ЗА ПРОХОДНОЙ Воронежского экскаваторного завода (ныне производственного объединения) имени Коминтерна, в центре сквера, возвышается необычный памятник. На постамент поднята «катюша». К ее восьми спаренным направляющим подвешены макеты реактивных снарядов. На плите, прикрепленной к постаменту, надпись: «Коллектив завода имени Коминтерна в 1941 году первым начал выпуск гвардейских минометов — прославленных «катюш».
А дело было так. В 1941 году директор нашего завода Муратов Федор Николаевич был срочно вызван в Москву. Вернувшись, он пригласил начальника отдела П. Гаврилова и сказал: «Заводу поручено выполнить очень важный правительственный заказ. Подбери небольшую группу опытных конструкторов и технологов для проработки чертежей, которые должны вот-вот поступить к нам».
Специальную группу возглавили: ведущий конструктор Н. Пучеров и главный технолог С. Сильченко. Всего в спецгруппе было шесть человек. Вскоре прибыли чертежи с замысловатым шифром БМ-13-16. Как выяснилось позже, такое наименование было присвоено боевой установке для одновременного запуска шестнадцати реактивных снарядов.
Через несколько дней приехали институтские конструкторы и один технолог. Совместная работа заводчан с представителями института проходила не без жарких споров, но всегда в итоге давала хорошие результаты. Работали по 12—14 часов в сутки, в обстановке строжайшей секретности. Спецгруппе была выделена небольшая комната без таблички на двери. Никому и в голову не приходило, что за этой дверью отрабатываются чертежи грозного оружия, которому суждено стать легендарным с начала его применения на фронтах Великой Отечественной войны.
Когда проработка чертежей была закончена, на заводском техническом совещании было решено начать изготовление первых опытных пусковых установок. Трудностей было много, как и при освоении любой новой машины. Главная трудность заключалась в обработке направляющих, длина которых равнялась пяти метрам. На заводе в то время был лишь один строгальный станок с рабочим ходом стола требуемой длины, но и он, этот станок, уже имел солидный рабочий стаж. Между тем отклонение в параллельности пазов направляющих, собранных в пакет из восьми штук, допускалось не более двух миллиметров. При снятии лишней части кромок балки она деформировалась и деталь уходила в брак. Выручил опытный мастер строгального участка Б. Тагинцев. Он добровольно перешел на работу к станку, выяснил причины деформации и применил более жесткое крепление детали. Дело пошло на лад, деталь стала приниматься с первого предъявления.
Вероломное нападение гитлеровской Германии на нашу страну всколыхнуло весь коллектив завода. На коминтерновцев легла особая ответственность — как можно скорее дать Родине еще никому не ведомое оружие. С 23 июня завод перешел на двухсменную работу с одиннадцатичасовым рабочим днем. 24 июня состоялось заводское закрытое партийное собрание. Перед коммунистами выступил только что вернувшийся из Москвы директор завода Муратов. Он сообщил: завод должен изготовить в июле большое количество пусковых установок, а в августе — в три раза больше. Коммунисты приняли решение о безусловном выполнении задания, хотя каждый понимал, что впереди предстояло преодолеть огромные трудности. 25 июня решение партийного собрания было доведено до рабочих всех цехов, и коминтерновцы встали на длительную военную вахту.
Направляющие балки были самой ответственной и трудоемкой деталью пусковой установки. На одну БМ-13 их требовалось восемь штук. Дорога была каждая минута рабочего времени. По указанию Муратова строгальщикам приносили горячую пищу к станкам два раза в смену. Из станков, казалось, были выжаты все возможности, а направляющих на сборке не хватало. Вновь выручил Тагинцев. Он придумал для первой операции оправку с тремя резцами, позволявшую за один ход станка снимать лишнюю часть кромок балки и строгать опорные плоскости для направляющего корытца. Им же был внедрен блюдцеобразный резец с шестью впаянными пластинками из твердого сплава для снятия кромок направляющего корытца. Производительность увеличилась в пять раз, деталь перестала быть дефицитной.
В коллективе царил небывалый энтузиазм. Все работали не только на пределе человеческих сил, но нередко делали то, что еще вчера казалось невозможным. Вот один из примеров. У токаря И. Попова заболел сменщик, а на сборку нужно было ежесуточно подавать восемь сложных специальных деталей для замка казенной части пусковой установки. Двое суток Попов без смены работал на станке и ушел с распухшими ногами только после выполнения задания. Сутками не покидали цех сборщики М. Гунькин, К. Гридяев, И. Пустовалов, И. Бахтин, Е. Юров, М. Анисимов, С. Зайцев.
Из истории известно, что экспериментальные образцы «катюш» были изготовлены в Москве, но 27 июня, на пятый день после начала войны, на Воронежском экскаваторном заводе имени Коминтерна были собраны первые две серийные пусковые установки БМ-13. Зачехленные темно-зеленым брезентом, они вышли из ворот завода и своим ходом направились в Москву сопровождении специальной охраны НКВД. На установках стояла заводская марка в виде буквы «К». Это, вероятнее всего, и породило среди бойцов, обслуживавших БМ-13, название «катюши».
Накопленный опыт позволил выполнить правительственное задание в июле. Однако справиться с увеличенным более чем втрое планом на август было коминтерновцам явно не под силу. По решению Воронежского обкома партии в помощь им были подключены паровозоремонтный завод имени Дзержинского, машиностроительные заводы имени Ленина и имени Калинина. Эти предприятия поставляли направляющие балки и узлы вертикального подъема установок, а завод «Электросигнал» — пульты управления огнем и контакторы.
В октябре каждые сутки из ворот завода имени Коминтерна стало выходить по нескольку боевых машин. Но к тому времени вражеские войска уже стояли в ста километрах от города. Завод получил приказ эвакуироваться на Урал. Первый эшелон с людьми, оборудованием и заделом деталей для БМ-13 вышел из Воронежа 29 октября. В пути мы пробыли около месяца. Не забыть никогда этих тяжелых дней. Шло великое, невиданное в истории перемещение сотен и сотен промышленных предприятий за тысячи километров на восток.
На станции Уктус закончился наш путь. Вокруг на заснеженных склонах гор стояли мачтовые сосны — красота неописуемая, но любоваться ею было некогда. В 30-градусный мороз спешно разгружалось оборудование. Сто двадцать рабочих с семьями и привезенным заделом пусковых установок были направлены в Свердловск, где на одном из предприятий буквально через несколько дней уже были собраны первые боевые машины. Остальные эшелоны с людьми и различными материалами были размещены на небольшом заводе в пятнадцати километрах от Свердловска.
К моменту нашего приезда на этом предприятии уже находилось более двухсот рабочих, эвакуированных из Смоленска. Создалась сложнейшая проблема с жильем. Коминтерновцев пришлось размещать в крохотных бытовках, в кабинетах заводоуправления и везде, где только можно было укрыться от беспощадного уральского мороза.
Несмотря на тяжелейшие условия жизни, работа шла без остановок. Из-за нехватки высококвалифицированных кадров к станкам стали мастера И. Трынин, К. Краснов, В. Князев, Н. Федяев. Уходивших на фронт мужчин заменяли жены коминтерновцев. Они проявляли подлинный трудовой героизм.
В одном из цехов завода в Свердловске работали два мальчика, обоих звали Мишами. Один из них был свердловчанин, а другой из Воронежа. Несколько позже нас он приехал вместе с матерью и старшим братом к отцу А. Назарову. Мать и брат сразу же поступили на завод, а Миша остался без дела. Передохнув немного от дорожных мытарств, он попросил отца устроить его на завод, заявив, что в случае отказа убежит на фронт.
Мишу определили подручным к токарю. Мальчик оказался смышленым и через два месяца стал самостоятельно точить несложные детали на станке ДИП-200, правда, к станку пришлось приладить деревянную подставку. Другой Миша, свердловский, овладел специальностью сверловщика. Вскоре оба паренька стали выполнять сменные задания и работать наравне со взрослыми. Они пользовались лишь одной привилегией: их не назначали в ночную смену.
Коллектив коминтерновцев до конца Великой Отечественной войны изготовлял грозное оружие для фронта. Как известно, всего за годы войны было выпущено свыше 10 тысяч «катюш». Немалая часть этих пусковых установок изготовлена руками воронежских мастеров. 31 мая 1945 года первый эшелон из двенадцати вагонов, вместивших 238 человек, и пятьдесят платформ со станочным оборудованием отбыл из Свердловска в родной Воронеж. Но не все коминтерновцы вернулись домой. На уральской земле остались механик завода В. Серговский, начальник сборочного цеха П. Ларин, знатный котельщик Д. Иванов, начальник паросилового цеха П. Павленко и другие. Они не жалели своих сил и за великую нашу победу над гитлеровской Германией отдали жизни в глубоком тылу.
П. ФЕДИН, инженер. ВОРОНЕЖ (1983)