Они сидели с бабушкой в кухне и готовили ужин, за воскресными разговорами бабушка вдруг спросила:
- Наташа, что такое счастье, как ты думаешь? Какая сладкая тема для разговора!.. Давай порассуждаем! Вот для тебя, что оно значит это слово?
- Уже ничего... Для меня его нет! - Наташа встала у плиты и повернула голову к бабушке, которая внимательно разглядывала её и следила за движениями и жестами внучки.
- А, если подробнее, - бабушка улыбалась, - если поговорить про это, не хочешь?
Наташа пожала плечами:
- Тема очень абстрактная, у всех на этот счёт своё представление имеется и оно очень не похоже друг на друга. Все люди разные и счастье у всех, тоже разное, для двух людей оно уже не бывает одинаковым.
- Вот это верно!.. Я тебе о своём счастье сейчас расскажу, - бабушка положила фартук на колени и подняла голову на внучку. - Я тоже, когда попала на фронт, рассуждала, как ты теперь, что для меня всё лучшее в жизни закончилось и не будет теперь ничего хорошего, потому что такого там насмотрелась, что для юной девчонки это было неподъёмным для нормального восприятия фактом. Но, вот закончилась война... Победа! Я такого счастья в жизни до этого момента никогда не испытывала! Такого внутреннего ликования и радости! А потом карточки отменили на хлеб - это тоже было счастьем!.. Помню, как шли мы с работы, а у магазина стоит очередь и люди, выходя из дверей, почему-то несут в руках по три-четыре буханки хлеба. Мы опешили сперва с подругой, а потом нам и сказали, что карточки отменили, подошли к прилавку попросили хлеба два батона и нам, представь себе, дали!.. Какое же это было счастье - мы шли и ели всю дорогу до дома этот тёплый и душистый хлеб, и таким сладким он нам тогда казался, не передать! Откусывали его большими кусками и не боялись, что он закончится, ведь можно было вернуться и взять ещё батончик!.. А, когда нам с мамой дали комнату в бараке, представляешь, свою комнату!.. Потом родилась ты и вы поселились в Приморске, а я переехала к вам поближе и впервые в жизни увидела тебя, взяла на руки - какое же это было счастье, Наташка! - Елизавета Юрьевна поднялась и крепко обняла свою внучку, одновременно целуя её в пушистую чёлку. - А теперь для меня большое счастье, что ты вернулась из Москвы и я могу каждый день тебя видеть, разговаривать с тобой, слышать твой голосок. Мамино сердечко постепенно выздоравливает - это тоже счастье! То есть, для меня счастье - это моя семья, близкие мне люди! Счастье- когда нет войны, когда все здоровы! Человек всегда счастлив, если он доволен тем что имеет на сегодняшний день и не желает для себя лучшего. И если он чувствует, что ему нужна семья и её поддержка, он и скорби свои преодолеет быстрее и боль душевная уйдёт... Наташенька, давай мы с тобой будем просто жить и любить друг друга! Тут уже надо выбирать, или ты живёшь, или умираешь вместе с отцом, третьего не дано... Только вряд ли, Алексей такой выбор одобрил бы.
Наташа горько заплакала, уткнувшись носом в бабушкину грудь.
- Тяжело сейчас тебе, лапушка, знаю, очень тяжело, но... оживай потихоньку, ради нас всех, кому ты дорога и кто тебя любит - оживай! Ради нас с мамой, братика твоего, Евгения Петровича, который, поверь мне на слово, не спит ночами из-за этой истории с тобой и отцом, ради друга твоего Саши Терещенко, - и тут она почувствовала, как Наташа прижалась к ней сильнее и замерла, затаив дыхание. - Он тоже в жизни своей очень мало хорошего видел... Не обижай его Наташа, не обижай, не надо!
Наташка снова расплакалась, но в этот раз уже не горькими, а детскими слезами. На душе стало светло и легко от бабушкиных слов и от этих последних очистительных слёз - она почувствовала это, как только они закончились и из груди вырвался облегчённый вздох с детским всхлипом. Она вытерла нос и глаза ладонью, улыбнулась и посмотрела на кухонную дверь за которой мама мурлыкала с братишкой, они шли в кухню к ним на огонёк за сладкими блинчиками, и Мишутка, попав наконец сюда у мамы на ручках, распахнул свои весёлые глазёнки и радостно рассмеялся!
С утра в понедельник, когда Наташа пришла на работу в садик вместе с Анной Комаровой, она, после вчерашней беседы с бабушкой, и правда почувствовала, что оживает потихоньку. На утренней прогулке с детьми после завтрака, она часто заглядывала за макушки распустившихся деревьев, точно хотела там разглядеть в синем небе, что-то очень для себя важное. Воспитатель средней группы, с кем в этот раз вышла гулять Егорова, уже несколько раз у неё спросила:
- И, что ты там видишь на верху за макушками?
- Солнце, представляешь?! Впервые за многие месяцы я его наконец, вижу!
После занятий, деток снова повели на улицу перед обедом. Сегодня был тёплый день, ребятишек одели по летнему и разрешили им свободно играть вне веранды. Дождя не было, солнце светило во всю, море штормило и, казалось, что его сонный гул слышен даже здесь, за несколько километров от берега. Пока гуляли во дворе со стороны небольшого скверика у старых домов, Наташа слышала какие-то выкрики у пятиэтажек, но они были не видны с места их прогулки и девушка потеряла интерес к этим посторонним шумам. А в это время у первого подъезда серой пятиэтажки столпился народ и в ту самую квартиру, где ещё в субботу отмечали своё торжество друзья Солошенко, с четвёртого этажа на балкон третьего спускался под присмотром любопытных соседей молодой мужчина. Он держался за привязанную к перилам верёвку и отталкивался ногами о простенок между окнами. Спустившись на балкон, он толкнул стеклянную дверь, которая оказалась открытой, и вошёл внутрь квартиры. Через пару минут он выскочил на балкон обратно и ухватившись за верёвку, хотел снова лезть на верх, но его отговорили соседи.
- Сёмка, что ты?! - кричали они снизу. - Что с тобой?.. Ты пройди к входной двери и выйди через подъезд.
- Не могу, боюсь!.. - в отчаянии крикнул он с балкона. - Я лучше спрыгну... Ребята, все кто меня слышит - там такое! Вызывайте милицию, скорее!..
Мужчина не долго думая, снова зацепился за верёвку и стал спускаться на нижний балкон второго этажа, но верёвки по длине не хватило и он на весу зацепился руками за стойки для белья, немного подтянулся и опустился на балконные перила, а после спрыгнул вниз на землю и откатился от стены дома. К нему тут же подбежали соседи и стали наперебой спрашивать о том, что он увидел в запертой квартире.
Детей привели в группу с прогулки и усадили за столы на обед. Наташа помогла нянечке и воспитателю раздать тарелки с едой, а потом ушла в кухню для помощи Аннушке. Она надела белый фартук, подобрала волосы под косынку и приступила вместе с Комаровой к мытью больших кастрюль и котлов. Во всю шумела горячая вода, повара переговаривались между собой и шутили, Аннушка подошла к подоконнику, чтобы протереть с него пыль и глянула на улицу. Так с тряпкой в руке она и замерла, от удивления приоткрыв рот и широко распахнув глаза. Окно кухни как раз выходило на этот самый первый подъезд соседней пятиэтажки. Аннушка громко вскрикнула:
- Эй, гляньте-ко!.. Что это там такое, Наташа?.. Твои, никак, приехали с Загорянки... - она ещё больше наклонилась над подоконником, а к ней уже присоединялись остальные работники столовой.
Наташа подошла к окну и вместе со всеми выглянула во двор.
Вся поляна и детская площадка из конца в конец была запружена людьми. У первого подъезда стояла машина "Скорой помощи" и небольшой крытый газик военного ведомства, со стороны улицы через узкий переулок уже въезжала машина с синими мигалками оперативного дежурного, за ней медленно ехал фургон Криминалистической лаборатории. Когда на место прибыла машина со следственной группой, военные стали оттеснять людей ближе к дороге и огораживать красными лентами подъезд на несколько метров от дома. Глядя на это непонятное зрелище, все работники кухни спешно выскочили в коридор и посыпались из дверей здания во двор. Наташа выскочила из калитки вместе с Анной Комаровой в фартуке и косынке, так же как и остальные сотрудники, которым даже не пришло в голову переодеться, так всё показалось необычно...
Егорова стояла в толпе зевак и смотрела на подъезд. В это время Комарова уже расспрашивала стоявших рядом соседей:
- Чего там приключилось-то? Почему милиция приехала, да ещё всё оцепили?!
- Ещё не ясно... Сёмка, сосед наш на балкон к ним залез, а потом все они и приехали, - кивнул головой дедушка в серой кепке, стоявший рядом с Наташей.
- Кто к кому залез-то? Объяснил бы толком! - Комарова толкнула деда в бок.
Старик повернуля к ней лицом и стал рассказывать:
- Свадьбу играли тут в субботу на квартире у Горохова Артёма. Он родственникам ключи отдал, а сам в командировку уехал... Они в субботу тут долго гудели, почти до полуночи, а потом расходиться начали. В воскресенье тихо у них было, а в понедельник, то есть сегодня с утра, молодых дома хватились, потому что они на работу не вышли... Ни они, ни друзья ихние! Радио в квартире работает, балкон открыт, а они на звонки родни не отвечают. Тогда мать невесты и отец жениха сюды приехали и попросили соседа, кто порезвее, залезть к ним на квартиру через балкон. А Сёмка вылез оттуда и сразу в милицию стал звонить... Вот и всё, что знаю!.. А, что там он нашёл у них дома, кто знает?
Толпа гудела и волновалась, Наташу толкали со всех торон. Её оттеснили к самым красным флажкам и к металлическому заборчику, установленному военными на месте оцепления. Во второй машине с операми приехал сам Султанов, значит дело было серьёзное. Егорова оглядывалась по сторонам: вот и Славик вместе с Игорем вошли в первый подъезд, тут же стоял Егор Зайцев со своим озадаченным помощником Пашей Солошенко, который что-то говорил ему на ухо, поправляя свои очки в волнении. Из экспертной машины вышли Платонов и Велембовкая. Они поговорили немного с Зайцевым и тоже прошли в подъезд, за ними туда же забежали приехавшие с ними помощники-эксперты.
- Наташа, ты бы сходила к своим-то, узнала, чего там такое? - в волнении обратилась к ней Комарова и стала в спешке снимать с девушки фартук и халат.
Егорова протиснулась ещё немного вперёд и вылезла за ограждение, но к ней тут же подбежал дежурный военный, стоявший для охраны места преступления. Она что-тот шепнула ему, и прошла следом к оперативной машине. Только сейчас она обнаружила на себе белую рабочую косынку и стянула её с головы. У дверей подъезда к ней тут же подошёл Султанов:
- Наташа, ты шла бы отсюда, нечего тебе тут делать, - он напряжёно её разглядывал. - Там ужас, что творится... Не надо тебе тут быть, девочка! Иди к своим, - он взглянул поверх толпы и увидел напуганные глаза Комаровой.
Евгений Петрович подтолкнул Егорову обратно, и ушёл вместе с остальными в первый подъезд.
Наташа снова прошла за оцепление и пожала плечами на вопрос о происшествии:
- Меня не пустили, сказали тут с вами быть, - ответила она на любопытные вопросы присутствующих работников детского садика.
И тут она увидела, как из подъезда выскочил, как угорелый, Паша Солошенко в сопровождении Велембовской. Женщина схватила его за рукав и подвела к санитарной машине. Он опустился на ступеньку и завалился на бок. Велембовская сунула ему в нос нашатырь и подозвала медиков, потом быстренько вернулась обратно и поднялась на третий этаж. Все эти события сильно обеспокоили Егорову, её и без того потревоженная психика стала работать на полных оборотах. И в тоже время, хотелось туда к ребятам, поближе к своей оперативной группе... К своей?! Ну да, конечно, появился рабочий азарт и она даже вся подтянулась от своего желания им как-то помочь, но приказ, есть приказ. Султанов зря говорить не будет!
В садике уже ребятишки стали подниматься после тихого часа и выходить в игровую комнату из спальни перед полдником, а оцепление всё стояло и люди во вдоре не расходились. Наташа с Комаровой смотрели в окно из средней группы и наблюдали, как оперативники вместе с экспертами осматривали балкон и тщательно брали соскобы с оконных рам на анализ. Что происходило в квартире в этот момент, можно было лишь догадываться. И вот к калитке детского сада со стороны двора подбежал Коломийцев, Наташа сразу выскочила к нему на порог главного входа.
- Наташа, попроси своих воспитателей, пока не выводить ребятишек на прогулку, - громко произнёс он, подбегая к девушке.
- Что там, Игорь? - с волнением спросила она.
Он в сердцах махнул рукой:
- Так попросишь? Это очень нужно... Нельзя ребятам смотреть на такое!
- Хорошо, я сейчас же забегу к заведующей, - девушка осторожно тронула его за край кителя. - Убийство?
- Да, - ответил он, и козырнув, убежал обратно к пятиэтажке.
Полдник, что называется, прошёл на скорую руку, и ребятишек из всех возрастных групп увели воспитатели на другую половину здания в музыкальный зал. Оттуда не было видно двора и пятиэтажного дома, где происходили непонятные события. Наташа вышла снова во двор, который наполнился до отказа вновь прибывшими уже с других улиц, любопытными людьми. Лишь около пяти часов вечера засуетились солдатики и оперативники. Первыми из подъезда вышли эксперты и Султанов, за ними все остальные из опергруппы. Егор Зайцев пригласил пройти на верх санитаров. Из проулка стали подъезжать ещё машины, это в основном были крытые "буханки" для перевозки тел. Они развернулись во дворе и остановились на стоянке у подъезда. У дома отгородили отдельную площадку ленточками, ещё не понятно для каких целей. Наташа подвинулась вперёд, сквозь толпу ей был виден первый подъезд и то, что происходило возле него. Широко открылись двери и на носилках стали выносить тела - одно за другим. Их складывали на то огороженное место, опуская на землю в один ряд. Первой положили девушку, даже через покрывало было видно что она была в белом платье и фате. Потом рядом, как потом рассказали, её молодого мужа Витю Боровского, дальше тела троих друзей... Всё это напоминало какой-то кошмар из фильмов-ужасов про ночных вампиров, французских и польских кинематографистов, которые часто крутили в малом зале местного кинотеатра. Егорова широко-открытыми глазами смотрела на весь этот ужас. Люди заволновались и застонали, многие плакали, прижимая руки к глазам. После того, как тела вынесли на улицу, началась процедура опознания, за ленточку на огороженную территорию пропускали по одному родственников и соседей. После каждого свидетеля, Салтыков фотографировал лежавшие во дворе тела погибших.
- Почему такая странная процедура опознания? - спросила Егорова, ухватив пробегавшего мимо Славика за рукав.
- Приказ из Области, перед тем, как вести в морг, чтобы их всех опознали на месте, как можно больше народу... Случай очень громкий получился, уже в курсе и Краснодар и Ростов... и Москва! Странное групповое убийство и тут надо действовать наверняка и быстро, не теряя времени на все излишние формальности, - отвечал ей Истомин. - А то, пока поедут в морг, а потом подпишут кучу разных бумаг, уйдёт время... Надо точно знать имена всех погибших и сразу приступать к расследованию.
- Слава, моя помощь нужна? Я готова, - Наташа серьёзно и строго смотрела на своего коллегу.
Он окинул её долгим взглядом и ответил:
- Как Султанов распорядится, - после этих слов он скрылся в толпе возле военных.
Вечером в УВД города Приморска во всех помещениях горел свет.
- Дикость какая! - выкрикивал представитель из Области Зуйков, стоя рядом с Евгением Петровичем. - Все тела опознаны?
- Да, все, - ответил Султанов. - Только мы не понимаем вашего распоряжения, относительно опознания тел погибших во дворе дома. Прошу объяснить!
- Что же не понятного-то? - Зуйков продолжал бегать по кабинету. - В квартиру нельзя родственников было запускать, ещё шли следственные действия, а везти тела в морг и после вскрытия, а по протоколу так и положено делать в случае с массовым происшествием, это займёт ещё сутки... Вот и решили действовать быстро, без проволочек. Случай беспрецедентный, согласитесь!..
- Согласен, и всё же мы нарушили служебную этику, - Султанов снял очки и протёр глаза. - Но хоть без проволочек, и то хорошо!.. Ладно давайте суммируем, что нам известно на данный момент. Слава, Паша - докладывайте!
С места поднялся Истомин.
- На пульт дежурного по городу звонок поступил с улицы Героев Десантников в 13:10. от жителя дома №31 Лужина Семёна Петровича. Он по просьбе родственников Боровского Виктора, проник в квартиру на третьем этаже и обнаружил на месте в комнате и коридоре пять трупов. Мы с дежурным следователем прибыли на место в 13:18, осмотрели место происшествия и сразу вызвали оперативную группу и криминалистов, - Истомин взглянул на побледневшего Павла.
- Предыстория такова, - начал Солошенко тихим голосом, - в субботу мы праздновали там в этой квартире №12 свадьбу моих хороших знакомых - одноклассника Виктора Боровского и Катерины Шубиной. Родственник Виктора, Артём Горохов, то есть родной брат его матери, уехал в командировку и оставил им ключи, чтобы побыть там с друзьями в выходные дни, так как на свадьбе в прошлую субботу, все прийти к ним не смогли. Мы с женой и сестрой явились к ним днём, где-то часов в одиннадцать, сидели там до вечера и в девять, примерно, от них ушли. После нас, примерно через час, как выяснилось, ушли и пришедшие с нами супруги Морозовы. Они рассказывают, что остались там трое друзей Боровского - Сватков Виталик, Горелов Леонид и Голиков Владик. С ними был ещё и Москалёв Толик, но он сильно напился и за ним тут же следом за Морозовыми пришла его жена. Они на мотоцикле уехали, который ранее давали Боровскому. Дальше события развивались следующим образом: по опросу свидетелей, жителей того же подъезда, в воскресенье они видели всех живыми и здоровыми вплоть до четырёх часов вечера. Ребята выходили курить на балкон и у них громко играла музыка, слышен был смех и песни. После четырёх часов музыка прекратилась и установилась относительная тишина, многие тогда подумали, что молодые люди ушли. Ведь в понедельник всем на работу и учёбу идти... В 16:10 за Боровскими приехал отец Виктора на собственной машине "Москвич" и встал во вдоре у дома, но поднявшись в квартиру, никого не застал, дверь ему не открыли. Позвонил ещё раз и уехал. Он подумал, что ребята отправились в кафе, они планировали такое вечером, и успокоился. Забили тревогу лишь на утро понедельника, когда никто из пятерых на работу и на учёбу не явился. Не пришли они и домой. Родители стали звонить по знакомым, друзьям, опрашивать соседей Горохова. Отец Голикова и мать Горелова пришли к дому №31 и встали у балкона, который им показался открытым. Вышел сосед и подтвердил, что в квартире играет музыка, то есть предположительно, работает радиоточка или телевизор. Такой расклад всех напугал и родственники предложили парню из соседнего подъезда, спортивному молодому человеку, зайти в квартиру на этаж выше и спуститься в 12 квартиру на балкон. Он так и сделал. Спустился, увидел, что балкон открыт, и вошёл внутрь... То, что он там обнаружил, повергло его в шок. Парень даже спрыгнул с третьего этажа вниз на землю от страха и стал тут же звонить нам... Я приехал с оперативниками, там были уже наши товарищи, Истомин и Павлов. В большой комнате по середине на ковре лежала... убитая выстрелом в грудь Катя Шубина в свадебном платье и в фате, рядом был её молодой муж, мой одноклассник Витя Боровский, убитый выстрелом в висок. Они рядом лежали, головой к открытому балкону... Чуть в стороне от них, ногами к двери в кухню, лицом вниз находился Лёня Горелов. Сватков и Голиков лежали в коридоре у самой двери - Виталик головой к двери, зажав в левой руке половик, а Владик Голиков ногами под тумбочкой с обувью, а головой в сторону комнаты. Видимо, по мнению экспертов, они хотели убежать, но у них не получилось. Кто-то нагнал их у самой двери и выстрелил в упор.
- Ещё один странный факт, - вставил Коломийцев, - никто из родственников не помнил, чтобы молодая жена брала с собой фату и платье на вечеринку с друзьями...
- И я не припомню, - ответил на это Солошенко. - Приехали они в обычной одежде и не собирались там переодеваться. Не было с ними никакой одежды лишней, оба были в футболках и брюках. Кстати, по этому поводу мать невесты сказала, что одежда на убитой дочери была не её... То есть, свадебное платье и фата на ней одетые, были не Катины, чужие!
За столом прокатился шум негодования.
- Значит, надо понимать, что это всё принёс с собой убийца и заставил свою жертву переодеться? - выкрикивал Зуйков. - Но тогда, почему она не позвала на помощь, если знала, что убийца глумиться над ней? А соседи никаких лишних криков и шумов из квартиры в воскресенье не слыхали. Это как объяснить?
- Вопросов тут много, хоть отбавляй! - Султанов вздохнул и посмотрел на Славика. - Значит, получается, что в воскресенье все были живы ещё около четырёх часов, а в 16:10 уже не открыли никому дверь, то есть были убиты... Так?
- Выходит так, - Истомин открыл свой блокнот. - Вот протоколы допроса соседей по подъезду: Рыков Валентин Фёдорович -"... я слышал, как у них играла музыка до поздна, а потом рано утром опять включили и до четырёх, точно она играла, а потом всё смолкло." Луцкий Вениамин, сосед за стеной - "... Я вышел гулять с внуком примерно в три пятнадцать и видел на балконе они стояли с девушкой, курили. Два парня, смеялись ещё, а потом через полчасика где-то, Митька в туалет запросился и мы поднялись домой. Проходили у их двери, и было уже тихо, музыка не играла больше... Это было где-то без десяти или без пятнадцати четыре." То есть получается, - заключил Славик, - что в период с 15:45 до 16:10, кто-то проник в квартиру и застрелил из пистолета с глушителем всех пятерых, которые даже сопротивления ему не оказали. Ведь там было четверо крепких молодых ребят и девушка ещё полная сил. Как это объяснить, тоже странно!
- Ой, ребята, чувствую, что дело нам предстоит запутанное и сложное не на один день, и даже не на одну рабочую неделю, - произнёс Султанов вставая из-за стола. - Там одних экспертиз сейчас будет уйма и нужно набраться терпения, чтобы всё это переварить как следует. Вот из Области товарищ Зуйков с нами остаётся в помощь и два отдела будут задействованы только по этому случаю... Что там у вас по этому Линёву, что в аптеке умер? - спросил он, обращаясь к Игорю. - Давай быстрее заканчивай, пиши отчёт и приступайте все вместе к делу по дому №31.
- Экспертиза уже пришла, - Игорь достал папку с результатами и положил её на стол перел полковником. - Там передоз...
- Неизвестным веществом? - поднял на него глаза Султанов в удивлении.
- Нет, препаратом для... поднятия потенции, - Игорь покраснел и запнулся на последнем слове. В ответ на это все за столом замерли.
- Господи, где же он его взял-то? - Зайцев даже приподнялся со своего места.
- По формуле лекарства получается, что оно привозное, - ответил Коломийцев. - у нас такого, говорят эксперты, не производят. А вот в Прибалтике оно сейчас в ходу. Эти польские препараты привозят к нам в город моряки торгового флота и за большие деньги продают. Уже установлены их подпольные адреса с фамилиями продавцов и перекупщиков. Но тут ничего криминального нет. Этих дельцов можно привлечь лишь за спекуляцию, препарат полностью безвреден.
- Но, человек от него погиб? - Зайцев покраснел при этом.
- Да, медики говорят, что передозировка иногда приводит к таким последствиям с поднятием давления, сердцебиением и инсультом. В данном случае был инфаркт. Тут может быть такой вариант, что жена сама ему подсыпала в еду, а муж и не знал...
- Тогда на допрос сюда эту стерву ещё раз, - Солошенко был на взводе, ему самому с самого начала не нравилось это дело, а жена-разлучница, тем более.
- Ой, ребята, не когда теперь нам разбираться с этими таблетками, жёнами, членами... Видите, что творится, как накрыло нас новое дельце! - Султанов обошёл кабинет и положил на верхнюю полку шкафа материалы, принесённые Коломийцевым по делу Линёва. - Терещенко ещё не допущен до работы, Наташа тоже не в форме. Что называется, лучшие люди отсутствуют... А нам теперь работы не початый край! Закругляйтесь там с Линёвым и завтра, Игорь, по родственникам и знакомым, кто что знает обо всех этих погибших ребятах, полная картина про их жизнь и личные отношения, должна быть у меня уже к вечеру. Паша Солошенко, отдельно опишешь каждого из них, что знаешь, и в виде отчёта тоже мне на стол. Прямо сейчас иди в свой кабинет и пиши...
Когда все вышли, они уединились вместе с Егором Зайцевым и приехавшим опером из Области Зуйковым в кабинете и просидели там до полуночи.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ.
