Отношения святогорцев с римо-католиками
Надо ли говорить об отношениях святогорцев с римо-католиками в работе, посвященной влиянию Святой Горы Афон на Православные Церкви Восточной Европы? На первый взгляд, это не совсем уместно. Но не будем спешить с выводами. Очень скоро мы увидим, что «вклад» Западной Церкви в процесс кристаллизации истинной православной веры на Афоне трудно переоценить. Неоднократно предоставляя святогорцам возможность самой своей жизнью свидетельствовать верность Христу, латиняне невольно приняли весьма деятельное участие в «выплавке» того эталона православной веры, который потом «транслировался» на Восточную Европу через утвержденные на крови мучеников афонские монашеские традиции. Понимая эсхатологическое значение Афона, Запад всегда пытался обозначить здесь свое присутствие. К счастью, безуспешно.
Так, на Афоне издавна существовал Амальфитанский монастырь — монастырь католического монашеского ордена бенедиктинцев. Основанный не позднее 990 года Львом Беневентским, братом князя Беневента Падольфа II, и его учениками, прибывшими из города Амальфи, что в Южной Италии, этот монастырь в богослужении следовал уставу св. Бенедикта Нурсийского.
О приезде Льва в сопровождении шести спутников на Афон и о первоначальном проживании их в Иверском монастыре упоминается в житии преподобных Иоанна и Евфимия. Расцвет монастыря пришелся на X–XII века. Это было связано с развитием г. Амальфи и фактории амальфитанцев в Константинополе (3, т. 2, 95). В 1169 году авва пресвитер амальфийцев Фома, как свидетельствует «История Афона», собственноручно подписал по-латыни протатское дело о передаче россам монастыря Св. вмч. Пантелеимона (5, 687). В конце XIII века Амальфитанский монастырь пришел в упадок и в 1287 году присоединен к владениям Великой Лавры.
В первой половине XIII века, в 1204 году, святой город Константинополь был захвачен крестоносцами. За первый день оккупации они уничтожили четыре тысячи христиан, разграбили храм Святой Софии и другие церкви, не оставив ни одного золотого сосуда, креста, облачения, иконы или лампады. Их священники вывозили ковчеги со святыми мощами, чтобы отправить в Рим. Были опустошены правительственные здания, музеи, дома горожан. В храме Святой Софии на патриарший престол поставили уличную проститутку и, надев на нее патриаршее облачение, заставляли петь непристойные песни. Все это стало грозным предзнаменованием для афонской братии.
Политические потрясения, пережитые Византией, привели, в частности, к тому, что папа Иннокентий III водворил там своего легата, кардинала Венедикта, который вверил попечение об Афоне одному из латинских епископов (Севастийскому). Этот епископ, проживая на Святой Горе, как пишет владыка Порфирий (Успенский), «весьма грубо обращался с тамошними монахами, угнетал их и позволял многие вольности» (5, 689). Папа вынужден был ввести на Афоне свое прямое правление. Однако и это не помогло: «…какой-то франк… построил там крепость у подошвы Мегало-Виглийской выси… собрал подобных ему разбойников и оттуда… ездил с ними во все монастыри и в них забирал себе не только золотую и серебряную утварь, но и деньги, а у кого денег не находил, тех мучил» (5, 690). Все это происходило на протяжении десяти лет: с 1204 по 1214 год.
Византийский император Михаил Палеолог в 1261 году успел неожиданно отнять у латинян Константинополь, завоеванный ими, но по роковой иронии от них же ожидал спасения своего уже небольшого и слабого государства. Ошибочно полагая, что спасение — в соединении двух Церквей, он с ревностью старался привлечь к этому безумному плану своих подданных и убеждениями, и крутыми насильственными мерами. Но встретил сильное сопротивление со стороны народа и клира, а особенно от афонских монастырей. Святогорские отцы отправили к нему свое послание, в котором назвали его еретиком и потребовали прекратить это опасное предприятие. В ответ Михаил Палеолог одно время сам намеревался прийти на Святую Гору и уничтожить Православие. После объявления Лионской унии в 1274 году осуждавших ее ожидали лютые казни. Но этими мерами ему не удалось снискать расположение Рима, где его подозревали в лицемерии и двуличии. Поэтому, когда он попросил защиты у Рима от «мерзких варваров — болгар», все западные государи-католики ополчились и решили идти в Константинополь не столько ради спасения, сколько на погибель «единомыслящему с ними» византийскому императору.
На пути в Константинополь в 1276 году они устремились на Афонскую гору и стали склонять монахов к принятию унии. Учение о «филиокве» афонская братия решительно отвергла, вооружившись словами апостолов о Символе веры: «…если кто отнимет или приложит к нему, да будет проклят» (Откр 22, 18). Согласно «Повести о нашествии папистов на Святую Гору Афонскую», для «беззаконных католиков эти слова блаженных мужей были так же неприятны, как для волков камни из пращи» (4, т.2, 241). Встретив жесткий отпор, латиняне рассеялись по всей Святой Горе, и «не скрылись от них ни обитель, ни башня, ни келлия и никакое другое монашеское жилище, но все было разрушено или предано огню, а имущество разграблено… взяли и Протат, при чем было ужасное кровопролитие… враги… все разрушили и сожгли, не оставив никого в живых… Прота же, после разных истязаний, повесили перед Протатом» (4, т. 2, 243). От рук папистов особенно пострадали Великая Лавра Св. Афанасия, Иверская и Ватопедская обители, а также монастырь Зограф, где были зверски замучены 27 монахов, 21 инок и 4 мирянина. Братия погибала со словами: «Лучше угодить Христу, чем антихристу!» Множество монахов тогда были зарезаны, умучены, истерзаны, сожжены и повешены. С тех пор и поныне одно из мест на Афоне так и называется — фурковуни, что значит «виселичная гора». Те, кто возвращались на руины и пожарища, «находя свои жилища сожженными и разрушенными, а братьев убитыми, горько плакали». Тогда Афонская Гора, подобно Рахили, рыдала о своих детях. «Да и кто бы, смотря на все это, не заплакал? — отметил летописец. — Вопль и рыдание доходили тогда до небес. В глубокой скорби погребали по всей Святой Горе святых, кого где находили» (4, т. 2, 246). Впрочем, утешались тем, что всякая жертва нечестивых неприятна Богу; православные же, если и страдают в нынешнем веке, надеются восприять от Христа небесные блага. Что действительно будет!
Едва успели оправиться афонские монастыри от этих событий, как подверглись новому нападению. Между 1308 и 1311 годами Святую Гору предали опустошению каталонцы, которые незадолго до этого утвердились на полуострове Кассандра. Ученик хиландарского игумена Даниила в «Родослове» так описывает последствия варварских набегов каталонских духоборцев и разбойников: «Страшно было видеть запустение Святой Горы, учиненное сопротивными безбожными народами… Каталонцы… много святых храмов предали огню, все богатство расхитили и пленных отвели в рабство, а которые остались, те помирали лютейшею голодною смертию, и так как не было погребающего их, то звери земные и птицы небесные питались телами их» (7, 24).
Император Иоанн VIII Палеолог, уповая на помощь Запада, с той же целью отправился на Ферраро-Флорентийский Собор, где присутствовали три официальных представителя афонского монашества, двое из которых — игумен Великой Лавры Моисей и настоятель Ватопеда Дорофей — подписали буллу папы Евгения IV, утверждавшую унию Церквей. Однако большинство афонских монастырей отказались признавать ее и остались верными Православию. Подписавшие унию монахи вскоре покаялись и также отказались признавать примат папы. В 1439 году по вопросу о заключенной на Ферраро-Флорентийском Соборе церковной унии великий князь Василий II Васильевич (Темный) обменялся посланиями с афонскими старцами. Категорическая позиция афонитов, отразившаяся в их ответе, определила в значительной мере и отношение Русской Церкви к этому событию.
В начале XVII века на Афоне попытались развернуть свою деятельность члены наиболее влиятельного католического ордена «Общество Иисуса», созданного в 1534 году Игнатием Лойолой. Основной целью ордена провозглашалось упрочение папства и укрепление католицизма, при этом «цель оправдывала средства». Иезуиты стремились убедить афонских подвижников принять унию.
Папа Григорий XV послал на Афон нескольких униатов, которым удалось организовать в Карее школу, действовавшую с 1636 по 1641 год. Школу начали было посещать 20 монахов, но по требованию Константинопольского патриарха турецкие власти вынудили иезуитов закрыть школу и покинуть Афон (3, 119).
Влияние святогорцев и католиков друг на друга было взаимным. В том же 1276 году иноки Ксиропотамского монастыря, убоявшись смерти, соединились с еретиками, но во время молитвы при возгласе «О архиепископе нашем, иже в Риме, и о благочестивом царе» случилось землетрясение именно в том месте, где стояли нечестивые, и монастырские стены рухнули наподобие иерихонских стен при Иисусе Навине. Жертвами этого внезапного сотрясения земли стали многие из латинян. Из оставшихся в живых одни сразу же удалились, другие покаялись, остались в горах и сделались хорошими иноками (4, т. 2, 244).
Можно также вспомнить случай из истории Сербской Церкви, когда св. Савва отобрал присланную папой корону латинского короля у своего брата св. Стефана, венчав его на православное царство.
Другой пример связан с афонским преданием о пересечении жизненных судеб прп. Максима Грека и знаменитого доминиканского монаха Джироламо Савонаролы. Как известно, Максим Грек с 1493 года пять лет слушал проповеди Савонаролы во Флоренции и проникся к нему большой любовью, говоря, что это был «яко един от древних, токмо что латинянин верой» (20, 278). Они познакомились в то время, когда Италия жестоко страдала недугом неверия. Итальянец Доминик Бенивени говорил тогда, что грехи и злодеяния умножались, поскольку страна потеряла веру во Христа. Тогда верили, что все в мире есть только дело случая. Некоторые думали, что все управляется движением звезд, отвергали будущую жизнь и смеялись над религией. В самих даже предстоятелях Западной Церкви потрясена была вера. Савонарола выступал с резкой критикой в адрес правившей Флоренцией семьи Медичи. Он также критически оценивал достижения культуры Возрождения, разглядев в ней антихристианские тенденции и развращение нравов, и привел горожан к глубочайшему покаянию. Предание утверждает, что именно под влиянием Максима Грека Савонарола стал сначала обрушиваться в своих проповедях на папство и пороки современной ему Католической Церкви; потом не побоялся обратиться к европейским государям с предложением собрать Вселенский Собор, чтобы низложить папу Александра VI, самого безнравственного в истории Римской Церкви; а в конечном счете открыто выступил против абсолютизма власти пап и папского примата в Церкви. По приговору флорентийского суда Савонарола был казнен. Максим Грек оставил о его жизни и мученической смерти «Повесть страшную и достопамятную».
В 1931 году делающий быструю карьеру лорд Давид Бальфур, католический иеромонах, по поручению Папы Римского прибыл на Афон, чтобы готовить кадры для борьбы с Православием и отыскать здесь исторические документы, обличающие правоверных. Поиски привели его в Русский Пантелеимонов монастырь, где он наткнулся на прп. Силуана Афонского. После двух бесед с ним тот, на кого Папа Римский возлагал особые надежды, спросил: «Что же мне делать? Я чувствую, что уже не могу оставаться католиком!» Через некоторое время лорд Бальфур был пострижен в монашество с наречением имени Димитрия Ростовского, борца за Православие (4, 33–34).
Подводя некоторые итоги, заметим, что исторические факты красноречиво свидетельствуют: во все времена Западная Церковь стремилась утвердить свое главенство над Восточной, прибегая к откровенно агрессивной политике духовной и территориальной экспансии, не гнушаясь никакими средствами в достижении цели и прибегая в том числе к убийствам, грабежам и насилию. Однако раз за разом преодолевая различные исторические испытания, святогорцы не только не отступили от догматов православного вероучения, но и обратили тяжкие обстоятельства на пользу святому делу утверждения Православной Церкви на Святой Горе Афон, в Восточной Европе и во всей Вселенной.
Кризис современной Европы, или Афон — центр мира
Ожесточенно ратуя за богатство, рационально относясь ко всему, нравственно разлагаясь и постоянно готовясь к войнам, Европа, в том числе и Восточная, сегодня всецело обратилась к проблемам экономики. Населяющие ее народы все свои духовные и физические силы используют лишь для стяжания материальных ценностей: лихорадочно спешат они с работы на работу, увлекаются научной философией и техническим прогрессом, проводят время в погоне за модными удовольствиями, непрестанно заботятся о своем теле. Однако по мере увлечения материальными благами угасает интерес к высшей духовной жизни. За последние полтора века Европа пролила больше людской крови, нежели вся Азия за минувшее тысячелетие. Среди европейцев все меньше доброты и сострадания, нарушены внутренний мир и гармония в душах людей, свирепствует эпидемия недоверия человека к человеку. Появился даже термин «постхристианская цивилизация».
По роковому сходству с другими народами древних времен, которые, обособившись от своих религий, исчезли с исторической сцены, Европа ныне, качаясь и оступаясь, бредет по самой кромке пропасти, грозящей ей гибелью, жадно хватаясь то за одни, то за другие изменчивые ценности. Но материальным прогрессом мир способен только прельщаться. Ведь вполне ясно, что в истории человечества ни одна цивилизация не погибла от недостатка хлеба, — все империи умирали от духовного голода. Что касается научной философии, она никогда не была и не будет твердым фундаментом новых цивилизаций, поскольку своей мудростью пробуждает и поощряет лишь силу нашего мышления и рассудка. Пророк же, возвещая волю Божию, движет всеми нашими духовными потенциями: силами разума, сердца и воли (9, 242).
Мы можем наполнить бак бензином, но без искры мотор не заработает. Можем мы и разум отяготить многими сведениями о мире, но пока мы не наполним наше сердце, он останется неподвижен. И только когда они вместе воспламеняются, воля подвигает все наши силы к совершению великих дел. Этим веществом, этой субстанцией, приводящей все наши силы в действие, является любовь к Богу. Матерь-Церковь помогает нам найти кратчайшие пути к спасительным плодам любви, поскольку лучшие ее сыны в непримиримой борьбе за истину «…забывали о пище, о сне, об окружающих врагах и мучителях… свое богослужебное правило оканчивали в засыпаемых катакомбах, в подожженных со всех сторон храмах, на пути к месту казни, во время самых мучений… иногда смешивая свою кровь с Кровью Владыки своего при незаконченной еще литургии» (21,61), и, таким образом, опытно познавали, как легче и прямее угодить Господу. В свою очередь, Святая Гора Афон, твердыня Православия, хранительница Духа Церкви, будучи неотъемлемой частью Вселенской Церкви и одновременно подвергая ее сильнейшему влиянию, и есть та самая воспламеняющая искра, зажигающая и поддерживающая огонь любви в сердцах преданных Богу людей.
В этом смысле управляемый Самой Пресвятой Богородицей Афон можно назвать центром мировой цивилизации, ее твердым основанием и фундаментом, благодатной землей и питательной почвой, на которой произрастают и в свое время распускаются и благоухают самобытные, яркие и по-своему прекрасные цветки Поместных Православных Церквей.
«Между небом и землей»
Есть на свете много разных гор, есть горы и выше, и величественнее, и красивее. Но нет более значимой в истории человечества, чем Святая Гора, ибо в то время, когда в императорских дворцах претенденты на престол предают, травят и режут друг друга, народ сам себя калечит, дерется и пьет, аристократия, утопая в наслаждениях, болеет за своих любимцев на конских ристалищах и практикует содомский грех, — у ее подножия уже более полутора тысяч лет молятся за весь мир особые люди, не похожие на нас. Там переживается монашество в своей абсолютной форме. Там, как ни в каком другом месте, выражена та сторона православной жизни, которая принадлежит вселенской и соборной Церкви. Там жизнь понимается как «восхождение горе», а человеческие состояния доходят до крайней черты. Там — мастерская обожения. Там был св. Максим Кавсокаливит, который, отвергнув земную тяжесть, летал по воздуху. А прп. Никодим Святогорец, очищая пламенем любви к Богу словесную руду, приоткрывал людям благодать Откровения. Там время не связывает. Предание не ограничивает. Предпочтений не существует. Сравнения по возможности избегаются. А то, что преобладает, — это самоотверженное предстояние пред Богом и готовность безраздельно вместить весь мир в своих объятиях. Отношение к земному, каждодневному, тленному становится совершенно условным. Ведь из того, что есть на земле, следует выбирать лишь нечто совершенно необходимое. Поэтому там господствует интерес к вечному, непреходящему вовеки Царствию Божию. Там есть умеренная рассудительность нрава и без всякой умеренности — безрассудная крайность. Божественная крайность бескомпромиссного жития. Это место почти непрерывного бодрствования, непрестанной молитвы, «постоянного понуждения естества и неустанного хранения чувств», неукоснительности принятых послушаний без какого-либо личного выбора. Это место, где каждый переживает чудо, воспринимает святость, соприкасается со смирением и питается тем, к чему у него нет сил подойти в земной реальности. И в этом месте духовного притяжения, усмирения мирских страстей, о которое разбиваются суетные человеческие помыслы, эти люди живут как будто вдали от мира, молятся о его спасении и, сами того не ведая, оказывают самое серьезное влияние на его судьбу.
По слову старца Иосифа Ватопедского, «Афон твердо встал между небом и землей, чтобы примирить род человеческий с Богом и задержать в отношении множества людей праведный суд Божий, возбуждаемый человеческим предательством» (16, 24).
Валерий Мешалкин. 10 сентября 2009 года
Источники и литература
1. Библия. М.: Российское Библейское Общество, 2003. — 1312 с.
2. Полная симфония на канонические книги Священного Писания. СПб.: Российское христианское общество «Библия для всех», 2004. — 2496 с.
3. Православная энциклопедия. Т. II, IV, V. М.: Церковно-научный Центр «Православная энциклопедия», 2001–2002. — 752 с.
4. Афонский Патерик: В 2 ч. М.: Русский на Афоне Свято-Пантелеимонов монастырь; Афонское подворье, 2002. — 558 (1), 532 (2) с.
5. Порфирий (Успенский), епископ. История Афона. Т. 1. М.: ДАРЪ, 2007. — 1087 (1), 655 (2) с.
6. Софроний (Сахаров), архимандрит. Преподобный Силуан Афонский. Сергиев Посад: Свято-Троицкая Сергиева лавра, 2005. — 464 с.
7. Русский монастырь Св. великомученика и целителя Пантелеимона на Святой Горе Афонской. М.: Русский на Афоне Свято-Пантелеимонов монастырь; Афонское подворье, 2005. — 328 с.
8. Макарий (Булгаков), митрополит Московский и Коломенский. История Русской Церкви. Т. 3. — М.: Изд-во Спасо-Преображенского Валаамского монастыря, 1995. — 703 с.
9. Творения святителя Николая Сербского (Велимировича) / Духовное возрождение Европы. — М.: Паломник, 2006. — 447 с.
10. Максим Грек, преподобный. Сочинения. Т. 1. М.: Институт Российской истории РАН; ИНДРИК, 2008. — 567 с.
11. Николай Сербский (Велимирович), святитель. Житие свт. Саввы Сербского. М., 2005. — 244 с.
12. Жития святых святителя Димитрия Ростовского: В 12 т. М.: Ставрос, 2004. — 923 (январь), 687 (июль), 677 (сентябрь), 642 (октябрь) с.
13. Россия и греческий мир в XVI веке. Т. 1. М.: Наука, 2004. — 527 с.
14. Артемьев А.В. Святитель Киприан — митрополит Киевский и всея Руси. М.: Изд-во Сретенского монастыря, 2006. — 63 с.
15. Скурат К.Е. История Поместных Православных Церквей. В 2 ч. — 335 (1), 319 (2) с.
16. Гора Афон — гора святая. М.: Изд-во «Лето», 2002. — 223 с.
17. Церковь Казанской иконы Божией Матери в Дивееве. М.: Свято-Троицкий Серафимо-Дивеевский монастырь; Изд-во «Яблоко», 2004. — 143 с.
18. Годфруа Ж. Что такое психология. Т. 1. М.: Мир, 1996. — 491 с.
19. Пространный христианский катехизис Православной Кафолической Восточной Церкви / Сост. свт. Филарет (Дроздов). М: Изд-во Совет РПЦ, 2006. — 168 с.
20. Петрушко В.И. «История Русской Церкви. М.: Православный Свято-Тихоновский гуманитарный университет, 2005. — 358 с.
21. Афанасий (Сахаров), святитель. О поминовении усопших по Уставу Православной Церкви. СПб.: Сатисъ, 2007. — 331 с.
22. Паисий Величковский, преподобный. Автобиография. Житие. Сергиев Посад: Свято-Троицкая Сергиева лавра, 2006. — 207 с.
23. Иларион (Алфеев), епископ. Священная тайна Церкви. СПб.: Изд-во Олега Абышко, 2007. — 911 с.
24. Материалы международной научно-богословской конференции «Россия — Афон: тысячелетие духовного единства». Москва, 1–4 октября 2006 года. М.: Изд-во ПСТГУ, 2008. — 475 с.
25. Kuskovskaya S. English proverbs and sayings. Минск: Изд-во Вышэйшая школа, 1987. — 253 с.
26. Преподобный Феодосий Кавказский. Ставрополь: Изд-во Ставропольской и Бакинской епархии, 1998. — 128 с.
27. Софроний (Сахаров), архимандрит. Видеть Бога, как Он есть. — Сергиев Посад: Свято-Иоанно-Предтеченский монастырь; Свято-Троицкая Сергиева лавра, 2006. — 398 с.
28. Костомаров Н.И. Русская история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей. М.: ЭКСМО, 2006. — 1023 с.
29. Ювеналий, митрополит Крутицкий и Коломенский. Человек Церкви. К 20-летию со дня кончины митрополита Никодима (1929–1978). М.: Московская Епархия, 1999. — 527 с.
30. Александр Шмеман, протопресвитер. Литургия и предание. Киев: Пролог, 2005. — 206 с.
31. Тафт Роберт Фрэнсис. Византийский церковный обряд. СПб.: Алетейя, 2005. — 159 с.
32. CD «Похвалами венчаем»: Божественная литургия в Гефсиманском Черниговском скиту Свято-Троице-Сергиевой лавры (Знаменный роспев). М.: Ставропигиальный Свято-Данилов мужской монастырь, 2002. — 14 с.
33.Музыкальный энциклопедический словарь. — М.: Советская энциклопедия, 1990. — 672 с.
Источник: Sdamp.ru
