Глава 6. Бочка для Штампа
Всю ночь Штампа мучили кошмары. Сначала он пожирал с пищащего дерева плоды, похожие на мандарины, а оно взяло и веткой влепило Штампу затрещину, от которой он вылетел на футбольное поле. Откуда – то появился Тео, который шел навстречу, прицеливаясь из пистолета прямо в лоб Штампа. Внезапно Тео исчез, и его сменила улыбчивая Лекса, быстро скинувшая с себя одежду, скрывавшую мужское тело, расписанное нелепой цветной татуировкой. Тело превратилось в голого психолога Фиша на худых кривых ножках, омерзительно исполняющего танец живота. Уже под утро весь этот вертеп куда-то сгинул, и Штамп принялся во сне гвоздем выковыривать чип у себя из головы под истерический хохот директора Вайса. Из ушей полезли маленькие красные червячки. Голова трещала от боли так сильно, что Штамп проснулся, судорожно дыша и обливаясь холодным потом.
Чтобы привести себя в порядок, Штамп принял прохладный душ, выпил чашку крепкого чая и отправился на завод, стараясь выбросить из головы ужасные сновидения минувшей ночи.
ххх
Ровно в девять часов утра Штамп вошел в свой кабинет. Четыре шага в длину и четыре в ширину, письменный стол из матового пластика, на котором лежал пейпафон, и кожаное массажное кресло. Над столом услужливо склонился торшер на тонюсенькой ножке, создавая иллюзию парения лампы в воздухе. Окно представляло собой прозрачный монитор компьютерной системы, не загораживающий дневной свет, мягко льющийся в помещение. Весь интерьер кабинета был выполнен в светло-серых тонах таким образом, что пол, стены и потолок, гармонично сливаясь друг с другом, создавали ощущение виртуальной невесомости.
Усевшись в кресло, Штамп принялся уничтожать бумаги, оставленные бывшим хозяином кабинета. Не читая, он засовывал их в пасть шредера. Прожорливая машинка с аппетитом заглатывала добычу и в ответ издавала утробный звук, свидетельствующий о полученном удовольствии.
Штамп наклонился и принялся разглядывать панель управления шредера. После некоторого сомнения он нажал кнопку "Кофе". Внутри аппарата задвигались какие-то шестеренки, и механическая рука высунулась наружу со стаканчиком дымящейся черной жидкости.
"Вот, значит, как! - Штамп сделал осторожный глоток кофе, явственно отдававший запахом жженой бумаги. - Кто бы подумал, что такое возможно!".
Когда уничтожение бумаг надоело, Штамп занялся изучением пейпафона. Он осторожно коснулся его рукой. Лист гаджета засветился нежно-зеленым светом, выдав текстовое сообщение:
"Дайте согласие на коммуникации".
Штамп машинально кивнул головой, не успев даже осмыслить, что от него требуется. На экране появилась надпись:
"Коммуникации установлены".
Второй раз за утро, после кофе из обрезков бумаги, воображение Штампа подверглось изумлению.
"Какой умник!" - подумал Штамп.
"Да, такой!" - с достоинством напечатал пейпафон на экране.
"С этой штуковиной надо держать ухо востро", - Штамп аккуратно сложил лист пейпафона и отправил его в карман пиджака.
"Перешел в режим сна!" - раздалось оттуда.
"Ну, и отлично!" - Штамп слегка похлопал по карману.
"Не так же сильно!" - взмолилось неугомонное устройство и замолкло.
Штамп с облегчением вздохнул и, устроившись в кресле, включил режим массажа. Волна расслабления прокатилась по телу, куда-то ушли тревоги и страхи последних дней, голова стала легкой, приятная дрема, убаюкивая, смыкала веки.
"А что? Так можно служить Цивилизации!", - подумал Штамп перед тем, как закрыть глаза и начать погружаться в освежающий сон.
Внезапно ожил пейпафон, и в кабинет ворвался хрипловатый голос директора Вайса:
- Вулф, где вы там болтаетесь, черт побери! У меня начинается совещание! Быстро ко мне!
- Есть, господин директор, - по-армейски рявкнул Штамп, отметив про себя, что на этот раз Вайс не исковеркал его имя.
ххх
В кабинете Вайса присутствовали психолог Фиш и какой-то незнакомый Штампу мужчина со скуластым усталым лицом.
- Это наш новый сотрудник Вулф Штамп! - Вайс представил вошедшего Штампа. – Будет заниматься расследованием внутризаводских дел криминального характера. К сожалению, начинает службу с опоздания.
Фиш прикрыл рот рукой, спрятав кривую ухмылку. Скуластый мужчина даже не повернул головы, будучи погруженным в какие – то свои мысли.
- А это, Дик Стрём, главный технолог завода, - Вайс указал на Стрёма. – Вам, Вулф, с ним придется тесно взаимодействовать. Дик, начинайте.
Стрём бросил безразличный взгляд в сторону Штампа и уныло забормотал:
- За последнюю неделю брак составил приблизительно 10 процентов от всей продукции, - Стрём тяжело вздохнул. - При этом поступающие от наших контрагентов искусственные сперматозоиды, яйцеклетки и другие материалы соответствуют нормативам. Отсюда я делаю вывод, что причина брака заключена внутри производственного цикла завода.
- Вредительство? - ноздри Вайса заходили ходуном, как у охотничьей собаки, взявшей след дичи. - Вопрос мой весьма уместен, учитывая, что шеф департамента контроля качества уже два дня, как не выходит на связь.
- Версия очень даже вероятна, - согласился Стрём. - Следует организовать доскональную проверку всего технологического процесса.
- Так проводите, и не тяните! - Вайс обвел присутствующих пронизывающим взглядом. - А вы, Вулф, примите самое активное участие в расследовании вместе с коллегами?
Психолог Фиш пожал плечами, сделав вид, что технологические проблемы не его сфера. Стрём и Штамп не проронили ни слова.
- Начинайте работу, - Вайс сверкнул глазами в сторону Стрёма. – Даю вам три дня, включая сегодняшний, и жду результатов. И помните, никто не застрахован от переплавки!
Психолог Фиш брезгливо поморщился. Стрём достал платок и вытер влажное от пота лицо. Штамп вздрогнул, вспомнив, что про переплавку уже слышал совсем недавно из уст коуча Коллинза, после чего бесследно исчез Питер Бультер.
ххх
В директорской приемной Штамп подошел к Стрёму и спросил:
- Буду признателен, если вы просветите меня насчет переплавки. Что это за зверь такой, которым всех попугивают?
- Одна из форм изоляции неугодных, - витиевато ответил Стрём.
- А подробнее нельзя?
- Здесь не место для разговора, Вулф. Давайте зайдем ко мне, и я введу вас полностью в курс дела. Да и пора слегка перекусить. У меня в холодильнике найдется несколько сэндвичей, - предложил Стрём.
- Не возражаю, - согласился Штамп, которого уже давно подташнивало от голода. Выпитый натощак стакан чая давно рассосался в желудке, требующем чего-то более основательного.
Стрём оказался весьма хлебосольным хозяином. Маленькая кухонька рядом с его кабинетом в одночасье превратилась в уютную закусочную, а несколько обещанных сэндвичей обернулись горячими гренками с сосисками, дюжиной крапфенов и внушительным куском шварцвальского торта. Если учесть еще и пару бокалов глинтвейна, то Штамп даже не мог припомнить, чтобы когда – нибудь так "слегка перекусывал" в своей жизни.
Вернувшись в кабинет, Штамп принялся анализировать полученную от Стрёма информацию.
ххх
Итак, рассуждал Штамп, чтобы установить причину брака технолог Стрём занялся анализом качества поступающих на завод компонентов. Результат исследования показал, что все исходные материалы оказались вне подозрений. Следующим шагом была экспертиза соблюдения технологической дисциплины на заводе. И здесь, как оказалось, не к чему было придраться. Не охваченным проверкой оставался только департамент контроля качества, шеф которого, некто Роберт Смол, внезапно исчез несколько дней назад.
И еще Штамп узнал некоторые особенности механизма браковки продукции. Ежедневно с конвейера сходило около 300 единиц новорожденных синчелов. Контролю подвергалась каждый экземпляр: вес, рост и физическое состояние. До последнего времени брак составлял 1 - 2 процента. Поэтому его резкое увеличение сразу насторожило технолога Стрёма.
Кондиционные образцы в специальных контейнерах, похожих на большие бочки, помеченные зеленой надписью "Condition", отгружались на фабрику - интернат для дальнейшего выращивания. Брак помещался в такие же точно бочки, только помечаемые красной надписью "Defect", и отправлялся на переплавку.
Как шепотом поведал Стрём, а ему, скорее всего, можно было верить, забракованных новорожденных прямо из бочек сбрасывали в воронку огромной мясорубки и превращали в жидкий фарш, который потом использовался в приготовлении питательной жидкости для производства новой партии зародышей. Этот процесс и назывался в обиходе переплавкой. Использование такой жуткой технологии держалось в большом секрете и всячески скрывалось, особенно от синчелов, хотя многие о ней были наслышаны и трепетали от страха только при одном её упоминании. В исключительных случаях в переплавку могли быть брошены и взрослые особи синчелов, сильно провинившиеся перед Цивилизацией.
"Питер Бультер, не сдавший экзамен по обществоведению, наверно, был из их числа", - подумал Штамп, вспомнив откровения Стрёма, но постарался на этом эпизоде не зацикливаться.
Возможно, продолжил гипотетически рассуждать Штамп, часть продукции списывали на брак, которым она на самом деле не являлась. И тогда кто-то умело отбирал кондиционный продукт из забракованной партии. Но вот кто, когда и зачем?
Внезапное исчезновение Роберта Смола, шефа департамента контроля качества, придавало происходящему криминальный оттенок. Смол либо докопался до истины, либо сам был участником махинации и вовремя вышел из игры. Не исключено, что его банально ликвидировали. В любом случае нужно было проникнуть в компанию, куда отгружался брак. И уже там искать ниточки, ведущие к организаторам преступной схемы.
Штамп посмотрел на часы. Было около 12 часов пополудни. До отправки заводского брака на переплавку оставалось 4 часа. Беспилотный грузовик заезжал за браком ровно в 15.45. На погрузку отводилось минут пятнадцать. Самым простым способом попасть в компанию по переплавке, было залезть в одну из бочек для брака. Стоило только уговорить на авантюру технолога Стрёма.
Через 10 минут Штамп уже излагал свое предложение Стрёму.
Через 15 минут Стрём дал согласие, чертыхаясь и чуть ли не посыпая голову пеплом. Но другого выхода у него не было.
Ровно в 16.00 Штамп отправился в рискованное путешествие в бочке с красной надписью "Defect".
Продолжение следует...