупки (и за немалые деньги) подобного памятника церковного искусства у неправославных – то есть "не правильно славящих Бога" – поэтому наиболее вероятной кажется версия приобретения новгородцами врат в результате военного похода, либо получения их в дар.
Ошибка в атрибуции.
Долгое время врата ошибочно именовали "Корсунскими" из-за возникшей в источниках путаницы с другими медными вратами Софийского собора – творением византийских мастеров – привезенными в Новгород сразу после завершения строительства святой Софии около середины 11 века (ныне находятся на входе в придел Рождества Богородицы).
Композиция врат.
Врата состоят из двух деревянных створок, обитых бронзовыми листами с рельефными композициями. Внутри каждой створки находится по 13 клейм с изображениями библейских сюжетов, аллегорическими фигурами, портретами исторических лиц и автопортретами мастеров-изготовителей памятника.
Между собой клейма разделяются орнаментальной каймой в форме полувала, проходящей по всему периметру врат.
Левая створка врат.
Левая створка врат открывается скульптурной композицией, показывающей восседающего на престоле Иисуса Христа – с благословляющей десницей и закрытым Евангелием в левой руке – и предстоящих Ему первоверховных апостолов Петра и Павла.
Согласно сложившимся канонам Петр традиционно изображен с ключом от Рая:
"Я говорю тебе: ты – Петр <т.е. "камень">, и на сем камне Я создам Церковь Мою, и врата ада не одолеют ее; и дам тебе ключи Царства Небесного" (Мф. 16:18-19).
Апостол Павел как один из главных идеологов христианского учения и автор Посланий, вошедших в Священное Писание, показан держащим раскрытый свиток в ознаменование его учительной миссии.
По сторонам от Спасителя двумя группами расположены обращенные к Нему Богоматерь и Двенадцать апостолов.
Первым справа вновь идентифицируется апостол Петр с ключом, повторно включенный в композицию в качестве одного из Двенадцати ближайших учеников Христа. Апостол Павел, напротив, не входит в число Двенадцати, так как уверовал в Воскресение Христово уже по окончании земного пути Спасителя и Его искупительных страданий (до своего обращения Павел выступал ярым гонителем христиан).
Данную композицию – "Явление Христа апостолам и Богоматери" – некоторые исследователи отождествляют с "Credo apostolorum" – "Апостольским Символом веры" – расширяя затем этот мотив до художественной программы врат в целом.
"Апостольский Символ веры" – широко распространенный в Западной церкви, но не используемый православными догматический текст, провозглашающей основы христианского вероучения.
Также в ряде работ высказывается предположение о сборном характере заглавной композиции левой створки врат. Согласно такой точке зрения, пластина, размещенная ныне в центре левой створы, является вариацией сюжета "Traditio Legis" – "Даяние закона". Это символическая сцена, в которой Христос передает через верховных апостолов Петра (апостол иудеев) и Павла (апостол язычников) Священное Писание и Божественное Откровение всему человечеству.
Боковые пластины верхнего регистра левой строки врат, по данной версии, могли являться составными частями сюжета Вознесения Господня. Это объяснило бы факт дублирования фигуры апостола Петра (возможно, и Павла) в одной композиции.
Согласно евангельскому повествованию свидетелями чуда Вознесения на Елеонской горе были 11 учеников Христа. Однако, кроме них по сложившимся канонам здесь также принято изображать Богоматерь и апостола Павла, что расширяет трактовку сюжета от узко исторической до эсхатологического масштаба: после Вознесения Господня на земле осталась основанная и утвержденная Христом Апостольская Церковь, которая по окончании времен должна соединиться с предвечной Церковью в Царствии Небесном.
Этот рельеф подобно изображению, венчающему правую дверь, занимает всю длину створки, тогда как прочие сюжеты размещены в квадратах, делящих ее ширину пополам – так через акцентирование взгляда на верхних скульптурных группах создатели ворот подчеркнули главенство композиций, посвященных прославлению воскресшего Спасителя и торжеству Церкви Нового Завета, над прочими сюжетами.
Левое клеймо второго яруса иллюстрирует двунадесятые праздники Крещения и Благовещения, расположенные с нарушением хронологического порядка. Начинается ряд двухфигурной композицией, показывающей крещение Иисуса Христа в водах реки Иордан пророком Иоанном. Вверху рельефа изображен слетающий голубь – символ Святого Духа, сошедшего на Христа во время данного таинства.
Далее в этом же клейме представлена сцена Благовещения, запечатлевшая явление архангела Гавриила Деве Марии с благой вестью о скором рождении от Нее Спасителя мира – Иисуса Христа. Под ногами архангела изображен агнец как символ непорочности, а над головой Девы Марии голубь – Святой Дух.
Правое клеймо иллюстрирует сюжет Рождества Христова, раскрывающийся через образы возлежащей на ложе Богоматери, сидящего в Ее изголовье Иосифа и спеленутого Младенца, в ясли которого в соответствии с апокрифическими преданиями заглядывают домашние животные – осел и вол. Эта традиция возникла в связи со словами пророка Исаии:
"Вол знает владетеля своего и осел ясли господина своего, а Израиль не знает, народ Мой не разумеет" (Ис. 1:3).
Как объясняют святые отцы,
"вол в иносказательном смысле относится к Израилю, который нес ярмо закона и есть животное чистое; а осел, обремененный тяжестью грехов, означает народ из язычников" (блаженный Иероним Стридонский).
В третьем ярусе сцены из Нового Завета обрамлены Ветхозаветными образами, символически раскрывающими данные Евангельские сюжеты.
Так, первой в ряду стоит мужская фигура с открытой книгой в руках – предположительно, это праотец Сиф – сын, данный Богом Адаму и Еве вместо невинно убитого Авеля. Именно потомки благочестивого Сифа, согласно библейскому преданию, сохранили память о Боге и верность ему.
Следом идут фигуры трех волхвов, шествующих с рождественскими дарами – золотом (символом царского сана Христа), ладаном (символом Его Божественной природы) и смирной (символом человеческой природы Спасителя при Боговоплощении) – к восседающей в соседнем клейме Богоматери на троне с предвечным Младенцем на руках. Рядом с Богородицей находится указующий на Нее архангел и Вифлеемская звезда, приведшая волхвов на поклонение Царю Иудейскому.
Завершается ряд изображением Рахили с сыном – ветхозаветным прообразом Девы Марии.
Началом четвертого ряда является еще один двунадесятый праздник – Сретение Господне. Здесь запечатлены фигуры Девы Марии и Иосифа, принесших во исполнение закона Моисеева на 40 день по рождении своего первенца в храм для посвящения Его Богу. В переводе с церковнославянского "сретение" означает "встреча" и символизирует собой соединение старого ветхозаветного мира с новым – встречу человечества в лице старца Симеона, принявшего на руки Младенца Иисуса, с Богом.
Согласно иконографическим канонам храм на изображении трактуется как арочно-купольное сооружение, показанное в разрезе – с открытым к зрителю внутренним пространством. Кроме того в данной композиции сакральность места дополнительно идентифицируется кириллической надписью "Святая Святых".
В правом клейме размещены фигура кадящего диакона и дверная рукоять в форме львиной головы.
По средневековой традиции в своей пасти лев держит двуглавого змия (служащего непосредственно кольцом дверной ручки) – подобные звериные маски выступали олицетворением Ада, напоминая входящим о грядущем Страшном Суде. Кроме того внутри львиной пасти изображены головы пяти грешников, осужденных на вечные муки.
В этом образе прослеживается отсылка к Первому посланию апостола Петра:
"Противник ваш диавол ходит, как рыкающий лев, ища кого поглотить" (1 Пет. 5:8).
Для усиления впечатления Новгородский мастер надписывает сверху над рукоятью предостережение: "Ад пожирает грешных".
Пятый ярус открывается встречей Марии с Елизаветой в доме Захарии – событием, хронологически следующим за Благовещением.
Согласно Евангельскому повествованию неплодная, пожилая Елизавета, родственница Пресвятой Девы, по божественному произволению зачала сына и была уже на шестом месяце беременности, ожидая рождения Иоанна Крестителя. Ничего не зная о благой вести, возвещенной Деве Марии и хранимой Ею в тайне даже от Иосифа, Елизавета, исполнившись Духа Святого, встречает Ее почти теми же слова, что и архангел Гавриил:
"Благословенна Ты между женами, и благословен плод чрева Твоего!
И откуда это мне, что пришла Матерь Господа моего ко мне?" (Лк. 1: 42-43).
Подобно Елизавете, повествует евангелист Лука, Богородицу приветствует и младенец Иоанн, радостно взыгравший во чреве матери.
Правее в этом же клейме размещен сюжет Бегства святого семейства в Египет. Царь Ирод, узнавший от волхвов о рождении Мессии – согласно пророчествам будущего Царя Иудейского – из опасений за свой престол повелел истребить в Вифлееме всех младенцев мужского пола в возрасте до двух лет (сцена "Избиения младенцев" расположена в нижнем ярусе правой створки врат). Но ангел, явившийся во сне Иосифу, предупредил его о грозящей опасности и повелел укрыться в Египте до смерти Ирода. На рельефе Иосиф изображен, ведущим осла, на котором сидит Богоматерь с Младенцем Иисусом на руках.
В правом клейме запечатлены 4 исторических лица, из которых по латинской и церковнославянской надписям идентифицируется лишь Александр Плоцкий – заказчик врат, представленный в высокой епископской тиаре в соответствии со своим саном. Его значимость акцентирована укрупнением фигуры по сравнению со стоящими рядом диаконами, один из которых указывает на Александра – характерный жест, неоднократно встречающийся на рельефах врат.
В левом клейме шестого яруса размещен ветхозаветный сюжет, посвященный вознесению пророка Илии на небо. Пророк представлен сидящим на колеснице, запряженной двумя лошадьми, которые несут его ввысь. В верхней части рельефа изображена благословляющая Божия десница, внизу – свидетель чуда, ученик и преемник Илии – пророк Елисей. Библейский сюжет о взятии пророка Илии живым на небо является прообразом одного из ключевых событий новозаветной истории –Вознесения Господня.
В правом клейме расположена аллегорическая композиция "Крепость и убожество" ("Fortitudo" и "Paupertas"), символизирующая победу крепких духом и поражение душевно немощных.
Сегодня латинское слово "Fortitudo" скрыто за привинченной каймою, однако, Ф.П. Аделунг, исследовавший врата во время реставрационных работ 19 века, видел часть надписи и оставил ее зарисовку.
Последний, седьмой ярус левой створки врат посвящен истории создания первых людей и их грехопадению, а также содержит портреты мастеров, изготовивших врата.
В левом клейме изображены Адам и Ева, держащие в руках плоды древа познания. Вокруг самого древа показан обвитый, словно лента, змий-искуситель, подтолкнувший Еву к первородному греху. Слева от Адама добавлена пояснительная церковнославянская подпись: "Снедоста от плода древу".
В правом клейме иллюстрируется история сотворения Евы из ребра Адама – достаточно редкий иконографический извод сюжета о создании первых людей. В верхней части рельефа сделана сопроводительная кириллическая надпись: "Сотворение Адамле и Евгино".
Связь Ветхого Завета с Новозаветной историей в данных изображениях раскрывается через образ Бога Отца, показанного в иконографическом типе Христа – с крестчатым нимбом и характерными чертами лика, прической и формой бороды, присущими на прочих клеймах Сыну Божьему. Подобная художественная особенность в средневековом искусстве была обоснована свидетельством евангелиста Иоанна о том, что мир создан Словом Божиим – то есть Второй Ипостасью Триединого Бога – Иисусом Христом.
"В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог.
Оно было в начале у Бога.
Все чрез Него на́чало быть, и без Него ничто не на́чало быть, что на́чало быть" (Ин. 1:1-3).
Также в трудах церковных писателей Христос часто именуется "вторым <"новым", "последним"> Адамом", искупившим через Свою добровольную крестную жертву первородный грех прародителей и явившим для всех верующих праведность, спасение и жизнь. Богородица же сопоставляется с "новой Евой". По словам апостола Павла:
"Первый человек Адам стал душею живущею; а последний Адам есть дух животворящий" (1Кор. 15:45).
"Ибо, как смерть через человека, так через человека и воскресение мертвых. Как в Адаме все умирают, так во Христе все оживут" (1Кор. 15:21-22).
По краям обоих клейм размещены портреты Магдебургских мастеров Риквина и Вайсмута – создателей врат, запечатлевших себя с орудиями литейного ремесла.
Мастер Риквин, изображенный слева, держит клещи и весы. Над его головой имеется латинская надпись "Riqvin me fec<it>", что в дословном переводе означает "Риквин меня сделал".
Портрет мастера Вайсмута – предположительно ученика Риквина – размещен с правого краю створки и показывает его держащим клещи и литейную форму (тигель).
В средней части той же створы на месте разделительной рамки находится вставка из еще одной фигуры, снабженной атрибутами литейного и кузнечного ремесла. Выполнена она по образцу фигур Риквина и Вайсмута, но отличается по технике изготовления, стилю одежды и снабжена пояснением "Мастеръ Аврамъ" исключительно на церковнославянском языке, без латинской транскрипции. Вероятнее всего, данная фигура – автопортрет Новгородского кузнеца, отреставрировавшего врата с заменой утраченных деталей и нанесением пояснительных церковнославянских надписей на пластины. В пользу Новгородского происхождения мастера Аврама, разместившего свое изображение по образцу немецких ремесленников, говорит его нательный крест с кириллическими инициалами IC XC, а также другой тип одежды и обуви: вместо традиционных для горожан средневековой Европы невысоких туфель с заостренными носками он носит сапожки, характерные для Новгорода 14–15 веков.
Одной из особенностей иконописи с первых веков христианства было отсутствие подписей художников на их произведениях – автор стремился правдиво передать божественные образы невидимого мира, а не дать им личную интерпретацию. Однако со временем появились исключения из данного правила, благодаря которым в истории сохранился ряд имен иконописцев. Особенное распространение авторские подписи получили в западноевропейской христианской культуре. Именно поэтому для немецких литейщиков было вполне традиционным создание собственных фигур наряду с изображениями Иисуса Христа, Богородицы и священных сюжетов из Библейской истории. Но размещены портреты мастеров на самом нижнем ярусе врат, рядом с рельефом о первородном грехе, как бы подчеркивая несовершенство человеческого естества авторов как "многогрешных рабов Божьих".
Правая створка врат.
Верхнее клеймо правой створки показывает восседающего на престоле Иисуса Христа как правителя мира и судью. Данный образ, именуемый "Господь во славе" – "Majestas Domini" (дословно "Величие Господа") – является характерным для западной христианской церкви; в православной традиции подобный сюжет получил развитие как "Спас в силах". Иисус Христос изображен в символической мандорле (сиянии), на которой выгравирована цитата из псалма: "Dominus virtutum ipse est rex gloriae" – "Господь сил, Он – царь славы" (Пс. 23:10). У ног Спасителя показаны попранные Им аспид и василиск, олицетворяющие собой мировое зло. С четырех сторон от Христа находятся Ангельские чины, а далее символические фигуры четырех евангелистов – образы, основанные на раскрываемых в каждом из Евангелий сторонах искупительного подвига и учения Спасителя. Матфей традиционно изображается как Ангел, что аллегорически передает мессианское посланничество в мир Сына Божия, предреченного пророками. Марк отождествляется со львом в ознаменование могущества и царственного достоинства Христа. Луку изображают как тельца, подчеркивая жертвенное служение Спасителя. Иоанн символически показывается как орел в ознаменование высоты евангельского учения и сообщаемых в нем божественных тайн. Дополняют композицию персонифицированные образы Солнца и Луны.
Во втором ярусе правой створки иллюстрируется сюжет Входа Господня в Иерусалим. Событие разделяется на 2 эпизода фигурами воина, поражающего копьем льва (аллегорическое изображение Усмирения плоти), и юноши со свитком (возможно, аллегория Мудрости). В левом клейме изображен Христос с благословляющей десницей и пальмовой ветвью в другой руке, въезжающий в Иерусалим на молодом ослике. В правом клейме показана выходящая из Золотых ворот города толпа, приветствующая Спасителя пальмовыми ветвями и возгласами: "Осанна! <т.е. "спасение"> Благословен Грядущий во имя Господне!" (Мк. 11:9). В христианском искусстве пальма является символом Рая, а ее ветви – аллегорическим образом вечной жизни и победы Христа над смертью.
Также в начале левого клейма помещена еще одна неустановленная исследователями мужская фигура с подписью "Sigere".
Главной темой третьего яруса является проблема предательства. Начинается ряд с аллегорического изображения данного греха в виде мужской фигуры, держащей василиска и указывающей на его раскрытую пасть (в контексте античной "Психомахии" Аврелия Пруденция, ставшей источником многочисленных иконографических аллегорий в западном искусстве, возможна трактовка фигуры как мужчины, указующего на пасть собаки – символ ревности и ненависти). Далее расположена сцена предательства Христа Иудой. Рука Иуды лежит на груди Спасителя, взятого под стражу двумя воинами. Слева находится фигура апостола Петра, наблюдающего за происходящим. Вся композиция заключена в арочный пролет, латинская надпись на котором гласит: "S. Petrus. Iudas tradidit Х_рm" – "Святой Петр. Предательство Христа Иудой". Разместив таким образом изображение святого Петра рядом с Иудой, создатели рельефа как бы напоминают смотрящему об отречении апостола Петра от своего Учителя из страха смерти. Сопоставляя "предательство" обоих учеников, мы видим два разных пути, которые они избирают: апостол Петр после искреннего раскаяния в содеянном получает полное прощение от воскресшего Сына Божия, в то время как Иуда вместо покаяния впадает в отчаяние и заканчивает жизнь самоубийством.
В соседнем клейме изображена сцена Спасения апостола Петра из темницы. Вверху показана стража из трех воинов, внизу – апостол Петр с закованными руками, для освобождения которого явился ангел Господень. Вероятнее всего, изначально новгородский мастер, монтировавший врата, идентифицировал данную сцену как "Христос в темнице", вследствие чего и разместил ее следом за "Предательством Иуды и взятием Христа пол стражу".
Также в данном клейме расположена еще одна аллегорическая фигура, изображающая мужчину, опоясанного аспидом – символ гедонизма.
Роль вертикального валика, разделяющего эти клейма, исполняют две помещенные зеркально одна под другой фигуры – по всей вероятности, аллегория справедливости.
В четвертом ряду расположена вторая дверная рукоять, представленная в форме львиной маски, держащей в пасти голову грешника и двуглавого змия.
Сбоку от рукояти находится изображение короля, предположительно, Фридриха Барбароссы (начало работ над памятником совпало с его коронацией в Магдебурге в 1152 году).
Клеймо правой створы включает пластину с фигурой царя Ирода, восседающего на троне и созерцающего сцену бичевания Христа, расположенную далее.
На месте вертикального разделительного валика изображена некая аллегория в виде человека, подножием которому служит узорчатый шар и поднимающийся к нему дракон.
В начале пятого яруса расположен еще один эпизод из цикла Страстей Христовых – "Снятие с креста". В верхней части композиции изображены скорбящие ангелы, у подножия креста – Богоматерь, лобзающая опущенную руку Спасителя, и Иоанн Богослов.
С краю обоих клейм находятся мужские фигуры – предположительно, это тайные ученики Христа из фарисеев: слева – Никодим, справа – Иосиф Аримафейский (богатый и знатный член Синедриона, испросивший у Пилата тело Спасителя, чтобы совершить Чин погребения).
В завершении пятого яруса показаны Жены-мироносицы – Саломия, Мария Магдалина и Мария Клеопова – пришедшие рано утром "в первый день после субботы" ко Гробу Господню с ароматами и благовониями для ритуального умащения тела Иисуса Христа. Но на месте усопшего Учителя они находят открытый, пустой гроб, с сидящим возле него Ангелом Господним, который возвещает им радостную весть о Воскресении Христовом:
"Он же говорит им: не ужасайтесь. Иисуса ищете Назарянина, распятого; Он воскрес, Его нет здесь. Вот место, где Он был положен.
Но идите, скажите ученикам Его и Петру, что Он предваряет вас в Галилее; там Его увидите, как Он сказал вам" (Мф. 16: 6-7).
В шестом ряду изображена сцена "Сошествия во Ад" ("Descensus ad inferos") в необычном иконографическом варианте: Христос представлен поражающим копьем саму адскую геенну, поглотившую фигуры грешников.
В этом же клейме помещена пластина с портретом магдебургского епископа Вихмана. Петр Вихман фон Зеебург занял престол Магдебургского архиепископа в 1152 году при покровительстве императора Фридриха I (Барбароссы), но только через 2 года был утвержден в этом сане Папой Римским. Это объясняет тот факт, что в надписи на вратах Вихман назван еще епископом, а в его облачении отсутствует архиепископский омофор (паллиум). Правление Петра Вихмана, продлившееся 40 лет, стало одним из блистательнейших в истории Магдебургского архиепископства.
Вероятно, с этим лицом была связана не только пластина с изображением патрона Магдебургского собора святого Маврикия (сейчас находится в седьмом ярусе правой створки врат), но и рельеф "Явление ангела апостолу Петру в темнице". Для немецкого архиепископа апостол Петр являлся покровителем и как основатель Римской Церкви, и как святой, имя которого было дано ему при крещении.
Завершается ряд сценой Воскресения Христова (по мнению ряда исследователей, данная пластина иллюстрирует Вознесение Господне), показывающей возносящегося на небо Спасителя с крестом в одной руке – в напоминание о Его искупительной жертве за грехи всего человечества – и благословляющим другой рукой оставляемый Им мир; сопровождают воскресшего Христа архангел с раскрытой книгой и четырехкрылый херувим с кадилом (в церковнославянских надписях оба Ангельские чина именуются как "Архангелы").
Клеймо дополнено фигурой воина с мечом – возможно, свидетеля Воскресения Господня.
В нижнем седьмом ярусе правой створки врат размещена упомянутая выше композиция "Святой Маврикий с дружиной", которая, по всей вероятности, первоначально была связана с изображением епископа Вихмана, а также мастеров Риквина и Вайсмута – так как святой Маврикий считался покровителем магдебургской епархии.
Далее в левом клейме иллюстрируется сцена "Избиения младенцев" – также, скорее всего, попавшая в данный регистр при повторном монтаже врат новгородским мастером и ранее находившаяся в одном ряду с Рождественскими сюжетами и царем Иродом.
В последнем правом клейме врат размещен достаточно непривычный для восточной христианской церкви образ Кентавра, целящегося из лука в невидимого преследователя – олицетворение двойственности человеческой натуры, чье тело тяготеет к греху, а душа устремлена к Богу. Такие изображения встречаются и на других рельефных вратах средневековой Европы. Однако в Новгороде эта фигура могла быть соотнесена по смыслу также с апокрифическим образом Китовраса – мифического существа, обладающего великими знаниями и помогавшего, согласно легенде, царю Соломону советами в строительстве храма Премудрости Божией. Сказание о Китоврасе получило особое распространение среди новгородцев во времена архиепископа Василия Калики (1330–1352).
Изображение Китовраса есть и на "Васильевских" ("Полуденных") вратах, изготовленных по заказу владыки Василия в 1336 году для южного входа собора Святой Софии Новгородской (ныне находятся в Троицком соборе в Александрове). По одной из версий легенды, возгордившийся Соломон был пойман своим магическим двойником и "братом" Китоврасом, который вознамерился закинуть последнего на край света – "конец земли обетованной". Надпись на изображении гласит: "Китоврас мече(т) братом своим Соломоном на Обетованную землю за слово", – то есть за надменное самовосхваление и величание перед Китоврасом.
Фигура Кентавра на Магдебургских (Сигтунских, Плоцких) вратах, изготовленная обособленно от фоновой пластины, оказалась наиболее уязвимой в плане сохранности и в настоящее время является отлитой с гипсовой копии из Государственного Исторического музея (была прикреплена на оригинальные врата в 1968 году взамен утраченной в 1952 году).
Во время Великой Отечественной войны фашисты, оккупировавшие Новгород уже в августе 1941 года, стремились вывезти Магдебургские врата из России с целью выявления свидетельств "германо-немецкого влияния на культуры местных народов". Но, несмотря на молниеносное продвижение вермахта к Новгороду, ценнейшее собрание предметов Софийской ризницы и древние соборные врата удалось вывезти в глубокий тыл – на Урал (по другим сведениям – в Казахстан). По окончании военных действий эвакуированные культурные ценности были возвращены в Новгород, и в начале 1950-х годов Магдебургские врата заняли свое прежнее место в западном портале Софийского собора.
Помимо уже упомянутых копий врат, находящихся в Историческом музее Москвы (1880-е годы, гипс) и Плоцком соборе (1971–1981 годы, бронза), существует еще 3 реплики: гипсовая в музее Нюренберга (1866 год) и пластмассовые в Гнезно и Варшаве.
__________
Спасибо за прочтение!
Все статьи, посвященные Софийскому собору и его святыням, можно найти в подборке.
Приятных прогулок по Новгородскому Кремлю и до новых встреч на канале!
__________
Источники:
- Великий Новгород. История и культура ІХ–ХVІІ веков: Энциклопедический словарь / Отв. ред. В.Л. Янин. СПб., 2007.
- Картотека "Z" Оперативного штаба "Рейхсляйтер Розенберг". Ценности культуры на оккупированных территориях России, Украины и Белоруссии. 1941–1942. М., 1998.
- Материалы электронной энциклопедии "Азбука веры".
- Материалы электронной "Православной энциклопедии" под редакцией патриарха Московского и всея Руси Кирилла.
- Татищев В.Н. История Российская. Кн. 4. СПб., 1784.
- Трифонова А.Н. Двери Новгородской Софии. Великий Новгород, 2015.
- Хойнацкий Я. К вопросу о "Плоцких вратах" кафедрального собора в Великом Новгороде // Вестник НовГУ. 2015. №87, Ч. 2.
- Porta fidei. Brama wiary: Romanskie drzwi Plockie w Nowogrodzie Wielkim / R. Knapinski; autor slowa wstepnego: P. Libera, A. Nowakoeski. Plock, 2012.