Многие слышали историю о графе Николае Шереметеве, женившемся на крепостной девушке. Такие союзы были большой редкостью. Но еще более редкими были браки, когда крепостным был муж, а жена — дворянкой.
Свое и чужое сословие
Долгое время в России в основном бытовали так называемые «равные» браки. Как отмечает Н.Н. Тарусина в издании «Брак по российскому семейному праву», как в допетровскую эпоху, так и при Петре I все указы, касавшиеся супружеских отношений, преследовали одну цель – привязать человека к его сословию. И это несмотря на то, что, по словам Тарусиной, сам Петр женился на неразведенной жене шведского солдата, женщине с весьма туманным прошлым. Тем не менее факт остается фактом: упомянутые указы способствовали сохранению относительного имущественного равенства между супругами.
Впрочем, именно муж «сообщал» жене свое состояние, а не наоборот. Иными словами, если верить Сергею Смирнову, автору учебного пособия «Брак и семья по российскому законодательству XVII-начала XX века», женщина-недворянка, выйдя замуж за дворянина, становилась дворянкой, а дворянка, выйдя замуж за недворянина, теряла свой статус. То же самое относилось и к мещанскому сословию. Поэтому союзы, подобные браку графа Шереметева, который женился на крепостной актрисе Прасковье Ковалевой-Жемчуговой, хоть и были редкостью, но все же встречались. А вот случаи, когда знатная женщина заключала брак с простолюдином, действительно можно назвать уникальными.
Из свободных в крепостные
Дело в том, что свободные женщины, вступавшие в брак с крепостными крестьянами, со своей свободой, как правило, прощались навсегда. Надо ли говорить, что по этой причине такие союзы заключались чаще всего по большой любви. Так, Михаил Салтыков-Щедрин в своем романе «Пошехонская старина» упоминает своего первого крепостного учителя Павла Соколова, обучавшего его грамоте. Жена Соколова прежде была свободной, но, добровольно связав свою судьбу с крепостным, тоже стала крепостной. Да и дочь Арины Родионовны, няни поэта Александра Сергеевича Пушкина, Марья, тоже будучи свободной, вышла замуж за крепостного, благодаря чему также сделалась крепостной.
А что касается помещиц, то их браки с крепостными крестьянами сопровождались выдачей вольной новоиспеченным мужьям. Впрочем, не обходилось и без казусов. Как пишет в своей книге «История русской женщины» Серафим Шашков, некая помещица по имени Акулина, имевшая 6 душ мужского пола, вышла замуж за своего крепостного. Правда, по неосведомленности Акулина не дала супругу вольную. Впоследствии, видимо, охладев к крепостному мужу, женщина продала его и 5 других душ вместе с их семействами другому помещику. Между тем формулировка «вместе с семействами» теперь уже предполагала продажу и самой Акулины. К счастью, дворянам удалось убедить помещика освободить Акулину.
Только одна дворянка в семье
Свободные женщины перестали лишаться своей свободы при вступлении в брак с крепостными мужчинами только в начале XIX столетия. По крайней мере так утверждает Евгений Скрипилев, автор издания «Развитие русского права в первой половине XIX века». Скрипилев пишет о том, что с 21 сентября 1815 года свободная женщина, заключившая законный брак с крепостным, не утрачивала свою свободу, то есть уже не переходила в крепостное состояние. Если жена до брака принадлежала к низшему сословию (по сравнению с мужем), то она приобретала положение мужа, а если к высшему, то своих сословных прав мужу не сообщала, но и не теряла их.
Еще раньше, как пишет Наталья Пушкарева в своей книге «Частная жизнь русской женщины: невеста, жена, любовница. X — начало XIX в.», Екатерина II отменила правило, согласно которому дворянка, ставшая женой крепостного, утрачивала свой статус. С момента царствования Екатерины дворянки в любом случае имели право сохранить за собой свое дворянское происхождение. Правда, дворянство не могло быть передано ни мужу, ни детям женщины.