Особенно хорошо удаются автору рассказы о жуликах и аферистах. Этот рассказ – один из них.
Два друга, Джефф Питерс и Энди Таккер, возвращаясь как-то весной из Мексики в Соединенные Штаты с двумя тысячами пятьюстами долларов, законной выручкой за свой успешно проданный пай в несуществующем серебряном руднике, «споткнулись об один городишко в Техасе, на берегу Рио-Гранде». Помешала непогода, конкретно говоря, жуткий ливень, обрушившийся на Птичий город (так назывался городишко).
Наши друзья были люди образованные, предприимчивые и не любили даром тратить время. Не существовало на свете такого жульничества, которого бы они не использовали для одурачивания доверчивых сограждан и своего обогащения. Им принадлежала честь изобретения и приоритетного применения целого ряда совершенно оригинальных способов гарантированного отъема денежных средств у обывателей. Если бы существовало в Америке некое патентное бюро, взявшееся за регистрацию подобных изобретений, то наши друзья несомненно заняли бы самое почетное место в списке его клиентов.
Какая мысль может прийти в голову малообразованному и непредприимчивому человеку при взгляде на вздувшуюся от дождей реку и готовую разрушиться под давлением воды дамбу, отделявшую реку от старого русла?
В качестве подсказки скажу, что Птичий город располагался на стрелке, образованной рекой и старым руслом. Есть мысли? Нет? Даю еще одну подсказку, последнюю, – в Птичьем городе еще не было ни одной церкви и ни одной школы, зато было три питейных заведения, где и скрашивали свои досуги горожане.
Ну и? Ничего не приходит в голову? То-то! А Энди Таккеру пришло. Друзья основали трест и принялись за дело.
В тот же день они приобрели в собственность все три кабака вместе с их спиртосодержащей начинкой.
А на утро проснувшийся город обнаружил, что он превратился в остров. «Река прорвала дамбу и хлынула в старое русло; весь город был окружен ревущими потоками воды».
Дальше все просто: два кабака, те, что поменьше, были закрыты для удобства логистики и вся выпивка из них была стянута в салун «Голубая змея». Ту стену салуна, что напротив входа, украсила вывеска «Каждая выпивка – доллар». Под вывеской была установлена несгораемая касса, в которой сидел Энди Таккер в шикарном синем костюме с дорогой сигарой в зубах, Джефф Питерс контролировал стойку. Во избежание неприятных инцидентов рядом со стойкой переминались с ноги на ногу начальник полиции и два полисмена. Трест гарантировал им бесплатную выпивку.
Горожане возмущались недолго, так как ситуация была прозрачна как слеза младенца.
За первую половину дня выручка треста составила тысячу триста долларов. По приблизительному подсчету наших предпринимателей для полного очищения карманов всех алкозависимых горожан (а других в городе почти что и не было) должно было хватить двух недель. Прогноз погоды благоприятствовал.
И тем не менее, трест лопнул. Он, как и всякий настоящий трест, носил в себе эмбрион собственной гибели.
Если кто-то забыл, как это произошло (или не знал), отсылаю к первоисточнику. Он вам известен.
«Обращение Джимми Валентайна».
Любят американские писатели, да и кинорежиссеры тоже, разбавить повествование лирикой, самой простецкой и незатейливой. Но почему-то от нее, при всей ее видимой простоте, становится лучше и чище на душе и начинаешь, не смотря на возраст, верить, «что кефир и вправду вкусней и полезней хлебного вина».
Об этом и предлагаемый вашему вниманию рассказ.
Итак, на свободу после десятимесячной отсидки выходит Джимми Валентайн по прозвищу «Франт», взломщик-виртуоз патентованных и непатентованных, застрахованных и незастрахованных сейфов, обладатель лучшего в мире набора профессиональных инструментов. В течение нескольких недель жертвами его преступной деятельности стали несколько сейфов в разных городах Соединенных Штатов, в том числе и старый банковский сейф в Джефферсон-Сити (не в этом ли сейфе хранили свои сбережения герои У. Фолкнера?).
Общая сумма убытков составила именно ту критическую массу, что была необходима для подключения к следствию знаменитого сыщика Бена Прайса, который не любил размениваться на всякие мелочи в одну-две тысячи долларов. Бен Прайс прежде уже имел дело с Джимми Валентайном и даже усаживал его за решетку. Изучив обстоятельства последних ограблений, он пришел к выводу что все они – дело рук Валентайна и пошел по его следу.
Выпотрошив сейф в Джефферсон-Сити, Джимми решил, что заслужил себе небольшой отдых в каком-нибудь маленьком приятном городке вдали от железной дороги и культурных центров.
«В один прекрасный день Джимми Валентайн со своим чемоданчиком (в нем он держал набор профессиональных инструментов высшего качества стоимостью не менее тысячи долларов) вышел из почтовой кареты в Элморе, маленьком городке, расположенном в глубине штата Арканзас, среди зарослей карликового дуба. Джимми, похожий на студента-спортсмена, приехавшего домой на каникулы, шел по дощатому тротуару, направляясь к гостинице».
Судьба бывает благосклонна к молодым людям с хорошими манерами, а по части манер Джимми мог бы заткнуть за пояс американского посла в Панаме или Гондурасе. Красивая молодая девушка прошла мимо, «Джимми заглянул ей в глаза, забыл, кто он такой, и стал другим человеком. Девушка опустила глаза и слегка покраснела. В Элморе не часто встречались молодые люди с манерами и внешностью Джимми».
Что было дальше нетрудно догадаться: прошел год, Джимми действительно стал другим человеком, Ральфом Спенсером, открыл на вырученные от прежней деятельности деньги обувной магазин, преуспел в бизнесе, познакомился с девушкой, мисс Аннабел Адамс, дочерью городского банкира, и добился ее руки и сердца. В течение этого года он ни разу не взглянул на свой чемоданчик.
До свадьбы оставалось две недели, когда будущая племянница Джимми, то есть Ральфа, девятилетняя Мэй, шаля, случайно заперла свою младшую сестру, пятилетнюю Агату, в кассе дедушкиного банка. Дверь кассы была оснащена патентованным замком с тремя стальными засовами, которые запирались сразу одним поворотом ручки и отпирались при помощи часового механизма. Одна девочка зашла в кассу, а другая повернула ручку и замок автоматически сработал. Отпереть закрывшийся замок было невозможно, так как часовой механизм не был предварительно заведен. Теперь отпереть его мог только специалист завода-изготовителя в Литл-Роке.
В это время на заднем плане появился Бен Прайс и, облокотившись на перила, стал наблюдать за происходящим.
Девочка кричала от страха, мать впала в истерику, банкир был в растерянности… И только мистер Ральф Спенсер не потерял хладнокровия.
Мягкой улыбкой ответив на призыв возлюбленной сделать что-нибудь, Ральф Спенсер открыл свой чемоданчик, разложил блестящие инструменты, и, превратившись в Джимми Валентайна и тихо насвистывая про себя, приступил к работе. Публика онемела. «Через десять минут, побив собственные рекорды, он отодвинул засовы и открыл дверь. Агату, почти в обмороке, но живую и невредимую, подхватила на руки мать».
Джимми сложил инструменты, надел пиджак и направился к дверям. Там его встретил Бен.
«Здравствуй, Бен! – сказал Джимми. – Добрался-таки до меня! Ну что ж, пойдем. Теперь, пожалуй, уже все равно».
«Вы, наверное, ошиблись, мистер Спенсер, – сказал Бен. – По-моему, мы с Вами незнакомы».
И Бен Прайс повернулся и зашагал по улице.