все части
Ночью, оставшись в одиночестве в спящем теле немца, Лёнька пытался заснуть, но у него это никак не получалось. Ганс крепко спал, а парень думал о том, что же случилось с ним и его друзьями, и что они должны сделать, чтобы выбраться из этого непонятного состояния. Никаких спасительных идей ему в голову не приходило, всё случившееся было абсолютно невероятно, события не поддавались никакому логическому объяснению. До самого утра парень промучился в бесплодных попытках заснуть. Единственный здравый вывод, к которому он пришёл за бессонную ночь, заключался в том, что возвращение в родное тело и в реальный мир должно произойти после смерти того, кто был замурован в стене строящегося дома.
А утром все события вновь пошли по тому же сценарию: подъём, утренний туалет, завтрак.
- Наташка, ты тут? - первым делом спросил Лёнька, когда Ганс вошёл в столовую.
- Тут, конечно, куда я денусь, - раздался ответ.
- Как спалось? - поинтересовался парень. - Я заснуть не смог. Наверно, во сне спать нельзя.
- Я тоже не спала, да у меня бы и не получилось, - в голосе девушки Лёнька явственно различил смущение, хотя Наташке это было совсем несвойственно.
- Тебе кто-то мешал спать? - удивлённо спросил парень.
- Не мне, моей хозяйке Ларисе, - всё так же смущённо произнесла Наташа.
- А что случилось?
- Тебе прямо вот так всё и рассказать? - рассердилась девушка.
- Извини, но я не понял, - Лёнька пожал бы плечами, но у него их не было.
- А чего тут понимать-то? Ночь любви у меня была с Пашкой, - выпалила Наташа, - вернее, у Павла и Ларисы, ну и мы, блин, с Пашкой поучаствовали… эфемерно, так сказать.
- Понравилось? - глупо спросил Лёнька.
- Иди к чёрту, Грулёв, - Наташка разозлилась не на шутку, - мало мне Пашки-идиота с такими же дурацкими вопросами. Блин, брат двоюродный. Всю ночь меня доставал, гад, а мне и деваться некуда, они же всю ночь так вместе и провели.
- Извини, Наташа, - примирительно сказал Лёнька, - но тебе ведь придётся это терпеть постоянно, если мы отсюда по-быстрому не слиняем, ваши с Пашкой хозяева вроде как пожениться собираются.
- Да знаю я, - пробурчала девушка, - не так уж это было и противно. Если бы не с братом двоюродным, то… Но если ты ещё хоть раз заикнёшься об этом, я тебя…
- Всё, понял, Наташа, больше ни слова.
Работать после завтрака пленных повели туда же: строить дом номер четыре на Школьной улице. И охранник со Славкой внутри опять был на посту.
- Славка, мы все здесь, я всех слышал, - сообщил Лёнька другу.
- Я только Тоню ещё не слышал, - ответил парень, - а Пашка сегодня с утра приезжал сюда, привёз досок. Мы с ним, оказывается, и здесь друзья, ну, в смысле наши хозяева - фронтовые приятели, вместе воевали, теперь вместе работают.
- Ясно, я так понимаю, мой немец сегодня будет будущую могилу доделывать, - сказал Лёнька.
- Да, ему осталось немного, - согласился Славка, - если будет как обычно вкалывать, к вечеру каркас доделает, завтра будут кирпичом закладывать.
- Значит, возможно, что сегодня-завтра всё случится. Знать бы ещё, кого собираются туда замуровать.
- Я думал об этом всю ночь, - сказал Славка, - заснуть всё равно не получилось. Думаю, что убьют кого-то из нас. В крайнем случае мы должны присутствовать при этом процессе, участвовать в нём, иначе никакого смысла в нашем перемещении в эти тела нет.
- Ну, во всём этом вообще мало смысла, - вздохнул Лёнька, - мистика сплошная.
- Да, мистика, но тем не менее мы в этом участвуем. Я очень сильно сомневаюсь, что всё это просто чей-то сон. Не похоже это на сновидение… Да и не могут сниться пяти разным людям такие общие для них сны.
- Да, я тоже не думаю, что это сон, - согласился Лёнька. - А вот насчёт того, что убьют кого-то из нас, это хорошая мысль, очень правдоподобная. И знаешь, что я тебе скажу, Славка, сегодня вечером мой фриц будет в городке, у него назначена встреча с одной дамой со склада, в которой, между прочим, Тоня сидит.
- Вот это номер! Жаль, я не могу ничего своему хозяину рассказать, приходится просто наблюдать за его действиями.
- Да, перехватить управление было бы здорово, - весело сказал Лёнька, - но мы тогда имели бы шанс изменить прошлое, а это вряд ли входило в планы тех сил, что отправили нас сюда.
- Ну, раз изменить прошлое мы всё равно не в силах, придётся просто наблюдать и ждать развязки, - констатировал Славка, - думаю, ждать осталось недолго.
За день немец доделал деревянный каркас, но заделывать кирпичами стену строители ещё не начали. Приятели пришли к выводу, что могила ещё не совсем готова, и трагедия, скорее всего, сегодня не состоится. А значит, предстояла ещё одна бессонная ночь. Впрочем, до ночи было ещё далеко.
Вечером после ужина Ганс вышел с территории лагеря. Охранник спросил, с какой целью военнопленный Ганс Хольц покидает зону, на что немец ответил, что хочет сходить в кино и посмотреть фильм на русском языке. Охранника цель удовлетворила, и он только напомнил военнопленному, что тот обязан вернуться до девяти часов, опоздание будет считаться побегом.
Где находится водокачка, немец знал. Лёнька убедился, что Ганс вообще неплохо ориентируется в Соцгороде. Поплутав немного по городку, может быть, сбивая со следа возможную слежку, в половине восьмого немец привёл Лёньку в назначенное место. Лида ждала немца около закрытой на замок двери.
- А, пришёл, - вздохнула женщина, - ну, пойдём.
Лида достала из кармана широкой длинной юбки ключ и открыла железную дверь водонапорной башни. Внутри было вполне уютно, даже стоял небольшой топчан.
- Мой отец был смотрителем водокачки, он раньше тут даже иногда ночевал, - ответила Лида на недоумённый взгляд Ганса.
- Лёнь, не нравится мне всё это, - озабоченно сказала Тоня.
- Я тоже не в восторге, - ответил парень, уже отлично понимая к чему идёт дело.
- Ну, давай не будем тянуть время, - Лида села на топчан, - иди ко мне.
Лёнька видел всё глазами немца. Он видел лицо женщины, её серьёзные открытые глаза, смотрящие куда-то немного в сторону. Сначала лицо было на фоне стены, потом тела перевернулись, и лицо оказалось снизу на фоне старой, потёртой подушки. Лёнька хотел бы отвернуться, или закрыть глаза, но не мог. Он хотел бы не слышать тяжёлого дыхания и тихих стонов, но не мог заткнуть уши. Хорошо, что хотя бы Тоня никак не проявляла себя, а то Лёнька боялся сгореть от стыда.
- Ничего себе, а что это вы тут делаете? - раздался внезапно призрачный голос Славки.
- Не твоё дело, - ответил голос Тони. - А ты что, подсматриваешь?
- Ну, мой хозяин проследил за сестрой друга, не знаю, может, что-то подозревал, - сказал Славка. - А двери надо за собой плотнее закрывать, когда такими делами занимаетесь.
- Это не мы, - пискнул Лёнька.
- Ясен пень, что не вы, - усмехнулся призрачный голос, - но, ребята, то, что вы делаете, моему другу не понравится, а мой хозяин Боря, я так думаю, сейчас помчится к Павлу. Не знаю, успеют ли ваши хозяева закончить своё дело до его появления тут… Я побежал, спасайтесь.
- Ага, как мы будем спасаться, если они так увлечены, что даже не заметили, что за ними подглядывают, - пробурчал Лёнька, перед его глазами сейчас была только подушка, но впервые в его мозг прорвались и другие ощущения, волны наслаждения окутали его… А потом всё закончилось.
- Всё, тебе надо идти, - раздался через минуту голос Лиды.
- Лида, Ich liebe dich… я люблю тебя, - сказал немец и стал одеваться.
- Не надо, Ганс, - покачала головой женщина, - это не правильно, уходи.
Продолжение следует...