Чисто по - житейски (часть 2, продолжение)

Я туда пришел. Сам. Пешком. В одиночку. Чем несказанно удивил не только большого чина с капразовскими звездами, который со своей свитой именно в период моего одиночного движения в сторону корабля обходил свои владения, а именно дислокацию кораблей своей бригады, но и молодого вахтенного офицера на крейсере «Фрунзе». Вахтенный, в свою очередь, долго-долго вращал глазами, что выражало крайнюю степень мозговой активности, попутно ехидно интересовался, откуда я такой ушлый взялся, но ничего так и не допытавшись и не придумав, просто отвел меня в дежурку.
Вместе с тем, следует пояснить моему читателю, что этому одиночному походу бывшего секретчика политотдела эскадры, предшествовала целая череда событий.
Итак, декабрь 1988 года, ватага молодых парней под названием «команда 50А» из различных уголков и районов необъятного Красноярского края была собрана на призывном пункте г. Красноярска. После прибытия за нами так называемых покупателей в форме морских пехотинцев, и после во всеуслышанье заявленной информации одним из офицеров о том, что никто из нас не будет служить три года, мы с воодушевлением отправились во Владивосток, отдавать долг Родине. Еще по пути и теша себя надеждой, что попадем служить в элитные части военно-морского флота СССР, в морскую пехоту. Престиж! Зависть друзей! Томные взгляды девчонок, любовь красавиц, а к этому еще спецподготовка, кирпич об голову - хрясь, и животный страх хулиганов от встречи в темном переулке с подготовленным морпехом – все это рассеялось как дым, как только за нами закрылись ворота сборного пункта в районе проспекта 100-летия Владивостока. Морпехи во главе с капитаном, которые нас везли из Красноярска, также очень быстро рассеялись, просто растворились в воздухе, ну на то они и элита.
Очередной звездастый муж, в чине каптри, громогласно нас поздравил с прибытием на Краснознаменный Тихоокеанский флот, тут же обрадовал нас, что служить мы будем именно три года на надводных кораблях флота, и с хитрым прищуром повествовал нам, что свалить отсюда – не вариант, так как некоторые пробовали, но их ловили и в наказание отправляли на кичу, или того хуже на Камчатку или флотский стройбат. Также он нам поведал, что мы теперь будущие настоящие мужики и моряки, а остальные даже не воины, а так ерунда сухопутная.
Гордые от самосознания, что мы настоящие мужики и только смелым покоряются моря, попутно не испытывая никакой радужной перспективы побывать в неизвестном месте под названием «кича», на Камчатке или тем паче в стройбате, мы отправились в казарму.
Далее всё было буднично, серо и не интересно. Свет в конце тоннеля забрезжил с началом прохождения очередной врачебной комиссии, которая непосредственно распределяла нас, уже теперь будущих моряков, простых романтиков по Валерию Сюткину, по местам службы.
Ваш покорный слуга, обладая непревзойденным французским шармом, а по-русски говоря, картавостью, почему то не был признан годным к службе на подводных кораблях флота, но радостно и с успехом был записан служить в вышеупомянутую эскадру надводных кораблей. Помимо этого, еще и в штаб этой эскадры, так как, помимо картавости, обладал еще очень дефицитным, но жутко нужным флоту художественным образованием.
Товарищей же моих раскидали по разным кораблям и, как обещал каптри, в том числе и на Камчатку и даже в стройбат, хотя ребята никоим образом не нарушали воинскую дисциплины. Судьба, что поделать….
После короткого курса молодого бойца в школе младшего авиационного состава флота, нас все-таки доставили к месту службы, в Техас.
Меня и еще одного парнишку забрали в штаб, остальных раскидали по кораблям. Так начался непродолжительный период моей штабной службы в должности секретчика политотдела эскадры. Жуткая секретная служба (одно слово «политотдел» чего стоит), поэтому раскрывать все аспекты мой деятельности не будем. Ограничимся повествованием о том, что я с очень важным хохотальником, распираемый от своей собственной важности, ходил по базе с железным кейсом, в обязательном порядке пристегнутым к руке, и переносил очень важные документы с одного корабля на другой.
Секретная моя служба была относительно недолгой, но познавательной. Списали же меня на корабль по причине банальной и прозаической. Ну не принято в военных структурах, флотских или армейских, бизнесом заниматься, ну никак не принято, тем более в период Советского Союза. Скажу больше, даже не только не поощряется, но и наказывается. Мелкооптовая торговля всякими вкусными штучками, типа хлеба и хлебобулочных изделий, чая, сигарет, различных напитков, из серии запрещенных к употреблению в период почетной службы, не только не красила советского моряка, но и прямо противоречила Корабельному уставу Военно-морского флота СССР. Поэтому награда все - таки нашла своего героя, торговля была пресечена, нарушитель помещен под арест, где он и просидел несколько дней, забытый всеми, включая командование. После трехсуточных посиделок в импровизированной камере предварительного заключения на легендарном флагмане Тихоокеанского флота, стараниями одного дебоширистого «годка», с которым нас свело место заключения, я покинул место заточения. Этот годок, возмущенный, что я посиживаю уже трое суток без еды, поднял конкретный кипиш, после чего меня накормили и отправили обратно в штаб, самому решать свою судьбу.
Судьба решилась очень просто: меня списали на тот самый крейсер «Фрунзе», собственно, где меня очень гостеприимно и содержали в течение трех суток.
На прощанье начальник политотдела, в звании целого контр-адмирала сказал мне, что я не очень умный человек, что я прощелкал свое счастье служить в штабе, а тем более в политотделе, что я мог бы целых два раза съездить домой в отпуск. Хотя надо признать, выражения были совершенно другими, но их публиковать нельзя. Однако, спустя многие года, надо отдать должное - меня просто пожалели, а ведь могли бы и в дисциплинарный батальон отправить. Поэтому честь и хвала тому контр-адмиралу, не знаю, жив ли он еще или нет, но спасибо ему за науку, я тогда многое понял и осознал.
Так вот, вернемся к крейсеру «Фрунзе». Прибыл я самолично служить на корабль, куда меня и отправил начальник политотдела эскадры. Я, нисколько не дискутируя с большим начальником, в строгом соответствии с своей фамилией, очень дипломатично принял данное мне направление и практически очень быстро ретировался на уже известный читателю прекрасный корабль по имени «Фрунзе». Скорость эта была обусловлена простыми мотивами, дабы избежать поступления от адмирала иных предложений по месту дальнейшей службы: продолжить службу на острове Русский, там дислоцировался дисциплинарный батальон, а также предложения, допустим, послужить на тяжелом авианесущем крейсере «Минск», откуда можно было за три года и ни разу на берег то не сходить.
Ну вот, дорогие читатели, я и оказался на борту легендарного крейсера, перед долго думающим, что со мной делать, вахтенным офицером.
Продолжение следует……