- Здравствуйте! - Маша открыла дверь кабинета за пятнадцать минут до начала рабочего дня.
Две женщины встретили её настороженными взглядами, отодвинув за стопки дел кружки с чаем.
- Здравствуйте. А рабочий день не начался ещё.
- Я совершенно не против вашего чаепития. - Улыбнулась Маша. - Тем более, что рабочий день, действительно, пока не начался. Я заглянула познакомиться. Кузнецова Мария Евгеньевна. Назначена начальником отдела.
- Мы слышали. - В голосе сотрудницы Маше послышалась плохо скрываемая ирония. - Валентина Владимировна Бокова, инспектор.
- А я Лариса Сергеевна Соколова, можно просто - Лариса. - Улыбнулась вторая. - Хотите чайку?
- Спасибо. Я дома пила. Может быть, в обед.
- Может быть. - Заметила Валентина. - Если успеете. У нас здесь посидеть редко получается. Вы, должно быть, в таких местах не работали.
- В таком, нет. Для меня это первый опыт. Но я работала в школе, есть опыт руководящей работы.
- В школе, это немного другое. - Мягко сказала Лариса. - Там, как ни крути, а за детей всё же родители отвечают. А у нас контингент такой, который не знает, что такое ответственность. Весь спрос с нас. И ругают, и ненавидят. Я вот недавно девочку пятилетнюю изымала, Соню. Мама ее где-то сгинула, двоих старших от разных мужчин отдали опекунам, а младшая осталась у бабушки с дедушкой. Позвонили соседи: ребенок кричит, возможно, его истязают. Когда приехала полиция, пьяный дед, наколками разрисованный , кричал еще громче. Не потому что кровинку родную отнимают, а потому что опекунских в этом случае лишат. Столько проклятий на мою голову вылилось! А малышка вцепилась мне в шею намертво и всю дорогу до отделения шептала одно: "Только не отдавайте!"
- И где девочка сейчас?
- В детском доме. Где же ещё ей быть. Дед с бабкой, как узнали, что в правах их не восстановят, сразу всякий интерес к ней потеряли. Даже не навестили ни разу. Без пособия внучка не нужна.
- Я знала, куда шла, Лариса Сергеевна. - Маша обвела женщин взглядом. - И ситуации такие представляю изнутри. Что ж, будем работать.
* * * * *
- Женька, вставай, зараза! Чего заперлась? - Мать колотила в дверь, и Женя испуганно вскочила. Неужели проспала?
Нет. В школу успеет. Мать, слыша, что дочь встала, перестала стучать.
- Слышь, Женька, пожрать бы что-то купить. Ничего дома нет. Деньги у Тамарки возьми.
- Возьму. - Женя вздохнула. Она уже знала, что купит и сварит самых дешёвых серых макарон из супермаркета и добавит самый дешёвый кетчуп. Картошку можно ещё, но её надо чистить. А что-то другое брать бесполезно, сожрут мамины "гости", которым как мёдом намазано в их и без того тесной квартирке.
Хорошо ещё, тётя Тамара настояла, чтобы Женя питалась в школе. Заставила отнести классной деньги. У них, как у малоимущих, льготы есть, поэтому недорого вышло. Кормили, конечно, не очень, но зато каждый день разное, не то что дома. Да и к Мише она приходила уже не как голодный волчонок. А то бабка его так смотрела на Женьку, когда они с Мишей садились за стол, что впору бы не подавиться под её тяжёлым взглядом.
- Тебя что, с работы опять выгнали? - Хмуро спросила она мать, стоя уже у порога.
- Так, болею я, Женёк. - Мать, пошатываясь, оперлась о дверной косяк. - Они же что, не люди что ли. Понимают, небось.
- Ага, болеешь. Уберись хоть здесь, если на работу не ходишь.
- Иди отсюда! Будет она ещё мать учить.
Женька махнула рукой и сбежала вниз по лестнице. Придётся сегодня идти домой после уроков. Если она не купит и не приготовит еду, мать совсем озвереет. А дерётся она больно, девочка несколько раз попадала под её горячую и тяжёлую руку.
Миша уже ждал во дворе.
- Как дела?
- Нормально. - Стараясь казаться беззаботной, доложила Женька. - А ты чего такой?
- Да так. Вика звонила вчера. Она на днюху приглашает.
Женя внутренне сжалась. Вот оно. То, чего девочка боится больше всего. Её никогда и никуда не зовут, зная, как она живёт. А Вика, она всегда так на Мишу смотрит.
- Ну, иди. Меня не приглашали.
- Да нет. Вика сказала, чтобы мы вместе приходили. Договорились без подарков, но кино и кафе каждый оплачивает себе сам. Только... Жень, я и то и другое не потяну. Попросил у мамы, она не дала денег. Говорит, типа, нет сейчас на развлечения. А того, что у меня есть, на двоих не хватит.
Миша не стал рассказывать, как кричали на него вчера вечером мама и бабушка, когда он заикнулся о деньгах. Ругались за Женьку.
- Миша, ты что не понимаешь, что эта девка тебя использует?! - Взывала бабушка. - Она вообще скоро поселится у нас!
- Присосалась твоя Женя, как клещ. Ведь вырастет, будет такая же, как её мать. - Поддерживала мама. - Не родится от свиньи лисёнок...
Миша, стиснув зубы, молчал. Спорить сейчас было бы бесполезно. Они не знают, какая Женька, и всё равно ничего не поймут.
- Нет, и не надо. - Буркнул он.
Он боялся поднять глаза на девочку, но Женя отреагировала неожиданно спокойно.
- И не надо. У меня есть.
- Откуда? - Удивился мальчик.
- Пенсию за отца прибавили. - Соврала Женька. - И зарплату матери отдали.
- Она же не работает сейчас.
- Это за прошлые месяцы. - Выкрутилась она.
- Тогда хорошо. - Повеселел Миша.
Женька все уроки ломала голову, что бы такого убедительного сказать соседке, чтобы взять денег побольше.
- Тёть Том, мне деньги нужны. Холодильник пустой совсем. И в школу надо сдать за питание и на учебник.
- Ох, время быстро идёт, Женечка. Вроде, недавно за питание относили. А учебник? Тебе ведь раньше бесплатно давали, из библиотеки.
- Это по английскому, тёть Том, таких в библиотеке нет. Всему классу покупают.
- Озверели совсем в этой школе. Тянут с родителей деньги и тянут. То ли раньше было. Учебники из поколения в поколение передавать можно было. Тетрадки копейки стоили...
Она ещё долго вспоминала, вздыхая и гладя Женьку по голове. Из соседской квартиры девочка вышла, сжимая в руке купюры. Да уж, негусто. Но лучше, чем ничего. Если сейчас она купит продуктов, то останется ещё меньше. Впрочем, от пары пачек макарон не убудет.
Женя заскочила в магазин, взяла две невзрачные пачки, покосилась на кетчуп и, махнув рукой, побежала на кассу. Дома налила воды в большую кастрюлю, весело напевая в предвкушении редко выпадающего на её долю праздника, убрала с пола пустые бутылки, подмела, свалила в раковину грязную посуду, вытерла стол, засыпала в воду макароны.
Хлопнула входная дверь.
- Ого! Доча пожрать приготовила! - Завопила из коридора уже пьяная мать. - Слышь, Колюня, закусон имеется.
- Закусон - это хорошо! - Пробасил здоровый мужик, вваливаясь в их крохотную кухню. Мать пьяно улыбалась из-за его плеча. - Ну, и где?
Он брезгливо и недоуменно смотрел, как Женька задрожавшими руками сливает воду, как плюхается в старый алюминиевый дуршлаг серый ком слипшихся макарон.
- Что это?!! - Глаза матери начали наливаться кровью. Так бывало всегда, когда она сильно злилась. - Тамарка сказала, что денег тебе дала. Где еда?!
- Вот. - Женя хотела было выскользнуть из кухни, но в дверях высился Колюня, хмуро взиравший на происходящее.
- Где деньги, .... малолетняя?! - Мать наступала, ухватив за погнутую ручку обшарпанный мокрый дуршлаг, макароны из которого вывалились в забитую посудой раковину.
Женька прикрыла голову руками. Главное, чтобы не сломала нос, и синяков на лице не осталось. Хорошо ещё, что алюминий - лёгкий металл. Удары сыпались на спину и плечи.
- Правильно, Люсёк, правильно! - Гудел Колюня. - Мать уважать должна!
Мать решила, что обойдётся без подручных средств и, отбросив, дуршлаг, продолжила бить уже голой рукой. Очередной удар всё же пришёлся по уху. Острый нестриженный ноготь располосовал нежную кожу. Женька вскрикнула, пригнувшись, проскочила под волосатой рукой и бросилась в свою комнату, подпёрла дверь стулом и только тогда облегчённо выдохнула.
- О, Колюня! Живём!
Мать и не думала ломиться к ней в комнату, но тут же страшная догадка парализовала девочку. Женька забыла деньги в кармане курточки, которую машинально оставила в коридоре.
- Я щас, Люсёк, мухой! - Радостно загудел Колюня.
- Э, нет! Знаю я тебя! Вместе пойдём.
Снова хлопнула дверь. Девочка высунулась из комнаты и, увидев, валяющуюся на полу куртку, всё-таки разрыдалась. Тело ломило от ударов, волосы растрепались, на лице в районе уха кровоточила глубокая длинная царапина.
Женька вернулась в комнату и достала старенький телефон.
- Миша, я не пойду завтра.
- Почему? - Огорчился мальчик. - Деньги, да, Жень? Ну, хочешь, в кино не пойдём? Потом со всеми в кафе только. Ну, хватит нам и моих.
- Нет, Миш. У меня неприятности дома. Иди сам.
Женька нажала кнопку отбоя и уткнулась лицом в колени. У неё сил нет больше так жить. В начальной школе с ними учился мальчик из детского дома. Говорил, что там нормально. Кормят, кружки всякие, в лагерь возят летом. Пойти туда? Может, возьмут. Но ведь тогда Женьке придётся расстаться с Мишей. Там строго всё. Не погуляешь... Если бы папа не умер. Она жалобно всхлипнула и снова тихо заплакала.
* * * * *
К обеду голова у Марии Евгеньевны пошла кругом. Это же надо было так запустить дела! Она попыталась хотя бы разложить по местам папки, но к середине дня поняла, что не сделала и десятой части запланированного.
Видимо, слова Валентины начинали находить подтверждение. Тихий стук в дверь заставил Машу оторваться от бумаг.
- Да, войдите.
В дверь бочком протиснулась хрупкая бесцветная женщина с робким и просящим выражением лица.
- Здравствуйте.
- Здравствуйте. Вы ко мне?
- Но вы же теперь новый начальник? Я так ждала, когда назначат кого-то. Потому что только вы сможете повлиять на ситуацию.
- Да. Я новый начальник. Кузнецова Мария Евгеньевна. Но, к сожалению, у меня сегодня нет приёма. Там, на двери, расписание, посмотрите.
- Я его наизусть знаю. - Грустно усмехнулась женщина. - Просто думала поговорить с вами, пока вы ещё не успели очерстветь душой.
- А это как-то зависит от расписания?
- В часы приёма человек при должности всё воспринимает официально, по протоколу, понимаете. А в другое время есть маленький шанс, что он просто поговорит с тобой по-человечески.
- Интересная теория. - Улыбнулась Маша. - Я не совсем с ней согласна, но...
- Я Фролова Вера Фёдоровна. - Перебила её женщина. - У меня инспектор Бокова. Но кроме вас...
- Вера Фёдоровна, поступим так. - Машу всегда непросто было сдвинуть с намеченного пути. - Вы придёте ко мне на приём в отведённое для этого время, и мы выясним все вопросы.
- Я поняла. Извините. - Женщина направилась к двери. - Наверное, у меня так и не будет шанса кому-то что-то объяснить.
Когда она вышла, Маша сделала пометку в блокноте. Надо узнать, что там за ситуация, и разобраться.
Она вернулась к делам, но дверь снова открылась.
- Мария Евгеньевна, может быть, всё же чайку? - На пороге стояла Лариса. - Время обеда, так что мы ничего не нарушим.
- Пожалуй. - Согласилась Маша. - Лариса, я сейчас подойду.
- Вот и славно. Ждём вас.
Маша достала заранее подготовленную коробочку с пирожными. Она очень любила такие, и вчера Евгений Александрович принёс сразу две упаковки.
- Одну на вечер. А вторую на работу возьми. - Подмигнул он. - Алкоголь не советую, хотя, думаю, там бы это одобрили, а вот пирожные всегда в тему.
- Ух ты! Прелесть какая! - Воскликнула Лариса. - Сегодня у нас пир на весь мир! Проходите, Мария Евгеньевна, присаживайтесь.
- Я на такие только полюбоваться могу. - Валентина осторожно взяла пирожное, с наслаждением откусила. - М-м, вкуснотища. У нас эклер из кулинарии - предел мечтаний. Моих обжор разве этим накормишь. А что, Мария Евгеньевна, Фролова к вам приходила? Жаловаться на меня?
- Почему вы так подумали, Валентина Владимировна? Я с ней не разговаривала пока, настояла на часах приёма.
- А вот это правильно! - Одобрила Лариса. - А то одному уступишь, второму, так они совсем на голову сядут. А Фролова эта, она ребёнка под опеку просит, но у нас сомнения по поводу неё, как кандидата.
- Что ж, разберёмся и с Фроловой. - Задумчиво пообещала Маша. - А сейчас давайте чай за знакомство пить.
Продолжение следует... часть 3
(Если сегодня ссылка не активна, то следующая часть будет опубликована завтра. Спасибо за понимание!)
--------------------------------------------------------------------------------------НАЧАЛО ИСТОРИИ
