В Даше кипел воинственный дух. Она была довольна собой.
- Ишь ты, еще тянет свои ручки. Ничего, я теперь не боюсь, и отпор дам. А начнет языком всякое говорить, найду, что ответить. Раньше-то я достаточно четко могла обрезать любого. А тут расслабилась, нацепила розовые очки, и приняла роль жертвы. А когда это я так оплошала? Когда родители уехали, и не пишут, не звонят. Понятно, что они далеко, опасно, и не могут позвонить. Но я же жду и волнуюсь. Почти год, чуть больше. И бабушка со своей тетей Галей в этот момент на меня насели, а я и расклеилась. Чуть совсем не растоптали. Все, хватит, прихожу в себя.
Тут, словно услышав мысли, раздался звонок телефона:
- О, бабушка, точно она.
Если бы Даша не пережила битву за себя, не бурлил в ней адреналин, разговор был бы другим.
- Даша, где ты там пропадаешь. Я звонила, телефон отключен.
- И тебе здравствуй, бабушка.
- Здравствуй. Ты когда домой заедешь? Надо срочно, есть разговор.
- Срочно? Так я через час могу приехать.
- Вот и приезжай.
Даша быстро собралась, отправила сообщение Кате, что поехала домой, поговорить с бабушкой.
Она перешагнула порог. В доме валялись игрушки, было куча чужих вещей. Сердце сжалось. Вышла бабушка.
- Явилась наконец-то. Проходи на кухню. Есть разговор.
- Даша разулась, прошла, села за пустой стол.
- Ты должна прописать в квартире Галю и детей. Старшему скоро в школу. Да и младшего надо перевести сюда в садик. Желательно на днях. Когда ты с паспортом подъедешь?
- Нет.
Что нет? Сегодня я и не настаиваю.
- Нет, это никогда. С чего я должна прописывать тетю Галю и ее детей в квартире родителей.
- ты должна осознать, что они не вернутся. А мы единственные твои родные люди.
Раньше а эти слова у Даши закипали слезы, и она делала, что ей говорят. Но не сегодня.
- С чего это ты хоронишь моих родителей? Разве есть какая-то информация? Нет. Они живы и, надеюсь, здоровы. Вернутся, а я тут нарегистрировала кучу народа. Нет, не буду.
- Даша, мы единственная твоя опора. Ты должна нам. Мы с тобой возимся.
Внутри Даши клокотала ярость.
- Да ну, это когда вы со мной возились? Зарабатываю я сама, живу и учусь сама. Одеваюсь – обуваюсь сама. Из квартиры вы меня выжили, выгнав в кладовку без окон. Ну ладно, я была в волнении без родителей. Но что-то я родственного не вижу. А теперь квартиру отжать решили?
- Что ты себе позволяешь! – ледяным тоном сказала бабушка. – Да ты пожизненно должна благодарить меня и Галю, что поддерживаем тебя.
- Вы не поддерживаете, вы растаптываете. И, вроде, у тетушки Гали есть своя двухкомнатная квартира, а у тебя однокомнатная? Ну, насколько я помню. Там вы все и зарегистрированы. А эта квартира моя и родителей. Так что вам неделю на выезд. Иначе пеняйте на себя.
- Даша, да ты как ты можешь, судиться с родными! Мы не съедем, как мы тебя оставим. Девочка моя, сиротка…
- Я все сказала ясно. Через неделю не съедете, я вас без судов выселю из квартиры. Время пошло.
Даша в бешенстве обулась и вылетела. Ах они какие…ррррродственнички. Решили квартиру отжать, родителей похоронили. Ну, все, пусть едут по месту регистрации.
Приехав к Кате она составила план действий. Позвонила Федору Сергеевичу, Катиному папе, переговорила с ним. Тот под конец разговора в голос хохотал:
- Дашка, ты в себя пришла. Узнаю. Помогу, конечно. И ребят дам.
Вечером пришла Катя, Даша ей рассказала все события дня. Та аж присвистнула:
- Ну ты скопила в себе энергии. Прямо ураган по имени Дарья.
На следующий день она собралась в университет, Артема там не было. Обежала преподавателей. Собрала задания, закрыла два зачета досрочно. Договорилась о сдаче экзаменов. Семен Семенович дал ей телефон компании, где она будет стажироваться. Оформят на пол ставки. Так что еще и платить будут, и учить. Даша была просто в восторге.
Прошла неделя. Вся в хлопотах и оформлениях. В понедельник Даша пришла вместе с тремя огромными громилами, открыла дверь. Вышла бабушка:
- Ааа, ты.
- Здравствуй бабушка. Так, снимаем двери. Начинаем с входной. Затем межкомнатные и уносим в грузовую машину.
- Ты что творишь? Мы не уедем.
- Да живите ради Бога. Я просто начинаю ремонт в квартире. Сантехника старая, обои разрисованы. Жить тут невозможно. Как собственник я все меняю. А вы так и живите.
продолжение следует