До дома я докатилась на автобусе. До трамвая, конечно, было ближе, но зато потом, с остановки до дома идти в гору по очень кривым ступеням. Это меня очень напрягало, поэтому я пошла на центральный рынок , там останавливались все автобусы. По пути купила маме деревенской сметаны, а Ольге два больших яблока. Пока ехала, поняла, что по этим двоим я всегда скучаю, а перспектива жить с Витей меня стала как то напрягать, и это было плохо, потому что других кандидатур, готовых жить со мной, я не видела в упор, включая Диму.
Мама обрадовалась мне, это было видно по выражению ее лица. А маленькая Ольга, как ни странно мне это было, четко осознавала, что я ее мать. Хотя мать эта была гулящей, и часто вообще пропадала из дома. А сейчас я вручила Ольге яблоко, посадила ее на колени и слушала, как она мне лепетала о своих детских делах. Дети мои заговорили поздно, после двух лет, но разговаривали очень чисто. Поэтому Оля понятно и торопясь, как будто чувствовала,что я ненадолго, рассказывала мне о своих подругах, игрушках и бабушке, которая много что ей не разрешает.
Но в итоге ей надоели эти посиделки, и она слезла с колен и ушла по своим детским делам, скучно ей было с нами. А меня после дочери интересовало только одно, что происходит со злокачественной опухолью Тани. И действительно мама знала больше, чем я, спящая под одним одеялом с Димой. Наверное потому, что у Димы сейчас такое состояние, когда он в простой жизни просто теряется в своей болезни, которая еще никуда не делась. А вот когда дело касается спасения чьей то жизни, то он мигом приходит в тонус, и готов бежать, помогать, стимулировать к жизни любого больного, только не себя. Удивительный мальчик. Хочется его покусать за такое поведение.
Так вот, мама мне рассказала , что опухоль злокачественная, и Таня готова на операцию. Но те анализы, которые очень нужны Диме, еще не готовы. Поэтому сегодня он должен был идти на встречу к её лечащему врачу, и выяснять у него какие были показатели пару недель назад. А потом они должны были идти с Таней в какую то больницу , которая предоставит Диме операционную , а Тане место в палате. Сначала для подготовки к операции, а потом для реабилитации. Ну еще пару дней она проведет в реанимации. Все это Дима уже устроил, и Таня сегодня займет больничную койку.
А Дима, во первых , изучит историю ее болезни, просмотрит старые анализы, сделает выводы. И к тому времени уже будут готовы новые. Это тоже Дима договорился. Их сделают настолько быстро, насколько это возможно. Ну а дальше, если все будет хорошо, на этой неделе Тане удалят эту опухоль, а через две недели она выпишется, и пойдет жить дальше. Дима заверил их в успехе операции. И он их так очаровал, что они верят каждому его слову. Ну про это я в принципе догадывалась. Когда дело касалось его сферы деятельности , Дмитрий мог убедить кого угодно.
А потом мы пошли с Ольгой в наш парк. В то время там вовсю работали аттракционы. И мы переходили с одного аттракциона на другой. Стоило то это копейки. В общем на рубль с копейками, мы укатались прямо до изнеможения. А потом сидели прямо на траве и ели мороженое. Как же замечательно прошел день. А потом мы пошли в овощной магазин на второй Железнодорожной, и купили яблок. Болгарских. Можно сказать повезло нам. И опять сидели во дворе на лавке и грызли яблоки. И разговаривали. Об Ольгиных девчачьих делах. Моя мать никогда не слушала своих внучек. Поэтому Ольга тарахтела, не переставая.
Мы пришли домой к вечеру. Ольга, ушатанная эмоциями и прогулкой, сразу уснула. Умывали и раздевали мы ее спящую. А я в этот момент решала, мне остаться дома, уже навсегда, или вернуться к Диме. Меня в тот момент знаете, что напрягало? То, что я прирастаю к нему всей своей кожей. Даже находясь в родном доме, рядом с родными людьми я понимала, что я готова бежать на улицу Киевскую босиком, по углям. Опять же я вполне осознавала, что это конкретный бесперспективняк. Не было у наших отношений светлого будущего. Даже если я упаду ему в ноги и буду умолять женится на мне , он найдет сотню аргументов для того, чтобы убедить меня в том, что это не принесет нам счастья .
С другой стороны, я же периодически проводила с ним свое время, и знала, как он относится ко мне. Терять этот земной рай заранее, я не хотела. Ведь никто не знает, когда это случится в следующий раз? Вот так, с одной стороны я понимала, что прорастаю в него так, что скоро будет не оторвать, а с другой стороны не хотела от него отрываться. А ко всему этому понимала, как же мне будет больно через пару дней, когда придет срок встречать Витю, и сердце мое придется прижигать зеленкой, чтобы оно не кровило. И что в итоге?Я решила, что какая разница, все равно будет плохо. Так пусть это плохо наступит позже! И я пошла на трамвай. Автобусы уже не ходили.