Каждый вечер Вовку били ремнем за то, что он нарвал мало клевера для кроликов. Потом он выходил к канаве и тоскливо звал Жульку. За то, что собака сбежала со двора, его тоже били. Орал так часто и монотонно, что свербило в ушах и скребло на душе. Люня всё ждала, когда он заткнётся. Смысла столько раз кричать точно не было, собака не такая глупая, чтобы сразу бежать домой на Вовкин зов. Кричал так противно он для того, чтобы родители слышали, что их приказ выполняется.
Когда Жулька приходила домой и попадалась на глаза, её били палкой. Потом маленькую Жульку сажали на цепь и она пряталась в будке. Вовка лежал рядом с будкой в траве, шмыгал носом и ругал бедную Жульку. Вовку не было жалко, он был выше Люни на целую голову, и нечего было давать себя бить, сам виноват.
А вот что белая красивая Жулька сидела на цепи днями напролет, это Люне очень не нравилось. Жулька скулила и жаловалось, так сильно ей хотелось сбежать из дома. Кто-то должен был обнять и пожалеть собаку. И они с Люнькой стали тайными друзьями.
Жулькина будка находилась почти у забора на границе участков, где с двух сторон росла густая малина. Сначала Люня добиралась ползком по земле между толстых зеленых стеблей. Крапивы на этой стороне не было, и Люнькино пузо проложило по выкошенной траве удобную тропинку. Люня ползла по убитой земле и изредка разглядывала древесные узлы и сучья, которые попадались на пути. Отбрасывала их в сторону и ползла дальше. У забора шептала собаке: «Жуля, Жуленька…», собака переставала скулить и начинала радостно возиться на цепи.
Однажды Люня сумела отодвинуть штакетину и переползти в соседский двор. Малины и крапивы по ту сторону было больше, но осматриваться и есть было некогда: здесь все чужое. Жулька заговорщицки обнимала Люньку лапами и они тихо разговаривали. Но Жульке было не до разговоров, она очень хотела гулять и всячески намекала, подсовывая ошейник с защелкой. Когда Люня покрутила застежку, она легко расстегнулась. Жуля ткнулась в Люню теплой головой, пулей шмыгнула под калитку и исчезла. Люнькиному счастью не было предела.
Люня с Жулькой быстро сговорились и поступали так каждое утро. Весело и привычно Люня каждое утро выпускала Жульку на свободу, Вовка вечером получал внеочередую трепку, а тетя Аля недоумевала, как же могла убежать собака, ведь ошейник такой крепкий, и замок надежный. Тетя Аля работала злой поварихой в садике. В садик Люня не ходила, но слухи среди детей распространяются быстро.
Люня училась распознавать дни недели, чтобы наверняка знать, когда тети Али не будет дома.
Однажды она встала рано утром и подслушивала на веранде, когда хлопнет калитка тети Али. Хлопнула – значит всё, ушла. Время на часах Люня не понимала, поэтому приходилось сидеть и ждать. Брала книжку про гнома и пыталась понять, о чем говорят буквы на страницах.
Книжка видала виды, а сейчас Люня и вовсе оторвала обложку, она мешала читать. Буквы не поддавались, и Люня со злости начинала обводить героев книжки карандашом. Сжимала его в кулачок и давила изо всех сил. Дорогая бумага не рвалась, а только продавливалась. Солнце светило во все три застекленные стороны веранды.
В этот раз Люня так и не дождалась. Грустно поплелась на кухню, к большим родителям. Говорить она тоже толком не умела, и, как могла, расспрашивала о днях недели. Матери было некогда, она сердилась и торопливо объясняла:
– Выходной в субботу и воскресенье. Да, взрослые работают по рабочим дням, кроме выходных. Нет, выходные – это не день недели, это воскресенье и суббота, — окончательно запутала Люньку мать. Тогда она пошла в коридор и внезапно подпрыгнула к Людке:
— Сегодня – выходной?!
– Да, — оторопело прижалась к стене старшая Людка.
— Ну, всё пропало, – подумала Люня и пошла играть в комнату. Настроения не было. Жульке предстояло два дня сидеть на цепи и скулить в ожидании освобождения. Какая уж тут радость. Во двор не выйдешь – у соседей Жулька плачет. Дома душно. На стройке играть одной родители запретили.
— Выходные – плохо, – решила Люня.
Едва дождавшись понедельника, она снова поползла в соседский двор. Едва нащупав застежку, Люня попыталась ее расстегнуть, но не смогла. Ошейник был новый, с другим секретом. И тут над самой головой раздалось оглушительное:
– Аааааааа…. Так воооот кто отпускает нашу собаку!
Тётя Аля с бидоном на шее смотрела на неё сверху, заслоняя солнце. Люня быстренько отползла за свою сторону забора, а тетка вслед сдержанно и страшно басила:
– Вот я сейчас милицию вызову и заберут тебя…
И Люне впервые стало страшно. Она уже смотрела «Место встречи изменить нельзя» и знала, что милиция ловит плохих людей. Теперь Люня плохой человек и должна сидеть в тюрьме.
Люня спряталась в чулан и до вечера ждала милицию. Пропустила мультики, но никто не пришел. Потом она уснула, а когда проснулась, спросила у Людки:
– Никто к нам не приезжал? Меня никто не искал?
– А кто должен тебя искать? – усмехнулась Людка. – Кому ты нужна, глупая.
– А в тюрьме дают пряники с молоком?
– Почему ты спрашиваешь? – насторожилась ябеда Людка. Младшая промолчала.
Через день Люня почти забыла о происшествии. По утром ей очень хотелось отпустить собаку на волю, но она вспоминала страшный голос Глеба Жеглова и оставалась дома. Один раз она рискнула и снова проползла по своей тропинке, но штакетина была крепко приколочена и снизу укреплена тяжелой доской. Жулька тихо звенела цепью и недоумевала, чего там Люнька долго возится.
* * *
С высокой веранды Люня часто видела, как Вовка качает огромную белую коляску, в которой беспрерывно орала его младшая сестра. Потом он, пригнувшись и озираясь, крался к будке и отстегивал Жульку вместе с ошейником. Жулька исчезала в высокой траве в неизвестном направлении. Люнька высчитывала время и выходила во двор к забору ждать.
Нагулявшись, Жулька потихоньку приходила с другой стороны двора и через редкие штакетины облизывала пухлые Люнькины руки. Ей все еще было немного обидно.
* * *
Вовка теперь живет в соседнем поселке. Женат и трое детей. Он никогда не приезжает к матери. Младшая, Ира, дочь Алевтины Николаевны, стала милиционером и дослужилась до майора. Замуж Ира не вышла, с матерью у нее хорошие отношения.
