Кантемиров только начал отходить от искусственного сна, как в нос ударил резкий запах нашатырного спирта. Молодой мужчина дёрнулся и почувствовал, что руки и ноги плотно зафиксированы к кровати…
(часть 1 - https://dzen.ru/a/ZRK7JUbf5DvzLvLY)
Где он и что с ним? Вся левая часть головы онемела, язык распух от сухости во рту. Тимур медленно открыл глаза и увидел ярко освещенный белый потолок. В воспаленном мозгу прооперированного человека мелькнули слова из песни: «В комнате с белым потолком… С правом на надежду…».
Песня, как появилась в тяжелой голове, так и пропала… Свет над головой пациента закрыло крупное лицо в медицинской маске.
– Смотри, как быстро очнулся. Я же говорил – тренированный бандит. Видать, из спортсменов...
Появилась тень от второй головы.
– Дай ему водички. Иначе, говорить не сможет. И проверь – дыхание полностью восстановилось?
– Учить меня будешь? – Угрюмо спросила первая голова и исчезла из виду.
Лежащий на специальной кровати мужчина ощутил под собой вибрацию какого-то прибора, и подушка медленно поднялась вместе с раненой головой. Перед забинтованным лицом появилась мужская рука со стаканом, наполненным наполовину.
– Пей, легче станет.
Больной приоткрыл рот и дал напоить себя водой. Животворящая влага растворилась в молодом теле и помогла органам восстановиться. Кантемиров откинул голову и облегченно выдохнул:
– Спасибо.
– Покажи язык.
После того, как пациент выполнил команду, последовал вопрос:
– Себя помнишь? Фамилия, имя, отчество?
– Кантемиров Тимур Рашитович.
Голова в маске удовлетворенно кивнула.
– Клиент готов.
Из глубины комнаты раздался второй голос.
– Подними его выше.
Ещё раз прозвучало жужжание прибора, тело человека поднялось до положения полусидя, и пациент смог увидеть свои руки и ноги, жестко зафиксированные специальными ремнями к раме кровати.
Перед Тимуром стояли двое мужчин в халатах и шапочках, один из которых медленно снял медицинскую маску и тяжело взглянул на практически полностью забинтованную голову. Оставались только прорези для глаз, носа и рта. Больной человек удивленно спросил:
– Вы кто? Врачи?
– Врачи, врачи…, – сообщил первый мужчина и начал снимать с себя халат.
– Патологоанатомы…, – добавил тот, который остался без маски, и принялся стягивать операционный костюм с шапочкой.
Перед пациентом палаты реанимации ВМА стояли два старших офицера военно-медицинской службы с погонами полковника и подполковника. На груди последнего красовался орден Красной Звезды…
Старший по званию подкатил к кровати, ближе к ногам лежачего человека, небольшой стеклянный столик с несколькими мензурками и двумя тоненькими шприцами и на виду у «клиента» принялся колдовать над составом препарата. Второй офицер подошёл вплотную с другой стороны и представился:
– Подполковник медицинской службы Соколовский Валерий Сергеевич. – Дав пациенту усвоить услышанную фамилию, спокойно добавил: – Ты убил мою дочь, и сейчас за это ответишь.
Полковник, размешивая правой рукой перед глазами мензурку с полученным составом, так же сдержанно сообщил:
– Оculum pro oculo... – И сам перевёл с латыни: – Око за око…
Прооперированный мужчина перевёл взгляд из разреза бинтов с одного офицера на другого и тихо произнёс:
– Не может быть…
– Может! – Подполковник шагнул ближе, достал из внутреннего кармана удостоверение, развернул одной рукой и резко поднёс к глазам убийцы своей дочери.
Юрист Кантемиров изучил документ, тяжело вздохнул и только произнёс:
– Ни хера себе…
Полковник набрал оба шприца из разных мензурок, поднял для наглядности первый медицинский инструмент и объяснил дальнейшие действия:
– Сейчас мы сделаем тебе первую инъекцию, ты будешь всё чувствовать, но не сможешь кричать после следующего укола. После второго тебе станет очень больно. Не волнуйся, твои мучения продлятся недолго. Минут десять… – И добавил с сожалением: – У нас мало времени. Потом разрыв сердца и почти естественная смерть…
Выпускник юридического факультета ЛГУ вспомнил лекции по криминалистике.
– После двух уколов на теле останутся следы. Вас вычислят.
– Не парься, – легко парировал полковник медицинской службы. – Я тебя уколю между пальцев ног. Один укол в левую ногу, второй – в правую. Ни один эксперт не заметит.
Похоже, военные врачи знали своё дело и не берут его на понт. Серьёзно настроены… Бывший сотрудник питерской милиции, осознавая важность момента, посмотрел на свои пальцы босых ног, торчащих из-под белой простыни, и ухватился за соломинку.
– Впечатляет. Но, я не совсем тот, за кого себя выдаю.
– Да мы знаем, – ухмыльнулся отец Светланы. – Твой Борцов звонил ещё до того, как тебя доставили.
– Борцов? – Студент на мгновение забыл о нависшей над ним смертельной опасности и уставился на офицеров. – Он то откуда узнал?
– Да тебя в коридоре автоматчики охраняют во главе с майором. Ещё до операции прибыли, – добавил военный хирург.
– Это не охрана. Это – конвой…, – задумчиво пояснил приговоренный к мучительной смерти. – И если вы меня здесь не отравите, тот же Борцов первый поставит к стенке. Если не расстреляет, так посадит. Как-то быстро дошла информация до органов внутренних дел.
Офицеры медицинской службы переглянулись, и старший в тандеме сообщил:
– Ну, ещё тобой интересуются люди Гамлета. Два джипа стоят на Боткинской улице.
И тут у молодого человека просто сдали нервы… И покинули последние силы, растраченные на поиск и убийство Соколовской. Да кто из нормальных людей выдержит такую нагрузку? Ну, как мог Борцов всё узнать так скоро? И служба безопасности «тамбовских» обязательно начнёт задавать вопросы. Тимур закрыл глаза и тихо произнёс:
– Эти тоже по мою душу…
Полковник Аверьянов взглянул на друга и кивнул в сторону пациента. Твой выход…
Подполковник Соколовский хлопнул ладонью по ноге прооперированного им же человека. Хорошо, хоть, не по голове…
– Не спать! За что убил мою дочь?
– Товарищ подполковник, долго перечислять. Давайте, заканчивайте быстрее. Мне по любому не жить…
– Ну, какой же я тебе товарищ? – Старший офицер начал заводиться. – Ты мою дочь заколол, как свинью. А она была беременной!
Глаза Кантемирова широко распахнулись, и пациент повернул голову в сторону отца убитой им женщины.
– Я не знал.
В разговор подключился второй мститель, стоящий со шприцом в руке по другую сторону кровати. Тонкая игла направлена строго вверх…
– И ты думаешь, что тебя спасёт незнание? Ты убил человека!
У Тимура перед глазами возникла фигура беременной жены, включился инстинкт самосохранения и шестое чувство. В последний момент инстинкт сохранения жизни оказался сильнее усталости от судьбы-злодейки. Молодой мужчина твёрдо произнёс:
– Знаете что… Господа офицеры... Я вам так скажу: даже если вы оба смогли бы сейчас воскресить Светлану Соколовскую – я бы её убил ещё раз, даже зная, что она беременна.
Кантемиров интуитивно услышал в гневных словах отца убитой больше сожаления не о смерти дочери, а горечь о её прерванной беременности. И не дав опомниться военным врачам, объяснил свои слова, импровизируя на ходу:
– Она стала угрозой моей семье. Света с подельниками Хирургом и Захаром искали мою жену по больницам и женским консультациям, прекрасно зная, что она беременна. – Молодой мужчина, лежа пристёгнутой к специальной кровати, повернул голову в сторону начальника кафедры нейрохирургии Военно-Медицинской академии. – Кстати, моя жена тоже врач. Невролог. И у нас скоро будет второй ребёнок. Из-за Соколовской мне пришлось всех спрятать за границей. Жена потеряла работу.
Со стороны подполковника послышался вопрос:
– Кто такие Захар и Хирург?
– Бандиты. Захар, он же Захаров Константин Андреевич – бригадир «тамбовских». А Хирург, Вольф Виктор Андреевич – бригадир «бокситогорских». Светлана их объединила против нас. А мы через ментов организовали арест под телевизионную камеру, и в квартиру на улице Восстания подкинули героин. Лучше бы она села! Сама бы в живых осталась, и Олег с Настей были бы живы. Это мой земляк с невестой. Анастасия тоже была беременной. Хотя нанятый киллер не мог об этом знать. И убийство нотариуса Марченко тоже дело рук вашей дочери, и больше никого. У нас есть все доказательства. И вы оба всё узнаете из уголовного дела в отношении Соколовской Светланы Валерьевны. На ней, как минимум, три трупа. Ну, ещё я – слегка подраненный. Мне жаль, что дело прекратят за смертью обвиняемых. Её наёмника мы ликвидировали вчера в центре города. Второй киллер был ранен выстрелом в плечо. Тоже, наверное, где-то у вас лечится…
Кантемиров замолчал, уставился в потолок и попытался вспомнить мысль, мелькнувшую при транспортировке в машине скорой помощи. Что-то в голове сложилось после удара пистолетной пули? Затуманенные анестезией мозги не желали включаться на полную катушку.
Подполковник вновь переглянулся с командиром и спросил:
– Кто такие мы?
– Охранное предприятие «Багратион». Надеюсь, слышали о таком? – Пациент тяжело вздохнул и попросил: – Я бы ещё водички попил… Жаль не курю, а то бы ещё последнюю сигарету попросил.
Начальник кафедры удивленно взглянул на жертву медицинского спектакля. Только на днях начальник ВМА обсуждал с заместителями вопрос о новой охранной фирме, среди потенциальных претендентов на охрану академии звучала и грузинская фамилия русского полководца.
Соколовский прогнал в голове все последние события, связанные с единственной дочерью, понял, что убийца не врёт, глубоко вздохнул и отошёл вглубь палаты. Вернувшись обратно с полным стаканом воды, поставил посуду на столик рядом с мензурками.
Затем под удивленный взгляд товарища принялся отстёгивать ремни на руках и ногах пациента. Валерий Сергеевич протянул стакан и спросил:
– Что милиция знает про Свету?
Вода продолжила промывать мозги, Тимур отпил полстакана и, догадавшись, куда клонит отец убитой, ответил на выдохе:
– Практически ничего. Все доказательства и отчёты у нас. И если наш директор фабрики переговорит сегодня со следователем, то вообще не останется никаких следов. – Пациент допил стакан и, протягивая обратно, объяснил. – Директор Панаян когда-то сам работал следователем в Центральном районе. Решит вопрос.
– Не обманешь? – спросил Аверьянов, всё ещё продолжая держать заготовленный шприц.
– Меня все в городе знают, как Студента. И вы не найдёте ни одного человека в Питере, который скажет, что Студент дал слово и не сдержал. Ни одного.
Соколовский, принимая пустой стакан, посмотрел в глаза убийце и твёрдо заявил:
– Я хочу спокойно похоронить свою дочь. Без всяких уголовных дел, без телевидения и прессы.
Живительная влага промыла мозги окончательно, продуманный план вернулся в раненную голову. Тимур выдержал паузу и ответил:
– Вы поможете мне, я помогу вам. И, тем более, моя свобода и моя жизнь, а так же жизнь моей семьи, в ваших руках. У меня нет больше никаких шансов выбраться из этой ситуёвины, кроме вашей помощи. И я не собираюсь никого кидать.
Военные врачи посмотрели на пациента, и начальник кафедры нейрохирургии произнёс:
– Слушаем тебя. – Полковник поднял руку со шприцом. – Только давай вначале введу анальгетики с витаминами. Не бойся! Уколы нужны по программе ускоренного выздоровления. Шум в голове пройдёт. Подставь плечо.
– Блин! Да я чуть не обоссался в кровати. Врачи, называется… Патологоанатомы…
Отец Светланы хмуро объяснил:
– Надо же было как-то тебя разговорить. Что предлагаешь?
– Для всех остальных мне надо умереть в ближайшее время, – твёрдо сообщил пациент после укола и спросил: – В коридоре есть кто-нибудь из «Багратиона»?
Начальник кафедры доложил:
– Сидит какой-то борзый адвокат, всё к тебе рвётся. Прокуратурой угрожает…
– Серёга! – улыбнулся Кантемиров и перешёл к делу, повернувшись к полковнику: – Надо будет провести его ко мне, адвокат сейчас без телефона никуда не выходит. А конвой убрать подальше от палаты. Так надо…
Полковник, убирая шприцы и мензурки, кивнул, накинул халат и шапочку, взял папку под мышку и вышел из палаты. Пациент и хирург ВМА остались одни. Офицер медицинской службы подошёл к стене и присел на стул. Кантемиров первым нарушил молчание:
– Валерий Сергеевич, там, в квартире, где всё произошло, есть тайник, где осталась крупная сумма денег. Не могу сказать точной суммы, но, думаю, больше ста тысяч долларов.
– Мне не нужны бандитские деньги, – спокойно ответил подполковник, разглядывая противоположную белую стену и думая о чём-то своём.
– Дело ваше. Тогда найдут менты и оставят у себя. Или бандиты перевернут всю квартиру вверх дном.
– Не волнует. Это не наша квартира.
– Валерий Сергеевич, я пришёл в квартиру не за деньгами. Но, сейчас, думаю надо забрать баксы и пустить всю сумму на хорошее дело. Сегодня война началась в Чечне.
– Война то здесь при чём? – Отец погибшей женщины оторвался от скорбных мыслей и взглянул на пациента.
– Закупили бы на все деньги медикаменты и отправил в войска.
– Я сегодня рапорт подам в Чечню. Не хочу в городе оставаться.
– Жену тоже надо отправить куда подальше. Так, на всякий случай.
– Отправлю в деревню.
Пациент, уставившись в белый потолок, тихо произнёс:
– А деньги всё же надо забрать.
– Я понял тебя. Давай вначале со Светланой разберёмся.
– Прямо сейчас начнём.
Подполковник Соколовский вдруг привстал и протянул правую ладонь.
– Валерий Сергеевич.
– Тимур, – в свою очередь представился молодой человек, с удивлением ощущая невероятную слабость своих пальцев.
– Тогда, Тимур, прошу как отец, – сделай всё правильно.
– Валерий Сергеевич, а куда я денусь? Я же слово дал…
В палату вошли двое мужчин в одинаковых специальных халатах, шапочках и медицинских масках, среди которых легко угадывался адвокат Соломонов собственной персоной с кожаным портфельчиком радикально-чёрного цвета в правой руке…
Кантемиров смог улыбнуться другу, и Серёга бросился к кровати, сдёргивая маску с лица.
– Как ты?
– Пока живой.
Адвокат сразу перешёл к делу:
– Ты знал, что Соколовская была беременна? – И сам же быстро ответил: – Если даже догадывался, говори всем, что не знал и не мог знать.
– Только что узнал от отца Светы. Он перед тобой стоит.
Защитник с недоумением повернул голову с густой копной волос в сторону вставшего со стула подполковника медицинской службы и сделал шаг назад.
– Не понял.
В разговор вмешался начальник кафедры нейрохирургии ВМА, который, скинув маску, быстро сказал:
– Так, давайте быстро знакомимся и сразу переходим к делу. Хирург Соколовский Валерий Сергеевич, он оперировал Кантемирова. Он же – отец Светланы. А сейчас у меня для вас пренеприятнейшее известие – к нам едет полковник Борцов. – Полковник Аверьянов повернулся в сторону коллеги. – Пока адвокат в кабинете халат натягивал, я успел ответить на пару звонков. После полковника звонила Галина, она уже знает о смерти Светы. Смогла сказать про какие-то ключи от двух квартир и всё тебя спрашивала. Я предупредил жену, что ты на сложной операции, и как только освободишься, я тебе всё сообщу и сразу отправлю домой. Вроде поняла, ждёт звонка… Сказала, что будет ждать дома.
– Спасибо, Андрей. – Соколовский посмотрел на своего пациента. – Тимур, мало времени. Решай вопрос.
Забинтованная голова аккуратно кивнула и обратилась к адвокату:
– Серёга, у нас жёсткий цейтнот, потом всё обсудим, если получится. Возьми телефон и подойди ближе, я не могу нормально говорить.
Адвокат перевёл взгляд с раненного товарища на офицеров и, вытащив из портфеля тяжелый телефон размером с кирпич, подошёл вплотную к кровати. Кантемиров начал инструктаж:
– Два звонка. Первый: звонишь Путилову, говоришь: «Это срочно!» и быстро объясняешь, что я лежу в палате ВМА раненный в голову и прошу как можно быстрее приехать ко мне вместе с двумя полковниками. Он знает с кем. И это очень важно.
Соломонов кивнул, не стал спрашивать про полковников и принялся набирать мобильный номер председателя Комитета по внешним связям мэрии Санкт-Петербурга. Быстро переговорил, отключил телефон и сообщил:
– Сказал – выезжает.
Тимур продолжил:
– Второй звонок Панаяну. Вначале успокой, скажи, что операция прошла успешно, я пришёл в себя и тебя впустили за долю малую в операционный блок поговорить с пациентом. И нам надо прямо сейчас уничтожить все следы участия Соколовской во всех делах: Хирурга, нотариуса и Блинкауса с Настей. Ну, и в моих тоже. Пусть Лерник, не откладывая, решает вопрос с районным следователем. Скажи, это очень важно для меня, и пусть денег не жалеет…
Сергей быстро набрал номер и минут пять разговаривал с другом, отвечая на его постоянные вопросы о здоровье товарища и дважды повторив приказ Студента. После разговора Тимур повернулся к находящемуся в палате полковнику и сказал:
– Надо как-то задержать Борцова до приезда Путилова с товарищами. Есть возможность провести их мимо поста?
– Милицейского полковника приглашу к себе в кабинет, а гостей проведём через пожарный выход, – сообщил старший офицер медицинской службы и поинтересовался: – Что-то полковники к нам зачастили?
Прооперированный чуть улыбнулся и сообщил:
– Вместе с вами будет четверо. Ну, и ещё один подполковник КГБ. Вроде, он сейчас как бы в запасе…
Полковник медицинской службы Аверьянов нахмурился и пошёл встречать гостей: званных и незваных. В палате остались отец убитой женщины, сам убийца и его адвокат. Подполковник Соколовский махнул рукой в сторону стульев у стены, приглашая защитника присесть, и сам занял место ближе к окну. Кантемиров обратился к другу:
– Сергей, с сегодняшнего вечера я умру для всех. Так надо…
– Что-то я не пойму. Только что сказали Лернику, что операция прошла успешно?
– Значит, умру после операции. Осложнение и всё такое. Этот вопрос оставим медицине. А теперь слушай и запоминай. – Тимур чуть повернул голову в сторону сидящего у стены адвоката. – О том, что я остался жив, знать будешь только ты, Лена и мама. Больше никто, даже Лерник.
Соломонов всё же перебил:
– А как тогда быть с Панаяном?
Кантемиров тяжело вздохнул.
– С ним то ладно. Позже разберёмся. Надо, чтобы всё выглядело правдиво, а наш армянин – человек горячий. Вот и добавит достоверности на похоронах.
– А не жёстко ты с другом?
Пациент реанимационной палаты замолчал и молча уставился в белый потолок. Затем тихонько вздохнул и сказал:
– С Лерником я ещё успею поговорить. Скорее всего, в Германии. А вот как мне с сыном быть? И с будущей дочерью?
О том, что у него будет дочь, Тимур был уверен на все сто процентов. Подполковник медицинской службы переглянулся с адвокатом, и оба уставились на забинтованную голову. В самом деле, как объяснить детям свою смерть? А потом что – папа воскреснет? И когда и где произойдёт это «потом»? Одни вопросы без ответов…
Студент перешел к делу:
– Сергей, как освободишься, зайди на ближайший телеграф и поговори с Леной. Расскажешь всё, как есть. Ничего не надо придумывать. Главное, чтобы сыграла свою роль до конца, а сыну пусть скажет, что папа опять уехал в долгую командировку. И пусть жена срочно закажет разговор с моей мамой. Она с тещей и тестем сейчас живут в Башкирии. Пусть Лена сама что-нибудь придумает. Она сможет… И больше про меня ни один человек не должен знать.
Адвокат кивнул. Тимур продолжил инструктаж:
– Сегодня же забери у охранника мой телефон и проверь все звонки. Думаю, что Андрей стучит Борцову. Слишком быстро полковник узнал про меня и позвонил в академию. Может, оно и к лучшему. С Кочновым только переговорить, он нам ничего плохого не сделал. Или, не успел сделать. Пока не увольняй, иначе люди ГамлЕта выйдут на него и начнут задавать вопросы. Когда всё уляжется, пусть сам уйдёт по собственному желанию.
– Не понял. Он же – стукач?
Пациент слабо улыбнулся.
– Скорее всего, внедрённый к нам действующий сотрудник, раз был на прямой связи с Борцовым. Сергей, я совсем недавно был таким же. Кочнова не трогать. Это приказ.
– Понял, – хмуро сообщил защитник и подозрительно взглянул на сидящего напротив хирурга. Сидит тут, слушает… Подполковник медицинской службы пожал плечами и сказал:
– Адвокат, поверь на слово, мне ваши дела по барабану. Мне надо дочь похоронить и дня через три я буду в Чечне заниматься своим делом.
Кантемиров оживился под простыней, пытаясь лечь удобней. Затекали мышцы…
– Сергей, надо будет забрать у Андрея ключи от квартиры на Большой Пушкарской, в комнате на столе лежит большой блокнот с телефонами, найди номер моего двоюродного брата, зовут Равиль Фахрутдинов. Он живёт в Казани, работает в мечети, пусть срочно прилетает и похоронит меня, как истинного мусульманина – как можно быстрее и полностью укрытого саваном. Забыл, как эта ткань называется по-нашему. Скажи, что всё будет оплачено. Брат у себя каким-то радикалом по вере стал, но деньги любит по прежнему. Особенно, зеленого цвета… – Тимур улыбнулся, вспомнив родственника, о котором успел подзабыть. – И ещё, Сергей, похороните меня на Северном кладбище.
Адвокат хотел уточнить, почему его друг выбрал Северное кладбище, но не успел…
(продолжение - https://dzen.ru/media/camrad/final-chast-17-652fa914d6100f7a6fa15f80 )
